философии, предшествующим «великим системам» XVII столетня и эпохе европейского Просвещения.

Прежде чем говорить о специфических проблемах, позволяющих выделить философию эпохи Возрождения в качестве особого этапа в истории философской мысли, необходимо хотя бы кратко остановиться на освещении этого периода в историко-философской лигературе.

В «Лекциях по истории философии» Гегеля эпоха

она оказывается лишенной даже того относительно самостоятельного значения, которое придается христианскому средневековью, и оценивается лишь как период «разложения того, что было твердо установлено в схоластической философии» [28, с 98] Вместе с тем Гегель глубоко и точно отметил, что в эту эпоху различие между теологией и философией «представляет собой характерную черту перехода к новейшему времени, когда стали полагать, что для мыслящего разума может быть истиной нечто такое, что не является истинным для теологии» [там же, с. 109]. В соответствии со своей концепцией истории философии как саморазвития духа Гегель подчеркнул, что период Возрождения — это время, когда «дух .. поднялся до предъявления к себе требования, чтобы он находил и знал себя действительным самосознанием как в сверхчувственном мире, так и в непосредственной природе» [там же, с. 165] Это «пробуждение самостности духа» есть главная черта Возрождения в трактовке Гегеля Однако он рассматривает эту эпоху лишь в качестве подготовительного этапа к возникновению новой философии. При этом, начиная новый период с Реформации, од относит натурфилософов XVI в. к средневековью. Реиессансные мыслители, по оценке Гегеля, хотя и «действовали бесконечно возбудительно, но сами по себе не создавали ничего плодотворного» [тамоке, с. 174].

Если Гегель видит в натурфилософии XVI в. лишь поздний этап средневекового мышления, то Внндельбанд объедлчяет се вместе о д ^чософией последующего столетия D единую эпоху «ески'вешю-иаучиой метафизики». Казалось бы, это свидетельствует о более высокой и положительной оценке вклада мыслителей позднего Возрождения в историю философской мысли Однако в этом случае за ними остается роль предшест-

венников, которые лишь в слабой мере сумели выразить то,- что стало достижением подлинно научного и философского мышления XVII в. Смысл этого этапа — в «превращении фантастического созерцания природы в. математически-механистическое понимание», «в постепенном преобладании научности» [26, с. 107]. Подобное соединение в одном историческом периоде Бруно и Кампанеллы, с одной стороны, и Декарта, Спинозы и Лейбница — с другой, в качестве создателей «естественнонаучных систем» означает оценку первых на основе достижений вторых, признание за философами эпохи Возрождения тех же, но слабо развитых и недостаточно выраженных достоинств, что и за философами Нового времени. Между тем мы имеем здесь дело с качественно различными этапами научного и философского мышления, с принципиально различными системами.

В качестве философии «переходного времени» рассматривают ренессансную философию авторы вышедшего под редакцией Ф. Ибервега 3 тома общего курса истории философии М. Фришейзен-Колер и В. Моог. Посвященный эпохе Возрождения раздел служит у них введением к философии Нового времени, а сама ренессансная философская мысль выступает в роли подготовительного этапа к философии «конструктивных систем» XVII столетия, опирающихся на развитие экспе- риментально-математического естествознания и противостоящих «фантастическим» системам натурфилософии [см. 216, с. 217].

Пренебрежительный взгляд на философские заслуги Возрождения мы встречаем в историко-философских суждениях Б. Рассела. Отметив, что «взгляд на мир нового времени, противоположный взгляду на мир средневековья, зародился в Италии с движением, получившим название Возрождения» [81, с. 514], признав заслуги этой эпохи в разрушении схоластической системы и в возрождении изучения Платона, английский философ приходит к выводам весьма неутешительным: «Возрождение не было периодом великих достижений в области философии, ио оно дало известные плоды, которые явились необходимой предпосылкой величия XVII столетия» [тамоюе, с. 519].

Отрицание исторического значения ренессансной философской мысли характерно для современного неотомизма с его преувеличением заслуг средневековой

схоластики, которая, по утверждению крупнейшего неотомистского историка филУсофии Э. Жильсона, оставалась определяющим движением философской мысли вплоть до XVII в. Другой католический историк, Дж. Тоффанин, отрицал существование разрыва итальянского гуманизма со средневековой схоластической традицией и видел в нем исключительно ортодоксально-католическую тенденцию, нашедшую свое высшее выражение в идеоло-

дайк, А. К. Кромби) преувеличение заслуг поздней схо-

особенностей философской культуры эпохи Возрожде-

философской мысли эпохи Возрождения помогают раскрыть отличие ее от «классического» типа мышления нового времени. Но акцентируя внимание на «вненаучных» или «донаучных» категориях реисссансной картины

только неизбежный разрыв типов мышления, по и историческую их преемственность.

Указанными тенденциями далеко не исчерпывается новейшая зарубежная историография философии эпохи Возрождения. В трудах ряда прогрессивных современных исследователей (Дж. Сантты, Э. Гарсиа, Ч. Вазоли) справедливо подчеркивается самостоятельная и плодотворная роль реиессансной философии в развитии европейской философской мысли.

Советская историческая наука исходит из понимания Возрождения как величайшего прогрессивного переворота из всех пережитых до того времени чело-

вечеством [1, т. 20, с. 346], который ознаменовал начало капиталистической эры, эпоху так называемого «первоначального накопления» капитала; в общеевропейских масштабах он должен быть отнесен к XVI столетию, но «первые зачатки капиталистического производства,— как писал К. Маркс,— спорадически встречаются в отдельных городах по Средиземному морю уже в XIV и XV столетиях» [1, т. 23, с. 728], что и дает право говорить об Италии как о «первой капиталистической нации» [1, т. 22, с. 382].

«Современное естествознание... — говорит Ф. Энгельс в первом варианте «Введения» к «Диалектике природы»,— начинается с той грандиозной эпохи, когда бюргерство сломило мощь феодализма, когда на заднем плане борьбы между горожанами и феодальным дворянством показалось мятежное крестьянство, а за ним революционные предшественники современного пролетариата, уже' с красным знаменем в руках и с коммунизмом па устах,— с той эпохи, которая создала в Европе крупные монархии, сломила духовную диктатуру папы, воскресила греческую древность и вместе с пей вызвала к жизни высочайшее .развитие искусства в новое время, которая разбила границы старого orbis и впервые, собственно говоря, открыла Землю» [1, т. 20, с. 508].

Эпоха Возрождения для наиболее передовых стран Европы — это эпоха зарождения капиталистических отношений, складывания национальных государств и абсолютных монархий, эпоха возвышения буржуазии в борьбе с феодальной реакцией, эпоха глубоких социальных конфликтов — Крестьянской войны в Германии, религиозных войн во Франции и Нидерландской буржуазной революции. Философская мысль Возрождения

вивается в эпоху возвышения абсолютизма, Реформации и католической реакции в Европе. Судьбы философских учений и участь самих философов нельзя понять вне социально-политических и .идеологических конфликтов эпохи.

Философия эпохи Возрождения теснейшим образом связана с развитием современного ей естествознания,

мальной логике, в результате чего были оставлены без внимания многие логические достижения средних веков, имеющие большое теоретико-познавательное значение '.

Возрождение классической древности, давшее наименование эпохе, определило решающую роль античного философского наследия в формировании философских воззрений мыслителей XIV—XVI вв. Вызванные к жизни усилиями гуманистов творения философов Древней Греции и Рима дали огромной силы толчок развитию философской мысли. Вместе с тем речь шла всякий раз не только об усвоении, но и об оригинальной переработке античной традиции, В философии эпохи Возрождения мы имеем дело со специфическими модификациями аристотелизма и платонизма, стоической и эпикурейской философской мысли. Основная линия водораздела шла не по границам старых направлений и школ: в философских системах XIV—XVI вз. мы встретим причудливое сочетание самых различных традиций, вплоть до своеобразного соединения схоластического перипатетизма с возрожденным гуманистами стоицизмом у П. Помпонацци, эпикуреизма и платонизма у П. А. Мапдзоллп и Дж. Бруно и до неоднократных, от Дж. Пико делла Мпрандола до Ф. Патрицн, попыток «согласования» Аристотеля и Платона. Граница шла между теологией и прислуживающей ей схоластикой, с одной стороны, н философией, противостоящей теологическим схемам средневековья,— с другой. Традиции античной и средневековой философской мысли получали в философии Возрождения новый смысл, использовались для решения новых проблем.

«Вопрос об отношении мышления к бытию,— писа.г

1 Гуманисты оставили без внимания такие логико-гносеологи- ческие идеи средних веков, как уточнение Фомой Акшшским понятия тождественности (две вещи тождественны друг другу, если все свойства первой вещи есть у второй, а все свойства второй вещи есть у первой), как формулировка Дуисом Скоттом так называемого закона «переполнения» системы при наличии в ней логического противоречия или как предвосхищение Оккамом в его учении о консеквенцнях ряда формул исчисления высказываний, а также выявление им понятия строгой импликации.