Lektsii_Saltykovoi_774
.pdfконюшни). Младшие дружинники – «отроки», «детские» - получали менее значительные должности в административно-судебном и хозяйственном аппарате (например, обычный «конюх» по Русской Правде), либо выполняли отдельные поручения князя.
Личные служебные обязанности дружинника (прежде всего, старшего – боярина) вскоре начинают связываться с поземельными, владельческими отношениями: в Киевский период развивается практика раздачи земель боярам в собственность, формируется вотчинное землевладение («вотчина» - от слов «отчина, «отчизна» - земля отца).
Таким образом, военная аристократия – бояре не только формирует административно-судебный аппарат Киевской Руси, но и постепенно превращается в землевладельческую аристократию. Закрепление вотчины в родовую собственность позволяло боярам даже при смене своего сюзерена – князя оставлять при себе земельную собственность. В Киевский период действовал принцип свободы боярской службы, право «отъезда» боярина к другому сюзерену.
2) Со времен «военной демократии» в Киевский период сохраняется такой орган как Народное собрание – «вече».
Только во времена «военной демократии» вече было высшей властью племени или племенного союза, а в Киевском государстве – это совет при князе, состоявший из всех свободных (правоспособных) жителей города («посада») и примыкающих к городу поселений («слобод»).
Вече созывалось ля решения чрезвычайных вопросов: военных (объявления войны или заключения мира), финансовых (введения налогов). В особо исключительных ситуациях, вече (по древней традиции племенной жизни) выбирало или изгоняло князя в нарушение «очередного» порядка наследования престола (например, избрание киевлянами не старшего в княжеском роде Владимира Всеволодовича Мономаха в ходе народного восстания 1113 г.).
На практике мы видим, что чем сильнее была власть князя, тем менее он нуждался в совете с народом, тем реже упоминается «вече» в летописи. И напротив, чем слабее была княжеская власть, тем чаще созывалось «вече».
Особенно усиливается роль народного собрания в конце XI – начале XII вв. – при переходе к феодальной раздробленности.
Со времен «военной демократии» в Киевский период сохранился еще один политический институт – «совет старейшин». Однако по мере развития государственности, характер данного органа также менялся. На смену старой аристократии приходила новая – военная, боярская. По мере развития внешней и внутренней торговли, развивались города, усиливалось купечество. По мнению исследователей, «старцы градские», о которых свидетельствует летопись, - это уже не столько старейшины города, сколько самые богатые, влиятельные жители города (городской патрициат).
3)Феодальный съезд («снем») – совет великого князя Киевского с удельными князьями, боярской знатью, собиравшийся в ситуации военной угрозы, а также в особо сложные периоды княжеских отношений.
В отличие от Боярского совета и Народного собрания, Княжеский съезд сформировался не в до государственный период «военной демократии», а в период развития русской государственности XI – XII вв. Возникновение данного политического института обусловлено особенностями отношений великого князя Киевского и его родственников – удельных князей и во многом характеризует государственно устройств Киевской Руси: это относительно единое государство (с точки зрения В.О.Ключевского,
Киевская Русь – это федерация, но не политическая, а генеологическая).
Как было указано выше, великий князь Владимир Святославич «посадил» в основные центры своего государства 12 сыновей – удельных князей. Его преемник – Ярослав Мудрый также разделил территорию Киевской Руси между 5 сыновьями и племянником от умершего старшего
сына Владимира. Кроме того, Ярослав завещал наследникам жить в мире и любви и слушаться во всем старшего брата Изяслава. Таким образом, был сформирован порядок передачи престола к старшему в княжеском роде (по признаку физического старшинства). Данный порядок престолонаследия получил название «очередного» или «лествичного»:
-Киевский престол занимал старший из рода Рюриковичей, но его власть в значительной мере носила номинальный характер.
-Русской землей коллективно владел весь род Рюриковичей, члены которого составляли феодальную иерархию.
-Каждый из князей в зависимости от «старшинства» владел определенной ему территорией (княжеством, волостью, землей и т.п.).
-При освобождении Киевского престола, его занимал старший из князей. После этого происходило перемещение по «лестнице» удельных владений: каждый из князей покидал свой прежний удел, чтобы занять другой - лучший и более престижный. В связи с этим, В.О. Ключевский называл князей «перелетными птицами», «летающими кометами» земли Русской.
Таким образом, «лествице» рода соответствовала «лествица» княжеских уделов: чем старше был князь, тем лучше был его удел. И, конечно, князья стремились в самый лучший удел – в Киев.
Династический порядок правления и замещения престола имел как положительные, так и отрицательные последствия. Положительным фактором можно считать факт укрепления династии Рюриковичей:
генеалогическое единство являлось предпосылкой политического единства Киевской Руси. Отрицательным последствием династического порядка являлась слабость личного характера верховной власти.
Православное духовенство, по византийской традиции, пыталось воспитать в русских князьях идею самодержавной власти, но пока политической почвы для развития этой идеи не было.
Расширение круга родичей, сложность династических счетов, постоянные споры о «старшинстве», личные амбиции князей – все это способствовало нарушению неясно определенного «династического порядка», неминуемо вело к княжеским «усобицам».
Таким образом, «лествичная» система из фактора централизации постепенно превращалась в фактор децентрализации, разрушаясь внутри себя, она разрушала единство Русской земли.
Политическая традиция выработала два главных способа разрешения противоречий очередного порядка:
1. Вооруженное разбирательство;
2. Договоры – «ряды» между князьями, коллегиальное решение
территориальных, династических, военных вопросов. Договорной, более цивилизованный способ решения проблем
«лествичной» системы, стал предпосылкой формирования нового политического института Киевской Руси – Княжеского съезда («снема»),
который фактически ограничивал власть великого князя Киевского.
Чем сильнее был старший киевский князь, чем больше у него было авторитета в народе и среди князей, тем более он выступал в качестве сюзерена по отношению к удельным князьям – его вассалам, и тем более можно говорить о едином государстве. И наоборот, чем слабее был киевский правитель, сложнее международная, экономическая ситуация и т.п., тем чаще он решал вопросы с удельными князьями не посредством приказа, а посредством договора, совета, съезда. В данной ситуации уже нельзя говорить о сюзерено-вассальных отношениях, поскольку договор заключается между равными сторонами. В данной ситуации Киевская Русь представляла собой относительно единое государство.
Еще одним способом преодоления очередного порядка стала идея «отчины». Сначала она имела генеалогическое значение: под «отчиной понималось место претендента среди родичей на «лествице» старшинства, доставшаяся ему по наследству от отца. Позже понятие «отчины» приобретает территориальное значение: «отчиной», или
«вотчиной», стала называться земля, которой владел отец претендента
(«отчина» - «отчизна», «отечество», земля отца). Закрепление вотчинного, территориального принципа подорвало основы очередного порядка и нераздельность родового династического владения. Княжеский съезд в Любече (1097 г.), созванный по инициативе Владимира Всеволодовича Мономаха, принял решение прекратить «усобицы» и провозгласил принцип: «Каждый да держит отчину свою». Начинается переход к территориальной раздробленности. Внешний фактор – борьба с половцами, несколько сдерживал этот процесс, но с 30 – х годов XII в. Русская земля окончательно разделилась на удельные самостоятельные княжества.
Таким образом, политическая система Киевской Руси характеризуется сочетанием нескольких политических элементов:
-Главным является элемент единоличной власти – великий князь Киевский. Его власть формируется по традиции «старшинства», но иногда, как исключение, по принципу народного избрания (например, избрание киевлянами на вече Владимира Мономаха).
-Рядом с великим князем Киевским присутствует аристократический элемент власти: постоянно действует при князе Боярский совет – боярская аристократия; в чрезвычайных случаях при великом князе действует Княжеский съезд (снем) – феодальная, княжеская аристократия.
-Кроме того, при решении особо важных для народа вопросов (война, мир, налоги, иногда – кандидатура великого князя) действует
демократический элемент власти – Народное собрание (вече).
Боярский совет, вече, снем – фактически ограничивают власть великого князя Киевского. С другой стороны, данные институты являются одновременно и опорой единоличной власти, а в особо кризисных ситуациях
– даже ее заменой. В связи с данной особенностью политической системы Киевской Руси, ее формальной неопределенностью, можно указывать различные модели осуществления власти, различные сочетания политических институтов, различную их активность и значимость на отдельных этапах истории древнерусского государства.
Кроме того, следует подчеркнуть особую роль в государственном строе Киевской Руси духовного элемента власти – Русской Православной Церкви. Особая роль заключалась в том, что Церковь юридически не входила в политическую систему, но активно взаимодействовала, сотрудничала, даже идейно формировала указанные политические институты.
После принятия православного христианства в качестве государственной религии в 988 г. на Руси начала формироваться церковная организация. Правовой статус Церкви, ее имущественные права и юрисдикция определялись церковными уставами князей в соответствии с каноническим кодексом Церкви и практикой церковно-государственных отношений в Византии. Можно сказать, что древнерусское государство восприняло не просто православную христианскую веру в качестве государственной религии, - на Руси начала реализовываться византийская модель христианства и церковно-государственных отношений.
Следует отметить, что в государствах, воспринявших христианство в качестве государственной религии, существовали три модели церковно-
государственных отношений:
1.В католических странах существовала модель папоцезаризма (господство Церкви над цезарем – государственной властью).
2.В протестантских странах – модель цезарепапизма (Церковь была юридически подчинена государству).
3.В православных странах действовала модель «симфонии» духовной
исветской власти, введенная византийским императором Юстинианом (6 Новелла): данная модель означала юридическое разделение властей (как тело и душа в человеке), но их фактическое
взаимодействие.
Следуя византийской норме, русская православная Церковь была
юридически независима от княжеской власти. Высшим органом власти в Церкви был поместный или Освященный собор церковных иерархов, исполнительная власть осуществлялась митрополитом. Митрополия разделялась на епархии (епископии), епархии – на приходы. Кроме того, в епархиях учреждались монастыри.
Однако на практике русские князья начинают участвовать в церковной жизни: осуществлении судебной власти, избрании митрополитов, епископов. Помимо «десятины», князья жаловали храмам, монастырям земли, населенные деревни. Более того, сама миссия христианства на Руси первоначально осуществлялась князьями Владимиром Крестителем, Ярославом Мудрым.
Активному участию князей в церковных делах в X – XV вв.
препятствовала каноническая зависимость русской православной Церкви от Византии: до 1589 г. русская Церковь являлась митрополией Константинопольского патриархата и митрополиты обычно были греками.
Однако уже при Ярославе Мудром по инициативе великого князя Киевского в Византии был избран первый русский митрополит Иларион (автор «Слова о законе и благодати»).
С другой стороны, и русское духовенство начинает участвовать в светской жизни: митрополит, епископы, настоятели монастырей присутствовали на заседаниях Княжеской думы, участвовали в Народных собраниях, Княжеских съездах, выступали в роли первых дипломатов, миротворцев в периоды княжеских «усобиц». Естественно, Церковь пыталась развивать на Руси византийскую идеологию самодержавной власти, идею о «помазаннике Божьем». Однако в киевский период данная идея не могла активно восприниматься русским обществом: ее развитию препятствовали династический порядок правления и, в связи с этим, слабость личного характера верховной власти.
В) Развитие местного управления в Киевской Руси
По мере присоединения к Киеву племенных союзов, в уездные города отправлялись наместники великого князя Киевского, волостями управляли волостели. Начала формироваться система «кормления», при которой содержание («корм») княжеские чиновники получали за счет сборов, денежных и натуральных, с городской или сельской общины (см. «покон вирный» Русской Правды). Органом крестьянского самоуправления являлась территориальная община – «вервь».
Древнейшей системой местного управления являлась «десятичная» (или «численная») система организации населения, построенная по военному принципу. Данная система своими корнями уходит во времена «военной демократии», когда взрослые мужчины племени или племенного союза составляли народное ополчение – «тысячу» - во главе с тысяцким; «тысяча» разделялась на отряды по сто воинов (сотни) во главе с сотскими, сотни разделялись на отряды по десять воинов (десятки) во главе с десятскими. Тысяцкий, сотские и десятские выполняли военную функцию, но, по мере развития деятельности княжеского наместника, они становятся опорой для него, начинают осуществлять вместе с наместником административносудебные, финансовые функции, т.е. сбор налогов, суд от лица великого князя и пр. Таким образом, численная система управления из собственно военной сферы переходит в сферу политическую – управление местным населением.
По мере развития княжеского и боярского землевладения, усложнения хозяйственного и административно-судебного аппарата, на смену десятичной системе приходит дворцово-вотчинная система управления, при которой политическая власть принадлежит собственнику земли. Формируются два центра власти – княжеский дворец и боярская вотчина. Княжеские и боярские слуги, управляющие княжеским и боярским хозяйством (см. по Русской Правде: «огнищанин», «конюх», «тиун», «ключник» и др.), постепенно начинают решать вопросы управления населением на территории, подвластной землевладельцу, – административные, судебные,
финансовые. Таким образом, сфера хозяйственников, дворцовых служащих переходит в сферу политическую, местного управления.
В Киевский период истории нашего отечества дворцово-вотчинная система управления только начала формироваться, по мере развития феодальных отношений. Расцвет данной системы приходится на период политической раздробленности XII – XIV вв.
III. Становление древнерусского права.
Особенности правовой системы Киевской Руси. Источники права.
В древнейший период истории России, когда частноправовые начала были еще слиты с государственными, закон не являлся преобладающей правовой формой. В сфере правовых отношений он играл второстепенную роль по сравнению с обычаем, который и являлся «тем юридическим базисом, на котором зиждется весь строй политических и общественных отношений Древней Руси» (Латкин В.Н.). Именно обычное право стало основой для возникновения и формирования третьей правовой формы – судебного прецедента. Но, по мере того как русские князья вырабатывали собственные законодательные нормы, а не использовали народные обычаи, основанием судебной практики все более становилась княжеская воля, выраженная в форме закона - «устава». Чем более князья изменяют, реформируют и даже отменяют нормы обычного права (по мере развития социально-экономических отношений, политической системы), тем более очевидным становится переход от обычая к законодательству. Четвертым, очень важным, источником формирующейся правовой системы являлся договор, который в древнее время выходил за пределы известных в современном гражданском быту договоров, не созидающих нового права, а только применяющих уже существующие нормы к известным лицам и отношениям. Напротив, древний договор в связи со слабостью законодательной власти и преобладающим образованием права путем обычая, имел более широкую область действия: он имел законодательный характер, устанавливал новое право «во всех тех случаях, которые не определены еще обычаем или относительно которых он не ясен или спорен» (Сергеевич В.И.). Ввиду такого творческого значения договора в древнее время, он становится важнейшим средством перехода от обычного права к законодательству. Серьезное влияние на развитие княжеской законодательной деятельности также оказала рецепция византийских законодательных источников после принятия Русью христианства из Византии.
Рассмотрим более подробно указанные источники древнерусского права.
А) Обычное право
Обычай (от слова «обыкнуть») есть правило, к которому все привыкли («Обычное право – это превращение однообразных действий в привычку» (Владимирский-Буданов М.Ф.)), которое изначально получает общеобязательное значение традиционным соблюдением его в данной общественной среде в силу «согласного убеждения действующих лиц в необходимости подчиниться» (Дьяконов М.А.) этой норме.
Основное отличие норм закона от норм обычного права заключается в том, что закон необходимо предполагает элемент формальной обязательности выполнения, в обычном праве такого элемента почти нет. Если закон выполняется не только по внутреннему убеждению в его полной справедливости, но и потому, что он закон, то нормы обычного права имеют юридическое значение только тогда, когда общее согласное мнение известной округи признает необходимость их применения в данном случае, и при данных, наличных условиях.
Значит, по своему происхождению обычай безличен, возникает не в
результате деятельности отдельных личностей (исключением является так называемый политический обычай, который создавался князьями и их окружением), а всего народа в течение определенного периода его исторической жизни, и является общеобязательной нормой, прежде всего, потому, что признавался таковой всем народом.
«Обычное право – это совокупность юридических норм, создающихся независимо от предписаний законодательной власти и выражающихся в народных обычаях и обрядах. В незапамятные, доисторические еще времена стали слагаться эти обычаи и обряды в тех союзах людей, которые предшествовали образованию государства. В этих союзах, - будь то родовая организация, племя или народ, как совокупность нескольких племен, - были уже известные свои представления о праве и справедливости, первоначально тесно связанные с религией данных союзов и стойко защищаемые ими в жизни, в интересах развития самих союзов и поддержания в них необходимого мира и спокойствия».
Филиппов А.Н.
Эти представления о праве, выражавшиеся в юридических обычаях и обрядах, не могли, конечно, быть везде одинаковыми, а, наоборот, отличались своим содержанием друг от друга, в зависимости, во-первых, от того, интересы какого союза они защищали (рода, племени, союза племен), и, вовторых, от того, на какой ступени развития стоял данный союз. Народная масса всегда и везде представляет собой разнообразные пласты многих исторических наслоений, и, в связи с этим исследователи отмечают такую особенность обычного права как партикуляризм.
По летописному рассказу даже близкие по крови племена сильно отличались друг от друга своими нравами и обычаями («имяху обычаи свои и закон отец своих и преданья, каждо свой нрав»; поляне «отец своих обычай имут кроток и тих», древляне «живяху зверинским образом, живущее скотьски»), а это наглядно показывает, что они одновременно переживали разные стадии своего культурного развития.
Когда обычай принимается, санкционируется государственной властью, помимо качества внутренней обязательности (голос совести, осознанная необходимость, общественное мнение), он получает и качество внешней обязательности, за обычаем уже стоит принудительный авторитет власти.
Нормы обычного права имеют консервативный характер: охраняются традициями, изменяются в течение долгого времени, вместе с изменением жизненных потребностей народа, совершенствованием форм общественной и государственной жизни. Нигде процесс переработки юридических понятий и форм быта не происходил столь медленно, как в народе. Мир народных понятий в области права бережно и упорно хранит в себе прадедовские взгляды, нравы и обычаи. В связи с этим нормы обычного права очень трудно поддаются как констатированию, так и общей формулировке. Они живут, большей частью, в народе в виде обычаев и обрядов, символов и пословиц, передаются изустно из поколения в поколение, как достойные уважения преданья дедов и прадедов. Словесная передача, при своей живости и силе народной памяти, не всегда, однако, является достаточной гарантией того, что обычай сохраняется передающим его лицом в полной неприкосновенности и не поддается влиянию времени. Поэтому уже в древние времена, как только начинает несколько распространяться грамотность, появляется потребность в записи народных обычаев и такими записями в значительной мере стали первоначальные народные «правды», в которых и формулируются нормы обычного права данного племени или народа.
Таким образом, нормы обычного права могут иметь различные формы выражения: устную (например, в юридических действиях: акты юридических сделок, судебные акты; символах, обрядах (например, рукобитие при заключении договора; наложение руки на предмет, прикосновение к нему при совершении купли-продажи), словесных формулах («се – мое» произносили в случае приобретения права на вещь), пословицах («молодой на битву, а старый на думу») или письменную (судебные приговоры, юридические сборники, например, Русская Правда).
В силу консервативного характера обычного права, переход от обычая к
законодательству часто приобретал революционный характер, так сказать, характер «скачка». Средством такого резкого перехода являлась рецепция более совершенного права. Для древней Руси таковым образцом, «учебником» права, стала правовая система Византии.
В IX – X веках на Руси не существовало письменных сборников обычного права. Первая попытка русских выразить нормы своего права в объективной форме была предпринята в договорах Руси с Византией X века, которые: 1) стали первым писаным памятником русского права, поскольку содержали ссылки на «закон русский» - сборник устных норм обычного права древней Руси; 2) стали первым этапом рецепции византийского права, знакомства руссов с более совершенной правовой системой.
Б) Договор как источник права
Как уже указывалось, договор («докончанье», «ряд», позднее «крестное целование») в древнейший период истории наравне с юридическим обычаем являлся преобладающей правовой формой, посредством которой часто происходил переход от обычного права к законодательству. Договоры в древности вообще имели громадное значение, в виду неустойчивости норм обычного права, с одной стороны, в виду необходимости обеспечить взаимным отношениям, внутри и вне государств, некоторую определенность,
сдругой стороны. В заключении договоров поэтому одинаково нуждались как отдельные государства, так и различные органы власти и союзы внутри данного государства. В связи с этим многие исследователи выделяют две основные категории договоров, существовавших в древнейший период истории русского права:
1.Договоры международные – с греками, немцами.
2.Договоры внутриполитические. Данная категория, в свою очередь, включает следующие виды договоров:
А) Договоры русских князей между собой. Хотя первый сохранившийся договор между сыновьями Ивана Калиты был заключен в 1341 году, но можно предположить, что такие договоры существовали на Руси уже в X – XI веках ввиду достаточной независимости князей друг от друга (договор 1341 г. содержит ссылку на древний княжеский обычай заключать «ряды»), и содержали, в основном, нормы государственного права: о военной помощи, выдаче преступников, о мире князей, их служилых людях, о распределении «столов», порядке общего суда и т. п.
Именно данный тип договоров являлся источником такой особой правовой формы как политический обычай, действующей в княжескобоярской среде и формирующей институты центрального (княжеская «дума»
сбоярами, «снемы» или съезды княжеско-боярской знати) и местного управления (десятичная, дворцово-вотчинная системы), форму государственного устройства древней Руси (очередной или «лествичный» порядок наследования, распределения уделов).
Б) Договоры князей с народом (городами). Хотя сохранились только договоры с «вольным» Новгородом, но уже в самом раннем из них договоре князя Ярослава Ярославича 1264–1265 г. есть ссылка на обычай новгородцев вступать в договорные отношения с князьями («держать тебе Новгород по старине, по тому, как пошло искони»), что позволяет предполагать существование и более ранних договоров князей, причем не только с Новгородом, но и с другими русскими городами. Так, уже по договорам русских князей с греками, князья заключали мирные соглашения не от своего только имени, но и от имени народа – «от всех людей русской земли» (договор великого князя Игоря 944 г.). Вместе с княжескими договорами, соглашения князей с городами создавали целый ряд правил, регулирующих внутренний строй государства.
«Некоторые из элементов, образующих этот строй, только на почве договора создают временную устойчивость часто колеблющихся взаимоотношений. Так, постановления народного собрания являются по существу ничем иным, как договором единения между участниками собрания».
Дьяконов М.А.
Договоры Руси с Византией
Самым значительным явлением внешнеполитической деятельности киевских князей в X веке были военные походы на Византию, которые в основном диктовались экономическим интересом поддержания торговых отношений. Торговля вообще была важным этапом в развитии культурных связей между соседними народами, в частности же – первые выступления славяно-русских племен на историческое поприще были торгового характера. Известны походы князей Аскольда (860 или 865 г.), Олега (907 г.), Игоря (941
и944 гг.), Святослава (971 г.), Ярослава (1043 г.), обычным результатом которых были торговые соглашения. Летопись («Повесть временных лет» - русский летописный свод начала XII в.) сохранила четыре договора русских с греками: два договора Олега 907 и 911 гг., договор Игоря 944 г. (или 945 г.) и договор Святослава 971 г. (или 972 г.). Летописец полностью приводит тексты трех последних договоров, первый им только пересказан. Многие исследователи (Шахматов А.А., Юшков С.В., Зимин А.А. и др.) склоняются к тому, что в 907 г. никакого особого договора заключено не было; перед нами
– литературная компиляция, основанная на материале договоров 911 и 944 гг. По мнению С.М. Соловьева, «допустив к себе Русских на продолжительное житье в Константинополе, греческий двор должен был урядиться с киевским князем, как поступать при необходимых столкновениях Русских с подданными Империи; вот почему в 911 г., следовательно, по счету летописца, через 4 года, Олег послал в Царьград мужей своих утвердить мир
иположить ряд между Греками и Русью, на основании прежнего ряда, заключенного тотчас после похода». Также и профессор А.Н. Филиппов предполагает, что обе стороны были заинтересованы в пересмотре договора 907 года: греки едва ли были довольны условиями мира, заключенного с победителями,…русские желали более точно определить свои отношения с греками, что и вызвало пересмотр договора всего через 4 года после его заключения.
Договоры Руси с греками составлялись в двух экземплярах: у руссов хранился экземпляр на греческом языке, у греков – экземпляр на русском языке.
Вопрос о праве договоров Руси с Византией оценивается историками весьма различно: от полного отрицания права руссов в этих договорах (В.Сергеевич), до полного отрицания византийского права (Д.Самоквасов). Большинство ученых придерживаются компромиссной точки зрения,
определяя право договоров как право смешанное, славяно-византийское,
сообразующее две различные правовые системы: обычное право руссов и более цивилизованное византийское законодательство, являющееся продолжением и развитием римского права. Греческое право, как право нации, стоявшей на более высоком уровне культурного развития, по сравнению с русскими X века, весьма нередко было вовсе непригодно для последних; греки поэтому поневоле должны были идти на уступки и соглашаться на введение в договоры норм, чуждых их праву, лишь бы добиться соглашения с русскими и обеспечить государству мир и спокойствие от воинственных соседей, ставивших не раз Византию на край гибели. Уже в договоре Олега 907 г. указывается, что стороны присягали (в верности условиям «мира») следующим образом:
Греки целовали Крест, а Олега и его дружинников (привели к приcяге) «по Русскому закону»; и клялись те своим оружием, и своими богами Перуном и Велесом, богом скота. И так был утвержден мир. (Перевод авт.)
А в договоре Игоря 944 г. указывается, что в процессе поиска беглого «челядина» (холопа) русские – христиане присягают «по вере своей», а русские – не христиане присягают «по закону своему».
Именно договоры с Византией X века, сообразующие отечественные нормы с иноземными, заимствующие византийское право, являются юридической формой, наиболее ярко представляющей начало законодательства на Руси, посредством которой совершался переход от обычного права к закону.
«Спокойная племенная (патриархальная) жизнь славян могла долго обходиться
тем неизменным запасом юридических норм, которые выработаны обычаями с незапамятных времен. Но с X века восточные славяне вовлечены были авантюристическими дружинами варягов в столкновение с отдельными странами – Византией и западноевропейским миром. Это возмутило прежний спокойный уровень обычного права двояким образом: усилило разнообразие в понимании юридических норм и принудило согласить свои отечественные нормы с чужеземными. Отсюда возникли первые приемы законодательства: договоры с иноземцами и рецепция чужих законов».
Владимирский-Буданов М.Ф.
Основное содержание договоров составляют нормы торгового,
международного, уголовного, наследственного права. Так, договоры князей Олега и Игоря определяют юридическое положение руссов в Византии, взаимные обязательства сторон, причем договор Игоря 944 г., заключенный после неудачного похода на греков, несколько видоизменяет, ограничивает права руссов, предоставленные им договорами 907 и 911 гг., заключенными после завоевания Византии великим князем Олегом.
«Поход Олега 907 г. на Константинополь, совершенный уже соединенными силами всех племен, подвластных Руси, северных и южных (Славян (Новгородцев), Чуди, Кривичей, Мери, Полян, Северян, Древлян, Радимичей, Хорватов, Дулебов и Тиверцев), с участием, конечно же, и варягов, - стал удачным для русского князя. По летописи, русские корабли были поставлены на колеса, и флот, при попутном ветре, двинулся на парусах по суше к Константинополю. Олег приготовился к осаде города. Греки испугались и отправили к русским посольство…».
Соловьев С.М.
Нормы торгового, международного права договоров.
По договору великого князя Олега 907 г. русские обязывались входить в Константинополь одними воротами, без оружия, отрядами не более 50 человек, в сопровождении императорского чиновника, предъявив княжескую грамоту с обозначением числа кораблей, имен прибывших в Византию послов и купцов. Руссы должны были жить в пригороде Константинополя – при монастыре св. Мамонта («у св. Мамы»).
Со своей стороны, греки обязывались:
1)Платить «дань» руссам (контрибуцию), причем, платить каждому из городов (Киев, Чернигов, Переяславль и др.), князья которых участвовали в походе Олега: чем «старше» был город, тем большую дань он получал.
2)Греки должны были предоставлять «корм» русским, проживавшим в Византии (послы получали посольские оклады, а купцы – «месячину», то есть месячное содержание, также по старшинству русских городов) и бесплатную баню.
3)Руссы получили право вести беспошлинную торговлю, а также продовольствие и судовые снасти на дорогу, когда покидали Византию.
Договор Олега 911 г., сохраняя основные положения договора 907 г., более полно определял правовое положение руссов в Византии. Например,
договор 911 г. обязывает русских помогать греческим кораблям в случае кораблекрушения, нападения разбойников, а также содержит нормы о взаимном выкупе и возвращении в отечество рабов и пленников, выдаче преступников, о праве руссов свободно поступать на службу к греческому императору.
Также в договоре Олега 911 г. есть постановление о наследовании руссов, находящихся на службе у византийского императора: возможно наследование по завещанию («створит обряженье») и по закону: указываются родственники нисходящие («свои») и, при отсутствии нисходящих, - боковые («малые ближники»). Многие исследователи полагают, что данная норма есть буквальный перевод текста одного их постановлений XII римских таблиц. Наследник на Руси мог получить имущество от русских купцов и, вообще, от всех руссов, «ходящих в греки».
Несколько норм договора Игоря 944 г., заключенного после неудачного для руссов похода, регулируют вопросы военной помощи грекам: русский князь обязывался не позволять «черным булгарам» нападать на византийский город Корсунь (Херсонес), отказываясь и сам от притязаний на херсонскую страну («О Корсуньстей стране»). Причем, он может требовать военную
помощь от греков, только при условии, если сам откажется от притязаний на черноморское побережье.
Договор Святослава 971 г. является самым кратким из всех договоров (князь был осажден войсками греческого императора Цимисхия в Доростоле): Святослав клянется не воевать с греками и защищать их в случае нападения «другого народа».
Таким образом, договоры Руси с Византией можно назвать первыми международными договорами в русской истории. В области торгового, международного, наследственного права, естественно, можно говорить о преобладании византийской правовой системы.
Именно нормы, относящиеся к области уголовного права, более всего указывают на компромисс правовых систем и свидетельствуют о существовании у руссов правовых норм уже в X веке, а именно, свода норм обычного права – «закона Русского».
Так, ответственность за убийство формулируется договорами Олега
911 г. и Игоря 944 г. следующим образом: русин ли убьет христианина или христианин русина – (убийца) «да умрет» (Перевод авт.). То есть преступник может быть предан по византийскому законодательству смертной казни или убит по обычаю кровной мести руссов. Если у преступника было имущество («домовит»), то родственник убитого мог взять часть этого имущества, которая полагалась ему по закону. Но и жена убийцы должна была получить свою законную часть имущества.
Кроме того, устанавливается ответственность за причинение телесных повреждений «ударом мечем» или другими предметами: денежное взыскание («литр 5 серебра») – «по закону Русскому».
Среди имущественных преступлений различаются кража (убийство вора в момент совершения преступления является ненаказуемым в случае оказания последним сопротивления), грабеж и разбой («возьмет что-либо дружинне»). Опять же, по договору Игоря, вор наказывается по «закону Гречьскому» или «закону Русскому».
Таким образом, развивая национальное право путем рецепции византийского законодательства, договоры Руси с Византией стали и первым опытом русских «выразить нормы своего права в объективной (письменной) форме и притом сделать их для себя обязательными по силе внешнего принуждения и клятвы» (Владимирский-Буданов М.Ф.). Помимо огромного влияния на развитие русского права, переход к более совершенным юридическим формам и понятиям, договоры сыграли и огромное культурное значение для Руси: они стали «главным средством, подготовившим принятие христианства Русью и именно из Византии» (Ключевский В.О.).
Так, летопись, по поводу договора Олега 911 г., указывает:
Царь же Леон…приставил к ним (русским послам) своих мужей показать им церковную красоту, золотые палаты и хранящиеся в них богатства: множество золота, драгоценные ткани, а также чудеса своего Бога и страсти Господни: Венец, Гвозди, Багряницу, Мощи Святых, - уча их своей вере и показывая им истинную веру. (Перевод авт.)
А в договоре Игоря 944 г. уже говориться о руссах, принявших Св. Крещение:
Если кто-либо из Русской страны дерзнет нарушить этот союз с Греками, то пусть те из них, которые приняли крещение, будут осуждены Богом Вседержителем на гибель вечную и временную, а те из них, которые не крещены, пусть не получат помощи ни от Бога, ни от Перуна, не защитятся они щитами своими, и да падут они от мечей своих, стрел и другого своего оружия, да будут рабами в сей век и в будущий. (Перевод авт.)
Договоры Руси с немцами
Помимо русско-византийских договоров, важным источником для изучения древнерусского права являются договоры западных русских земель, лежащих по великому водному пути «из варяг в греки» (Новгородской, Псковской, Смоленской, Полоцкой и Витебской), с европейскими городами –