Античная литература / Катулл. Избранные стихотворения

Книга стихот ворений

Я ли дни сгублю младые у фригийских острых вершин?

Где олень лесной таится, где кочует в чаще кабан? Что же, что ж я натворила I Как ужасно ныне казнюсь!» И едва такие звуки, излетев из розовых уст,

75 До ушей богов бессмертных донесли нежданную новь,— Тотчас львам своим Кибела отпустила путы ярма

И впряженного ошую тотчас так дразнить

начала:

— «Прянь свирепый, поусердствуй, чтобы он в неистовство впал,

Чтобы вновь в порыве яром он вернулся в чащи мои,—

80 Он, кто в вольности чрезмерной мнит бежать от власти моей!

Бей хвостом бока и спину, плетыо собственною хлещи!

Пусть ужасный вновь отдастся по глухим урочищам рев.

На своей могучей вые ржавой гривой страшно тряхни!»

Так рекла Кибела грозно и сняла со зверя ярмо. 85 Сам свой норов возбуждает зверь свирепый —

и побежал! Влево, вправо он кустарник, мчась, ломает

шалой ногой. Вот уж близок берег пенный, близок мрамор

зыби морской, Лютый зверь завидел деву и схватить добычу

готов,—

51

64

Древле корабль из сосны, на хребте Пелиона рожденной,

Плыл, как преданье гласит, по водам текучим Нептуна,

В край, где Фасис течет, к пределам владыки

Эета,

В год, когда юношей цвет, аргосской краса молодежи,

6 Страстно похитить стремясь Золотое руно из Колхиды,

Быстрой решились кормой взбороздить соленые воды,

Весел еловых кондом голубую взрывая поверхность.

Им богиня сама, что твердыни блюдет

на высотах Градов, корабль создала, дуновению ветра

покорный,

3Сосны своею рукой скрепляя для гнутого днища. Килем впервые тогда прикоснулся корабль

кАмфитрите.

Только, взрезая волну, в открытое вышел он море, И, под веслом закрутясь, побелели, запенились водьг,

Из поседевших пучин показались над волнами лица:

53

Катулл

15 Нимфы подводные, всплыв, нежданному чуду дивились,

И увидали тогда впервые смертные очи

Вясном свете дневном тела Нереид обнаженных, Вплоть до упругих сосцов выступавших из пены

25 Первым тебя призову, возвеличенный факелом брачным,

Мощный Фессалии столп, Пелей, кому и Юпитер, Сам родитель богов, уступил любимую деву.

Ты ль не возлюбленный муж прекраснейшей дщери Нерея?

Ты ли не тот, кому уступила внучку Тефпя 30 И Океан, что весь круг земной морями объемлег?

Время пришло, и когда желанные дни наступили,

В гости Фессалия вся сошлась к палатам Пелея. Вот уже царский дворец веселой полон толпою; Гости подарки несут, сияют радостью лица;

35 Скирос весь опустел, Темпейские брошены долы, Пусты Краннона дома, обезлюдели стены

Лариссы,—

54

Книга стихот ворений

Все к Фарсалу сошлись, посетили фарсальскпе сени.

Поле не пашет никто, у быков размягчаются выи, Не прочищают лозы виноградной кривою

мотыгой, 40 Вол перестал сошником наклонным отваливать

глыбы; Не убавляет и нож садовника тени древесной; Дома покинутый плуг покрывается ржавчиной

темной. Царский, однако, дворец на всем протяженье роскошно

Светлым блестит серебром и золотом ярко

горящим. 45 Тронов белеется кость, на столах драгоценные

чаши

Блещут — ликует дворец в сиянии царских сокровищ.

По середине дворца — богини брачное ложе, Все из индийских клыков, пеленою покрыто

пурпурной — Тканью, ракушек морских пунцовым пропитанной соком.

50 Вытканы были на ней деяния древних героев, Славные подвиги их она с дивным искусством

являла. Вот Ариадна, одна, с пенношумного берега Дни,

Неукротимый пожар не в силах сдерживать в сердце,

Смотрит, как в море Тесей с кораблями поспешно уходит; 5» Видит — не может сама тому, что видит, поверить:

55

Катулл

Что, от обманчивых снов едва пробудясь, на пустынном

Бреге песчаном себя, несчастная, брошенной

ВИДИТ.

Он же, про деву забыв, ударяет веслами волны, Бурному ветру своп обещанья вручая пустые!

60 С трав, нанесенных волной, в печали глядит Миноида,

Как изваянье, увы, как вакханка из мрамора. Смотрит,

Смотрит вдаль и плывет по волнам великих сомнении.

Тонкий восточный убор упал с головы золотистой, Полупрозрачная ткань не скрывает шею нагую,

65 И уж не вяжет тесьма грудей белоснежнее млека. Что упадало с нее, с ее прекрасного тела, Все омывали у ног морские соленые волны.

Но не смотрела она на убор, на влажные

платья,—

Дева, надеясь еще, к тебе лишь, Тесей, устремлялась

70 Сердцем и всею душой и всею — безумная — мыслью.

Ах, несчастливица! Как омрачала ей дух Эрицина Плачем, не знавшим конца, тревог в ней тернии сея, С дня того, как Тесей, на мощь свою гордо надеясь,

75 К злобному прибыл царю и увидел гортинские кровли.

Город Кекропа пред тем, подавлен чумой жесточайшей,

Дал, по преданью, обет искупить Андрогея убийство

56

Книга стихот ворений

И посылать Минотавру, как дань, насущную пищу: Юношей избранных цвет и лучших из дев

незамужних. 50 Но, как от бедствий таких необширный измучился город,

Сам свое тело Тесей за свои дорогие Афины В жертву отдать предпочел, чтобы впредь уже не

было нужды, Не хороня, хоронить на Крит увозимые жертвы. Так на легком своем корабле, при ветре попутном,

85 Он к горделивым дворцам Миноса надменного прибыл.

Тотчас на гостя глядит желанья исполненным взором

Царская дочь, что жила в объятиях матери нежных,

Средь благовонных пелен своей непорочной постели,—

Миртам подобна она, над струями Эврота возросшим;

90 Или же ярким цветам, под дыханьем весны запестревшим.

Девушка пламенный взор оторвать не успела от гостя,

Как уже чувствует: зной разливается жгучий по телу,

Вглубь, до мозга костей проникает пылающий пламень.

Ты, о безжалостный бог, поражающий сердце безумьем,

95 Мальчик святой, к печалям людским примешавший блаженство* Ты, о богиня, кому Идалийские рощи подвластны!

57

58

Книга стихот ворений

Плакавшей горько о том, что дочь дорогая

исчезла,

120Дева всему предпочла любовные ласки Тесея?

Иль как корабль уносил ее к пенному берегу Дии? Или о том, как супруг с забывчивым сердцем

покинул Вскоре ее, когда еще сои ей сковывал вежды? Долго она, говорят, кипела душой исступленной

125И глубоко из груди исторгала звенящие клики; То в печали, одна, поднималась на горы крутые,

Острый взор устремив па ширь кипящего моря; То против трепетных волн бежала в соленую влагу, Мягкий подол приподняв, обнажив белоснежные ноги.

130 Вот ее скорбная речь, последние пепи несчастной, С влажных слетавшие губ, холодевшей слезой

орошенных: «Ты ль, вероломный, мепя разлучив с алтарями родными, Здесь, вероломный Тесен, на прибрежье покинул пустынном?

Иль, оСещаньл забыв, священною волей бессмертных

135 Ты пренебрег и домой возвращаешься клятвопреступным?

Или ничто не могло смягчить жестоких решений? ИЛИ В душе у тебя и малости пет милосердья, Чтобы хоть жалость ко мне почувствовал ты,

бессердечный? Льстивым голосом ты не такие давал мне обеты, 140 И не такие внушал надежды мне, злополучной,—

Радостный брак мне сулил, говорил мне о свадьбе желанной!

59

Катулл

Все понапрасну; мои упованья развеяли ветры! Женщина пусть ни одна не верит клятвам

мужчины И не надеется пусть, чтоб муж сдержал свое слово.

145 Если, желаньем горя, к чему-либо алчно

стремятся,

Клясться готовы они, обещать ничего им не страшно.

Но лишь насытилось в них вожделение жадного сердца,

Слов уж не помнят они, не боятся они вероломства.

Боги! Не я ли тебя из вихря самого смерти 150 Вырвала и потерять скорей не решилась ли брата,

Нежели в миг роковой тебя, обманщик, покинуть! Вот за какую вину на съеденье зверям и пернатым Я отдана, и никто мой прах не покроет землею. Львица какая тебя родила под скалою пустынной? Море какое, зачав, из бурной пучипы извергло?

Сиртами ль ты порождеп, Харибдой иль хищною Скиллой?

Так-то ты мне воздаешь за спасение сладостной жизни?

Если уж были тебе наши брачные узы не милы Или отца-старика ты суровых укоров боялся,

160 Все же ты мог бы меня отвезти в вашу' дальнюю землю; Радостно было бы мне служить тебе верной рабою,

Белые ноги твои омывать водою прозрачной Или на ложе твое стелить пурпурные ткани. Но, обезумев, зачем я ветрам, разумепья

лише иным,

60