Глава 22

Международный гражданский процесс

§ 1. Общие положения. Источники

1. Особенности судопроизводства по гражданским делам (в широком смысле слова, включая и дела, возникающие в связи с осуществле­нием экономической деятельности), в котором участвуют иностран­ные граждане и организации или которое иным образом связано с иностранным государством, регулируются нормами международно­го гражданского процесса (международного гражданского процес­суального права). Термин «международный» в данном случае усло­вен, поскольку речь идет не о международных, наднациональных, судах, а о рассмотрении гражданских дел судами того или иного го­сударства, в России — российскими судами.

Связь с иностранным государством обычно выражается в ослож­нении гражданского правоотношения, являющегося предметом су­дебного разбирательства, тем или иным иностранным элементом (понятие иностранного элемента в гражданском правоотношении раскрывается в ст. 1186 ГК РФ — см. гл. 1 учебника). Однако меж­дународный характер судопроизводства может проявляться и иначе, когда оказывается необходимым (в том числе и по делам без участия иностранных лиц) допросить свидетеля, проживающего за границей, или истребовать из-за границы документы, выданные иностранными властями. Российский суд вообще может не вести основное произ­водство по гражданскому делу, а лишь выполнять поручение ведуще­го такое производство иностранного суда о совершении отдельных процессуальных действий или по просьбе взыскателя осуществлять

действия, связанные с признанием и исполнением в Российской Фе­дерации решений иностранных судов.

В современных условиях число гражданских дел, рассмотрение которых имеет международную специфику, увеличивается, что свя­зано с укреплением внешнеэкономических связей, расширением контактов между гражданами разных стран, а также распадом СССР и ростом миграции населения в пределах бывшей его территории.

Место норм международного гражданского процессуального права в системе отраслей права оценивается неоднозначно, поскольку эти процессуальные нормы, определяющие деятельность судов по раз­решению гражданских дел с иностранным элементом и носящие по­этому в принципе публично-правовой характер, в ряде случаев (со­глашения сторон о подсудности, предписания о доказательствах и др.) затрагивают и частноправовую сферу.

Господствующая в доктрине позиция сводится к тому, что меж­дународный гражданский процесс относится к гражданскому про­цессуальному праву как отрасли права (Л.А. Лунц, Г.К. Дмитриева, В.П. Звеков, А.Г. Светланов, Г.Ю. Федосеева и др.). Есть, однако, и другие точки зрения. Так, предлагается относить международный гражданский процесс к международному частному праву, включать процессуальные отношения «в качестве составляющей» объекта ре­гулирования «такой специфической отрасли права, как международ­ное частное право»¹.

Предлагается также рассматривать международный гражданский процесс в качестве составной части комплексной отрасли права,

См.: Ануфриева Л.П. Международное частное право: в 2 т.: учебник. Т. I: Общая часть. С. 86, 87. Позднее эта позиция была несколько изменена — МЧП ста­ло рассматриваться как «специфическая подсистема национапьного права каж­дого из государств, обладающая иными системными характеристиками, нежели отрасль права» (Ануфриева Л.И. Виды взаимодействия международного публич­ного и международного частного права. Международное публичное и частное право: проблемы и перспективы. СПб., 2007. С. 376). Но автор, по-видимому, по-прежнему исходит из включения международного гражданского процесса в международное частное право. Включает международный гражданский про­цесс в состав международного частного права и Т.Н. Нешатаева (Нешатаева Т.Н. Международное частное право и международный гражаанский процесс. М., 2004. С. 19). Н.Ю. Ерпылева утверждает, что «международный гражданский процесс является отраслью МЧП как комплексного образования» {Ерпылева Н.Ю, Си­стемная принадлежность международного частного права // Журнал междуна­родного частного права. 2009. № 2. С. 15).

755

именуемой «международное частное право и международный граж­данский процесс», включающей в себя правовые образования пу­бличного и частного права¹.

Некоторые авторы считают, что вряд ли стоит относить междуна­родный гражданский процесс к той или другой отрасли, он должен акцептироваться как самостоятельная правовая материя². При этом иногда международное гражданское процессуальное право рассма­тривается как самостоятельная отрасль международного права³.

Что касается места международного гражданского процессуально­го права в системе правоведения, то здесь в отечественной доктрине первостепенную роль играет тяготение данной области права ско­рее к международному частному праву. С международным частным правом его сближает иностранная характеристика рассматриваемых судами правоотношений, значительная роль международных до­говоров, влияние общих категорий международного права. Напри­мер, тесно связаны между собой проблемы международной подсуд­ности (область международного гражданского процесса) и проблемы подлежащего применению гражданского (семейного) права (область международного частного права).

В международных договорах РФ соответствующие правила не­разрывны. Переплетаются аспекты международного гражданского процессуального права и международного частного права и в дру­гих вопросах, например, при установлении содержания подлежаще­го применению иностранного права. Вес это даст основания для изу­чения и преподавания международного гражданского процесса в рамках международного частного права как отрасли правоведения.

В России такой подход можно считать традиционным (Л.А. Лунц, М.М. Богуславский, Г.К. Дмитриева, Л.П. Ануфриева, В.П. Звеков, А.Г. Светланов и др.). В то же время следует отметить, что расшире­ние регулирования международного гражданского процесса в осно­вополагающих отраслевых законодательных актах — ГПК РФ и

См.: Су.чейменов М.К. Международное частное право в системе права. Междуна­родное публичное и частное право: проблемы и перспективы / под ред. СВ. Ба-хина. СПб., 2007. С 364.

См.: Шак X. Международное гражданское процессуальное право: учебник/ пер. с нем. М., 2001. С. 5.

См., в частности: Юрова Н.М. Международное гражданское процессуальное пра­во. М.,2008. С 34.

установления содержания иностранного права, общие основания признания и исполнения иностранных судебных решений, опреде­ление соотношения действия источников.

2. Источники международного гражданского процессуального пра­ва, как и источники международного частного права, имеют двой­ственный характер. Это в основном внутреннее законодательство и международные договоры. В последнее время, особенно в Европе, возросла роль норм «наднационального» права.

Внутреннее законодательство государств в данной области раз­лично, что во многом обусловлено различиями в самом граждан­ском процессе: разными подходами к принципу состязательно­сти, средствам доказывания и т.п. Широкая унификация поэтому затруднительна. Однако это не умаляет значения международных договоренностей по ключевым вопросам международного граж­данского процесса. Из международных договоров можно указать, в частности, на разработанную Гаагской конференцией по меж­дународному частному праву Конвенцию по вопросам гражданского процесса, первая редакция которой была принята еще в XIX в., а впоследствии неоднократно обновлялась вплоть до последней ре­дакции 1954 г.¹ (для ряда стран она, однако, в настоящее время утратила силу в связи с заключением новых заменяющих ее кон­венций 1965, 1970 и 1980 гг.), Европейскую конвенцию об иммуните­те государств 1972 г., Конвенцию ООН о юрисдикционных иммуните­тах государств и их собственности 2004 г. По вопросам граждан­ского процесса действуют международные договоры американских государств (Кодекс Бустаманте 1928 г. и др.). Заключено большое число двусторонних договоров.

Для Европы особое значение имела Брюссельская конвенция о судебной компетенции и принудительном исполнении судебных решений по гражданским и торговым делам 1968 г.², способство­вавшая формированию единого европейского правового простран­ства. Почти для всех членов ЕС она, однако, сейчас утратила значе­ние в связи с принятием Советом ЕС 22 декабря 2000 г. Регламента

Сборник действующих договоров СССР. Вып. XXV. М., 1972. С. 136-144.

О признании и исполнении иностранных судебных решений по экономическим спорам (Документы и комментарии)// Библиотечка Вестника ВАС РФ. М., 1999. С. 196-208.

«О признании и исполнении в СССР решений иностранных судов и арбитражей»¹).

Арбитражные (хозяйственные) суды применяют правила гл. 31 — 33 АПК РФ, где детально регулируются особенности рассмотрения дел с участием иностранных лиц, компетенция арбитражных судов (международная подсудность), приведение в исполнение решений иностранных судов и иностранных арбитражных решений.

Регулирование международного гражданского процесса в кодек­сах не исключает действия специальных норм, содержащихся в иных федеральных законах, например, в Федеральном законе «О правовом положении иностранных граждан в Российской Федерации», в По­ложении о дипломатических и консульских представительствах ино­странных государств на территории СССР, утвержденном Указом Президиума Верховного Совета СССР от 23 мая 1966 г. № 4961-VI² в действующем в России Консульском уставе СССР и некоторых других актах.

Для тех и других судов важны также правила Федерального кон­ституционного закона от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации»³, Федерального закона от 2 октября 2007 г. № 22-ФЗ «Об исполнительном производстве»⁴. Действует так­же Федеральный закон от 24 июля 2002 г. № 102-ФЗ «О третейских судах в Российской Федерации»⁵.

Следует отметить, что некоторые вопросы международного граж­данского процесса, имеющие общее для всей судебной системы Рос­сийской Федерации значение, например вопрос о юрисдикциоп-ном иммунитете иностранного государства, решаются в ГПК РФ и АП К РФ неодинаково, причем различия носят иногда принципиаль­ный характер и не могут быть объяснены особенностями производ-

Ведомости ВС СССР. 198S. № 26. Ст. 427. Согласно ст. 3 Федерального закона от 24 июля 2002 г. № 96-ФЗ «О введении в действие Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации» (СЗ РФ. 2002. № 30. Ст. 3013) Указ от 21 июня 1988 г. впредь до приведения федеральных законов в соответствие с ЛПК РФ применяется в части, не противоречащей АПК РФ.

² Ведомости ВС СССР. 1966. № 22. Ст. 387.

³ СЗ РФ. 1997. № L.Cr. I.

⁴ СЗ РФ. 2007. № 41. Ст. 4849.

⁵ СЗ РФ. 2002. № 30. Ст. 3019.

761

объему специального закона о международном частном праве и между­народном гражданском процессе, где были бы сосредоточены те нор­мы обеих областей права, которые носят общий характер. Многими авторами поддерживается такая идея. При этом указывается на то, что это позволило бы избежать различий в регулировании (иногда принципиальных), существующих сейчас в ГП К РФ и ЛП К РФ, вос­полнить пробелы, устранить дублирование, позволило бы сосредо­точить в одном акте тесно взаимосвязанные нормы частного и про­цессуального права.

Как уже отмечалось (см. гл. 2 учебника), в последние годы зна­чительное число иностранных государств идет по пути создания та­ких специальных законов, объединяющих нормы международно­го частного права и международного гражданского процесса [зако­ны о международном частном праве Швейцарии (1987 г.), Турции (1982 г.), Италии (1995 г.), Бельгии (2004 г.), Болгарии (2005 г.), Укра­ины (2005 г.) и др.]. Однако в последнее время в российской док­трине высказано и отрицательное отношение к объединению норм частного и процессуального права в специальном законе, обосновы­ваемое тем, что «юридически значимых связей коллизионных норм с нормами международного гражданского процесса практически не существует»¹.

К источникам международного гражданского процесса относятся и договоры России с иностранными государствами, а также действую­щие в нашей стране как правопреемнице СССР международные до­говоры СССР. Среди двусторонних договоров в первую очередь сле­дует назвать договоры о правовой помощи по гражданским, семейным и уголовньш делам, заключенные, в частности, с Албанией, Алжиром, Аргентиной, Болгарией, Венгрией, Вьетнамом, Грецией, Египтом, Индией, Ираком, Ираном, Испанией, Италией, Йеменом (НДРЙ), Кипром, Китаем, КНДР, Кубой, Монголией, Польшей, Румынией, Тунисом, Финляндией, Чехословакией (ныне — Чехия и Словакия), а также с рядом стран СНГ и Балтии. Есть и другие двусторонние договоры, где затрагиваются отдельные вопросы международного гражданского процесса.

См.: Маковский А.Л. Кодификация гражданского нрава и развитие отечественно­го международного частного права // Кодификация российского частного права / под ред. Д.А. Медведева. М., 2008. С. 70.

763

В отношениях стран СНГ особенно велика роль Минской кон­венции 1993 г.¹ (некоторые изменения в Конвенцию внесены Про­токолом от 28 марта 1997 г.). Конвенция обеспечивает, с одной сто­роны, защиту в судах этих стран граждан стран-участниц и других лиц (т.е. лиц, не являющихся их гражданами), если они прожива­ют в стране-участнице, а также юридических лиц; с другой — чет­кое и надежное правовое сотрудничество судов и других учреждений юстиции.

Конвенцией охватывается широкий круг вопросов сотрудниче­ства в сфере гражданского процесса:

• правовая зашита граждан и юридических лиц;

• порядок сношений при оказании правовой помощи;

• исполнение поручений учреждений юстиции;

• действительность документов;

• предоставление информации о праве;

• разграничение компетенции судов;

• вопросы применения права (коллизионные нормы), призна­ния и исполнения иностранных судебных решений;

• вопросы уголовного процесса.

7 октября 2002 г. большинство стран СНГ, участвующих в дан­ной Конвенции, подписали в г. Кишиневе новую конвенцию о пра­вовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам (Конвенция вступила в силу 27 апреля 2004 г.², но Россия ее пока не ратифицировала), правила которой в области гражданского процесса в основном воспроизводят положения Мин­ской конвенции 1993 г. Новая Кишиневская конвенция после всту­пления ее в силу заменяет собой в отношениях стран-участниц Мин­скую конвенцию 1993 г.

Для арбитражных (хозяйственных) судов стран СНГ велика роль Киевского соглашения 1992 г.³ В этом международном договоре:

Участники Минской конвенции 1993 г.: Азербайджан, Армения, Белоруссия, Гру­зия, Казахстан, Киргизия, Молдавия, Россия, Таджикистан, Туркмения, Узбеки­стан, Украина.

Участники Кишиневской конвенции 2002 г.: Азербайджан, Армения, Белорус­сия, Казахстан, Киргизия, Таджикистан.

Участники Киевского соглашения 1992 г.: Армения, Белоруссия, Казахстан, Кир­гизия, Россия, Таджикистан, Туркмения, Узбекистан, Украина.

родной подсудности. Слово «международная» имеет здесь такое же значение, как и в терминах «международное частное право», «меж­дународный гражданский процесс»: имеются в виду отношения не межгосударственные, а возникающие в условиях международного гражданского оборота.

Каждое из государств обычно само определяет пределы компе­тенции (юрисдикции) своих судов и в принципе не обязано прини­мать во внимание соответствующие правила, действующие в других государствах. На вопрос о том, компетентен ли российский суд раз­решать спор по определенному гражданскому делу, ответ, следова­тельно, надо искать в российском законодательстве или в соответ­ствующем международном договоре РФ.

Т.М. Яблочков еще в 1909 г. писал: «Суды применяют, поскольку налицо нет государственных договоров, туземные положительные законы о подсудности. Судья не вправе и не обязан принимать в со­ображение чужеземные нормы о подсудности. Он не должен сму­щаться тем, что, быть может, его решение не будет признано в ино­странном государстве»¹. Однако такая «независимость» имеет свои отрицательные стороны.

Различия в регулировании международной подсудности в зако­нах отдельных государств (а такие различия связаны с применением разных критериев при определении подсудности) порождают так на­зываемые конфликты юрисдикции:

• положительные, когда суды двух или более государств счита­ют дело себе подсудным:

• отрицательные, когда и те, и другие отказываются от рассмо­трения дела.

Наилучший выход из такого положения — заключить междуна­родные договоры, содержащие нормы о разграничении компетен­ции судов договаривающихся государств.

Такие договоры стали чаще заключаться в последнее время. В упоминавшихся выше Брюссельской конвенции о судебной ком­петенции и исполнении судебных решений по гражданским и тор­говым делам 1968 г. и Луганской (параллельной) конвенции 1988 г. вопросы компетенции (подсудности) решены как общее прави-

Яблочков Т.М. Курс международного гражданского процессуального права. Ярос­лавль, 1909. С. 509.

ло на базе применения территориального признака (места житель­ства ответчика); разграничивается компетенция и с использовани­ем правил специальной и исключительной подсудности. Несоблю­дение при вынесении решения установленных правил компетенции может, согласно Конвенциям, явиться в дальнейшем основанием для отказа в признании и исполнении решения в других странах-участницах.

С принятием упомянутого выше (см. § 1 настоящей главы) Ре­гламента № 44/2001 унифицированы правила о международной под­судности на наднациональном уровне. Юрисдикция определяется здесь как общее правило тоже на основании территориального кри­терия: иски должны предъявляться в судах государства, где ответчик имеет постоянное место жительства, независимо от его гражданства (ст. 2).

Допускается предъявление иска и в другом государстве в случа­ях, определенных в Регламенте (разд. 2 «Специальная юрисдикция»), например, по договорному обязательству — в судах по месту испол­нения обязательства, по делам о предоставлении содержания — в су­дах по месту жительства или обычного местопребывания, имеющего право на получение содержания, по спорам из деликтов или квазиде­ликтов — в судах по месту, где произошло или может произойти вре­доносное событие, и т.д.

Специально определяется юрисдикция по делам, связанным со страховой деятельностью (разд. 3), по потребительским договорам (разд. 4), по индивидуальным трудовым договорам (разд. 5). В разд. 6 установлена исключительная юрисдикция независимо от критерия постоянного места нахождения: в отношении исков, предметом ко­торых являются вещные права на недвижимость, исков о действи­тельности учреждения или прекращения компаний, юридических лиц и др. Допускаются пророгационные соглашения (разд. 7).

Унифицированы правила о международной подсудности (юрис­дикции) и в некоторых других подобных документах, в частности в Регламенте совета ЕС от 18 декабря 2008 г. № 4/2009 «О юрисдик­ции, применимом праве, признании и исполнении решений и о сотруд­ничестве по вопросам, касающимся алиментных обязательств». Как правило, юрисдикцию имеет суд места постоянного проживания от­ветчика или суд места постоянного проживания кредитора (ст. 3). Допускаются соглашения сторон о выборе суда (ст. 4).

769

определение места регистрации, установлен Федеральным законом «О государственной регистрации юридических лиц, индивидуальных предпринимателей».

Наряду с общим правилом международной подсудности при­меняется и альтернативная подсудность. В перечисленных в ст. 402 ГПК РФ случаях (перечень исчерпывающий) допускается рассмо­трение дел судами РФ и при проживании (нахождении) ответчика за границей.

Существенными обстоятельствами, влияющими на подсудность, признаются:

• нахождение на территории Российской Федерации органа управления, филиала или представительства организации, наличие в Российской Федерации имущества;

• по определенным видам дел место жительства в Российской Федерации истца или российское гражданство одной из сто­рон, совершение действия или наступление иного обстоя­тельства в Российской Федерации.

Право выбора в этих случаях суда [иностранного по месту жи­тельства (нахождения) ответчика или российского] принадлежит истцу.

Не исключается и действие специальных правил, определяющих подсудность по отдельным видам дел. Таковы, в частности, нормы о подсудности по делам о расторжении брака проживающих за грани­цей российских граждан с проживающими там же лицами (незави­симо от их гражданства): подобные дела российским судам подсудны (ст. 160 С К РФ).

По некоторым делам законом устанавливается исключитель­ная подсудность российским судам. Это, прежде всего, дела о вещ­ных правах на находящееся на территории Российской Федерации недвижимое имущество, в частности, земельные участки, участки недр, обособленные водные объекты, леса, другие объекты, прочно связанные с землей (см. ст. 130 ГК РФ). Это также дела по спорам, возникающим из договора перевозки, если перевозчики находятся в Российской Федерации; о расторжении брака российского гражда­нина с иностранным лицом, если оба супруга имеют место житель­ства в Российской Федерации; по делам, возникающим из публич­ных правоотношений.

В ГПК РФ урегулирована международная подсудность по делам особого производства. При этом она тоже рассматривается как ис-

в виду, что п. 10 ч. 1 ст. 247 ЛПК РФ, в отличие от ГПК РФ, допуска­ет рассмотрение дел арбитражными судами и в иных, кроме перечис­ленных в данной статье, случаях — при наличии тесной связи спорно­го правоотношения с территорией Российской Федерации. Эта новелла значительно расширяет сферу международной подсудности арбит­ражных судов Российской Федерации, предоставляя им, как следует из текста закона, право самим определять наличие связи правоотно­шения с территорией Российской Федерации и не связывая их при этом никакими ограничениями.

По некоторым делам с иностранным элементом российские ар­битражные суды имеют исключительную компетенцию (дела, связан­ные с недвижимостью, находящейся в Российской Федерации, дела по спорам в отношении имущества, находящегося в государственной собственности Российской Федерации, дела, возникающие из пуб­личных отношений, и др.). Сфера исключительной компетенции ар­битражных судов тоже значительно расширена, что, как отмечается в литературе, не всегда соответствует давно сложившейся практике и современным экономическим реалиям¹.

Таким образом, приходится констатировать наличие определен­ных различии в подходе ГП К РФ и АПК РФ к определению междуна­родной подсудности: в отличие от судов общей юрисдикции ар­битражные суды не ограничены в праве принять к своему рассмо­трению любое подведомственное ему дело с иностранным элемен­том (в том числе и в случаях, не перечисленных в п. 1—9 ч. 1 ст. 247 АП К РФ), если они установят тесную, с его точки зрения, связь пра­воотношения с территорией Российской Федерации.

В доктрине столь широкое определение компетенции арбитраж­ных судов оценивается по-разному. Ряд авторов поддерживает пози­цию АПК РФ, ссылаясь, в частности, на необходимость обеспечения права на судебную защиту и ограниченность условий, при которых допускается отказ в осуществлении правосудия, и считая принятый в АПК РФ «комбинированный подход» своеобразием российского права². Хотя многие страны сейчас действительно стремятся к рас-

См.: Комментарий к Арбитражному процессуальному кодексу Российской Феде­рации / под ред. М.С Шакарян. М., 2003. С 578.

См.: Рожкова М.А., Елисеев Н.Г., Скворцов О./О. Договорное право: соглашения о подсудности, международной подсудности, примирительной процедуре, арби-

ширепию компетенции своих судов, все же отнесение к компетен­ции судов своей страны столь широкого круга споров едва ли можно считать достоинством закона, если учитывать дальнейшее движение судебного процесса (возможность исполнения в последующем ре­шения российского суда за границей), перспективы развития меж­дународного сотрудничества и, в конечном счете, интересы сторон по делу.

Различия в регулировании подсудности применительно к судам общей юрисдикции и арбитражным судам (в ГПК РФ — наличие основного правила подсудности и исчерпывающий перечень случа­ев альтернативной подсудности, в АПК РФ — отсутствие основного правила и практически не ограниченная возможность принять дело к своему рассмотрению) едва ли могут быть объяснены спецификой экономических споров. Очевидно, необходима выработка единого подхода для обеих ветвей судебной власти в принципиальных вопро­сах международной подсудности, имеющих общее значение для рос­сийских судов в целом.

3. Международная подсудность может быть изменена соглашением сторон по делу. В соглашении может быть предусмотрено, что компе­тентным рассматривать данный спор будет суд определенного госу­дарства и что суд другого государства утратит право его рассматри­вать. Указание в соглашении на компетентность суда определенного государства является позитивным вариантом соглашения и именует­ся пророгационным соглашением, а исключение спора из компетен­ции суда определенного государства — негативным его вариантом и именуется дерогационным соглашением.

Право сторон на выбор приемлемого для них обеих места рас­смотрения спора — важный правовой принцип. Это право ограни­чивается обычно лишь в целях защиты слабой стороны или публич­ных интересов.

Изменение установленной российским законодательством меж­дународной подсудности соглашением сторон по делу до принятия нового ГПК РФ допускалось практически лишь тогда, когда речь

тражное (третейское) и мировое соглашения. М., 2008. С. 59, 61 (автор гл. II Н.Г. Елисеев). См. также: Комментарий к Арбитражному процессуальному кодек­су Российской Федерации / под ред. В.Ф. Яковлева, М.К. Юкова. М., 2003. С. 652 (автор коммент. к ст. 247 — Т.Н. Нешатаева).

115

шла о внешнеэкономических сделках и о сфере торгового морепла­вания. Теперь ст. 404 ГПК РФ договорную подсудность (по делам с участием иностранных лиц) допускает, причем безотносительно к характеру спора, т.е. не только в отношении внешнеэкономических споров; из закона следует, что она может затрагивать любые кате­гории дел, в отношении которых суд общей юрисдикции обладает компетенцией, кроме случаев исключительной подсудности (нельзя, в частности, передавать на рассмотрение иностранного суда дела, пе­речисленные в ст. 403 ГПК РФ).

В своем соглашении стороны могут договориться (во изменение установленной в законе международной подсудности):

• во-первых, о рассмотрении своего спора в российских судах;

• во-вторых, о передаче спора, по которому компетентны рос­сийские суды, на рассмотрение иностранного суда.

В первом случае возникает вопрос о том, должен ли российский суд учитывать тот факт, что по иностранному законодательству рас­смотрение данного спора отнесено к исключительной подсудности судов этого государства.

Статья 249 АПК РФ предписывает учитывать этот факт: соглаше­ние сторон о подсудности допускается, лишь если оно не изменяет исключительную компетенцию иностранного суда.

В ГПК РФ же, где речь идет в общей форме об «изменении под­судности дела» (а это позволяет считать, что здесь имеются в виду и первый, и второй случаи), не требуется учитывать исключитель­ную подсудность иностранного суда (ст. 404). Едва ли поэтому мож­но применительно к спорам в судах обшей юрисдикции отсутствие исключительной подсудности иностранного суда рассматривать как обязательное условие действия соглашения сторон.

Говоря о передаче сторонами спора на рассмотрение российских судов, следует обратить внимание на то, что в их соглашениях может быть указан и конкретный российский суд, которому они хотят пере­дать свое дело. Определение того, насколько именно этот суд компе­тентен рассматривать данный спор (территориальная и родовая, или предметная, подсудность), является уже не вопросом международ­ной подсудности. В этой части соглашение должно соответствовать правилам ст. 26, 27 и 30 ГПК РФ.

В судах общей юрисдикции, как вытекает из закона (ст. 404 ГПК РФ), возможна и ситуация, когда стороны своим соглашением изменили международную подсудность, передав свой спор на рассмо-

трение иностранного суда (второй рассматриваемый нами случай). Здесь не должны оказаться нарушенными правила российского за­конодательства об исключительной подсудности (ст. 403 ГПК РФ).

Соглашение о подсудности обязательно для сторон. Поэтому если истец, пренебрегая договоренностью, предъявит иск в суде государ­ства иного, чем было обусловлено в соглашении, ответчик вправе за­явить возражения о неподсудности. Наличие соглашения о передаче спора в иностранный суд, если оно соответствует требованиям рос­сийского законодательства, в частности не нарушает норм об исклю­чительной подсудности, является основанием для возвращения ис­кового заявления. Договоренность об изменении подсудности допу­скается только до принятия судом дела к своему производству.

Соглашения о подсудности (пророгационные соглашения) сле­дует отличать от имеющих иную правовую природу арбитражных со­глашений, где речь идет не о передаче дела в государственный суд другого государства, а о передаче его из государственного суда в ар­битражный, т.е. третейский, суд (хотя этот третейский суд может на­ходиться как на территории Российской Федерации, так и за ее пре­делами).

Соглашения о подсудности являются предметом и международ­ных договоров. Представляет особый интерес специально посвящен­ная этим вопросам Конвенция о соглашениях о выборе суда¹, принятая 30 июня 2005 г. на XX сессии Гаагской конференции по междуна­родному частному праву (Конвенция в силу не вступила). Как до­кумент, направленный на обеспечение эффективности соглашений сторон коммерческих сделок о выборе суда, Конвенция призвана со­действовать развитию международных экономических связей, со­трудничеству судов стран-участниц. Конвенция содержит регламен­тацию требований, предъявляемых к упомянутым соглашениям, по­следствий их заключения для судов, ведущих производство по делу, а также правила, определяющие порядок признания и исполнения решений, вынесенных судом, компетенция которого основывалась на соглашении сторон².

<hltp://w\vw.hcch.net/index_en.php?act=convenlions.text&cid=98>.

Детальный анализ Гаагской конвенции о соглашениях о выборе суда 2005 г., как и других международных договоров, затрагивающих такие соглашения, см.: Рож-кова М.А., Елисеев П.Г., Скворцов О.Ю. Указ. соч. С. 81-105. Н.Г. Елисеев в этой

777

4. В процессе рассмотрения дела обстоятельства, па основании которых решаются вопросы подсудности российских судов, мо­гут измениться. Например, может измениться гражданство сторон. В соответствии со сложившейся практикой считается, что междуна­родная подсудность остается при этом неизменной (принцип perpetua-tiojuhsdictionis). Эта практика закреплена в ст. 405 ГПК РФ, согласно которой дело, принятое судом Российской Федерации к производ­ству с соблюдением правил международной подсудности, разреша­ется им по существу, если даже в связи с изменением гражданства, места жительства или места нахождения сторон либо другими обсто­ятельствами оно стало подсудно суду другого государства.

5. Дело по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям может оказаться одновременно в производ­стве судов двух государств. Например, для расторжения брака один из супругов, проживающий в России, обращается в российский суд, а другой, проживающий за границей, — в иностранный суд. Каж­дое из государств при решении вопросов международной подсудно­сти (компетенции) следует своему законодательству и в принципе не обязано учитывать тот факт, что дело уже рассмотрено или возбуж­дено в другом государстве. Одновременное возбуждение дела в судах различных государств может иметь место и при наличии междуна­родного договора, если этот договор допускает альтернативную под­судность.

Каковы процессуальные последствия рассмотрения дела в ино­странном суде? Должен ли суд отказаться от рассмотрения дела на том основании, что иностранным судом:

1) уже вынесено решение по спору между теми же сторонами, о том же предмете и по тем же основаниям или

2) в его производстве находится аналогичный спор.

Решение об отказе от рассмотрения дела в обоих случаях осно­вывается, по существу, на признании за иностранным судебным ре­шением свойств преюдициальности, а также неопровержимости и исключительности (о признании иностранных судебных решений см. § 6 настоящей главы). Но в первом случае (доктрина res judicata) речь идет о судебных разбирательствах, проводимых в разных госу-

работе всесторонне рассматривает и другие вопросы действия соглашений о меж­дународной подсудности.