Gustav_Shpet_i_sovremennaya_filosofia_gumanitarnogo_znania_2006

ваны (например, в ОР РГБ хранится рукопись «Что такое методоло­ гия наук?»). Шпет, по существу, один из крупных не только россий­ ских, но европейских мыслителей, разрабатывавших методоло­ гию наук о духе, наук о культуре, владея традицией классического рационализма, вместе с тем, оригинальным способом сочетая принципы классической диалектики, феноменологии и герме­ невтики, продолжал вторую традицию европейской филосо­ фии — экзистенциально-антропологическую, выявляя возмож­ ности рационального построения гуманитарного знания. Эта позиция четко выражена в оценке герменевтической филосо­ фии, которая, несмотря на нетрадиционность способа философ­ ствования, «остается рациональной философией, философией разума». Признавая существенное значение герменевтики для гу­ манитарного знания, Шпет раньше многих, в частности М. Хай­ деггера, оценил идеи В. Дильтея, особенно для методологии ис­ торической науки. Другой тип рациональности — это прежде всего другой способ мыслить, поскольку «переход от знака к смыслу вовсе не есть “умозаключение”, а непосредственный акт “усмотрения” смысла», при этом смысл «раскрывается перед нами как разумное основание, заложенное в самой сущности». (...) «Ра­ ционализм — первое слово, постоянное, и останется последним словом европейской философии»1. Такова принципиальная позиция Шпета, с которой он исследует проблемы философии, включая герменевтику и феноменологию, а также гуманитарное знание в целом и науки — историю, эстетику, психологию, в том числе этническую, и другие.

Каковы основания утверждать, что Шпет должен быть признан одним из родоначальников отечественной философии науки, а также методологии гуманитарного знания? Они обнаруживаются как при рассмотрении общих философских, эпистемологичес­ ких проблем, так и в сфере философии науки, конкретных наук в особенности.

Соотношение философии и науки

Выявлениеобщефилософскихпредпосылок научного познаниякак принцип исследования. Проблема «предпосылочного знания» — термин, при­

1 Шпет Г. Г. Мудрость или разум II Шпет Г. Г. Философские этюды. М., 1994. С. 316-317.

шедший от И. Канта, — классическая, в той или иной степени зафиксированная уже у Платона и Аристотеля, но самостоятельно открытая и исследованная именно Кантом, выявившим различ­ ные формы априори и регулятивные принципы как главные формы когнитивных предпосылок. Предпосылки в виде «осно­ воположений всех возможных наук» — одна из ведущих тем фихтевского «наукоучения»; у Гегеля они исследуются, в частности, как учение об основаниях познания, их конечности в позитив­ ных науках, как «предположенном», «условиях», снятии и преодо­ лении их. Одновременно развивалась также идея «беспредпосылочности» знания как необходимого условия его теоретизма и научности. Эта идея также присутствует у Платона и Канта, рас­ сматривавших благо и трансцендентальное Я как беспредпосылочные начала, однако необходимость предпосылок признава­ лась на пути восхождения к ним. В современной философии на­ уки признается значимая роль предпосылок различного типа в научном познании, выявлено, что собственно философские предпосылки являются базовым элементом предпосылочного знания, они соотносятся с общенаучными методологическими принципами, идеалами и нормами, картиной мира и стилем на­ учного мышления. Однако многое в этой проблеме еще неясно, а изучение ее различных аспектов и интерпретаций, существую­ щих в истории философии, в том числе в работах Шпета, пред­ ставляет несомненный интерес.

Авторитетная у европейских философов идея «беспредпосылочности», созвучная идеалам Просвещения, иначе осмысли­ вается Шпетом — он не предлагает способы «преодоления» мно­ гообразных предпосылок как некоторых «помех» для получения «строго научного», истинного знания, но принимает их неотъем­ лемое присутствие и функциональную необходимость в структу­ ре знания и познавательной деятельности. Вместе с тем он про­ вел четкую дифференциацию различного рода предпосылок, в частности в «Языке и смысле», что имеет безусловное методо­ логическое значение и сегодня. Как обязательное «методологи­ ческое требование» он рассматривает в качестве первого шага исследователя «строгий пересмотр», ревизию сложившихся по­ нятий, представлений, предрассудков, т. е. осуществление опера­ ции, получившей название у разных философов «методическое сомнение», критика, воздержание от суждения, эпохэ, что и со­

ставляет предназначение «философской основной науки». Это происходит как в случае «большой эры» изменений, так и долж­ но осуществляться в каждом частном случае работы исследова­ телей и необходимо для нахождения «твердого начала философ­ ствования», очищенного от предвзятости, различных допущений и «предпосылок».

Однако, — справедливо замечает Шпет, —следует отдавать себе отчет в том, «от каких предпосылок мы хотим быть свободны», со­ ответственно, он различил следующие предпосылки: «усмотрен­ ные» в сущности, до-теоретические положения, не подлежащие доказательству (их выявление — задача логики); постулаты, полу­ чающие свое оправдание в процессе теоретического построе­ ния; принципы работы исследователя, которые «основная философская наука (...) имеет своим содержанием»; эмпирические предпосылки — «факт нашего собственного существования» и условия философствования*. Значим сам факт различения этих предпосылок, но, разумеется, отношение к этим предпосылкам будет различным у философов того или иного толка.

Эта идея как эпистемологическая и методологическая воз­ родится и будет исследоваться отечественными философами только в 70-е годы XX века3, в то время как для Шпета общефило­ софские, эпистемологические предпосылки служили базой при анализе и исследовании частных, собственно методологических идей, и «научные взгляды, как и всякое миропонимание вооб­ ще, должны опираться на философский фундамент, ибо нет иного знания об основаниях»4. Он не был связан какими-то идеологи­ ческими предпочтениями, его свободное мышление опиралось на самые разнообразные учения и подходы, вступая с ними в «вечный диалог», осмысливая плодотворные идеи вплоть до син­ тезирования их на новом философско-теоретическом уровне при одновременной критической рефлексии. Как выясняется, при решении этой проблемы значимым становится понимание са­

*ШпетГ. Г.Явлениеисмысл. Феноменологиякакосновная наукаиее про­ блемы// ШпетГ. Г. Мысль и Слово. Избранные труды. М., 2005. С. 58.

*См. работыэтогопериодаН. В. Мотропшловой, В. С, Степина, М. С. Коз­ ловой, Л. А. Микешиной и др.

*ШпетГ. Г.Явлениеисмысл. Феноменологиякакосновнаянаукаиее про­ блемыII Шпет Г. Г. Мысль и Слово. Избранные труды. М., 2005. С. 36.

мой природы философии, существующей в различных типах фи­ лософствования и формах знания.

Философиякакмудростьилистрогаянаука,« научнаяфилософия», положи­ тельная и негативная философия. Одна из важных первичных предпо­ сылок —выяснение природы и форм философии, а также поиск ответа на вопрос, в каком значении понимается философия при исследовании ее соотношения с наукой. Соотнесению этих по­ нятий Шпет придавал особое значение, обратившись к теме в известной речи «Идея основной науки» (1914), а затем обстоя­ тельно исследовав ее в работе «Мудрость или разум?» (1917). Это не было обычной экспликацией понятий и терминов, но ско­ рее построение особой концепции, объясняющей, на какое по­ нимание философии он опирается и как понимает ее позицию по отношению к науке. По существу, это был тот же контекст, что и у Э. Гуссерля в статье «Философия как строгая наука» (1911), однако Шпет излагает собственное видение этих значимых про­ блем и не только по-своему разрабатывает феноменологические идеи (следует учесть, что к этому времени немецкий философ издал лишь «Логические исследования» и «Идеи I»), но одновре­ менно предлагает решение целого ряда проблем, в том числе значимых для методологии науки, ее соотношения с философи­ ей в целом5.

При уяснении собственного содержания вычленяются раз­ личные типы философии (философствования), которые не про­ сто рядоположены, но, по Шпету, могут быть поняты как опреде­ ленные ступени развития или формы существования философии: от мудрости, через метафизику и мировоззрение к философии как «основной», «строгой» науке. Эта констатация, что «в целом философии» содержатся одновременно и «строгое знание», и метафизика, и «жизнь», мудрость —философия «в широком жи­ тейском смысле слова», сегодня часто не принимается во вни­ мание даже профессионалами. Следуя за Шпетом, можно утверж­ дать, что для корректного понимания природы философии и преодоления, как он писал, «житейских соблазнов для филосо­

* По словам Шпета, в книге «Явлениеи смысл» он «сочетал свои тенден­ ции с интерпретацией феноменологии 1уссерля». См.: Шпет Г. Г. История какпроблемалогики. Критические и методологические исследования. Мате­ риалы. В двух частях. М., 2002. С. 48. Примеч.

фии», необходимо различать прежде всего ее уровни абстракции: эмпирическая и теоретическая философия, эмпирический субъект (не конкретный индивид!) и теоретический — трансцен­ дентальный, «сознание вообще». Это имеет значение для исследо­ вания, изложения результатов и для построения учебного курса, особенно при изложении истории философии6.

Гуссерль, рассуждая об этих проблемах, отмечал, что «миро­ созерцательная философия», отличаясь от «строго научной», и прежде всего, тем, что «меняется вместе со временем», в то же время не является «несовершенным осуществлением последней во времени» и тем более потому, что «идея науки сверхвременна». «Наука сказала свое слово; с этого момента мудрость обязана учиться у нее»7. В отличие от Гуссерля, который рассуждает о двух ипостасях философии, Шпет видит большее разнообразие форм философского знания и считает необходимым выделить и под­ вергнуть критическому анализу так называемую «научную фило­ софию», или псевдофилософию, что представляется значимым и сегодня.

Термин «научная философия» Шпет употребляет для обозна­ чения такого способа рассуждения, претендующего считаться фи­ лософским, как принятие за норму приемов и методов частной области научного знания, неважно какой, стремление «провин­ циальными средствами решать мировые вопросы», которые «научному решению не подлежат». Псевдофилософия — это по­ зитивистские, метафизические, теологические, гностические фантазии о «синтезе» всего знания и т. п. по образцу какой-либо специальной науки. «Научная философия» складывается много­ численными направлениями (эволюционизм, психологизм, гно-

* «Исторические философии, несомненно, были философиями миросо­ зерцания, посколькунадихтворцамигосподствоваловлечениекмудрости; но онибылисовершенновтакихжеразмерахфилософияминаучными, поскольку в нихжилавместе стем ицельстрогой научности». 1уссерлъЭ. Философия как строгаянаука. Новочеркасск, 1994. С 166. Вучебном пособии по философии В. Г. Кузнецова, В. В. Миронова и др. «мудрость» введена (может быть, впер­ выев нашихучебниках) вопределениефилософии, чтоговорито стремлении к ее целостномуиисторическомупониманию.

7 ГуссерльЭ. Философия какстрогая наука. Новочеркасск, 1994. С. 168.

сеологизм8, историзм и др.) и не обладает единством оснований, а лишь представляет определенный тип философского знания. Ее характерные черты —дробность, «привативность», а в том случае, когда она смыкается с различными метафизическими уче­ ниями (например, механистическим, историческим, эволюцион­ ным материализмом или идеалистическим, энергетическим мо­ низмом и т. п.), еще и идейная «нетерпимость». По существу, Шпет обозначил немаловажную тенденцию, которая в XX веке, особен­ но в нашей стране, достигла значительных масштабов и прояви­ лась в двух формах: как построение философского знания по образу и подобию научного (сциентизм) и возникновение це­ лых областей под названием «философские проблемы такой-то науки» — своеобразный тип междисциплинарности. Критически относясь к «научной философии», он вместе с тем четко опреде­ лил, что должна делать философия во взаимодействии с наука­ ми, например математикой и физикой. «Математик... в результа­ те блестящих открытий и решения сложнейших задач стоит в недоумении перед собственной основой, также физик, физиолог, историк. Что есть пространство, время, число, движение, сила, жизнь, смерть, душа, общество? Не решать задачи физика или историка призвана философская основная наука, а указать ему его собственные корни, источник, начала, подвести всеобщий фун­ дамент под всю громаду современного знания»9.

Сегодня мы имеем эту тенденцию в полном расцвете, фило­ софия в значительной мере представлена как «привативная», «философия чего-то», практическая, «прикладная» философия, тогда как исследования систематических, собственно философ­ ских фундаментальных идей заметно сокращаются, тем более что они предполагают глубокие знания и профессионализм. В сво­ ем классическом составе философия существует сегодня преиму­ щественно в историко-философских работах и, пожалуй, еще сохранилась в учебных пособиях и курсах. Предельно размыто и само понимание философии, чрезмерно расширен объем это­

8 По-видимому, гносеологизмпонимаетсяздеськакчастнофилософскоеи даже специализированноезнаниеолюбомпознании—концепция, претендую­ щаянауниверсальность.

9 ШпетГ. Г. Явлениеисмысл. Феноменологиякакосновнаянаукаиее про­ блемы // Шпет Г. Г. Мысль и Слово. Избранные труды. М., 2005. С. 39.

го понятия, а главное — принципиально не различаются соб­ ственно философские методы и принципы, в него часто стали включать и конкретно научные случаи. Видимо, вместе со Шпетом мы должны осознать, что «не слепым отрицанием псевдофи­ лософии или мудрости философия как знание может укрепить свое место, а только положительным учением собственного со­ держания и отношения к целому и другим частям “философии” в широком житейском смысле слова»10.

Еще одна поставленная Шпетом проблема ·—соотношение «по­ зитивной» и «негативной» философии (Вступление в «Явление

исмысл»), которая ставит вопрос о «единой» философии, суще­ ствующей от века, о традиции, ее критике и стремлении «пре­ одолеть». Сегодня, после «отмены» господства одной «единствен­ но правильной» доктрины в отечественной философии этот вопрос стал неожиданно актуальным. Вновь на повестке дня, ка­ залось бы, решенные вопросы —существует ли прогресс в фи­ лософии и должны ли учения с необходимостью сменять друг друга; или: возможен ли диалог, взаимодополнительность и даже «синтез» учений, если снять их идеологические оценки с пози­ ций «правильно/неправильно», «единственно истинное учение»

ипр.; возможен ли «конец философии» и другие подобные. Положительная философия предполагает обязательное «ува­

жение к философской традиции и видит в прошлом философс­ кого развития свои задачи», которые всегда положительны. «Зада­ ча познания сущего во всех его формах и видах никогда в ней не под­ менялась другими задачами, — от Платона и до Лотце, через Де­ карта и Лейбница, идет ее один прямой путь»11. Ее главный пред­ мет — основы всего существующего — само бытие, различие меж­ ду действительным и идеальным бытием, между различными ви­ дами каждой из этих форм бытия, а также бытие познающего разу­ ма в его отношении с другими формами бытия. Принимая фено­ менологию Гуссерля как «первую» философию и следуя ее базо­ вым идеям, Шпет трактует положительную философию как иде­ альное отношение к миру, «бытию в идее» по аналогии с наука­

10 ШпетГ. Г. Мудрость или разум? II ШпетГ. Г. Философские этюды. М., 1994. С. 226. См. также: С. 255-260.

11 Шпет Г. Г. Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ее проблемы// Шпет Г. Г. Мысль и Слово. Избранные труды. М., 2005. С. 41.

тивная философия — а она представлена Протагором, Локком, Юмом, Кантом и даже Дж. С. Миллем — «сыграла в истории нема­ ловажную роль»: она восполняла «пробелы» положительной философии, осуществляла ее критику и существенное обогаще­ ние проблематики. По существу, речь идет о разных путях, спосо­ бах развития философии: как продолжении и развитии традиции и как своего рода «мутации» — появления новых направлений и путей, а главное —новых языков в отличие от традиционного «языка Платона» (Р. Рорти). Сегодня, по-видимому, никто не ис­ пытывает потребности различать положительную и негативную философию, последняя — как «привативная», обращенная к фи­ лософским проблемам конкретных областей знания, например философия науки, философская антропология, социальная фи­ лософия и другие со своими методами и новыми языками, — ста­ ла полноценной и признанной областью современной филосо­ фии как по функциям, так и по содержательным результатам.

Отличие научного и философскогознания. Соотношение науки и фи­ лософии рассматривается Шпетом и в собственно методологи­ ческом ключе — как типов знания. Осуществленное им тонкое раз­ личие видов теоретического в науке и философии значимо и сегодня.

Прежде всего, его оценка научного знания нетрадиционна, намного опережает время и совпадает с самым современным представлением о нем. Его описание научного теоретического знания совпадает с традиционным (наивно-реалистическим?) представлением только в том, что оно «объяснительное, устанав­ ливающее законы», «эмпирическое» (т. е., по-видимому, основан­ ное на опыте). Но здесь же Шпет отмечает, что научное теорети­ ческое знание «в этом смысле всегда обусловленное, гипотети­ ческое, относительное», тогда как традиционно, в особенности

вотечественных учебниках и популярных трудах, оно характе­ ризуется как объективно истинное, независимое от условий, т. е. скорее абсолютное, чем относительное. Гипотетический харак­ тер научного теоретического знания, отмеченный Шпетом, се­ годня признается многими исследователями и эпистемологами,

вчастности, эволюционными эпистемологами Д. Кемпбеллом,

Г.Фоллмером, признающими гипотетический характер всего познания мира, независимого от сознания, закономерно струк­ турированного и взаимосвязанного (гипотетический pea-

лизм)13. В отечественной философии при обсуждении, напри­ мер, проблемы «какие направления философии науки имеют в настоящее время наибольшие перспективы для дальнейшего раз­ вития» В. Н. Садовский среди других вопросов отметил следую­ щие: «концепция первичности в научном познании гипотети­ ческих, теоретических конструкций, в соответствии с которыми мы концептуализируем окружающий нас мир...»; «концепция, согласно которой мы, стремясь получить истинное знание, все­ гда ограничиваемся лишь знанием предположительным...»14. Та­ ковы важнейшие особенности научно-теоретического знания, выявленные Шпетом и созвучные рассуждениям современных философов.

Относительно философского знания он писал следующее: «знание начал также можно назвать... чистым теоретическим, од­ нако, в ином смысле, чем знание выводное и обоснованное. ...В нем нет места для каких бы то ни было “практических" санкций и утверждений, но оно не теоретично в том смысле, что оно сво­ бодно от каких бы то ни было “доказательств”, “обоснований” и “построений”. Будучи не теоретическим, оно принципиально ав­ тономно и свободно от “практических приматов”, тогда как науч­ ное теоретическое знание неизбежно прагматично. (...) Знание на­ чал должно быть, поэтому, чистым, абсолютным, свободным от всякой теории, в недрах своих таящей червь прагматизма, и так как это знание именно начал, то оно должно быть знанием до-теоре· тическим. Таково первое и главное требование, какое мы предъяв­ ляем к основному философскому знанию»15.

Итак, прежде всего подчеркивается иной смысл теоретичнос­ ти философского знания, он разводится надвое: оно теоретично, потому что в нем нет «“практических" санкций и утверждений» (что есть в научной теории), и оно не теоретично в другом — методологическом — смысле, так как не предполагает каких-ли­ бо доказательств, обоснований и построений, т. е. специальных

13ФоллмерГ. Эволюционная теория познания. М., 1998. С. 53—54.

14СадовскийВ. Н. ФилософиянаукиXXIвека:чтоцелесообразнозаимство­ вать из философии науки XX векаи от чего следует отказаться // Системные исследования. Методологические проблемы. Ежегодник 2001. М., 2003. С. 9.

15ШпетГ. Г. Явление и смысл. Феноменология как основная наука и ее проблемы // ШпетГ. Г. Мысль и Слово. Избранные труды. М., 2005. С. 37.