XI.2. Прочно, как стекло

Всем известна русская пословица: «Нет худа без добра». Это, конечно, верно! А вот о стекле можно сказать наоборот - «Нет добра без худа». Действительно, такой прекрасный, универсальный материал, как стекло, имеет в то же время очень неприятное качество — хрупкость. Стекло легко бьется. Даже не очень сильный удар заставляет его разлетаться вдребезги, с образованием острых, режущих осколков. Что, если бы стекло при всех своих положительных качествах обладало еще и прочностью? Насколько безопаснее для людей стало бы обращение с таким стеклом, насколько повысилась бы его ценность, например для остекления скоростного транспорта. Долго старались люди придумать стекло, которое не билось бы или уж если разбилось, то без ранящих осколков. И, наконец, первый шаг в этом направлении был сделан. Как это произошло? В 1903 году в маленьком кабинете французского химика Эдуарда Бенедиктуса шла очередная уборка. Метелка из перьев старательно сметала пыль с множества склянок и бутылочек, которыми были заполнены полки. Вдруг одна из склянок упала с самой верхней полки на пол и, к удивлению ученого, не разбилась. Это была самая обыкновенная колба с очень тонкими стенками. Правда, ее стенки оказались после падения покрытыми целой сетью трещин. И тем не менее она не рассыпалась на кусочки. Даже вода, налитая внутрь, не просачивалась наружу. Лишь после внимательного осмотра колбы Бенедиктус понял, в чем дело: осколки стекла держались на какой-то тонкой, прозрачной пленке. Оказывается, в склянке хранился когда-то раствор нитроцеллулозы, он давно испарился, но на стекле осталась гибкая, клейкая пленка; она, подобно тончайшей кожице, пристала к колбе и предохранила ее от разрушения. Это был очень интересный случай, и о нем не следовало забывать. Вот почему на колбочке появилась наклейка: «В ноябре 1903 года эта колба упала с высоты трех с половиной метров и была поднята в том состоянии, в каком она находится сейчас.» Годы шли, Бенедиктус занимался своей работой и о занятном случае с колбочкой совсем забыл. Но вот однажды, читая газету, он наткнулся на описание автомобильной катастрофы. Машина налетела на телеграфный столб и свалилась в канаву. Из трех пассажиров один был убит, двое тяжело ранены осколками разлетевшихся вдребезги автомобильных стекол. Особенно много порезов получил шофер; острые, как кинжалы, осколки стекла изрешетили ему лицо и руки. В статье было сказано, что две трети всех несчастных случаев с пассажирами происходят из-за того, что стекла машины разбиваются вдребезги. Нельзя ли вставлять в автомобильные окна такие стекла, которые не давали бы осколков? Статья заставила Бенедиктуса призадуматься. Стекло, не дающее осколков? Нечто подобное он читал или даже где-то видел... Еще маленькое усилие мысли, и память ему подсказала: а разбитая колба, упавшая с полки и оставшаяся целой, — ведь она именно не дала осколков. Несколько минут лихорадочных поисков в пыльном углу, и вот колба уже в руках. Совершенно верно, даже указана дата: «Ноябрь 1903 г.». Вот почти готовое решение вопроса. Стоит только между двумя листами обыкновенного стекла укрепить слой прозрачного целлулоида, и получится «пакет» безопасного, безосколочного стекла. Если даже стекло будет разбито на тысячу кусков, все они останутся на месте, приклеенные к слою целлулоида. Бенедиктус взялся за работу. Задача оказалась гораздо труднее, чем он думал. Всё же у него хватило настойчивости. Через два года трудности были преодолены, создан новый вид безопасного стекла, названный «триплексом». Разбить вдребезги триплекс невозможно. Автомобиль при катастрофе может быть смят, кузов его исковеркан, но стекло, хотя и покроется сетью трещин, всё же не разлетится. Это стекло очень пригодилось на войне. Если составить пакет не из двух, а из пяти слоев: трех слоев стекла и двух целлулоида, то получится столь крепкий триплекс, что его не пробить пулей. Пуля может пробить первые два слоя, может расколоть еще третий слой, но пробить остальные два слоя у нее силы уже не хватает. Такие стекла вставляют в смотровые щели танков. В СССР был разработан автоклавный способ изготовления триплекса. Подготовленные заранее пакеты из стеклянных листов с целлулоидными прокладками закладывают в герметично закрывающиеся резиновые мешки, из которых затем выкачивается воздух. Благодаря разрежению в мешке наружное давление плотно сжимает листы. Мешки помещают в автоклав — аппарат, в котором создается повышенное давление. 10 минут при 15 атмосферах достаточно, чтобы получить доброкачественное трехслойное стекло. Всё же целлулоидная прокладка не очень хороша, — она довольно быстро желтеет и стекло мутнеет. Нашли более стойкие вещества для прокладок, но их применение удорожило процесс. Для недорогих автомобилей нужно было найти безопасное стекло подешевле. Тогда вспомнили о закалке. Ведь сталь можно закалить, сделать ее таким способом особо твердой. Нельзя ли закалить и стекло? Берут лист стекла, сильно разогревают его и затем быстро остужают. Что произойдет при этом? Наружные его слои сразу остынут и сильно сожмутся. Они, точно тугая резина, охватят внутренний слой стекла, который будет остывать гораздо медленнее. Стеклянный лист окажется как бы одетым в невидимую броню, придающую ему необычайную прочность. Сталинит — так называют у нас закаленное стекло — упруг, как стальная пружина. Его можно скрутить, и после этого он сам расправится. На лист сталинита с высоты в 1 метр бросили чугунный шар весом в килограмм. Шар отскочил от стекла, как от каменной плиты. А ведь этот же шар разбил бы вдребезги десять листов обыкновенного стекла, положенных один на другой. Лист закаленного стекла кладут концами на два стула, а на середину его становятся два человека. Стекло прогибается, как тетива лука, но всё же держится. К толстому листу такого стекла подвесили однажды целый грузовик, да еще посадили в грузовик человека. Мощный подъемный кран поднял этот необычайный груз, — стекло не треснуло. «Хрупко, как стекло», — это вошло в поговорку. Но поговорка явно устарела. Теперь следует говорить: прочно, как стекло. Было бы заманчиво приготовить стаканы и графины из закаленного стекла. Такой стакан, если упадет на пол, только зазвенит и подпрыгнет, но не разобьется. Закалить стакан или графин гораздо труднее, чем простой лист стекла. Всё же некоторым стеклоделам это удавалось.