Уважаемые присяжные заседатели!

Сегодня мы перешли к очередной стадии процесса – к прениям сторон.

После нее вы должны будете ответить на вопросы:

1) имели ли место те деяния, о которых шла речь в судебном заседании;

2) совершил ли их Прокошин;

3) виновен ли он в этом.

Как вы понимаете, уважаемые присяжные заседатели, наиболее полно картину происшедшего могут обрисовать потерпевший и лицо, посягнувшее на его права. К сожалению, потерпевшие по этому делу Никитин и Богер мертвы, поэтому никакие пояснения дать не могут.

Прокошин же, как лицо заинтересованное в исходе дела, может давать любые показания в обоснование своей линии защиты и не несет за это ответственности. Выходит, тупик?!

Нет! Закон позволяет нам восстановить картину трагедии и ответить на вопрос, кто совершил преступления, с помощью представленной вам совокупности доказательств, т.е. взаимосвязанных между собой фактов. Именно фактов, а не голословных утверждений, которые не могут быть проверены с помощью других доказательств.

В ходе судебного следствия вам стало известно, что 25 марта 1996 г. на лестничной площадке десятого этажа дома, расположенного в г. Барнауле по ул. Шукшина, был обнаружен труп Никитина, который проживал в этом же доме в квартире №73.

Незадолго до этого, 24 марта 1996 г. около 24 часов в его квартире произошел пожар, которым было уничтожено и повреждено имущество общей стоимостью 7 260 тыс. неденоминированных рублей.

А через год, 20 марта 1997 г., в подвале дома № 18 по ул. Шукшина был обнаружен труп Богер Виктории, также с признаками насильственной смерти. После убийства Богер было похищено ее имущество: норковая шапка, кожаная куртка, сапоги общей стоимостью 1 750 тыс. неденоминированных рублей.

По мнению сотрудников предварительного следствия, эти преступления совершил Прокошин.

Моя обязанность как государственного обвинителя ответить на вопрос: нашли ли подтверждение в судебном заседании указанные события.

Начну с показаний Прокошина Сергея Сергеевича.

По факту убийства Никитина Прокошин пояснил, что он проживал в доме, расположенном по адресу ул. Шукшина, д. 16. От соседей он услышал, что в их доме был убит Никитин, с которым он никогда не общался, в квартире у него не был, но иногда видел во дворе. Об обстоятельствах убийства он ничего сказать не может.

Возникают вопросы: подтверждается ли эта версия подсудимого другими доказательствами? Чем его версия опровергается? Ответить на них позволит совокупность собранных по делу доказательств.

В судебном заседании свидетели Наталья, Варвара и Валентина Прокошины, Лариса Бурова пояснили, что 24 марта в квартире Никитина подсудимый и погибший распивали спиртные напитки. Между ними возникла ссора, которая переросла в драку из-за того, что потерпевший отказался дать Сергею Прокошину деньги для покупки спиртного и оскорбил его.

Прокошиным Варваре и Валентине это стало известно от Прокошина Сергея Дмитриевича – отца подсудимого, а Буровой и Прокошиной Наталье – от самого подсудимого.

Правдивость показаний свидетелей подтверждается заключением судебно-медицинского эксперта, согласно которому в крови погибшего Никитина обнаружен этиловый спирт, в количестве, соответствующем тяжелой степени алкогольного опьянения, а на трупе имелись ссадины на левой щеке, на левом плече, рана на губе, перелом одного зуба, которые образовались в результате действия твердых предметов незадолго до наступления смерти.

Допрошенные в суде свидетели подтвердили причастность Прокошина к убийству Никитина.

Так, Прокошина Наталья пояснила, что ее отец – Прокошин Сергей Дмитриевич и сам подсудимый – Прокошин Сергей Сергеевич рассказали ей о том, что сначала в квартире погибшего, а затем на лестничной площадке Сергей нанес Никитину удары ножом. При этом она уточнила, что когда Сергей приехал к ней в с. Новоперуново, то на его форменной рубашке была кровь.

Прокошины Варвара и Валентина так же, как и Наталья, поясняли, что от отца подсудимого – Прокошина С.Д. узнали, что подсудимый нанес мужчине несколько ножевых ранений и что они видели следы крови на форменной рубашке Сергея.

Вспомните также слова Буровой Ларисы о том, что Сергей сам рассказал ей об обстоятельствах нанесения потерпевшему ударов ножом, при этом он пояснил, что когда сосед попытался убежать вниз по лестнице, то он (Сергей) догнал его и нанес ему 6 или 7 ножевых ранений, от чего тот скончался. Со слов отца Сергея, она также знает, что после убийства Сергей пошел в свою квартиру и застирал рубашку, которая была испачкана кровью.

Из показаний свидетеля Кунаковского следует, что отец подсудимого – Прокошин С.Д. рассказывал ему, что мужчину, труп которого был обнаружен на десятом этаже их дома, убил его сын Сергей.

Особо обращаю ваше внимание на то обстоятельство, что своему отцу, а также Прокошиной Наталье и Буровой Ларисе подсудимый рассказал о совершенном преступлении, когда об этом еще не было известно правоохранительным органам, при этом убийцей Никитина он называл только себя, а не другое какое-либо лицо.

Нет никаких оснований не доверять показаниям свидетелей, ведь все показания согласуются между собой.

Кроме того, показания свидетелей о драке, об орудии убийства, о количестве телесных повреждений, о месте, где они были причинены потерпевшему, подтверждаются протоколом осмотра места происшествия, заключениями экспертов. Напомню вам их.

В протоколе осмотра места происшествия от 25 марта 1996 г. зафиксировано, что на площадке лестницы десятого этажа находится труп мужчины, на теле которого обнаружено шесть колото-резаных ран. От трупа через тамбур и далее через коридор идет дорожка в виде мазков капель. Заканчивается дорожка около входной двери в квартиру № 64, где на полу обнаружено пятно крови в виде мазков и сгустков. На косяке входной двери квартиры Никитина видны потеки бурого цвета, в прихожей на обоях – пятна бурого цвета.

Эксперт-биолог, исследовав кусок материи, соскоб с косяка, фрагменты обоев, пришел к выводу, что на них имелась кровь, которая, судя по групповой принадлежности и другим показателям, могла принадлежать Никитину.

Судебно-медицинский эксперт при исследовании трупа Никитина обнаружил шесть колото-резаных ран, которые располагались на передней брюшной стенке, на грудной клетке, на левом предплечье. Они могли быть причинены ножом незадолго до наступления смерти, которая явилась результатом множественных колото-резаных ранений грудной клетки, живота, левой верхней конечности с повреждением артерий, печени, приведших в развитию общей кровопотери.

Эксперты-биологи установили, что на милицейских брюках, изъятых в доме, где проживал Прокошин, обнаружена кровь, в которой не исключается присутствие примеси крови потерпевшего Никитина.

Возникает вопрос, не могли ли свидетели узнать об обстоятельствах убийства из материалов уголовного дела?

Я отвечу: «Нет!» Ведь с материалами дела их никто не знакомил. Поэтому я и прихожу к выводу, что показания свидетелей убедительно опровергают версию Прокошина о непричастности к убийству Никитина.

Подсудимый Прокошин также не признал свою вину в убийстве Богер Виктории. Он пояснил, что от жильцов своего дома услышал, что в подвале дома по адресу ул. Шукшина, д. 18 нашли труп девушки. Так как следователь сказал ему, что в половых органах погибшей обнаружена его сперма, он решил, что умершая – подруга его сестры Натальи Виктория, с которой он вступал в половые отношения. Об обстоятельствах убийства ему ничего не известно.

Сложность ситуации заключается в том, что по этому эпизоду, как и по предыдущему, очевидцев убийства и прямых доказательств нет.

Поэтому лишь только тщательный анализ косвенных доказательств (улик) позволит ответить на вопрос: совершил ли Прокошин убийство Богер Виктории?

Хочу вновь обратить ваше внимание на показания Прокошиной Натальи, которые вы слышали в судебном заседании.

Суть их сводится к следующему.

Зимой 1997 г. она с братом и водителем автомобиля «Волга» катались по городу. На Павловском тракте они увидели девушку, которую ранее не знали. Эту девушку и Сергея они подвезли к их дому и оставили вдвоем. Когда Наталья вернулась домой, Сергей сказал ей, что он выпил с девушкой спиртное, переспал с ней, а затем ударил ее топором по горлу. Чтобы кровь не попала на диван, он за руку стянул девушку на пол, кровь вытер, покрывало, которое было на диване, постирал. После этого разговора Сергей вытащил из-под кровати труп, завернутый в мешки, перенес его в дом через дорогу и сбросил в подвал.

Не противоречат этим показаниям и пояснения Буровой Ларисы, которая показала, что в 1997 г. Сергей рассказывал ей об убийстве девушки, оскорбившей его. Он ударил ее один раз топором по горлу, затем положил тело девушки в мешок и спрятал под кровать.

Аналогичные показания дали Прокошины Варвара и Валентина, а также Бурова Вера, которым это стало известно от Прокошиной Натальи и Буровой Ларисы.

Свидетель Кунаковский подтвердил в суде, что в этом году отец подсудимого рассказывал ему, что девушку, обнаруженную несколько лет назад в доме № 18, убил его сын.

У меня нет оснований не доверять свидетелям, так как их показания о том, что до убийства Богер Виктория вступала в половую связь с Прокошиным, о месте, куда Прокошин отнес тело убитой, какая одежда была на теле, о локализации повреждений на ее теле подтверждаются заключениями экспертов, протоколом осмотра места происшествия.

В протоколе осмотра места происшествия от 20 марта 1997 г. зафиксировано, что в подвале дома № 18 по ул. Шукшина обнаружен труп женщины, на голове прозрачный пакет, нижняя часть туловища – в мешке.

При исследовании трупа Богер эксперт обнаружил рубленую рану на шее слева, которая образовалась от удара рубящим орудием, возможно, лезвием топора. Смерть наступила в результате ранения шеи с повреждением левой яремной вены, позвоночника, спинного мозга и левой позвоночной артерии, осложнившихся обильной кровопотерей.

На тампоне с вагинальным содержанием трупа Богер обнаружена сперма, которая могла произойти от Прокошина.

Не вызывает сомнения, что Богер была убита 18 – 19 марта 1997 г., так как эксперт установил, что смерть наступила за 1 – 2 суток до момента осмотра трупа на месте происшествия. Осмотр же места происшествия был произведен 20 марта.

Уважаемые присяжные заседатели! Хочу вам напомнить, что Прокошин рассказал своей сестре и Буровой: чем, как и когда была убита Богер еще до того, как был обнаружен труп потерпевшей в подвале, т.е. до того, как о происшедшем стало известно следственным органам.

О чем это свидетельствует?

Только о том, что эти факты, эти конкретные детали совершенного преступления могло знать только лицо, которое было на месте преступления (лицо, которое совершило его). В ином случае оно не располагало бы такими сведениями.

Прокошин не только рассказал свидетелям об обстоятельствах убийств, но и уничтожил следы совершенных им преступлений, застирав покрывало, на котором лежала Богер, и рубаху, в которую он был одет в момент убийства Никитина.

Из сказанного следует бесспорный вывод, что именно Прокошин лишил потерпевших жизни.

Оба убийства Прокошин совершил умышленно, т.е. осознанно. Ведь он, бесспорно, понимал, что, нанося Никитину множественные удары ножом по жизненно важным органам, а Богер удар топором по шее, он обязательно лишит их жизни, и хотел этого.

Поэтому, задавая себе вопрос, виновен ли Прокошин в смерти Никитина и Богер, я отвечаю: «Да, виновен».

Прокошин также обвиняется в умышленном уничтожении имущества потерпевшего Никитина, в поджоге его квартиры.

Прокошин не признал, что поджег квартиру Никитина, но это подтвердили свидетели.

Так, Прокошины Наталья, Валентина, Варвара пояснили, что после убийства Никитина Прокошин поджег в его квартире диван.

О факте пожара свидетельствует акт и выводы пожарно-технической экспертизы. В акте зафиксировано, что пожар возник в жилой комнате по адресу: ул. Шукшина, д. 16, кв. 73. Причина пожара – поджог.

По заключению эксперта, проводившего пожарно-техническую экспертизу, очаг возникновения пожара – комната. Наиболее вероятная причина возникновения пожара – воспламенение горючих материалов от открытого источника огня при благоприятных условиях для устойчивого горения. В результате пожара уничтожено и повреждено имущество Никитина.

Потерпевшая Никитина пояснила, что из-за возгорания пришли в негодность: стол-книжка стоимостью 1 млн. неденоминированных рублей, диван – 3 млн. руб., цветной телевизор – 1 млн. руб., палас – 500 тыс. руб., брюки – 200 тыс. руб., свитер – 400 тыс. руб., туфли – 100 тыс. руб., шапка – 500 тыс. руб. Повреждены обои (10 рулонов по цене 10 тыс. руб. каждый), пол.

В протоколе осмотра места происшествия зафиксировано, что в комнате обгорел стол, сгорел телевизор. Пол вскрыт. Вся кухня покрыта слоем копоти. В акте о пожаре также отражено, что в квартире выгорели бумажные обои, сгорели диван, телевизор.

Для чего Прокошин поджег квартиру?

Отвечу словами Прокошиной Натальи: «Чтобы скрыть следы убийства».

Осуществляя поджог, Прокошин осознавал, что в результате его действий будет повреждено и уничтожено имущество Никитина, и желал этого. Следовательно, он виновен и в совершении этого преступления.

В судебном заседании Прокошин также не признал, что после убийства Богер он похитил ее вещи.

Подтверждаются ли его показания? А если они опровергаются, то чем?

Чтобы ответить на эти вопросы, я вновь напомню собранные по делу доказательства.

При осмотре места происшествия 20 марта 1997 г. зафиксировано, что на теле Богер имеются только кофта, бюстгальтер, брюки, плавки, носки.

Потерпевшая Марфутина в суде пояснила, что когда она опознавала тело дочери в морге, на трупе не было сапог.

Прокошина Наталья показала в судебном заседании, что вечером того дня, когда Сергей с девушкой были у них дома, подсудимый продал ей норковую шапку и куртку девушки. Впоследствии шапку и обшлага от куртки она выдала оперативным работникам.

Свидетели Прокошины Варвара и Валентина, Бурова Лариса подтвердили это, а потерпевшая Марфутина опознала шапку и обшлага с куртки Богер.

Изложенные доказательства позволяют утверждать, что после убийства Богер Прокошин похитил ее куртку, шапку, сапоги и использовал по своему усмотрению.

Рассказывая свидетелям об обстоятельствах убийства, Прокошин объяснял свои действия тем, что потерпевшие оскорбляли его. Может ли это служить оправданием лишения потерпевших жизни, совершения поджога, кражи?!

Конечно, нет!

Никому не дано право распоряжаться жизнью другого человека. Поведение убийцы общество всегда расценивало как произвол, бесчинство, беспредел. А ведь именно так поступил Прокошин по отношению к Никитину и Богер, хотя ничего противоправного, аморального в отношении него они не совершили.

Он также поджег квартиру Никитина, похитил вещи Богер.

Подсудимый, лишив Никитина и Богер жизни, причинил их близким страшную боль потери, которая ни с чем не сравнима, боль, которая будет сопровождать их до конца жизни.

Он лишил матерей кормильцев, помощников, опоры в жизни.

Так, что же вы, уважаемые присяжные заседатели, ответите близким людям, родственникам Никитина и Богер на вопрос: "Заслуживает ли Прокошин снисхождения за свои злодеяния?".

Речь государственного обвинителя Петровой Л.Ф., прокурора отдела государственных обвинителей

прокуратуры Ростовской области,

советника юстиции