Юлий САФОНОВ
любовь к электричеству
Срочно требовался очерк о работнике Чернобыльской атомной, который бы с первого дня находился на станции и, несмотря на всю сложность обстановки, продолжал честно и мужественно исполнять свой гражданский долг.
Оформив отпуск, я в тот же день на попутных отправился в Чернобыль...
...Этот хорошо знакомый уютный город, куда с началом строительства, а затем и эксплуатации первых блоков АЭС так охотно наведывались журналисты, теперь было не узнать. Сейчас он больше напоминал гарнизон. Вдоль опустевших дворов взад-вперед проносились бронетранспортеры. На тротуарах мелькали армейские пилотки, «афганки», фуражки... Респираторы делали всех похожими друг на друга. И если бы не обилие ярко-белых защитных костюмов работников атомной и приезжих специалистов, можно было бы подумать, что здесь проходят летние военные учения...
Время от времени по сплошь покрытой свежим асфальтом улице проезжали поливалки. На тридцатиградусной жаре вода почти мгновенно испарялась, и было душно, как в парилке.
В приемной председателя правительственной комиссии беспрерывно звонили телефоны. Десятки людей с посеревшими от усталости сосредоточенными лицами напрасно пытались пробиться за заветную дверь: там шло очередное экстренное совещание. Группе фоторепортеров из агентства печати «Новости» как-то удалось через помощника передать председателю письмо с просьбой разрешить съемки четвертого блока с воздуха. Помощник через минуту возвратился с отказом. «Сейчас не до съемок...»
В Припятском городском комитете партии, размещавшемся теперь в Чернобыле, объяснили: «Искать героя очерка на самой АЭС сейчас бесполезно. Там все заняты, обстановка неважная, разговаривать никто не станет. Остается попытать счастья в вахтовом поселке «Сказочный», где люди отдыхают после смены. Это близко от Чернобыля, и туда постоянно ходит транспорт».
|
|
|
В «Сказочном», бывшем лесном пионерлагере, отыскать партком |
|
|
|
не составляло особого труда — туда вели все дорожки. Инструктор |
|
|
|
орготдела Нина Александровна Химач на мою просьбу познакомить с |
|
|
|
интересным собеседником потянулась было к спискам, но, так и не |
architecxp |
|
|
заглянув в них, вдруг сказала: «А здесь все достойны, чтобы писать о |
|
|
|
|
|
150 |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
них. Все герои... Вот хотя бы Паша Жучков. Сразу же после взрыва |
|
|
заступил на вахту. Продолжает ее и сейчас. Правда, он только что |
|
|
вернулся со смены, отдыхает. Но если очень нужно — можем |
|
|
позвать...» |
|
|
Пока ходили за Жучковым, его имя еще не раз повторялось в |
|
|
библиотечном зале пионерлагеря, где сейчас располагался партком. |
|
|
И каждый раз его произносили как-то подчеркнуто почтительно. В |
|
|
устах говоривших это звучало как высшая характеристика... |
|
|
Наконец вошел Павел. Невысокий, слегка заспанный. Взгляд |
|
|
прямой, честный. Впрочем, как у всех, кого я встречал здесь. Это |
|
|
вызывало на откровенность. |
|
|
— Павел Владимирович,— сказал я.— О чем бы мы сегодня с |
|
|
вами ни говорили, нам никак не обойти то печальное утро двадцать |
|
|
шестого апреля... Может, начнем с него?.. |
|
|
— |
Начнем... |
|
...Как всегда, на работу он ехал на своем «Запорожце». На |
|
|
автобусной остановке в то утро почему-то было очень многолюдно. |
|
|
Лица у всех какие-то растерянные. «Может, что-то случилось?» — |
|
|
подумал Павел. |
|
|
В толпе заметил ребят из своего цеха — Виктора Спеку, Володю |
|
|
Лямца, Сашу Пархоменко. Притормозил. |
|
|
— Слыхал? — спросили они.— На станции, говорят, какая-то |
|
|
авария... |
|
|
Поехали быстрее. Хлопцы всю дорогу галдели, пытались |
|
|
предположить, что бы такое могло произойти. Но всю серьезность |
|
|
ситуации осознали лишь тогда, когда из окна машины увидели |
|
|
зияющий пролом в стене четвертого блока... |
|
|
В цехе везде мигали красные фонари радиационной опасности. |
|
|
Кто-то предложил бежать на четвертый — вдруг там нужна помощь. В |
|
|
первый момент такая мысль мелькнула и у Павла. Но, услышав |
|
|
привычный гул турбин, он понял: ребят надо остановить. И, |
|
|
пересилив шум, крикнул: |
|
|
— Своевольничать не будем! Покидать рабочие места не |
|
|
имеем права. Никто не знает, сколько продлится наша смена и в |
|
|
каких условиях придется работать. Так что все — по местам! Если |
|
|
понадобимся — нас позовут... |
|
|
Слова Павла восприняли как приказ. Ребята надели |
|
|
респираторы и приступили к своим обычным обязанностям... |
|
|
— |
У фронтовиков, Павел Владимирович, не принято |
|
спрашивать, страшно ли было в бою... |
|
|
— Да, обстановку на станции уже тогда многие сравнивали с |
|
|
боевой. Вскоре у нас даже появилось такое выражение: «до войны», то |
|
architecxp |
есть «до аварии»... |
|
|
|
|
Страшно ли было в тот первый день? Мне кажется, едва ли кто об этом задумывался. Некогда было. Перед нами стояла задача — исключить дальнейшее распространение аварии, остановить уцелевшие блоки и турбины, максимально сохранить людей и технику.
Нам это удалось...
Мысли, мотивы поведения Павла Жучкова и его товарищей в первые часы аварии, в общем-то понятны: еще не совсем ясна ситуация на станции, в горячке многие просто не задумывались о степени опасности, в какой оказались, чувство долга, убежденность в том, что никто, кроме них, не сделает то, что могут они... Но вот смена закончилась, есть возможность, как говорится, трезво оценить произошедшее. Теперь-то они уже прекрасно знали обстановку на АЭС, уровень радиации, каждого из них нe могла не беспокоить судьба семьи. И тем не менее на другое утро и в последующие дни они своевременно являлись на свои рабочие места...
—...потому что каждый из нас знал: пока надеяться не на
|
|
|
кого. |
|
|
|
|
— |
И не оказалось среди вас таких, кто рассуждал иначе? |
|
|
|
— |
К сожалению, оказались. Не хочу даже вспоминать их |
|
|
|
имена. Для меня эти люди просто не существуют. Выражаясь той же |
|
|
|
|
военной терминологией, они покинули окопы... |
|
|
|
|
Правда, кое-кто из них позже пробовал оправдаться тем, что, |
|
|
|
|
мол, их едва ли не насильно эвакуировали в числе других жителей |
|
|
|
|
Припяти. Могло такое случиться? |
|
|
|
|
Могло. Разбираться, кто работник атомной, а кто нет, в той |
|
|
|
|
сложной ситуации действительно было некогда. Но подавляющее |
|
|
|
|
большинство ребят, которых эвакобригады заставили выехать, в |
|
|
|
|
считанные часы сообщили руководству АЭС свои новые адреса, а |
|
|
|
|
многие, несмотря на милицейские заслоны, даже ухитрились |
|
|
|
|
самостоятельно возвратиться в город, чтобы продолжать |
|
|
|
|
восстановительные работы... Беглецам же, считаю, никакого |
|
|
|
|
прощения нет. Кто-то, может, скажет: у них, мол, семья, дети... А разве |
|
|
|
|
остальные не имеют семей или меньше любят своих детей?.. |
|
|
|
|
Долго не знал о судьбе домашних и Павел. В каждую свободную |
|
|
|
|
минуту думал только о них. Как они там? Здоровы ли? Где нашли |
|
|
|
|
приют? |
|
|
|
|
А приютили Галину Ивановну Жучкову и двоих ребятишек — |
|
|
|
|
тринадцатилетнего Женю и пятилетнего Владика — совсем |
|
|
|
|
незнакомые люди. Семья Геращенко из села Яблонька Полесского |
|
|
|
|
района. Представьте: в двухкомнатной хате — хозяин, хозяйка и |
|
|
|
|
молодая пара с ребенком. По нынешним меркам и самим должно |
|
architecxp |
|
|
быть тесновато. Но они все же нашли место и для Жучковых, и для |
|
|
|
|
|
|
|
152 |
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
|
architecxp
семьи Александра Пархоменко. Делились с ними всем, чем могли, за стол с собой сажали. Одним словом, стали им вскоре как родные.
Оставались у Геращенко, пока не разыскал их Павел. Посоветовались, и Галя с детишками отправилась в Ростовскую область, где в городе Красный Сулин живет отец Павла.
С Красным Сулином у Галины и Павла Жучковых связано многое. Здесь они когда-то впервые встретились, здесь нашли свою судьбу. И едва ли не решающую роль в этой судьбе сыграла их любовь к электричеству.
Павел после десятилетки поступил слесарем на Несветай ГРЭС. Но тянуло к турбинам. Постепенно выучился на машиниста.
Галя приехала из Краснодарского края поступать в институт, однако не прошла по конкурсу и тоже устроилась на станцию — помощником машиниста котлов. Так и работали вместе. Постепенно выяснилось, что у них есть еще одна общая страсть — книги. Обменивались новинками, спорили о прочитанном. Постепенно у Павла и Гали подобрались неплохие библиотеки. Однажды он сказал ей: «Знаешь, Галка, а не объединить ли их в одну?» Это было равнозначно предложению...
А любовь к электричеству привела их на заочное отделение Шахтинского энерготехникума. Вручая Жучковым дипломы о его окончании, комиссия по распределению предложила молодым специалистам перспективную работу на Тахиаташской ГРЭС.
Должность заместителя начальника турбинного цеха, охота к перемене мест совсем вскружили голову Павлу: по природе он легок на подъем. Галя же, наоборот, домоседка. Ее любимая поговорка: дома и камень обрастает. На домашнем совете он привел «железный» довод, против которого Галка уже не смогла возразить: «Камень, обросший мхом, обычно не замечают...» Ведь, если сказать честно, Галя хотела, чтобы Павла заметили. Она очень любила его...
Впрочем, и Галю можно было понять: Женьке всего лишь несколько месяцев от роду, путь на новое место работы не близок, да и семейная библиотека к тому времени уже успела заметно потяжелеть. Но поехали и не жалели. Станция там куда крупнее, чем в Красном Сулине. Великолепная природа Узбекистана, добрые, отзывчивые люди. В общем, решили здесь «заземлиться» навсегда. Но, как говорится, было не суждено...
Едва, выражаясь Галиным языком, немного «обросли» на новом месте — пришла весть о строительстве Чернобыльской атомной. Здесь уже и Галя не возражала. Ради такой возможности — работать на крупнейшей АЭС мира — Павел даже пожертвовал учебой в институте, оставил четвертый курс. Снялись легко, и были радушно встречены в Припяти.
Жучковых обворожила красота украинской природы, очаровал неповторимый молодой город. Павлу сразу же предложили должность мастера по эксплуатации турбинного цеха. Тогда только начинали монтировать второй блок, и он руководил установкой в нем турбин. А когда первая очередь станции была закончена, не выдержал — попросился в эксплуатационники. Назначили старшим машинистом турбоцеха.
—С момента переезда в Припять,— вспоминает Павел,— для нас наступили лучшие годы жизни. Интересная работа, молодой коллектив, замечательные соседи — люди живые, ищущие, всем интересующиеся. Одним словом, город единомышленников!
У нас дома почти каждый вечер — гости. Галя обязательно что-то испечет к чаю — она у нас признанная мастерица. Садимся за самовар и начинаем общение. Настоящий клуб!
Наши друзья съехались в Припять со всех концов страны. Есть что вспомнить, о чем рассказать. Спорим, обсуждаем технические новинки. У нас на станции часто бывают крупнейшие ученые. Советуются с нами, сами советуют. И постоянно быть причастным к достижениям самой передовой отрасли науки — о чем еще можно мечтать людям нашего возраста!..
...С тех пор, как дела с восстановлением станции начали налаживаться, все чаще думаю о семье. Соскучился очень. Домашние
вкаждом письме спрашивают, как, мол, мы здесь. Я ответил Галке: «Помнишь, после службы в армии я ни разу не проходил военные сборы. Считай, что этот пробел в моей биографии теперь устранен. «Сказочный» как раз что твой военный лагерь: порядок, железная дисциплина, форма, ожидание весточки от родных. А в перспективе
— еще и краткосрочная «увольнительная»: положенный отдых в лагерном санатории «Тетерев» мне разрешили заменить поездкой в Красный Сулин. Так что мой двадцатилетний юбилей работы в энергетике отметим вместе. А после — очередной профсоюзный отпуск. Заберем ребят и подадимся на Черное море. Путевки уже заказал…»
—Ну, а какова главная мечта машиниста Жучкова? — спрашиваю у Павла на прощанье.
—А их две. И обе главные. Первая — всей семьей вернуться в родной дом, к прежней жизни, к своим книгам. А еще — услышать снова рокот турбин — такой, знаете, теплый, утробный, привычный. Ту неповторимую песню, которая сопровождает меня по жизни в течение последних двадцати лет. И буду считать себя самым счастливым человеком на свете!..
* * *
architecxp
154
Я снова встретился с Павлом Жучковым ровно через полгода. В парткоме АЭС мне назвали его новый киевский адрес.
Павла и Галю дома не застал: уехали по каким-то своим делам. Здесь хозяйничали Женя и Владик.
Владик, едва я познакомился с ребятами, тут же включил новенький цветной «Электрон», с разбегу взлетел на кровать, легко стал на голову и вот в такой позе начал смотреть передачу, как раз показывали мультики.
— Не обращайте внимания,— совсем по-взрослому прокомментировал поведение младшего брата Женя.— Это оп задается, хочет, чтобы вы похвалили. А вообще-то, эта стойка у него здорово получается. Я так не могу...
Я спросил Женю, как они обживаются на новом месте. И Женя принялся показывать мне квартиру — гостиную, спальню, детскую, кухню. Просторно, удобно, уютно. Мебель — кухонная и в гостиной — еще хранит свежий запах лака: приобрели все это совсем недавно.
— К нам в «Артек», где я отдыхал летом,— рассказывал Женя,— приходили сотни писем от ребят со всего мира, в которых они выражали нам, чернобыльцам, сочувствие в связи со случившимся на станции. Ну, и конечно же, предлагали помощь: мол, готовы прислать нам свои сбережения, ну и все такое... Мне выпало отвечать на письмо американской школьницы Сюзен Мов из города Блумингтон штата Миннесота. Я, конечно, искренне поблагодарил ее за внимание и сообщил, что государство о нас позаботилось — компенсировало убытки. Вот все это,— Женя опять совсем по-взрослому окинул взглядом обстановку,— мы приобрели на эти деньги. И еще купим что нужно. А если честно — квартиру в Припяти очень жаль. Почти все мои личные вещи остались там... Жалко и голубей: я держал их на чердаке. Вход в голубятню на ночь закрывал от котов. Хорошо, что перед самой эвакуацией успел подняться к ним и выпустить на волю...
А вообще, здесь мне нравится. И в этом, и в соседних домах — все наши, припятские. Отыскались старые друзья, ходим друг к другу в гости. И в школе за партами те же ребята, что и в Припяти. Словно ничего и не случилось.
Я обратил внимание, что все полки импортной стенки и шкафы в детской до отказа заполнены книгами.
— Неужели уже здесь столько приобрели? — спросил я Женю.
— Да нет. Это нам, переселенцам, разрешили привезти из Припяти некоторые вещи. Выделяли даже специально автобусы. Папа и мама тоже ездили. Ну люди — кто хрусталь притащил, кто посуду. А родители — только книги. Мешков двенадцать загрузили. Оказались чистые. И там, и здесь замеряли приборами. Так что почти
architecxp |
вся библиотека, о которой вам рассказывал папа, спасена!.. |
|
Наконец возвратились Галя и Павел. Оказывается, были в мебельном магазине — заказывали еще какие-то вещи.
—Вот снова обрастаем! — засмеялась Галя, полагая, что я помню ее любимую поговорку.
—А я ей говорю: «Не спеши. Вон специально для нас, чернобыльцев, строят город Славутич. Пожалуй, будет получше нашей любимой Припяти. Так что не исключается еще один переезд...» — перебил Галю Павел.
Он подсел ко мне и, пока Галя хозяйничала на кухне, начал сыпать новостями. Очень сожалел, что турбины первого блока запустили без него.
—В июле, как и планировалось, всей семьей отдыхали в крымском пансионате «Мисхор». А со второго августа по октябрь возглавлял комиссию по распределению в Киеве квартир для эвакуированных из Припяти и Чернобыля. Дело, понятно, тонкое, щепетильное. Работали с утра до поздней ночи. Расселил около трех тысяч семей. Конечно же, устал. Попросился снова на станцию. Третью и четвертую турбины, что во втором блоке, запускал уже сам. Наверное, не пережил бы, если бы это случилось без меня.
Сейчас вахтенным методом обслуживаем все эти четыре агрегата первой очереди. Ребята в смене почти те же, что и до аварии. Так что постепенно все становится на свои места.
Вахтенный метод — пять суток работы, шесть отдыха — конечно, оправдан. Но трудновато. Судите сами: от вахтенного поселка Зеленый Мыс до станции около двух часов езды. Столько же — на обратную дорогу. Плюс смена. На сон и другие дела времени остается мало. Поэтому все наши с надеждой восприняли весть о начале строительства Славутича: с его появлением все окончательно должно утрястись.
architecxp
156