Yuridicheskaya_psikhologia

Даже сама специфика фика судебной деятельности — полное, объективное исследование в процессе разбирательства всех обстоятельств дела, действует просвещающим и воспитывающим образом.

Каждый поступок судебного состава, каждая стадия судебного процесса, если они способны вызвать уважение к суду как к органу государственной власти, убедить присутствующих в обоснованности и правильности принятого судом решения, укрепить веру в справедливость и неотвратимость наказания, одновременно содействуют профилактике преступлений.

Суд не только просвещает, но воспитывает коллегию присяжных, поскольку помогает осознать сложность, ответственность возложенной на них гражданской обязанности.

В этом процессе происходит передача суммы правовых знаний, опыта, волевых качеств, формирование чувства повышенной ответственности, активизация нравственного и правового сознания, способствующего правильному и справедливому решению вопросов о виновности.

Суд оказывает воспитательное воздействие на подсудимого, которое значительно усиливается, если протекает на фоне эмоционального потрясения, состояния самоочищения — катарсиса (от греч. catharsis — очищение), что в итоге приводит к позитивным личностным изменениям.

«В суде, — писал российский криминалист Л. Е. Владимиров (1845–1917), — как бы опять переживается драма, и в этом новом волнении исторгаются секреты, глубоко запрятанные, проявляющиеся если не в признании, то невольном выражении ощущений, над которыми не властны самые испытанные лицемеры и лицедеи».

К факторам воспитательного воздействия на подсудимого можно причислить всех присутствующих в зале судебного заседания, торжественность обстановки, в которой происходит разбирательство, правила судебного этикета, служащие охране и поддержке авторитета судебной власти, спокойствие, уверенность и внешнее достоинство в поведении судьи (судей).

Психолого-педагогическая специфика судебного процесса проявляется также во

взаимоотношениях коллегии присяжных заседателей с председательствующим, которые строятся на основе гарантий свободы волеизъявления и предельной объективности в ведении судебного разбирательства.

Так, согласно уголовно-процессуальному законодательству председательствующий обязан в своем кратком вступительном слове разъяснить присяжным заседателям их задачи и условия участия в деле.

Его профессиональный долг создать в коллегии судей атмосферу сотрудничества, взаимного уважения, принципиального и ответственного отношения каждого к своим обязанностям.

Председательствующий разъясняет права подсудимому, потерпевшему, другим лицам.

Для того чтобы каждый из них в действительности осознал, какие возможности предоставил ему закон для отстаивания своих интересов, само разъяснение не должно быть формальным.

Долг судьи — убедиться в том, что подсудимый действительно понимает, в чем он обвиняется, а признание или непризнание с его стороны виновности основано на правильном понимании сущности обвинения.

Вот почему после оглашения обвинительного заключения председательствующий спрашивает подсудимого, понятно ли ему обвинение, признает ли он себя виновным, а в необходимых случаях разъясняет подсудимому сущность обвинения.

Воспитывающее влияние председательствующего судьи значительно усиливает руководство принципом соотношения законности и культуры правосудия, нравственных норм и правовых предписаний, соблюдение процессуального ритуала, а также быстрое и решительное реагирование на недопустимое нарушение процессуальных норм кем-либо из участников процесса.

На каждой стадии уголовного процесса, писал выдающийся русский юрист А. Ф. Кони, возникают разнородные вопросы, которые подлежат разрешению согласно существующим требованиям нравственного закона, — этого неписаного, но естественного закона.

С позиции нравственности центр тяжести учения о судопроизводстве переносится с хода процесса на этическую и воспитательную деятельность судьи во всех ее проявлениях.

Благодаря этому судья, постигая «житейскую и юридическую правду дела» и облекая ее в определенные формы, должен способствовать в каждом отдельном случае восстановлению нарушенного правопорядка.

При этом по важнейшим делам судебная власть призывает общество в лице присяжных заседателей — выразителей общественной совести, голос которой звучит из глубины народного правосознания.

Однако внутреннее убеждение судьи в виде его высокой нравственной совести, «не стесненное обязательными правилами или формальными указаниями, не может, однако, обеспечить справедливости решений».

Вот почему, делает вывод А. Ф. Кони, следует помнить не только о судебной технике, но и о судебной этике — учении о приложении общих понятий о нравственности к той или иной сфере судебной деятельности.

Тесная связь нравственных, правовых и педагогических норм в уголовном процессе была наиболее точно подмечена А. Ф. Кони.

Их взаимодействие, как регуляторов общественных отношений, всегда проявляется в единстве таких категорий, как справедливость, свобода, ответственность, воспитанность.

Воспитательное воздействие на подсудимого, наряду с собранными по делу доказательствами, может оказывать:

•опровержение расчета подсудимого на безнаказанность;

•обращение к его положительным личностным качествам;

•упоминание отдельных эпизодов из жизни подсудимого, имеющих для него судьбоносное значение;

•присутствие в зале суда авторитетных для подсудимого лиц, способных оказать на него положительное влияние;

•заверение в том, что искреннее раскаяние в совершенном преступлении будет учтено судом как смягчающее вину обстоятельство;

•привлечение средств массовой информации, формирование общественного мнения.

Сила общественного мнения выражается в том, что личность подсудимого постоянно ощущает на себе совокупность моральных и правовых требований, проявляющихся в осуждении тех или иных действий, поступков, линии поведения.

Под воздействием этих требований у нее формируются потребность в соблюдении социальных норм, мотивы кардинальной перестройки своего поведения.

Кроме того, сам судья культурой проведения судебного заседания, беспристрастностью и справедливостью принимаемых решений оказывает влияние на:

•формирование правосознания граждан;

•создание социально-психологической атмосферы неотвратимости наказания;

•создание вокруг подсудимого и его пособников атмосферы морального осуждения;

•вскрытие причин и условий, способствовавших совершению преступления.

Поскольку любое уголовное дело, как правило, влечет за собой общественно-политический резонанс, задача прокурора при поддержании обвинения состоит не только в изобличении подсудимого, но и надлежащей оценке тех факторов, которые привели обвиняемого к преступлению.

С этой целью он акцентирует внимание на:

а) обстоятельствах, вызвавших у лица развитие установки к антиобщественному поведению; б) причинах, побудивших лицо к совершению данного преступления; в) обстоятельствах, способствовавших достижению преступного результата и сокрытию

следов преступления; г) лицах, ответственных за недостатки и упущения, приведших к совершению преступления;

д) мерах, необходимых для устранения причин и условий, вызвавших совершение преступления.

Суд обязан назначить справедливое наказание, отвечающее целям, сформулированным в уголовном законе.

Излишне мягкое наказание таит в себе вероятность порождения чувства безответственности и, наоборот, чрезмерно суровое наказание может вызвать озлобление, либо состояние отчаяния, обреченности, что значительно осложнит или сделает невозможным воспитательный процесс.

Все это вызывает необходимость того, чтобы прокурор, тщательно взвесив все обстоятельства дела, обоснованно отнесся к своим требованиям относительно вида, срока и условий отбывания того наказания, которое, по его мнению, суд должен назначить подсудимому.

Иной подход может вызвать лишь сомнения в правильности и справедливости доводов прокурора.

Не соответствуют нормам человеческой морали также усилия воздействовать на суд ссылками на возможное влияние вынесенного мягкого приговора на состояние преступности в целом.

Для произнесения качественной (убедительной, обоснованной) обвинительной речи прокурору необходимо быть хорошо подготовленным к своему выступлению.

И хотя по признанию всех теоретиков и практиков лучшим украшением обвинительной речи является ее содержание, нельзя забывать и о форме речи.

Ей следует придать точность, ясность, выразительность, грамотность, лаконичность, композиционную стройность.

Только при условии соблюдения всех этих критериев речь прокурора сможет воздействовать на сознание слушателей, убедить, мобилизовать общественное мнение на борьбу с преступностью.

Будучи эмоциональной, как и все произносимые речи на суде, обвинительная речь должна к тому же быть еще и рациональной, основанной на собранных и исследованных доказательствах.

«Обвиняя подсудимого в преступлении, — писал А. Ф. Кони, — прокурору необходимо выступать со спокойным достоинством исполняемого грустного долга, его речь должна быть проникнута печатью трезвой, зрелой мысли».

Если даже при наказании преступника целью не является унижение его человеческого достоинства (ст. 9 УПК), то в отношении подсудимого, который еще не признан преступником, а, возможно, и будет оправдан, такая цель противоречит принципам гуманизма и справедливости.

Добиться эффекта непосредственного влияния на аудиторию можно, придав обвинительной речи разговорный характер.

Такого результата можно достичь благодаря непосредственному обращению к аудитории, экспрессивности высказываний, использованию преимущественно односоставных предложений и т.д.

Важен не только стиль, но и речевая техника.

Поскольку любая речь рассчитана на ее слуховое восприятие, ей должны быть свойственны и правильный тон, и темп, и дикция оратора.

При этом прокурору не только слова, но и жесты, мимику, позу следует согласовать со своим процессуальным положением, со всей обстановкой судебного процесса.

О соблюдении правил ораторского искусства на суде А. Ф. Кони писал:

«Говорить следует громко, ясно, отчетливо, немонотонно, по возможности выразительно и просто.

Втоне должна быть уверенность, сила... Речь не должна произноситься одним махом: она должна быть речью, живым словом.

Жесты оживляют речь, но пользоваться ими следует осторожно... Слишком частые, однообразные, суетливые, резкие движения рук неприятны, приедаются, надоедают и раздражают...

Лучшие речи просты, ясны, понятливы и полны глубокого смысла»

Взаключительной части своей речи обвинитель может вкратце указать на итоги судебного процесса, на уроки, которые следует извлечь из него, подчеркнуть значение приговора для дальнейшего укрепления законности и правопорядка в обществе.

Если воспитание и перевоспитание — одна из основных задач правосудия, то и защита не может стоять в стороне.

Ей не только предназначено внести свой вклад в реализацию прав и свобод человека и гражданина, но и содействовать перевоспитанию лиц, совершивших правонарушение, воспитанию граждан в духе уважения к законам.

При этом защита преступника не имеет ничего общего с защитой преступления.

Это несокрушимое правило адвокатской этики означает, что, принимая все предусмотренные законом меры для защиты прав и интересов обвиняемого, адвокат в ряде случаев может критически оценить противоправные или аморальные поступки своего подзащитного.

Таким образом, защитительная деятельность социально ответственного адвоката — гарантия отказа от совершения новых преступлений подзащитным.

История отечественного правосудия и современность не раз доказали влияние на воздейственность защитительной речи гласности судебного разбирательства, участия в нем народного элемента — присяжных заседателей.

Наиболее известные судебные речи, будучи яркими, живыми и убедительными по форме, всегда заставляли задуматься слушателей над причинами преступления, над способностью общества в лице присяжных заседателей объективно разобраться и протянуть руку помощи оступившимся.

Такова речь судебного оратора С. А. Андреевского (1847–1918) по делу Кронштадтского

банка.

Приведем отрывок из нее:

«Еще недавно один публицист (М.Н. Катков) дерзнул назвать суд присяжных “улицей”. Но вопреки намерениям автора я вижу в этом слове не унижение или поругание суда

присяжных, а такую характеристику его, в которой метко соединены едва ли не самые дорогие черты этого суда.

И правда: пусть вы — улица! Мы этому рады.

На улице свежий воздух; мы бываем там все, без различия, именитые и ничтожные; там мы все равны, потому что на глазах народа чувствуем свою безопасность; перед улицей никто не позволит себе бесстыдства; ...на улице помогут заболевшему, подадут милостыню нищему, остановят обидчика, задержат бегущего вора!

Когда у вас в доме беда — грабеж, убийство, пожар — куда вы бежите за помощью?

На улицу. Потому что там всегда найдутся люди, готовые служить началам общечеловеческой справедливости. Вносите к нам, в наши суды эти начала... Приходите судить с улицы, потому что сам законодатель пожелал брать своих судей именно оттуда, а не из кабинетов и салонов».

38. Письменная речь в системе психологической компетентности юриста

Несмотря на то, что устная и письменная речь во многом отличны друг от друга, и, прежде всего, по генетическому основанию (устная речь первична как в развитии одного человека — носителя языка, так и в истории общества в целом), однако именно письменность дает возможность зафиксировать звучащее слово и тем самым преодолеть пространственные и временные преграды в общении.

Кроме того, письменное изложение мыслей заставляет профессионала более внимательно относиться к реалиям и культуре речи.

А это в свою очередь дисциплинирует ум, приучает к систематической работе. Письменная речь существенно влияет на структуру мышления и мировоззрение человека,

предупреждает развитие субъективизма, снижает риск ошибки и обеспечивает тщательность и продуманность каждого решения.

Таким образом, письменная речь — это речь графически закрепленная, заранее обдуманная и исправленная, ее языковые особенности — преобладание книжной лексики, наличие сложной композиционно-структурной организации, строгое соблюдение языковых норм, обращенность к зрительному восприятию.

Психологи говорят, что письменная речь есть алгебра речи и наиболее трудная форма сложной волевой деятельности.

Пережив тысячелетия, письменная речь и одно из ее проявлений — деловое письмо и по сей день способствует установлению контактов между различными организациями, предприятиями, участвует в переговорной деятельности между должностными и частными лицами.

Не случайно еще в древности представитель права определялся по краткой формуле — «respondere, cavere, agere», т.е. отвечать, давать консультации, составлять документы.

Как известно, официальные письма составляются по единому международному стандарту. Этот стандарт диктует, что письмо должно излагаться не столько от конкретного лица, сколько

от лица коллективного — юридического.

Такая форма изложения обусловлена тем, что в официальном письме выражаются не столько личные, сколько коллективные интересы отправителя, интересы юридического лица.

Принято считать, что служебные документы не «пишутся», а «составляются».

Их язык — это набор отлитых форм, трафаретов, словесных конструкций, в которые каждый раз закладывается новое содержание.

Однако, в отличие от прочих текстовых документов, служебные письма все-таки не «составляются», а «пишутся».

В письме своими словами можно передать просьбу коллектива, обрисовать психологический климат и т.п.

Служебное письмо можно причислить к единственным официальным документам, которое не поддается жесткой стандартизации.

Тем не менее, существуют определенные правила его составления.

1)адресант (отправитель) и адресат (получатель) официального письма — лица коллективные. Поэтому все служебные письма следует излагать не от собственного «я», а от имени «мы»;

2)обоснование определенной точки зрения с целью его восприятия читающим должно быть не столько исчерпывающим, сколько достаточным.

Все исполненные в соответствии со стандартом служебные письма пишутся только по одному вопросу.

Поскольку письмо — оперативный вид документации, в нем желательно преобладание не сложных, а простых предложений.

Напомним, что объем актуального внимания при чтении предложения колеблется в объеме 7–9 единиц (слов) информации («магическое» число Миллера), — такова синтаксическая норма делового письма;

3)физический объем служебного письма не может превышать 300 слов. Этот ограничитель обусловлен двумя факторами: емкостью оперативной памяти человека и ограниченностью «территории» письма на стандартном листе бумаги.

Служебное письмо не должно превышать полутора страниц стандартного листа писчей бумаги.

Те сведения, которые требуют большего объема для их изложения, надо включать в содержание приложения к письму.

Объем таких приложений и их число нормативами не регламентированы;

4)на язык служебного письма распространяются жесткие правила официального речевого

этикета.

Важно отметить, что любой документ, создаваемый юристом, характеризует уровень его культуры, степень образованности, практических навыков.

Пока же, к сожалению, изобилуют неграмотно и небрежно составленные документы, написанные «вольным» языком, отражающим путаное изложение мыслей.

Особенно много пробелов и промахов в протоколах допросов.

Бывает, что показания записываются сплошным текстом, подряд, без выделения абзацев, страницы пестрят поправками без всяких оговорок, встречаются протоколы без даты.

Остановимся на составлении документов по уголовному делу, которое, естественно, должно быть безупречно грамотным.

Однако, когда речь заходит о данном важнейшем требовании, под ним обычно подразумевают элементарный уровень грамотности, а именно: орфографическую, пунктуационную и грамматическую нормативность письменной речи.

Если орфографические ошибки чаще встречаются в иноязычных словах, то среди пунктуационных ошибок, как правило, наблюдается избыточность в расстановке знаков препинания.

Желание выделить какое-то существенное обстоятельство приводит к тому, что запятые ставятся почти после каждого слова, что значительно затрудняет восприятие текста.

Внекоторых документах, составленных юристами, для которых русский язык не является родным, нередко встречаются грубые нарушения грамматических норм, что напрямую связано с явлением интерференции — наложением грамматических категорий родного языка пишущего на аналогичные категории русского языка (например, отсутствие категории рода в тюркских языках).

Всамом общем виде можно выделить три компонента психологического механизма грамотного письма:

1) моторный и зрительный навык — способность запоминать тот или иной графический облик слова, чтобы затем его воспроизвести;

2) интуиция («языковое чутье») как необходимая предпосылка правильного осмысления фактов родного языка;

3) сознательное отношение к языку — способность углубляться, вдумываться в каждое слово

ив целый текст, а также умение правильно анализировать различные языковые явления.

Из этого следует, что грамотность достигается путем систематических упражнений, которые требуют максимального напряжения внимания и всех умственных сил.

Вот почему грамотное письмо возможно лишь при большой внутренней дисциплине и организованности, а потому является и волевым навыком.

Следует отметить, что профессионально-языковая грамотность юриста есть также умение выражать правовую мысль.

Термины, конструкции, специальные понятия, которые сформировались под влиянием особенностей профессионального и индивидуального мышления, должны соответствовать современному уровню правовых знаний.

При этом каждый составляемый юристом документ должен быть адекватно воспринят разными людьми.

Исследователь языковых проблем в юриспруденции Ганс Гросс (1847–1915) советовал: «Составлять протокол... надо таким образом, чтобы он становился понятным самому простому

человеку, а так как юрист-практик обыкновенно скоро теряет способность определять степень понимания профанов, то я советую каждый важный протокол, подлежащий оглашению на суде, прочитывать какому-нибудь благонадежному, но необразованному человеку и... исправлять протокол до тех пор, пока он, наконец, не станет понятным этому слушателю...».

При составлении любого документа необходимо стремиться к краткости и, вместе с тем, ясности изложения информации, устранению двусмысленного толкования отдельных слов и предложений.

Любая деловая бумага, тем более официальный документ, должны составляться юридически грамотно, с соблюдением стилистических и грамматических правил и широким применением терминологии законодательства.

Их должен характеризовать официально-деловой стиль изложения, нейтральность тона, профессиональные, но привычные (понятные) выражения и термины.

Поскольку документы составляются от имени учреждения (ведомства), личные эмоции и оценка определенных фактов в них, как правило, должны отсутствовать.

Недопустимо также использование просторечных, жаргонных слов и выражений. Содержание документов должно быть не только ясным, но и аргументированным для

адресата.

Письменный способ аргументирования применяется во многих ситуациях, например: следователь назначает судебно-психиатрическую экспертизу, суд в своем решении признает право на жилую площадь — во всех этих случаях рассуждения реализуются письменно в форме тех или иных аргументационных конструкций.

Рассмотрим основные правила их построения.

1.Необходимо соблюдать языковой норматив письма — использовать определенный лексикограмматический стандарт, принятый в социальной коммуникации наряду с устным.

2.Важно строить текст по логико-фактологической цепочке.

Факт — это событие или явление реальной действительности, либо форма достоверного знания.

Факты выражены словами — в высказываниях, имеющих определенную синтаксическую структуру.

Все высказывания должны быть организованы в такую линейную последовательность, когда каждый отрезок находится в логико-смысловых связях с предыдущими и подготавливает дальнейшее понимание текста.

В такой цепочке истинность одной мысли обосновывается с помощью другой мысли.

3. При соединении различных элементов содержания в текстовое целое необходимо соблюдать законы логики.

Это правило распространяется на высказывания любого объема — от одного сложного предложения до текста, выражающего целую систему знаний о том или ином объекте.

Взависимости от поставленных целей аргументатор выбирает логическую доминанту изложения, а также контролирует соотношение всех остальных логико-синтаксических единств. Например, в логико-композиционной структуре законодательных текстов преобладают предписания,

аправоприменитель или ученый-правовед, доказывающий то или иное положение, использует рассуждение и описание.

Таким образом, стратегия аргументирования в письменной речи определяется целями аргументатора и заключается, если изложить ее более кратко, в следующем:

1) аргументатор выбирает основной тезис, подлежащий доказыванию, а также необходимый для аргументирования фактический материал;

2) аргументатор определяет последовательность изложения, ранжирует доводы по значимости либо по иному принципу (индукция, дедукция и др.);

3) аргументатор строит логико-фактологическую цепочку с преобладанием того или иного типа логико-синтаксических единств;

4) аргументатор окончательно оформляет мысли в высказываниях, используя лексикограмматический стандарт письменной речи.

Излагать суть необходимо короткими фразами, предпочитая сложным предложениям простые, и, как правило, прямой порядок слов.

Поскольку важно соблюдать логическую связь и последовательность в изложении информации, логичности изложения можно достичь употреблением таких сочетаний слов, как: «следовательно», «на основании изложенного», «таким образом», «несмотря на то, что», «вопервых», «во-вторых» и т.д.

Каждую самостоятельную мысль или положение освещаемого вопроса следует выделять в абзацы, содержащие одну или несколько фраз с законченной мыслью.

Вэтой связи заметим, что крайне нежелательны в документах плеоназмы, т.е. обороты речи, в которых избыточно повторяются слова, значения которых совпадают: «непосредственный очевидец», «различные варианты», «скрытые тайны», «специфические особенности», «совместное сотрудничество», «уголовное преступление», «другая альтернатива», «репатриация на Родину».

При этом плеоназм (от греч. «излишний», «излишество») — одно из типичных отступлений от лексической нормы.

Нежелательны также сокращения, которые при их неосторожном использовании придают документу корявость, а иногда и запутывают его содержание.

Портят документ и тавтологические сочетания, т.е. повторения однокоренных, близких по звучанию и значению слов (например, «следует указать на следующие недостатки», «в случае допущения несчастного случая»).

Портят язык служебных документов и архаизмы (устаревшие слова), канцеляризмы, речевые штампы типа: «коим образом», «к сему прилагаем» и др.

Деловому стилю документа присуща современная терминология, новые яркие слова. Поэтому не следует употреблять, например, таких выражений, как «благоволите сообщить»,

«на предмет», «сугубо», «поднять на должную высоту», «не откажите сообщить», «представляем при сем», «предваряю», и т.д.

Стремление к «высокому штилю» приводит к употреблению в служебных документах следующих выражений: вместо слова «допросить» — «произвести допрос», вместо «осмотреть» — «осуществить осмотр», вместо «убрать» — «произвести уборку» и т.д.

При составлении документа следует избегать категоричности тона.

Он особенно недопустим при ответах на письма, заявления и жалобы граждан, поскольку такие ответы, как правило, вызывают обиду и негодование.

Все исходящие из подразделений правоохранительного органа письма, как правило, должны составляться на гербовых бланках.

Письма-ответы, кроме заголовков, должны иметь ссылки на индекс и дату запроса, на который дается ответ (например, на Ваш запрос № 45 от 19.03.04 отвечаем...).

Надо стремиться к тому, чтобы любое служебное письмо состояло из трех элементов: вступления (например: «Внимательно рассмотрев Вашу жалобу о...»), изложения сути дела и доказательств, выводов и предложений (заключения).

При составлении больших по объему документов важно соблюдать такие правила: а) наиболее важный материал помещать в начале документа; б) конец документа усиливать ярким материалом, выводами;

в) для наибольшей краткости документа необходимо исключать рутинные предложения и непонятные слова;

г) доводить до минимума не общепринятые сокращения слов, малоизвестные аббревиатуры. Культуру оформления документов характеризуют правильное расположение текста на листе;

хорошие шрифт и бумага; отсутствие исправлений и помарок; четкость и лаконичность.

Все перечисленные выше требования четко сформулированы в Приказе Следственного комитета Российской Федерации от 18 июля 2012 г. № 40 «Об утверждении Инструкции по делопроизводству Следственного комитета Российской Федерации» (п. 3.2.13).

Документы составляются на русском языке как государственном языке Российской Федерации.

Текст документа излагается литературным языком с учетом особенностей официальноделового стиля, вида документа и его назначения.

Содержание документа должно быть изложено кратко, логично, точно и ясно.

Однако есть примеры, свидетельствующие о том, что писать о простом и обыденном в сложной витиеватой манере — непреодолимая потребность в современном юристе.

А количество существительных подряд в родительном падеже прямо пропорционально скорости обращения клиента к юристу за разъяснением и помощью.

Сравним:

1)самое большое предложение в романе Л. Н. Толстого «Война и мир» содержит 193 слова;

2)Пункт 1 Приказа Минтранса от 12 ноября 2013 г. № 348 «Об утверждении Порядка осуществления владельцем автомобильной дороги мониторинга соблюдения технических требований

иусловий, подлежащих обязательному исполнению, при строительстве и реконструкции в границах придорожных полос автомобильных дорог объектов капитального строительства, объектов, предназначенных для осуществления дорожной деятельности, и объектов дорожного сервиса, а также при установке рекламных конструкций... » — 190 слов.

И это, конечно, еще не предел!

Эти и другие примеры красноречиво свидетельствуют о том, что для качественного выполнения профессиональных обязанностей должная языковая подготовка необходима каждому юристу.

Ему следует четко осознавать важность письменной грамотности и повышения уровня языковой культуры.

Тесная связь между письменной, правовой грамотностью и языковой культурой подтверждается фактами из жизни выдающихся русских юристов.

Многие из них, как никто другой, сказали свое веское слово и в литературе.

Например, широко известны заслуги русского правоведа, основателя судебной этики А. Ф. Кони на литературном поприще.

Среди многих званий и наград, которыми он был удостоен, — звание почетного академика изящной словесности.

Д. А. Ровинский (1824–1895) — не только основоположник, творец судебной реформы 1864 г., прокурор, но и выдающийся искусствовед, составитель справочников по русским портретам и гравюре XVIII–XIX вв.; почетный член Академии наук и Академии художеств.

В. Д. Спасович (1829–1906) — известен не только как «король адвокатуры», но и литератор, автор книг и учебников по юриспруденции, статей о русской и западноевропейской литературе; активный участник знаменитого Шекспировского кружка.

Им оставлено будущим поколениям десять томов печатных трудов по разным отраслям знания.

С. А. Андреевский, П. С. Пороховщиков (Сергеич), К. К. Арсеньев, А. Л. Боровиковский, А. И. Урусов, Н. П. Карабчевский вошли в историю не только как видные судебные деятели второй половины XIX — начала XX столетия, но и известные для своего времени литераторы.

Не случайно М. Е. Салтыков-Щедрин (1826–1889) в статье «Житейские разговоры в отхожей яме», отражая общественное мнение об адвокате как защитнике всех обездоленных, называл адвокатуру младшей сестрой литературы в либерализме.

Небезынтересен и тот факт, что многие яркие представители национальной культуры, прежде чем прийти в литературу, изучали юриспруденцию, получили юридическое образование, некоторые из них занимались юридической практикой, другие совмещали ее с художественным творчеством.

Дипломированными юристами были А. С. Грибоедов (1795–1829), A. Н. Радищев (1749–1802),

поэты Я. П. Полонский (1819–1898), А. Н. Майков (1821–1897), А. Н. Апухтин (1840–1893), писатель Л. Н. Андреев (1871–1919).

Учились на юридических факультетах, но по разным причинам не смогли завершить своего юридического образования Л. Н. Толстой (1828–1910), А. А. Блок (1880–1921), К. Д. Бальмонт (1867– 1942), М. А. Волошин (1877–1932), А. А. Ахматова (1889–1966)...

Эти бесспорные факты свидетельствуют о том, что овладение языковой культурой невозможно без четкой установки на постоянное освоение художественных богатств, накопленных человечеством.

39. Алгоритм составления процессуальных и иных документов

К структуре и содержанию процессуальных документов закон предъявляет как общие, так и частные требования.

Так, в соответствии с ч. 2 ст. 474 УПК РФ процессуальные документы могут быть выполнены типографским, электронным или иным способом.

Если бланки процессуальных документов, выполненные типографским, электронным или иным способом, отсутствуют, они могут быть составлены от руки.

Впроцессуальном законе сформулированы некоторые требования, относящиеся к содержанию

иформе обвинительного заключения (ст. 220 УПК РФ), приговора (ст. 304–309 УПК РФ), определяющие начала их культуры как процессуальных документов.

Законодатель предусматривает их логическую структуру и круг вопросов, подлежащих освещению в каждой из составных частей.

Еще Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 29 апреля 1996 г. «О судебном приговоре» указал, что приговор должен быть составлен в ясных и понятных выражениях, быть четким, имеющим однозначное трактование.

Исходя из этого, в приговоре недопустимо употребление неточных формулировок, непринятых сокращений и слов, неприемлемых в официальных документах.

Приводимые же в приговоре специальные термины должны в обязательном порядке быть разъяснены.

То же можно сказать и в отношении культуры документов процессуального характера составляемых адвокатом (заявление, жалоба, ходатайство, запрос и др.).

Поскольку в деятельности любого юриста на составление различных процессуальных документов отводится значительный объем времени, рассмотрим подробно алгоритм их составления.

Во-первых, следует уяснить, кому адресован тот или иной документ.

Это не так просто сделать, поскольку адресат документа — понятие широкое.

К адресатам относятся все лица, которые когда-либо будут знакомиться с документом. Следовательно, необходимо выявить специфические особенности различных категорий

адресатов с тем, чтобы подготовленный документ был доступен всем адресатам.

Подобным образом следует определить, каким образом этот документ будет использован его адресатом.

Отдельные документы, как, например, завещания, контракты на продажу недвижимости, задают начало тем или иным операциям или сделкам.

Так, обмен состязательными бумагами между сторонами на предварительной стадии судебного разбирательства предваряет судебный процесс.

Другие виды документов, как, например, доверенность на распоряжение имуществом или закон, нацелены на регулирование поведения в будущем.

Еще один из факторов при учете адресата документа — образовательный уровень, профессиональный и жизненный опыт.

Следует помнить, что к адресатам могут относиться представители различных юридических профессий, которые ведут переговоры, формулируют, оспаривают или интерпретируют документ.

Другая категория адресатов может касаться неюристов — граждан, чье поведение регулируется законом, лиц, которые не являются сторонами в контракте, но чьи интересы могут также быть затронуты документом (скажем, наследники по завещанию) или же представители других профессий (бухгалтеры, строители, инженеры).

Естественно, способность правильно прочесть и понять документ у каждой из этих социальных и профессиональных групп будет не одинакова.

Ошибки, допущенные при подготовке юридического документа, приводят к скорым и отрицательным результатам.

Так, нечеткие формулировки в контракте на продажу недвижимости могут стать причиной спора и задержки вступления в право собственности, а ошибка в завещании — лишить кого-то наследства.

Неадекватная формулировка в исковом заявлении не только введет в заблуждение ответчика о предъявленном требовании, но и лишит его возможности правильно подготовиться к защите.

Неясно и нечетко сформулированный закон может сбить с толку тех, на кого он распространяется, что впоследствии отрицательно отразится в правоприменительном процессе.

Таким образом, важно знать наперед, кто будет читать, интерпретировать, проводить в жизнь тот или иной документ, чьих интересов он будет касаться.

Например, контракт на покупку дома будет прочитан и истолкован разными лицами, — не только покупателем и продавцом, но и адвокатами сторон, страховой компанией т.д.

Во-вторых, следует уделить внимание сбору всех относящихся к делу фактов.