14353

О.Е. Коханая

Массовая культура и СМИ: современный этап

Важные процессы, происходящие в культуре современного общества, неотрывны от таких понятий, как массовая культура и средства массовой информации, переживающих ныне необычайный расцвет.

Массовая культура становится едва ли не основным поставщиком образцов поведения и моды, нравственных норм и ценностей. Для многих, особенно для молодежи, массовая культура определяет весь стиль жизни, вкусы, предпочтения, устремления и стереотипы мышления и языка. Если на заре своего рождения она выступала как своего рода бунт, вызов истеблишменту и обслуживающему его искусству, то с течением времени сама сделалась истэблишментом.

Принадлежать к массовой культуре, особенно к шоу-бизнесу, стало не только выгодно с материальной точки зрения, но и престижно.

Массовая культура никогда не имела бы такого высокого значения в современном мире, если бы не ее органические и неразрывные связи с современными СМИ. Сегодня системное гуманитарное образование человека и его воспитание в определенной культурной среде теряет свое значение, поскольку структуры и стереотипы мышления большинства людей, их отношение к жизни, искусству формирует не столько образование, сколько радио, телевизор, газеты и рекламные издания.

Эти знания А. Моль справедливо называет «мозаичными»: они, по сути, случайны и составлены из многих фрагментов, отрывочных сведений, понятий и представлений. Основанная на них культура – это итог беспорядочного потока случайных сведений, усваиваемых через средства массовой информации. Резюмируя, можно сказать, что в

наше время знания формируются в основном не системой образования,

а масс-медиа. ( А. Моль. Социодинамика культуры. М., 1973. С.45.)

СМИ превратились сегодня в огромный всеохватывающий механизм, который заставил общество работать и жить в диктуемом ими ритме. Непосредственно через СМИ проникает массовая культура в самые широкие слои населения. Через массмедиа происходит процесс

«культурной гомогенизации», в ходе которой сходные вкусы и формы

«культурного потребления» распространяются как в привилегированных, так и в малообеспеченных слоях. Все общество, к

примеру, может убедиться, что «Богатые тоже плачут».

Ныне в руках масс-медиа такие рычаги давления и воздействия,

как пресса, радио, телевидение, Интернет, диски, дискеты и кассеты с записями современной музыки и фильмов, репродуцирование произведений живописи, наконец, всесильная и вездесущая реклама.

Массовое тиражирование и копирование произведений классической музыки, живописи, театрального искусства в значительной степени лишили их элитарного характера и уникальности и сделали достоянием повседневного пользования наряду со шлягерами,

современными кинофильмами и «мыльными операми», иными словами,

тоже ввели их в круг массовой культуры. Таким образом, масс-медиа служат как носителями культуры, так и средствами манипуляции,

способными к быстрому и почти тотальному охвату самых широких аудиторий, а главное, является устойчивой сетью проникновения массовой культуры.

Какие же изменения в духовной сфере принесла массовая культура, и что это за феномен?

Главные признаки массовой культуры – общепонятность и общеприятность, независимо от уровня развития читателя, зрителя,

слушателя. Здесь главная причина поведения людей усматривается в

сфере физиологии. Поведение человека рассматривается как борьба за существование, за полное удовлетворение своих инстинктов,

эстетизируются чувственные наслаждения без духовного осмысления фактов. У человека пробуждаются животное вожделение, интерес к жестокости, вкус к насилию. Происходит подмена:

-духовных ценностей утилитарными,

-эстетического наслаждения – гедонизмом,

-красоты – красивостью,

-любви – сексом.

Формируется легковесное, бездумное, поверхностное отношение к жизни. В произведениях массового искусства шутя играют словами,

судьбами; шутя рискуют жизнью, играючи убивают, играючи погибают, легко насилуют, легко любят, упуская сокровенное,

сакральное. Эта придуманная легкость незаметно перетекает из сферы художественных фантазий в жизнь, рождая усредненный,

поверхностный тип человека без царя и Бога в голове. Рождается

«человек-винтик» – безупречный исполнитель чужой воли. Цивилизация,

где все решают финансовые потоки, не в состоянии существовать без этого человеческого материала. Чтобы вписаться в параметры машинизированной системы, определенная часть людей убивает в себе многоцветное «я». Альтернатива такова – либо стать «колесиком», «винтиком» и хотя бы в такой форме отстоять свое право на существование, либо отторжение, статус изгоя, презрение других

«винтиков». Противостояние требует огромного духовного напряжения, это дано не каждому. И вот тогда появляется хорошо всем известная из школьной программы фигура Акакия Акакиевича Башмачкина из «Шинели» Гоголя как символический образ

беспрекословного исполнителя воли сильных мира сего. Любая тоталитарная система культивирует именно эту «породу» людей.

Если человек хочет сохранить в себе и развить творческое начало, надо понимать, что современное общество далеко от оценки истинного творчества, оно за подделку, за суррогат. От ощущения собственной ненужности, невостребованности у тонко организованной художественной натуры и возникают различные невротические состояния. Это не только суициды, как самое яркое проявление отторжения человека от реальной жизни, но и алкоголизм, и

наркомания, и сексуальная распущенность, следствие которой совсем не случайная «чума двадцатого века» – СПИД. Иммунодефицит, между прочим, то есть парализация защитных сил организма.

Сплошная демократизация и нивелировка человечества привели к тому, что практически исчезла порода людей с сильными характерами,

железной волей и титаническими страстями, которыми, прежде всего,

вдохновлялось «высокое искусство» во всех его жанрах. Усредненный человек – это подлинное лицо массы, на него и работает массовая культура, ибо сама являет собой апофеоз посредственности.

Если во времена классического искусства центром внимания,

любви, почитания были композитор, драматург, кинорежиссер, то современная массовая культура поставила в центр внимания исполнителя, тогда как автор ушел в тень, его как будто вовсе не существует, и все художественные достоинства произведения искусства целиком переносятся на исполнителя.

Серьезная музыка вытесняется дешевыми популярными шлягерами или же превращается «в средство для возбуждения притупленных и утомленных жизнью нервов», для которой совершенно безразлично,

доставляет ли она кому-нибудь эстетическое наслаждение, какой текст к ней будет приложен. Поэзия, в свою очередь, вырождается в штамповку примитивных текстов для популярных шлягеров.

Вот текст «хита» 2004 года, группа «Корни» (продукт телевизионной «Фабрики звезд»):

Она любит речные часы,

Арифметику леса и опыты крови.

Иее изумрудные брови Колосятся под знаком Луны.

Ив припеве: Ее образ на сердце высечен Ароматами гладиолусов.

В фарс превращается все – и музыка, и поэзия, и живопись.

Наиболее существенный механизм массовой культуры – постоянно расширяющееся потребление в различных сферах. Подобно тому, как работает на массы современная промышленность, обеспечивая их

фальсифицированной «духовной пищей», но в такой же красивой упаковке. Массам нравится: им главное, чтобы «погорячее», чтобы захватывало дух, а отчего – не важно.

В глазах представителей так называемой элиты (по финансовому признаку) духовный продукт приобретает ценность лишь постольку,

поскольку он становится предметом массового спроса. Непризнанные гении вышли из моды, их место заняли кумиры и идолы, изготовленные

«фабриками грез»: такова всеобщность, охватывающая средствами массовой коммуникации и элиту, и маргинальные слои. Кумиров же

«фабрики» выпускают в свет вместе с их подделками под прекрасное,

именуемыми китчем (от нем. Kitsch - халтура, дурной вкус).

Что же такое китч как элемент массовой культуры? Часто на обыденном уровне мы называем это сказкой для взрослых, и это, на самом деле, правомерно. Китч имеет черты, роднящие его, с одной стороны, с народным искусством, с другой стороны, - с

профессиональным. Символы традиционной культуры в китче

«съеживаются» до знака, одномерного и плоского. Превращение традиционной культуры в совокупность знаков – это смерть символа…

«Пушкин», например, указывает только на существование некоего явления, вполне мертвого для многих, и в этом смысле Пушкин массового сознания есть факт китча.

В китче человек выступает не как яркая личность, необычайная индивидуальность, нет, как маска, как функция. Человек здесь употребляем наподобие винтика в механизме вне его лежащих целей – для создания имиджа, эротического возбуждения и прочее, - а потому

все заменимы. Человек в этих текстах никогда не выступает как самоцель, в этом смысле он приравнен к вещи: последняя всегда имеет цель, лежащую вне ее самой, ибо вещь как самоцель немыслима. Китч утверждает принципы, существующие в социуме: быть «как все», «не выпадать из ряда», все люди, в общем-то, одинаковы, – человек видится лишь функцией роевой жизни. Массовому вкусу важен предмет сам по себе, и его изображение считается тем лучше, «художественнее», чем оно больше похоже на оригинал. «Совсем как в жизни», или «это даже лучше, чем в жизни», - обычные критерии похвалы у такой публики.

Для сюжета китча особенно характерна формульность: высокая степень предсказуемости развития сюжета и его финала, однозначность трактовок образов, как в сказке, герои четко разделены на «белых» и «черных», плохих и хороших. Как и в сказке, эта трактовка дается сразу,

в самом начале, и испытания ничуть не меняют героев. Ведь Иван-

царевич как был добрым и благородным, так и остался таким же, а

Кощей Бессмертный никогда не становился ни хоть немного добрее, ни даже чуточку злее, он всегда равен себе во всех сказках без исключения.

В китче информация абсолютно адекватна замыслу, а если и приходится публике что-то разгадывать, «переводить», то по всем известным

правилам, а это игра приятная, как в детективе, имитирующая некоторое самостоятельное движение мысли и чувства с заранее предрешенным успехом. Обыденное сознание опирается на очевидность, банальность.

Функция китча – не отражение реального мира, а создание мира иллюзорного, мира грез. Китчем не становятся произведения искусства,

изображающего неприятные стороны жизни (например, грязные улицы),

они не могут быть «общеприятными». Китчем не могут стать произведения искусства, адекватные глубинным структурам бессознательного, несущим тяжелую отрицательную эмоциональную нагрузку, их овеществление в предметной форме почти непереносимо для сознания». Детское восприятие ориентировано, как правило, тоже на светлые сюжеты и финалы, и «бежит» от ужаса и тревог.

Наконец, китч – одна из составляющих массовой культуры, а

именно – ее общечеловеческая составляющая, противоположная апологетике насилия, жестокости. Компенсаторно-развлекательная функция присуща китчу в высшей степени, несравнимой, по-видимому,

с компенсаторной функцией искусства. Новые средства массовой коммуникации и Интернет устраняют все возможные границы,

связывают в единую цепь любые отдаленные уголки. Сидя дома,

приобщиться к экзотике других стран и времен, побывать в роли графини или благородного миллионера, поплакать или посмеяться настоящими слезами и смехом над вымышленными приключениями,

развивающимися по стандартной схеме, когда заранее известно об обязательном happy end, - все это мощная психологическая компенсация реального бессилия, жизненных обид, искупающая хоть иллюзорно отсутствие благополучия и красоты в объективном мире. Это тот случай,

когда «сердце сказки просит и не хочет были», а массовая культура и является механизмом снятия огромных напряжений повседневного существования отдельно взятой личности.

Но откуда же появилась в конце двадцатого века в России тенденция со стороны и художников, и зрителей, читателей, слушателей,

то есть с обеих сторон субъект-субъектных отношений, сделать основной функцией искусства функцию компенсаторную?

Отторжение от серьезного, проблемного в искусстве появилось как защитная реакция организма от беспредельного, обвального засилия проблем в действительности, довольно серой и «заряженной» в

изобилии отрицательными эмоциями, как желание отвлечься от бесконечной гонки по пути жизненного успеха.

Не только политики, деятели искусства и культуры, но и все общество страны Советов занималось почти век осуществлением идей свободы, равенства, братства. Тоталитарное государство за семьдесят лет, в общем, воспитало массового человека, но массы соединяла увлекательная идея равенства и близкого, еще при жизни живущих,

построения коммунизма. Прекрасный советский актер Сергей Юрьевич Юрский так характеризует этот культурный период: «Когда воспевали Сталина - это сложнейший и трагический вопрос! – это было вовсе не отсутствие исполнения своего долга. Идея коммунизма – великая идея, и

она могла увлекать людей; пройдет время, и вновь возникнет идея о справедливом обществе. И опять могут быть всякие ошибки и заблуждения. Я не могу поверить, что такие люди, как Пастернак,

Мейерхольд, всю жизнь притворялись – не любили ни Сталина, ни Советскую власть. Тогда это не великие люди. А они великие.» (Юрский С.Ю. Грех эгоизма.//Российские вести. 10 февраля 1999 г.)

Когда идеи социализма и коммунизма оказались дискредитироваными в восьмидесятые-девяностые годы, наши идеологи почему-то не поддержали растерявшегося человека толпы.

Эту функцию замены и подмены ценностей и идеалов в постсоветском обществе взяли на себя Соединенные Штаты, давно занимавшиеся

вопросом воздействия на сознание советских людей. Официально информационная война в отношении России была объявлена США еще в

1948 году, но это вопрос политологический, мы же остановимся на проблематике связанного с этим явления массовой культуры. Итак, в

более поздних документах США подтверждается необходимость бросить всю материальную мощь «для подмены ценностей … советских людей, прославления самых низменных человеческих чувств и сторон их природы, создание хаоса в управлении…» (Самохвалова В.И.

Информационные войны: культура против человека. // Полигнозис. –

2002, №1.) Судя по результатам, Россия фактически побеждена -

побежденный принимает культуру победителя – книжные прилавки заполнены американской или проамериканской продукцией, с наших экранов в большинстве своем исчезли отечественные фильмы и постановки отечественных театров, их, как и везде, заменила третьесортная продукция западных компаний, бразильские и мексиканские телесериалы.

Не успел русский народ, почти на столетие отлученный от своих корней, вспомнить величайшие ценности, многовековые традиции Святой Руси, разобраться, что есть истина, о нем уже позаботились,

ввергнув в дурман иллюзий массовой культуры «мирового стандарта»,

читай, американского образа жизни. Сила массовой культуры в том,

что она не отделена от потребления. Пища, одежда, жилище,

бытовая техника, образование – все поступает к человеку через ее механизмы.

Продукты массовой культуры, разработанные на основе определенного «социального заказа», достаточно быстро подточили и почти уничтожили среди широких масс наши культурные основы: «развенчиваются наши культурные достижения, подвергается некорректной критике и даже осмеянию традиционный образ жизни,

культурные герои нации». (Там же.) Стратегическая цель влияния на сознание посредством продукции массовой культуры, рекламы и средств массовой коммуникации – превратить людей в равнодушных,

бесчувственных, пассивных конформистов, которые становятся при усиленном психологическом давлении управляемой массой. Как пишет известный исследователь психологии масс Г.Лебон, «народ может потерять очень много, претерпеть всевозможные катастрофы и быть еще в состоянии подняться. Но им всѐ потеряно, и ему уже никогда не подняться, если он потерял свою душу». (Лебон Г.Г. Психология толп. –

М., 1998. С.46.)

Что сейчас из себя представляет массовый человек? Почему я рассматриваю его психологию в параллели с детской психикой? Это

«новый плебс», очень удобный для власть держащих, не имеет своих ценностных ориентиров, своих личностных идеалов, норм и образцов поведения в обществе, он не способен серьезно осмысливать свои поступки. Но «для нынешнего времени характерно, что посредственность и банальность, зная о своей посредственности и банальности, имеет наглость требовать себе права быть посредственностью и банальностью и навязывать эти черты другим. Так возникает - с начала ХХ века – во всех « не элитарных» слоях, но даже и в них, хотя главным образом в средних слоях, массовый человек. Он, в

общем-то, дитя Х1Х века, который возбудил его аппетиты и подготовил средства эти аппетиты удовлетворить по «максимуму». В

психологическую диаграмму нынешнего массового человека вписано два фундаментальных признака – свободная экспансия житейских желаний и потребностей. Особенно в интересах себя самого, вместе с укоренившейся нехваткой чувства благодарности к тем, кто сделал такую выгодную жизнь возможной. Оба эти признака характерны для психики распущенного ребенка. И не будет ошибкой смотреть на душу