АРМЯНЕ в исторических и этнокультурных процессах XVIII–XXI вв

и русифицируясь. В этом были плюсы и минусы. Наверное главный минус – утрата армянского языка (за счет выбора русских школ) и второй – конфликты и отдаления от родителей и родственников, которые не были в этой новой культурной волне. Плюс, и, наверное самый значимый – открывался рынок трудовых вакансий в огромной русскоязычной стране, где гендерная проблема формально была решена и для каждого человека с высшим образованием могла быть рабочая ставка.

1960–70–80-е гг. Новые идентичности. Бакинцы/карабахцы – городские/еревенские

Труд и властные отношения: микро- и макроуровни. Стратегии реализации

После Второй мировой войны был проведен ряд мероприятий для укрепления материально-технической базы объектов народного просвещения, обеспечения школ педагогическими кадрами и улучшения учебно-воспитательной работы. К началу 50-х ситуация со статусом языков изменилась, как в общем и политика в отношении кадров, появилась необходимость в квалифицированной рабочей силе.

В принятом в 1959 г. «Законе о просвещении» были сделаны поправки, которые открыли широкие возможности для учебы на русском языке. В 1959 году первый секретарь ЦК КП Азербайджана И. Мустафаев был отстранен от должности за проявления национализма. Под давлением Центра были признаны ошибочными принятие закона о государственном языке, обязательное обучение азербайджанскому языку в русских школах республики, отход от канонических форм описания истории и культуры Азер-

байджана (Гасанлы 2009. С. 617).

Ведение делопроизводства в государственных учреждениях на русском языке, отсутствие перспективы в продвижении в должности не знающих русских язык кадров породило у людей стремление получить образование на русском языке. Значительно увеличилось число русских школ, особенно в городах. В русскоязычных школах преподаванию азербайджанского языка уделя-

231

лось мало часов, и во многих местах преподавание этого предмета носило формальный характер (Махмудов 2013. С. 22). Возвращение русского языка как языка межнационального общения было на пользу сохранению этнических идентичностей (армянской, еврейской, лезгинской, удинской и т.д.) и стало условием появления новой идентичности – «бакинской», которая была надэтнической, то есть интернациональной: «Жили дружно с людьми разных национальностей. С гордостью любили говорить: “Есть такая нация – бакинцы”».

Суманц

В60–70-х годах XX века в Баку проживало около 300 тысяч армян. Селились они, как правило, компактно в районах Арменикенд (Завокзальный район), Монтино, поселок Разина.

Всемье Сурена Григоряна было трое детей: Михаил (1933– 2009), Эрнест (1939–2011) и Армида (1946). Советская мода на новые имена в те годы в Баку подчеркивала «интернационализм»

исовременность семьи, а также скрывала этническую идентичность. Надо отметить, что жена Сурена, Кнарик Александровна Айрапетова, окончила армянскую школу в г. Баку, 7 классов, знала на уровне общения русский и азербайджанский. Всем своим детям они дали техническое образование, которое определило профессии и статус в обществе. Старший сын, Михаил, также работал в гараже автобазы, а второй сын, Эрнест, получил высшее образование, учась в Политехническом институте АзССР и работая на стройке. Оба сына отслужили в Советской Армии. Дочь, Армида, была музыкантом, спортсменкой, закончила химфак в Азербайджанском институте нефти и химии.

Популярность политехнического образования была высока. «В 1960–70-е гг. на сцену выходит поколение советской молодёжи – “беби-бумеры”, которые, может быть, впервые смогли воспользоваться возможностями социализма советского типа, получив образование и начав жить по упрощённым, но всё же отдалённо напоминающим стандартам европейского городского среднего класса, который тоже получил большие возможности в первые послевоенные десятилетия» (Абрамов 2017. С. 12). Их приоритетами

232

были профессия, личные интересы и хобби, семья. Переломный момент произошел во второй половине 1960-х гг., когда политика приоритета национальных кадров в АзССР получила наибольшее внедрение.

Именно в этот период армянская идентичность становится проблемой для профессиональной деятельности. «Трест («Сантехмонтаж» – авторы), над организацией которого много трудился отец, передали сотруднику-азербайджанцу. Дальнейшую перспективу он понял и начал искать другое место для жизни и работы» (ПМА 4). С подобной ситуацией сталкивались многие номенклатурные работники. По воспоминаниям сына архитектора из Баку, тоже проживавшего в это время в Арменикенде: «Особых межнациональных трений я не помню, но однажды в 1963-м отец пришел с работы и твердо сказал, что мы должны переехать в Армению. “Я уверен, что очень скоро произойдут большие изменения – на все важные должности назначают азербайджанцев”. Так и случилось: место отца-архитектора, долгие годы руководившего группой в Главном архитектурно-планировочном управлении Баку, занял вчерашний студент, мальчишка. А ведь отцу только исполнилось 54 года…» (Арменикенд 2010). Как номенклатурный работник, работу и место жительства Эрнест искал через управленческий центр треста в г. Москве.

В процессе поиска он продолжал работать в Баку, где познакомился с молодой сотрудницей Татьяной Григорьевной/Гургеновной Мосесовой (Мосесян) (1948–2009). Брак у них считался поздним (ему 32, ей 24 года). Как представителей бакинской технической интеллигенции их сближало общее понимание светскойсоветской бакинской русскоязычной культуры, которая представляла собой фронтирную постколониальную, подчеркнуто интернациональную среду. Определяющим представлением о себе была идентичность – «бакинцы». Они старались создать уклад жизни, характерный для малой выделенной семьи. Связи с «более близкими» родственниками старательно поддерживались. При этом предполагалась дальнейшая поддержка своих родителей, что со временем дало все признаки того, что называется сегодня поколением «сэндвич» (Шерешева и др. 2015).

233

Молодая семья переехала в г. Краснодар (Краснодарский край). Выбор места жительства был обусловлен несколькими факторами. Первый – это семейный нарратив. По словам Сурена Арутюновича, один из братьев его отца был участником Первой мировой войны, где за подвиг был награжден орденом Св. Георгия. По рассказам, ему больше всего понравился г. Краснодар, где он через доверенных людей купил себе дом, но там пожить не успел (дом был экспроприирован после революции). Второй фактор переезда – это желание уехать из АзССР, национальной республики, и жить просто по общим советским законам, без страха, что кто-то захватит имущество или должность, без страха за свою армянскую идентичность. С армянской фамилией трудно было получить «хорошую» должность в г. Баку или поступить в вуз на желаемую специальность. В Азербайджане была высокая конкуренция за советские блага и подобие этнической иерархии, негласно утвержденной властными структурами. Рациональный подход в выборе социальной стратегии миграции из-за работы и новой жизни, о котором пишет М. Липовецкий, был характерен для инженерно-технической интеллигенции, или ИТР («инже- нерно-технические работники») (Липовецкий 2010). Отсутствие знания армянского языка определило выбор между Краснодаром и Ереваном16 в пользу первого.

После сумгаитских и бакинских событий середины 1980-х – начала 1990-х гг. многие армяне, русские, евреи переехали из Азербайджана в Краснодарский, Ставропольский, Ростовский края и далее по регионам Российской Федерации. Всего с началом обострения в Карабахе в 1987–88 годах Баку вынужденно покинуло 120 тысяч армян. К 1989 году в столице Азербайджана еще проживало 180 тысяч армян, но к январю 1990 года армянское население Баку сократилось до 50 тысяч. 21–22 января 1990 года последние, еще остававшиеся в Баку армяне на кораблях бы-

———————

16 Отсутствие языковой компетенции у моих родителей в дальнейшем наложило отпечаток на восприятие информации в краснодарской школе; якобы знание с детства двух языков ведет к дефектам речи. Личные воспоминания Григорь-

ян К.Э. 2020 г.

234

ли переправлены через Каспийское море в Туркмению, откуда получили возможность переселиться в другие страны.

После переселения в Краснодар в 1988 г. Сурен Арутюнович попытался получить жилье, и составил документ на имя соответствующих органов в Краснодаре. Этот документ – свидетельство его жизни и веры в советскую систему заслуг и наград (док. 1). Последний документ, который он привез из г. Баку, никакой юридической силы не имел (док. 2). Умер он в 1994 году. Жена его пережила на 11 лет.

Государственный феминизм и «контракт работающей матери»

Анализ советского законодательства в области прав полов показывает, что гендерная асимметрия в новой социалистической семье сохранялась. Но это была в принципе другая асимметрия, отличавшаяся от прежних традиционных форм, дискурсов и практик. Функция матери в семье многократно усложняется. Отныне она выполняет все прежние задачи, наложенные на нее тра-

235

диционной моделью разделения труда, включая деторождение (функция, неотчуждаемая от женщины) и воспитание детей, домашний труд. В дополнении к этому женщина материально поддерживает семейный бюджет своей зарплатой (социальная конвенция работающей матери). Обещания, звучавшие со стороны государства, об облегчении этой ноши всегда уступали в своей значимости другим «первоочередным» задачам. Таким образом, «государственный феминизм» советского периода, по сути, не только не разрушил традиционного разделения труда между полами, но и узаконил «двойную нагрузку» на женщин, с которой никто не снимал обязанностей по дому и уходу за детьми. Совмещение семейных обязанностей и профессиональной карьеры все более и более рельефно вырисовывались как новая социальная проблема. Советская женщина вынесла на своих плечах «великие стройки социализма» (Рогачев 2014), став Золушкой модернизации (Барсукова 1998). Советский социальный эксперимент способствовал возникновению противоречивой ситуации. С одной стороны, несовершенства материально-технического обеспечения привели к удвоению нагрузки на женщину, вынужденной справляться, вдобавок к традиционным ролям, с бременем публичности, профессиональной карьеры. С другой стороны, кажется совершенно очевидным, что именно женское образование и в особенности женский труд, подчас переходящий за грани банальной эксплуатации (отсюда метафора Золушки), стали объективными источниками повышения женского статуса, материальными основами высвобождения, либерализации и эмансипации. Именно беспрецедентные на тот исторический период практики, порожденные к жизни доктриной «государственного феминизма», выпестовали новый социальный тип женщины Femina Sovietica.

Опыт женской эмансипации в СССР, безусловно, оказал существенное влияние на постсоветское национальное государственное строительство. Этот опыт обладал своей динамикой и множественными параметрами, которые имеет смысл обобщить. Повышение статуса женщин и их политическое участие в

СССР имело свои этапы. Большевики стали первыми в истории государственными лидерами, попытавшимися реструктурировать

236

и реконструировать социальные отношения между полами. Основные подходы к женскому вопросу, взятые на вооружение большевиками, были изложены в знаменитой работе Фридриха Энгельса «Происхождение семьи, частной собственности и государства», концепцию которой он продумал совместно с Карлом Марксом. Правда, наряду с принятием декретов, полностью и безоговорочно уравнявших мужчин и женщин в правах, были запрещены все независимые женские объединения. Как и во всех прочих сферах, советская власть стала монополистом защиты женских интересов. Тем самым, был объявлен курс на «эмансипацию» советских гражданок средствами культурной и бытовой революции, положивший начало принципиально новому явлению – «государственному феминизму».

В качестве заключения хотелось бы остановиться на нескольких важных, на наш взгляд, моментах. Идентичность, которую формирует семейный нарратив, обращена в прошлое своей семьи. В то же время исследователи придерживаются нейтральной, по возможности, безоценочной позиции, чтобы не исказить исторический контекст, внеся в него эмоциональную доминанту. В коллективистских культурах связь индивида (как личности) гораздо более постоянно связана с группой (семья, рабочие отношения и другие социальные сети)17. В случае сельской «коллективистской» общины – идентичность семьи, рода напрямую связана с армянской этнической идентичностью. Немаловажным аспектом армянской идентичности является историческая травма народа, подвергающегося геноциду и гонениям в разные годы XIX, XX и XXI вв. Можно ли сказать, что у многих армян этническая идентичность «в крови»? Условно да, за нее действительно не раз приходилось платить большими жертвами. На протяжении сюжета об истории родов проходят этапы трансформации одного государства в другое, тоже имперское по форме, но по

———————

17 «Suggesting that in collectivist cultures the connection of the individual (qua personal identity), is much more chronically bound up with and connected to the group (the family, work relations, and other social networks). It is not clear, therefore, that the personal-social identity distinction of self-categorization theory has quite the same analytic resonance in say, Chinese culture» (Turner 1982. P. 21).

237

содержанию более модернизированное государство, в котором поменялись социальные полюса. Благодаря этим изменениям большие семьи стали распадаться, стали более мобильными, люди двинулись в города, началась эпоха индустриализации и попытки советской власти создать нового «советского человека». В Азербайджанской ССР проводились две компании по коренизации (в 1927 г. и с 1965 г. до 1990 годов) и параллельно с этим шла борьба с этническим самосознанием меньшинств. В ходе этого процесса сложилась новая идентичность – «бакинцы», которая была объединяющим фактором для новой интеллектуальной элиты и номенклатуры (на определенных этапах).

Относительно гендерных идентичностей семейные нарративы об Апо отразили турбулентные социальные перемены, отраженные через призму одной женской биографии. Несмотря на общий тренд ориентализации статуса женщины (в общую категориюклише «женщины Востока» входили также женщины Южного Кавказа), сельские женщины Карабаха получили доступы к социальным лифтам разного рода, в частности через освоение новых профессий и их применение в коллективном хозяйстве. Наряду с этим общинные коммунальные ценности нисколько не утратили своей силы. Это отражает динамику и изобретательность адаптивных механизмов, присущих человеческим обществам.

Источники и материлы

ГАНКР 1 – ГАНКР Ф.119. Оп. 1. Д. 5. Исполком Агбулагского сельского совета д\т Степанакертского района. Похозяйственная книга с. Даграз Степанакертского р-на 1938, 1939 гг.

ГАНКР 2 – ГАНКР. Ф. 119. Оп. 1. Д..10. Исполком Агбулагского сельского совета д\т Степанакертского района. Похозяйственная книга Дагразского сельского совета за 1943–1944 годы.

ПМА 1 – Информант Аванесова (Григорян) Армида Суреновна

(1946 г.р.).

ПМА 2 – Информант Григорян (Айрапетова) Кнарик Александровна

(1915–2005).

ПМА 3 – Информант Симонян Давид Гамлетович, блогер, исследователь Арцаха (1978 г.р.).

ПМА 4 – личные воспоминания Григорьян К.Э. 2020.

238

Литература

Абрамов 2017 – Абрамов Р.Н. Советская инженерно-техническая интеллигенция 1960-80 -х гг.: в поиске границ коллективного сознания // Вестник института социологии. 2017. №1. Том 8.

Арменикенд / Газета: Новое время. Архив. 04.02.2010 [http://nv.am/armenikend].

Барсукова 1998 – Барсукова С.Ю. Золушки советской и постсоветской эпохи // Рубеж (альманах социальных исследований), 1998.

Бурдье 1993 – Бурдье П. Социальное пространство и генезис «классов» / Социология политики. М.: Socio-Logos, 1993.

Газиян 1983 – Газиян А.С. Арцах. Армянская этнография и фольклор. Материалы и исследования. 15. АН Арм. ССР. Ер., 1983 (на арм. яз).

Газиян 1990 – Газиян А.С. Устное народно-поэтическое творчество Арцаха (обзор) // ВОН, № 7, 1990. (на арм. яз.).

Гасанлы 2009 –. Гасанлы Дж. Хрущевская «оттепель» и национальный вопрос в Азербайджане (1954–1959). М.: Флинта, 2009.

Гиляревский, Гривнин 1964 – Гиляревский Р.С., Гривнин В.С. Опре-

делитель языков мира по письменности. М.: Наука, 1964.

Гюль, Гулиев, Надиров 1971 – Гюль К.К., Гулиев А.Н., Надиров А.А.

Нагорно-Карабахская автономная область // Советский Союз. Азербай-

джан. М., 1971.

Давидбеков 1888 – Давидбеков И. Село Гадрут, Елисаветпольской губернии Джебраильского уезда // СМОМПК. Вып. 6. Тифлис. 1888.

Джейранова 1888 – Джейранова О. Селение Чайкенд Елисаветпольского уезда Елисаветпольской губернии // СМОМПК. Вып. 6. Ти-

флис. 1888.

Женщина в СССР 1936 – Женщина в СССР. М.: Центральное управление народно-хозяйственного учета Госплана СССР, 1936.

Женщина-работница 1925 – Женщина-работница и крестьянка в

СССР. Отчет женской делегации британских тред-юнионов. М.: Изд-во ВЦСПС, 1925.

Занятия шелководством 1891 – Занятия шелководством при народных училищах Елисаветпольской губернии в 1889 г. // СМОМПК.

Вып. 11. Тифлис. 1891.

Ибрагимбеков 1888 – Ибрагимбеков Б. Шушинский уезд: Агдамское общество // СМОМПК. Вып. 6. Тифлис. 1888.

Израелов 1888 – Израелов Г. Село Касапет // СМОМПК. Вып. 6. Ти-

флис. 1888.

239

Карапетян 1996 – Карапетян Э.Т. Родственная группа «азг» у армян. Вторая половина XIX – начало XX в. Ереван, 1966.

Кирилина 2000 – Кирилина А.В. Гендерные аспекты массовой коммуникации // Гендер как интрига познания. Сб. статей. М.: Изд-во «Ру-

домино», 2000.

Лалаян 1988 – Лалаян Е. Арцах // Лалаян Е. Труды. Ер. 1988. (на арм. яз.).

Липовецкий 2010 – Липовецкий М. Траектории ИТР-дискурса //

Неприкосновенный запас. 2010. № 6 (74).

Лисицян 1992 – Лисицян С. Армяне Нагорного Карабаха. Этнографический очерк. Ереван: Изд-во АН Армении. 1992.

Магалян 2012 – Магалян А. В. Арцахские меликства и меликские дома в XVII–XIX вв. Ереван, 2012.

Махмудов 2013 – Махмудов К.Ф. Особенности развития образования в Азербайджане в 50–60-х годах ХХ века // Ученые записки Орловского государственного университета. 2013. № 5 (55).

Мелик-Ахназаров 1888 – Мелик-Ахназаров Ю. Город Елисаветполь //

СМОМПК. Вып. 6. Тифлис. 1888.

Мелик-Шахназаров 2011 – Мелик-Шахназаров А. Владетели Варан-

ды на службе империи. М.: Волшебный фонарь. 2011.

Номенклатура 2017 – Номенклатура партийно-государственная // Большая российская энциклопедия: [в 35 т.] / гл. ред. Ю.С. Осипов. – М.: Большая российская энциклопедия, 2017. Т. 35.

Осипов 1898 – Осипов Г. Селение Даш-Алты Шушинского уезда Елисаветпольской губернии // СМОМПК. Вып. 25. Тифлис, 1898.

Погосов 1888 – Погосов М. Селение Туг. Селение Мухренес // СМОМПК. Вып. 6. Тифлис. 1888.

Раффи 1991 – Раффи. Меликства Хамсы. Ереван: «Наири», 1991.

Рогачев 2014 – Рогачев А.В. Великие стройки социализма. Москва: Центрполиграф, 2014.

Соколовский 2017 – Соколовский С.В. Жизнь как поле: заметки об автоэтнографии // Поле как жизнь: К 60-летию Северной экспедиции ИЭА. М.-СПб., 2017.

Страшная сказка 2020 – Страшная сказка из жизни // Кавказский узел (интернет-журнал). 14.03.2020.

Тер-Саркисянц 1976 – Тер-Саркисянц А.Е. Современная семья у ар-

мян Нагорного Карабаха // КЭС. Т. 6. М., 1976.

Тер-Саркисянц 1977 – Тер-Саркисянц А.Е. Новое и традиционное в современном быту армян Нагорного Карабаха // ПИИЭ.1975. М., 1977.

240