Глава 2. Жизненный сценарий: между индивидуальной психологией и общественным устройством

2.1. Жизненный сценарий в психоаналитическом и психологическом истолковании

Изучением человека и его жизни занимаются такие науки как психология, социология, философия. Каждая из этих наук исследует определенные аспекты человеческого бытия в целом, и жизненного пути человека в частности. Это говорит о междисциплинарном характере данной проблемы. Поведение человека практически всегда включено в социокультурный контекст, имеет – в этом смысле – социальный характер, и его релевантное понимание невозможно без обращения к социально-психологическим подходам.

Впервые теория жизненного сценария была разработана канадским психоаналитиком Эриком Берном и его коллегами, особенно Клодом Стайнером. Несмотря на социально-философскую специализацию данной работы, нам кажется важным не только упомянуть, но и прояснить основные моменты психоаналитической теории жизненного сценария, для того, чтобы иметь максимально полное представление об исследуемом феномене.

Берн в своих ранних работах определял сценарий как «бессознательный жизненный план». Затем дал более полное определение: «План жизни составляется в детстве, подкрепляется родителями, оправдывается ходом событий и достигает пика при выборе пути».[19]

Жизненный сценарий имеет содержание и процесс. Содержание сценария каждого человека также уникально, как и отпечатки пальцев. В то время как сценарный процесс подразделяется на относительно небольшое число определённых паттернов.

По содержанию сценарии могут быть: сценарий победителя, сценарий побеждённого и сценарий не-победителя или банальный.

Победителем Берн называл «того, кто достигает поставленной перед собой цели». Роберт Гулдинг добавляет: «…и в результате этого преобразует жизнь».[20] Под победой понимается также то, что поставленная цель достигается легко и свободно.

Побеждённый – это «человек, который не достигает поставленной цели». И опять дело заключается не только в достижении цели, но и в степени сопутствующего комфорта. Если, например, человек решил стать миллионером, стал им, но постоянно чувствует себя несчастным из-за язвы желудка или напряжённой работы, то он побеждённый.

Эрик Берн обнаружил, что существует всего лишь шесть основных паттернов сценарного процесса, и разработал эти шесть типов осуществления сценария. В дальнейшем в классификацию Берна были внесены некоторые изменения, в основном Таиби Кейлером.[21] В настоящее время выделяют следующие паттерны: Пока не; После; Никогда; Всегда; Почти; Открытый конец.

1. Сценарий «Пока не». Существуют многочисленные варианты этого сценария, но в осуществлении каждого варианта индивид руководствуется чувством, что нечто хорошее не случится, пока что-то менее хорошее не закончится. Например: «Когда я выйду на пенсию, то смогу путешествовать».

2. Сценарий «После». Паттерн «После» представляет собой обратную сторону процесса в сценарии «Пока не». Человек, выполняющий «После», следует девизу: «Я могу радоваться сегодня, однако завтра должен буду за это заплатить».

3. Люди со сценарием «Никогда» похожи на Тантала, который был обречён вечно испытывать муки жажды и голода.

4. Сценарий «Всегда». Люди с таким сценарием задаются вопросом: «Почему это всегда случается со мной?»

5. Подобно Сизифу, человек, имеющий сценарий «Почти», говорит: «В этот раз я почти достиг своего» (однако это спорное утверждение, если брать в рассмотрение эссе Альбера Камю).[см.Камю..]

6. Девиз открытого сценария: «Достигнув цели, я не знаю, что делать дальше».

Каждый человек проявляет все шесть паттернов сценарного процесса. При этом один из паттернов является доминирующим. Некоторые комбинируют в своём поведении два паттерна. Обычно один из них главный, второй – подчинённый. Например, человек, сочетающий в себе сценарии «Пока не» и «Никогда», следует убеждению: «Мне нельзя веселиться, пока я не закончу работу. Но я никогда не закончу её, поэтому никогда не смогу весело отдыхать».

Сценарный процесс является частью контрсценария или антисценария, передаваемого от родителей к детям путём копирования. «Антисценарий напоминает то, что Эриксон называет "рассеиванием личности". Если сценарий можно сравнить с компьютерной перфокартой, то антисценарий – та же карта, но с обратной стороны. Аналогия очень грубая, но имеет смысл. Если мать говорит: "Не пей!", сын пьет. Если она говорит: "Ежедневно принимай душ", он перестает мыться. Она говорит: "Не раздумывай" – он думает, она говорит: "Хорошо учись" – он бросает колледж. Короче, человек вызывающе последователен. Но так как ему приходится сверяться с программой, чтобы узнать, чему бросать вызов, он так же подчиняется программе, не повинуясь ей, как и повинуясь. Там, где свобода – это только "вызов", она иллюзорна. Переворот программы оставляет человека запрограммированным. Такой поворот, когда программу не разрывают, а просто выворачивают, называется антисценарием.» []

Берн писал: «Сценарий – это то, что человек запланировал совершить в раннем детстве, а курс жизни – то, что реально происходит», таким образом, жизненный сценарий, по Берну — это идеальная модель будущей жизни, запланированная человеком в детстве под влиянием тех или иных факторов. Отличительной чертой данной теории является точка отсчета – то есть детские мечты. Это психологический или, точнее, психоаналитический подход к объяснению теории жизненных сценариев.

Общепризнанным для современной гуманитарной литературы является представление об обретении человеком в современной реальности уникальных возможностей раскрытия своей индивидуальности, что связано с имевшим на протяжении последнего столетия беспрецедентным изменением условий жизни людей, расширением их возможностей свободного выбора. Создаются условия, усиливающие процесс самодетерминации, связанные с ростом самосознания индивидуальности, стремлением человека к реализации собственных целей и смыслов существования. В силу этого человек оказывается перед необходимостью выстраивания собственной жизни, осуществления «жизнетворчества» как преобразования структуры бытия в мир конкретного субъекта. Данные тенденции являются следствием фундаментальных изменений в жизни человеческого сообщества, для которого на протяжении тысячелетий задачи выживания составляли основное содержание жизни, занимая все ее время и энергию.

Эта тема нашла достаточное отражение в работах современных ученых. В частности, Ф. Зимбардо отмечает: «На протяжении большей части истории у людей едва ли был особый выбор в том, как провести время. Они использовали его, чтобы выжить, сперва индивидуально, затем коллективно» [Зимбардо, 2010, с. 20]. Задачи выживания диктуют и соответствующие нормы поведения: в обществах, где «экономическое самообеспечение является первостепенной задачей, послушание становится необходимым для выживания признаком» [Либин, 1999, с. 299]. Изменения в условиях существования принципиально изменяют психологическое существование человека. У.Бек в своей книге пишет «для выживания в старом индустриальном обществе главную роль играет способность справиться с материальной нуждой, избежать социального краха. Мысли и действия направлены на достижение коллективной цели «классовой солидарности», а также индивидуальных целей в получении образования и делании карьеры. В обществе риска наряду с этими жизненно необходимы и другие способности. Существенное значение приобретает способность предвосхищать опасности, переносить их, обращаться с ними на биографическом и политическом уровне.» [Общество риска, 2000] Как отмечает А.Г. Асмолов, по мере перехода личности «от режима потребления, усвоения культуры в режим созидания и творчества» биологическое и историческое время, в котором живет человек, «все более превращается в психологическое время жизни личности» [Психология личности, 2008, с. 380].

В сущности, речь идет об индивидуализации жизненного сценария и возможном снижении роли нормативных компонентов: однако, несмотря на нарастающую тенденцию индивидуализации жизненных моделей и, соответственно, жизненного опыта людей, сообщество всегда будет продуцировать нормы жизнедеятельности людей: «Нет двух людей одного и того же возраста, пола, социального положения и одной субкультуры, которые имели бы идентичный жизненный опыт. Культура сама по себе состоит из набора норм, которые самым различным образом применяются и интерпретируются каждой матерью и каждым отцом. И все же из опыта мы знаем, что члены различных обществ будут, как правило, стремиться разрешать проблемы удовлетворения биологических потребностей, приспособления к природным условиям и к другим людям способами, в которых будет много общего» [Клакхон, 1998, с. 230].

В своей статье «Жизненные сценарии: нормативность и индивидуализация» Н.В.Гришина пишет о различении нормативного жизненного сценария (как совокупности неких обязательных событий, отвечающих представлениям своего времени), и индивидуального жизненного сценария (содержащего как нормативные компоненты, так и индивидуальные жизненные события, составляющие биографию конкретного человека) и личную историю (как самоописание). [Гришина, 2011]

Нормативный жизненный сценарий включает в себя совокупность и примерную последовательность событий, типичных для данной культуры. Как отмечает К.Клакхон, «Любая отдельная культура формирует нечто вроде плана всей жизнедеятельности человека» [Клакхон, 1998, с. 39]. Исследования показывают высокую степень близости нормативных сценариев во многих культурах, что отражает универсалии человеческого существования.

Начальный период жизни человека более жестко определяется нормативными установками общества, что связано с необходимостью решения задач эффективной социализации человека в социальном контексте. В рамках нашей культуры, то же самое отмечает и У.Бек[], этот период задан установленным сроком начала школьного образования и его обязательностью для всех. Однако уже на этом типичном сценарном отрезке возникают отклонения, оказывающие влияние на последующий жизненный сценарий человека. Эти отклонения могут быть сопряжены с особыми трудностями прохождения нормативного сценария (что приводит к его неэффективной реализации, удлинению сроков прохождения или незавершенности этого отрезка нормативного сценария), что в дальнейшем может приводить к деструкции жизненного сценария.

Другой тип возникающих отклонений от нормативного сценария – ранние проявления самостоятельности, ответственности, появление в структуре типичного содержания нормативного сценария занятий, отражающих проявления профессиональной направленности, устойчивых увлечений, являющихся результатом собственного выбора, что отражает ранние проявления субъектности; данные отклонения от нормативности фактически задают «опережающий сценарий», влияющий на последующий жизненный сценарий.

«Неправильное», «отклоняющееся» поведение также имеет свой нормативный образец. Ю.М. Лотман, анализируя психологические основы бытового поведения, указывает: «Возникают правила для нарушений правил и аномалии, необходимые для нормы… При этом различные типы культуры будут диктовать субъективную ориентированность на норму (высоко оценивается "правильное" поведение, жизнь "по обычаю", "как у людей", "по уставу" и пр.) или же ее нарушения (стремление к оригинальности, необычности, чудачеству, юродству, обесцениванию нормы амбивалентным соединением крайностей)» [Лотман, 1975, с. 26]. «Неправильное» поведение также подчиняется определенным законам социального взаимодействия или, как там же пишет Лотман, «неправильное, нарушающее нормы данной общественной группы поведение отнюдь не случайно»; с другой стороны, оно «не случайно» и для индивида, поскольку за частными, отдельными действиями или стратегиями поведения стоят индивидуальные, «парадигмальные» представления относительно данного класса ситуаций.[]

Завершение нормативного сценария ставит субъекта перед первым значимым жизненным выбором. Персональный (личный) сценарий является результатом «жизнетворчества» самого человека. Жизненные выборы в психологии трактуются как потенциально переломные моменты жизненного сценария, предопределяющие его дальнейшее содержание, с точки зрения социологии, жизненные выборы сегодня обусловлены качественными нормами рыночного общества. Жизненные выборы определяют жизненные модели – сценарии, реализуемые в конкретных сферах, основными из которых являются профессиональная и семейная сфера. Жизненные модели являются результатом как самостоятельного жизненного выбора, так и воспроизводства моделей, принятых в обществе, в старших поколениях и транслируемых, прежде всего, «по вертикали», через семью.