§ 2. Коллизионные вопросы обязательств вследствие причинения вреда в законодательстве Российской Федерации

1. Статья 1219 ГК РФ, как и ст. 167 Основ ГЗ 1991 г., определяя пра­во, применяемое к обязательствам, возникающим вследствие при­чинения вреда, признает ведущую роль в этой области «закона ме­ста совершения деликта». Но п. 1 ст. 1219 ГК РФ выражает привер­женность классическому коллизионному началу иначе, чем это было предусмотрено в Основах ГЗ 1991 г. Различие между п. 1 ст. 1219 ГК РФ и ч. 1 ст. 167 Основ проявилось в определении понятия locus delicti. Если ч. 1 ст. 167 Основ ГЗ 1991 г. предписывала применять к обязательству, возникающему вследствие причинения вреда, право страны, где имело место действие или иное обстоятельство, послу­жившие основанием для требования о возмещении вреда, и, следо­вательно, не исключала различий в толковании понятия «место де­ликта», то ст. 1219 ГК РФ, снимая сомнения, прямо допускает в слу­чае, когда в результате такого действия или иного обстоятельства вред наступил в другой стране, применение права этой страны. Но обращение к праву «другой страны» возможно, лишь если причини­тель вреда предвидел или должен был предвидеть наступление вреда в данной стране. Подходы к выбору в таких ситуациях применимого права, сложившиеся в зарубежной практике, принимают во внима­ние интересы потерпевшего.

Известная законодательству ряда зарубежных стран тенденция подчинять деликтные обязательства общему для сторон правопоряд­ку (закону страны их общего гражданства, общего места жительства) нашла отражение в п. 2 ст. 1219 ГК РФ, хотя и в ограниченных пре­делах: речь идет об обязательствах, возникающих вследствие причи­нения вреда за границей. К таким обязательствам, если стороны яв­ляются гражданами или юридическими лицами одной и той же страны, подлежит применению право этой страны. Если же стороны такого обя­зательства не являются гражданами одной и той же страны, но имеют место жительства в одной и той же стране, применяется ее право. В ч. 2 ст. 167 Основ ГЗ 1991 г. соответствующее исключение из «закона ме­ста совершения деликта» было ограничено ситуациями, когда сторо­ны возникшего за границей деликтного обязательства были «совет­скими гражданами и юридическими лицами» и применимым в этих случаях считалось «советское право».

633

Правило п. 3 ст. 1219 ГК РФ являет собой редкий пример обра­щения к автономии воли сторон для решения коллизионного вопроса за рамками договорных обязательств. Сторонам разрешается договорить­ся о применении к деликтному обязательству права страны суда после совершения действия или наступления иного обстоятельства, повлек­ших причинение вреда. Как видно, выбор сторонами применимого права, призванного определить статут обязательства вследствие при­чинения вреда, ограничен:

1. он может быть произведен лишь после совершения действия или наступления иного обстоятельства, повлекших причине­ние вреда;

2. применимым правом может быть только право страны суда, в отношении которого осуществляется выбор.

Соответствующая норма предусмотрена в Федеральном зако­не Швейцарии о международном частном праве, согласно которому стороны могут в любое время после вредоносного события догово­риться о применении права страны суда.

Содержание иностранного закона, если к нему отсылает правило ст. 1219 ГК РФ (в случае, например, причинения вреда российским автотуристом иностранному гражданину в результате автомобильной аварии за рубежом), устанавливается при рассмотрении дела россий­ским судом исходя из официального толкования, практики приме­нения и доктрины в соответствующем иностранном государстве, т.е. на основе положений ст. 1191 ГК РФ.

Согласно Основам ГЗ 1991 г. иностранный закон не подле­жал применению, если действие или иное обстоятельство, служив­шие основанием для требования о возмещении вреда, по советско­му законодательству не являлись противоправными (ч. 3 ст. 167). Раздел VI ГК РФ отказался от воспроизведения соответствующей нормы. В прошлом она предопределяла неприменение норм ино­странного права о возмещении морального ущерба. С введением в российское законодательство правила о возмещении морального вреда (см. ст. 131 Основ ГЗ 1991 г.) возражения такого рода отпали.

В Модели ГК для стран СН Г права и обязанности сторон по обя­зательствам, возникающим вследствие причинения вреда за грани­цей, если стороны являются гражданами или юридическими лица­ми одного и того же государства, определяются по праву этого го­сударства. Соответствующее правило предусмотрено в гражданских кодексах Армении, Белоруссии, Киргизии, Узбекистана. В Модели

применении к этим отношениям правил, установленных гл. XVIII КТМ РФ «Ответственность за ущерб от загрязнения с судов неф­тью». Правила охватывают:

• основания ответственности собственника судна, его осво­бождения от ответственности:

• значение умысла или грубой неосторожности потерпевшего;

• вопросы солидарной ответственности собственников двух или более судов;

• ограничение ответственности собственника судна;

• утрату права на ограничение ответственности;

• создание фонда ограничения ответственности, страхования или иного финансового обеспечения ответственности;

• порядок предъявления иска о возмещении ущерба от загряз­нения.

Правила гл. XVIII применяются к ущербу от загрязнения с су­дов нефтью, причиненному на территории Российской Федерации, в том числе в территориальном море, а также в исключительной эко­номической зоне России, равно как и к предупредительным мерам по предотвращению или уменьшению такого ущерба, где бы они ни принимались.

Односторонний характер имеет и коллизионная норма, раскры­вающая сферу применения правил, установленных гл. XIX КТМ РФ «Ответственность за ущерб в связи с морской перевозкой опасных и вредных веществ». Пределы действия этих правил, рассчитанных на отношения, возникающие из причинения ущерба в связи с морской перевозкой опасных и вредных веществ, «очерчены» следующим об­разом. Они применяются:

• к любому ущербу, причиненному на территории Российской Федерации, в том числе в территориальном море:

• к ущербу от загрязнения окружающей среды, причиненному в исключительной экономической зоне Российской Феде­рации;

• к ущербу иному, чем ущерб от загрязнения окружающей сре­ды, причиненному за пределами территории Российской Фе­дерации, в том числе территориального моря, если такой ущерб причинен опасными и вредными веществами, пере­возимыми на борту судна, плавающего под Государственным флагом РФ;

мер, вьетнамскими гражданами, по вьетнамскому праву, а не по пра­ву места совершения деликта, как можно заключить из п. I ст. 1219 ГК РФ. В этом случае в соответствии с принципом приоритета при­менения международного договора надлежит руководствоваться нормой соответствующего договора о правовой помощи.

В Минской конвенции 1993 г. коллизионные нормы, относя­щиеся к возмещению внедоговорного вреда, изложены с учетом международно-правовой практики бывшего Союза ССР в соответст­вующей области. Обязательства о возмещении вреда, кроме вытека­ющих из договоров и других правомерных действий, определяются по законодательству Стороны, на территории которой имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда (п. 1 ст. 42 Конвенции). Если причи-нитсль вреда и потерпевший являются гражданами одной Стороны, применяется законодательство этой Стороны (п. 2 ст. 42). По делам, упомянутым в п. 1 и 2 ст. 42, компетентен суд Стороны, на террито­рии которой имело место действие или иное обстоятельство, послу­жившее основанием для требования о возмещении вреда. Потерпев­ший может предъявить иск также в суде Стороны, на территории ко­торой имеет место жительства ответчик (п. 3 ст. 42).

Правила применения гражданского законодательства одного го­сударства — участника СНГ на территории другого государства — участника СНГ, изложенные в Киевском соглашении 1992 г, (ст. 11), не предусматривают в отличие от п. 2 ст. 42 Минской конвенции 1993 г. отсылки к законодательству страны, являющемуся общим для причинителя вреда и потерпевшего, и подчиняют в целом права и обязанности сторон по деликтпым обязательствам законодательству страны, где имело место действие или иное обстоятельство, послу­жившее основанием для требования о возмещении вреда. Вместе с тем в ст. II Киевского соглашения 1992 г. закреплено правило, ис­ключающее применение законодательства страны, где имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда, если это действие или иное обсто­ятельство не является противоправным по законодательству места рассмотрения спора.

Для судебной практики по применению в соответствии с указан­ным Киевским соглашением 1992 г. «закона места совершения де­ликта» характерны следующие примеры.

В Арбитражный суд РФ поступило исковое заявление белорус­ского акционерного общества о возмещении вреда, причинен­ного легковому автомобилю. Вред был причинен грузовиком-трейлером, принадлежавшим российскому обществу с ограни­ченной ответственностью. Причиной дорожно-транспортного происшествия, как это было установлено дорожно-патрульной службой ГАИ, послужила неисправность рулевого управления грузовика. Дорожно-транспортное происшествие имело место на территории Белоруссии. Виновником аварии согласно справ­ке дорожно-патрульной службы ГАИ был признан водитель транс­портного средства, принадлежавшего российскому обществу. Истец требовал возмещения ущерба, причиненного в результате дорожно-транспортного происшествия, в размере затрат на ре­монт автомобиля. Смета расходов на осуществление ремонтных работ прилагалась к исковому заявлению. Исковые требования истец основывал на нормах, содержащихся в ГК РФ.

При рассмотрении спора о возмещении вреда арбитражный суд учитывал следующие обстоятельства: обязательства о воз­мещении вреда возникли из внедоговорных отношений между участниками, предприятия которых находятся в разных государ­ствах, т.е. таких отношений, которые можно охарактеризовать как внешнеэкономические в сфере хозяйственной деятельности; Российская Федерация и Республика Беларусь являются участ­никами Киевского соглашения 1992 г., в котором имеются кол­лизионные нормы о порядке определения прав и обязанностей сторон по обязательствам, возникающим вследствие причине­ния вреда; согласно п. «ж» ст. 11 Соглашения «права и обязан­ности Сторон по обязательствам, возникающим вследствие при­чинения вреда, определяются по законодательству государства, где имело место действие или иное обстоятельство, послужив­шее основанием для требования о возмещении вреда».

Дорожно-транспортное происшествие произошло в Белоруссии, что определило выбор белорусского права в качестве примени­мого судом. Арбитражный суд при разрешении данного спора выбрал применимое право на основе коллизионной нормы, со­держащейся в международном договоре — Соглашении 1992 г.

В случае отсутствия между государствами спорящих сторон меж­дународного договора арбитражный суд для определения при­менимого к отношениям сторон права обращается к коллизион­ным нормам российского законодательства (из Обзора судебно-арбитражной практики разрешения споров по делам с участием

9^м.