IV.2. Печь-самовар

Стекольным заводам нужно было много дров, дров, хороших, жарких пород — березы, сосны, бука. Поэтому такой завод обычно строили в самой гуще леса, чтобы дрова были под рукой. Но проходил год, два, и лес как будто отодвигался от завода: опушка леса уходила всё дальше и дальше, по мере того как вырубались деревья. А через шесть-семь лет оказывалось: завод стоит в поле, лес виднеется где-то далеко-далеко у горизонта. Лес отбежал от завода. И тогда завод пускался в погоню за лесом. Делалось это очень просто: сарай и печь разбирались; всё, что могло еще служить, перевозилось на новое место. Его выбирали опять в глубине леса; здесь за неделю заводик вырастал заново. Но так можно было поступать только в лесистых странах. Да и там стеклоделие грозило со временем истребить все леса. В России для охраны лесных богатств был издан специальный указ, по которому запрещалось строить винокуренные и стекольные заводы ближе, чем за 200 километров от Москвы. В нем предписывалось даже «уничтожить все хрустальные и стеклянные заводы, в двухстах верстах от Москвы отстоящие». Указ распространялся и на Петербург. Если так обстояло дело на нашей богатейшей лесами земле, то что можно было предпринять в такой стране, как Англия? Там уже и тогда лесов было совсем мало. Первыми забеспокоились английские кораблестроители: им нужен был хороший лес на мачты, на корпуса судов, на всю их отделку. Мебельным мастерам также требовалась хорошая древесина. А ее с каждым годом оставалось всё меньше и меньше. Стеклоделие не только мешало другим ремеслам, но грозило вскоре уничтожить и само себя: когда весь лес будет истреблен, стекловаренные печи неизбежно погаснут, не будет больше стекла... Английское правительство решило запретить стеклоделам топить их печи дровами, — было приказано перейти на уголь; углем Англия богата. Такой строгий закон был издан в 1615 году. Однако издать закон было гораздо легче, чем заставить печи работать на угле. Чего только не делали стекловары, чтобы заставить уголь гореть! Они дробили его на мелкие кусочки, разогревали их в пламени костра, прежде чем бросить в печь, поливали уголь керосином, маслом, даже спиртом. Ничто не помогало. Углю не хватало воздуха для горения. Тяжелый дым лениво стелился в печи, точно не желая ее покидать. Затем он медленно опускался вниз и гасил чуть тлеющий огонек. Надо было, очевидно, целиком переделать печь для того, чтобы получить сильную тягу, заставить уголь гореть жарким пламенем. Это и сделал английский стеклозаводчик Телуэлл. Он устроил широкий подземный туннель; по нему мощной струей устремлялся воздух в топку, проходил через слой горящего угля и уносился вверх. Кроме того, Телуэлл окружил всю печь кожухом в шесть раз выше самой печи. Кожух суживался кверху. Это была своего рода труба — прообраз нынешней фабричной трубы. Но труба эта стояла не на печи; наоборот, вся печь, весь завод был спрятан в этой широкой трубе. Получился как бы гигантский самовар; но в самоваре труба проходит посередине, здесь же, наоборот, в середине варилось стекло, а воздух обтекал его со всех сторон. Печь Телуэлла была пущена в 1618 году. Уголь горел в ней хорошо. Наконец-то была достигнута такая температура, что стекло можно было варить сразу, а не в два приема, как в старых печах, и варилось оно при этом гораздо быстрее.