Шмонин А.В. История органов, расследующих преступления экономической направленности. Ч. 1

6. Послереформенный период

В процессе практической реализации Закона о судебных следователях и Наказов приходилось решать вопросы не только организационного, но и процессуального характера.

К организационным вопросам следовало относить систему множественной подчиненности судебных следователей различным судебным и административным инстанциям, что неблагоприятно отражалась на общем направлении следственной работы. Возникающие при производстве следствия затруднения («недоумения») вопреки точному смыслу ст. 16, 18, 23 и 24 Закона о судебных следователях разрешались часто не судебной властью, а губернским правлением. При этом некоторые губернаторы, пользуясь неограниченным влиянием на течение губернской жизни, властно вмешивались и отменяли распоряжения судебных следователей, в особенности в тех случаях, когда последние действовали не в качестве единоличных следственных органов, а в составе так называемых следственных комиссий, образование которых предусматривалось ст. 12 рассматриваемого нормативного акта. При этом использовалось право губернатора, в соответствии со ст. 15, отряжать в нее особого чиновника. Тем самым губернатор контролировал действия судебного следователя. Так, в частности, по доносу одного из таких чиновников казанский губернатор представил на разрешение Министра юстиции записку о переводе судебного следователя Поступальского в другой следственный участок. Между тем согласно положениям ст. 23, 24 и 28 Закона о судебных следователях все жалобы и доносы на судебных следователей должны представляться судебным местам, а удаление следователя от должности может последовать не иначе как с преданием их суду. Также влияние генерал-губернаторов на судебных следователей могло проявляться в публичном неодобрении характера их действий и в дисциплинарных репрессиях1.

Кроме того, губернаторы, в особенности в первые годы действия Закона о судебных следователях, непосредственно от себя поручали

1 Вмешиваясь в деятельность судебных следователей, принимая жалобы на действия судебных следователей и не передавая их на рассмотрение судебных мест, губернаторы требовали объяснения от следователей. Следователи заявляли о том, что почти по каждому делу дают объяснения губернатору, отчего проходит много времени и приводит к затяжке дел. Подчиненность судебных следователей судам первой степени ставили их в неприязненное положение к членам судов, тем более что они сами – члены суда. Подобное отношение вело к тому, что судьи не столько стараются помочь судебным следователям, сколько затрудняют их, замечая недостатки в производимых ими следствиях, нередко мелочные, не относящиеся к существу дела.

161

6. Послереформенный период

следователям производство расследования по разным делам, подчеркивая зависимость последних от губернской администрации1.

Другой проблемой организационного характера в деятельности судебных следователей была территория следственных участков и почти повсеместное неудовлетворительное состояние путей сообщений. Те сотни верст, которые отделяли судебного следователя от места происшествия, устраняли всякую возможность действительной охраны следов преступления.

Малочисленность личного состава полиции и отдаленность становых квартир от постоянного местопребывания судебных следователей служили причиной значительного промедления в получении следователями первоначальных рапортов или уведомлений о происшествиях, заключавших в себе признаки преступления.

Вопросы процессуального характера прежде всего касались соотношения дознания и предварительного следствия. Существовала неопределенность в разграничении этих стадий уголовного процесса, что вытекало из несовершенства законодательного оформления.

В соответствии с Наказом полиции дознание включало в себя действия полиции, необходимые для удостоверения в том, что происшествие действительно было и что оно соединено с преступлением или проступком. Поэтому полиция зачастую, установив факт преступления, с полным правом отсылала эти данные судебному следователю, который вынужден был проводить первоначальные действия по раскрытию преступления и поимке преступника. Часто полиция довольствовалась только одним предположением, что в обнаруженном деянии имеются признаки правонарушения, упуская из виду действия, не терпящие отлагательств, не собирая сведения по горячим следам. Это был вынужден делать судебный следователь, возможно отрываясь от другого следствия. Однако за время передачи следователю неполного дознания следы преступления могли исчезнуть. Неполнота полицейского дознания влекла за собой дополнительные трудности, а иногда и лишала следователя возможности качественного расследования преступления.

Таким образом, следователю часто приходилось заниматься не своим делом – раскрытием преступления и преследованием преступника, тогда как в его обязанность входило исследование обстоятельств дела, установление доказательств по делу, достижение

1 См.: Бразоль Б. Л. Очерки по следственной части. История. Практика. Петроград, 1916. С. 15–18.

162

6. Послереформенный период

объективной истины, необходимой для вынесения судебного приговора. Производство дознания являлось самостоятельной стадией предварительного расследования и должно было осуществляться не судебным следователем, а полицейскими органами1.

Следует отметить, что в 1866 г. при Петербургском градоначальнике было создано первое сыскное отделение. Впоследствии в некоторых городах Российской империи также были учреждены сыскные отделения. По состоянию на 1907 г. такие отделения были созданы в Санкт-Петербурге, Москве, Варшаве и Тифлисе. В 1908 г. согласно закону создаются 89 сыскных отделений, в компетенции которых находилось производство розыска по делам общеуголовного характера2. При этом работа сыскных отделений строилась в большей степени по принципу специализации (линейный принцип), в котором выделялись три основные группы преступлений: 1) убийства, разбои, грабежи и поджоги; 2) кражи и участие в воровских организациях (сюда же относились конокрады, взломщики, карманники, железнодорожные и магазинные шайки); 3) мошенничество, подлоги, обманы, фальшивомонетничество, подделка документов, шулерство, аферизм, контрабанда, продажа женщин в дома терпимости и за границу (преступления экономической направленности).

Сыскные отделения занимались не только розыском преступников, но и производством дознания по некоторым делам, в том числе по делам о преступлениях экономической направленности. При неустановлении виновных лиц по уголовным делам начальники сыскных подразделений нередко самостоятельно прекращали производство по такому делу и подшивали их к нарядам.

Неудовлетворительное производство дознаний, осуществляемое органами полиции, было обусловлено не только отсутствием четких границ между дознанием и следствием, но и неопределенностью отношений между полицией и судебными следователями. Отделение от полиции следственной части не означало реформу полиции. В процессе разработки проектов о предварительном следствии были выработаны основные положения по реорганизации полицей-

1 Нельзя не отметить и то, что производимое полицией дознание не отвечало предъявляемым требованиям, причиной чему нередко являлся низкий профессиональный уровень чиновников, а также их недобросовестность. От качества дознания непосредственно зависело и предварительное следствие. Однако зачастую дознание не только не служило подспорьем следователю, а, наоборот, затрудняло его деятельность.

2См.: Об организации сыскной части: закон от 6 июля 1908 г. // ПСЗ. Собр. 3.

Т.XXVIII. № 30672.

163

6. Послереформенный период

ских учреждений. Однако эту реформу отложили, так как в это время разрабатывалось законодательство об отмене крепостного права в России. Реформа следственного аппарата не затронула полицию. Ее организация, формы и методы деятельности, кадровый состав оставались прежними. Оставаясь неизменной с множеством разнообразных обязанностей, с прямым подчинением губернатору, с чиновниками низкого профессионального уровня, полиция не могла качественно исполнить возложенные на неe обязанности. Полиция была достойной представительницей старого правосудия и старых порядков. Поэтому появление нового Закона о судебных следователях вызвало у полиции активное противодействие. Отношения судебных следователей и полиции складывались в обстановке откровенной неприязни.

Проблема разграничения дознания и предварительного следствия впервые годы деятельности судебных следователей так и осталась до конца не решенной.

Данные и другие обстоятельства привели к принятию 29 сентября 1862 г. Основных положений преобразования судебной части в России, содержащих концептуальные положения организации уголовного судопроизводства. Комиссия по разработке данных положений пришла к выводу, что «по основным положениям судебные следователи имеют своеобразный характер и составляют как бы среднее звено между обвинительною и судебною властью»1.

Согласно положениям данного нормативного акта судебные следователи стали членами окружных судов, осуществляли деятельность по расследованию преступлений в пределах определенных для них участков, в отношении них был предусмотрен принцип несменяемости (ст. 7). Они приступали к производству следствия при наличии следующих поводов: по письменным требованиям судебных мест, губернского прокурора, стряпчих, городских и земских полиций, исправника и становых приставов того уезда, в котором следователь состоял на службе. Непосредственно судебный следователь приступал к следствию: 1) в случае явки преступника с повинной; 2) когда преступление или проступок обнаружены им во время их совершения, 3) когда преступление или проступок обнаружены при производстве следствия по какому-либо другому преступлению или проступку; 4) по устному или письменному

1 Объяснительная записка к проекту Устава уголовного судопроизводства. СПб.,

1863. С. 132.

164

6. Послереформенный период

объявлению полицейских служителей, чинов волостной и сельской полиции и частных лиц «когда сии лица извещают его о совершающемся или только что совершившемся преступлении или проступке,  подлежащем рассмотрению судебных мест» (ст. 11).

Реформирование одного звена правоохранительной системы было неудачным. В объяснительной записке к Проекту «Учреждения судебных установлений» 1863 г., т. е. менее чем через три года после нововведений, отмечалось: «…прислоненное к старой судебной системе «Учреждение судебных следователей», созданное отчасти уже по новым требованиям и началам, было в противоречии с окружающей сферой, и опытом показано, что от всех тех властей судебных, полицейских, административных, с которыми судебные следователи были в ежедневном соприкосновении, они встречали не столько содействие, сколько бездействие или даже противодействие».

Некоторую определенность по вопросу разделения дознания и предварительного следствия внес Устав уголовного судопроизводства 1984 г. (далее – УУС).

Прежде отметим, что, как известно, УУС согласно указу от 19 октября 1865 г.1 должен был вводиться в стране постепенно. Поэтому в течение продолжительного времени во многих регионах России продолжали действовать законодательные акты 1860 г. Еще в 1894 г. в 23 губерниях и областях предварительное следствие осуществлялось на основании положений, введенных «Учреждением судебных следователей» и «Наказом судебным следователям».

Правильным было бы считать, что нарушением положений, установленных судебными Уставами, явилась ситуация, при которой в окраинных местностях России судебные следователи вообще не вводились, а предварительное следствие возлагалось на мировых судей, как, например, в Закавказском крае согласно утвержденному 22 ноября 1866 г. положению «О введении в действие судебных Уставов 20 ноября 1864 года к Закавказскому краю». Примером отступления от принципов производства предварительного следствия, установленных судебными Уставами, может служить и закон от 19 мая 1871 г. «О порядке действий чинов корпуса жандармов по исследованию преступлений», передавший расследование политических преступлений чинам корпуса жандармов, предоставив им

1 Высочайший Именной указ Правительствующему Сенату о введение в действие судебных уставов 1864 года и положение о введение в действие судебных уставов 20 ноября 1864 года // ПСЗ. Собр. 2. Т. 11. Отд. 1. № 42587.

165

6. Послереформенный период

право производить дознание по правилам предварительного следствия и направлять дело непосредственно прокурору. Данный закон повлек за собой череду законодательных мер, расшатывающих судебные Уставы.

Анализ положений УУС, в частности, показывает, что под предварительным следствием подразумевалось производство процессуальных действий по сбору доказательственного материала для суда его уполномоченными членами – судебными следователями, которые выделялись как от полицейских, так и от административных властей и приравнивались к членам окружного суда (ст. 79).

Отсутствие подозреваемого или скрывшегося обвиняемого не являлись основанием для приостановления предварительного следствия (ст. 276).

Производство предварительного следствия могло быть прекращено лишь судом. Судебный следователь, не найдя оснований далее продолжать производство следствия, должен был приостановить его и через прокурора получить разрешение суда на прекращение дела (ст. 277).

Судебный следователь обязан был «привлекать заподозренных лиц в качестве обвиняемых» (ст. 377) и с полным беспристрастием «приводить в известность» как обстоятельства, уличающие обвиняемого, так и обстоятельства, его оправдывающие (ст. 265), а также производить следствие «со всевозможной скоростью» (ст. 295). Он имел право проверять, дополнять, отменять действия полиции по произведенному ею первоначальному дознанию (ст. 269) и мог производить осмотры и освидетельствования (ст. 315–356), применять меры пресечения к обвиняемым (отобрание вида на жительство или обязывание их подпиской о явке к следствию и неотлучке с места жительства; отдача под особый надзор полиции; взятие залога; домашний арест; взятие под стражу) (ст. 416–420), а также «разыскание предметов, обнаруживающих преступление» (ст. 357– 376) через обыски и выемки.

Решения следователя оформлялись постановлениями, необходимыми для объяснения хода следствия или распоряжений следователя (ст. 472–473 и др.). О проведении каждого процессуального действия составлялся отдельный протокол (ст. 467–468).

Обыски и выемки производились в домах и других жилых помещениях в случае основательного подозрения, что обвиняемый, или предмет преступления, или вещественные доказательства, необходимые для «объяснения» дела, скрыты в этих местах (ст. 357).

166

6. Послереформенный период

Данные следственные действия производились: 1) при понятых и при хозяине дома или помещения, а если он отсутствовал, то при его жене (если он женат) или при ком-либо из старших домашних лиц (ст. 358), 2) днем, но в случае необходимости разрешались и ночью, однако с объяснением в протоколе причин, побудивших следователя прибегнуть к этому (ст. 363).

Следователь осуществлял также «представление обвиняемого к следствию» и его допрос (ст. 377–414), пресечение способов уклониться обвиняемому от следствия (ст. 415–432), вызов и допрос свидетелей (ст. 433–453). При этом он составлял протоколы этих действий (ст. 467–475) и «заключал следствие» (ст. 476–482). Судебный следователь «не останавливается в производстве следствий  по тому случаю, что обвиняемый скрылся или что нет в виду подозреваемого в совершении преступления» (ст. 276), и не уполномочивается прекращать следствие. Правом приостанавливать или прекращать «уголовное преследование» наделялся суд (ст. 277, 529). Полиция же и в определенных случаях чины Отдельного корпуса жандармов должны были лишь содействовать следствию (ст. 249).

По окончании предварительного следствия судебный следователь предъявлял обвиняемому, по его просьбе, следственное производство и спрашивал о желании «представить еще что-либо в свое  оправдание» (ст. 476). Если обвиняемый указывал на какие-либо новые обстоятельства, то судебный следователь обязан был проверить те из них, которые могли повлиять на решение дела (ст. 477). После этого следователь объявлял всем участвовавшим в деле лицам об окончании следствия и отсылал все производство к прокурору или его товарищу (ст. 478).

Материалы следствия сшивались по хронологии их составления или получения, пронумеровывались, прошнуровывались и скреплялись печатью следователя. К материалам следствия составлялась опись с указанием, на каком листе дела какой документ находился (ст. 481).

По делам о должностных преступлениях, которые, как правило, были сопряжены с преступлениями экономической направленности, предварительное следствие осуществлялось «чрез судебного следователя» в следующих случаях:

«1)  когда  в  преступлении  вместе  с  должностными  участвовали  и частные лица;

2)  когда с обвиняемого должностного лица требуется вознаграждение за вред или убытки, причиненные его действиями по должности и

167

6. Послереформенный период

3)  когда  должностное  лицо  обвиняется  в  таком  преступлении  должности, которое по закону влечет за собой лишение всех прав состояния или же потерю всех особенных, лично и по состоянию присвоенных виновному прав и преимуществ» (ст. 1089).

Очевидно, правы те авторы, которые полагают, что согласно судебным уставам 20 ноября 1864 г. предварительное следствие представлялось соединением розыска с судебным исследованием преступного деяния и виновности лиц, заподозренных в его совершении, причем главная составная часть предварительного следствия заключалась именно в розыскной деятельности. Такого рода вывод основан на следующем: 1) предварительное следствие возникало в большинстве случаев тогда, когда ни характер деяния, подлежащего исследованию, ни прикосновенность к его совершению известных лиц еще совсем не определены и 2) закон на самого судебного следователя, стоящего во главе предварительного следствия, возлагал обязанность обнаружения лиц, виновных в совершении преступления. Так, согласно ст. 250, 309, 277 УУС к судебному следователю поступали такие сообщения, которыми до его сведения доводилось о происшествии, заключающем в себе признаки преступления или проступка, даже если бы лица, виновные в их совершении,

ине были обнаружены. По смыслу ст. 264, 265, 266 УУС главная задача предварительного следствия заключалась в открытии и изобличении лиц, виновных в совершении преступления. Кроме того, инициатива в производстве дознаний по делам, по которым уже возникло предварительное следствие, исходила от судебного следователя (ст. 271 УУС)1.

Дознание возлагалось на полицию и определялось как «собирание сведений, необходимых для удостоверения о том, что происшествие действительно было и что оно соединено с преступлением

ипроступком»2.

Говоря о качестве полицейского дознания, необходимо заметить, что оно во многих случаях оставляло желать лучшего.

Кроме полиции дознание, в том числе по делам о преступлениях и поступках экономической направленности, могли производить: а) военное начальство, как сухопутное, так и морское, по всем пре-

1Власов В. И., Гончаров Н. Ф. Организация розыска преступников в России в IX– XX веках (историко-правовое исследование): В 2 ч.: монография. Домодедово, 1997. Ч. II.С. 13.

2 Закон о судопроизводстве по делам о преступлениях и проступках // Свод законов Российской Империи. СПб., 1892. Т. 16. Ч. 2. Разд. 3. Ст. 1.32.

168

6. Послереформенный период

ступным деяниям военнослужащих, подлежат ли они суду военному, или (в случаях, указанных в ст. 1236, 1250 и 1252 УУС) общему гражданскому разбирательству (ст. 1035 УУС); б) гражданское начальство по проступкам служебным, учиненным в сфере его управления; при этом вся деятельность общей полиции ограничивалась донесением или сообщением о дошедших до ее сведения преступлениях по должности; в отношении лиц судебного ведомства – тому судебному установлению, от которого зависит предание обвиняемого суду (ст. 1079–1082 УУС), а в отношении лиц, служащих по административному ведомству, – начальству, от которого зависит «определение обвиняемого к должности» (ст. 1085 УУС). Судебное установление и начальство обвиняемого, заменяя общую полицию, принимали на себя права и обязанности по производству дознания; для этого мог быть командирован ими особый чиновник; в действиях своих он был обязан сообразовываться с общими правилами полицейского производства, и когда предварительное следствие по служебному проступку должно было производиться судебным следователем, то этот чиновник других прав, кроме предоставленных общей полиции, не имел (ст. 261 УУС), если же и предварительное следствие поручалось особому чиновнику, то он имел все права судебного следователя и нес его обязанности; в) духовенство по служебным и маловажным проступкам священно- и церковнослужителей, а также по некоторым религиозным проступкам частных лиц; в последнем случае оно действовало совместно с общей полицией, не устраняя ее; г) чины административных ведомств, которые независимо от дел о совершаемых в их сфере служебных преступлениях имели право на производство дознания для обнаружения преступлений и проступков, заключающих в себе нарушение уставов казенных управлений, т. е. преступлений против имущества и доходов казны. Охранение разных ветвей казенного управления было вверено различным чинам казенной администрации, и для этой цели предоставлялись им особые права. Некоторые из этих прав распространялись на общую полицию лишь в известных случаях нарушений. На этом основании обнаружение нарушения принадлежало прежде всего должностным лицам казенного управления, а потом общей полиции (ст. 1129 УУС). Поэтому же частные лица с объявлениями и доносами о нарушениях казенных уставов должны были обращаться также к должностным лицам казенного управления, а за отсутствием их – к полиции; д) жандармский корпус также объявлялся органом дознания по проступкам, совершенным на железных

169

6. Послереформенный период

дорогах; еще более широкими были его права по преступлениям политическим, где акты дознания заменяли порой акты предварительного следствия (ст. 1056 УУС). По важнейшим политическим делам дознание производилось лицом, особо для того назначенным Высочайшей властью (ст. 1035 УУС); е) начальники сыскных отделений и их помощники под контролем прокуратуры по закону 6 июня 1908 г. (ст. 261, 279 УУС в ред. 1908 г.).

Отметим, что согласно Положению о введении в действие Судебных Уставов, утвержденному 19 октября 1865 г., судебные установления открывались постепенно с 1866 г. в Санкт-Петербургской и Московской губерниях, а в течение четырех последующих лет – еще в 10 губерниях. Окраинные губернии России в положении не упоминались. Так, в губерниях Сибири порядок судопроизводства, регламентировавшийся Сводом законов 1857 г., действовал до конца XIX в. Вместо планировавшихся четырех лет для введения Уставов потребовалось тридцать пять. 13 июля 1896 г. был издан закон о введении Судебных Уставов в Сибири со 2 июля 1897 г.1

Вся территория Российской империи (за исключением Финляндии) оказалась охвачена следственными участками лишь в 1899 г., после того как завершилось проведение судебной реформы 1864 г. При этом необходимо отметить, что поскольку (по мере распространения реформы на окраины страны) мировые судьи оказались наделены полномочиями по расследованию уголовных дел в судебных округах не только Закавказья, но также Архангельской губернии, Черноморской губернии, Сибири, в Степных областях и Туркестанском крае, количество следственных участков там было сравнительно невелико. Так, в 1898 г. вся обширная территория Восточной Сибири и Дальнего Востока, вошедшая в округ новоучрежденной Иркутской судебной палаты, делилась всего на 28 следственных участков2.

Следует отметить, что после непродолжительного функционирования судебных следователей Министерство юстиции и другие государственные органы, как в прочем и общественность, были обеспокоены их крайне низкой эффективностью. Статистические данные свидетельствовали о двух главных показателях плохого качества следствия: во-первых, медлительность производства следствия

1 Сергиевский  В. В. Элементарный курс русского уголовного судопроизводства. Пособие к лекциям. СПб.,1881–1887. С. 586.

2 Сведения о личном составе судебных установлений Европейской и Азиатской России и о деятельности судебных установлений, образованных по Уставам императора Александра II, и коммерческих судов за 1898 год. СПб., 1899. С. 11.

170