- •1. Публицистика петровского времени. «Ведомости», «Слова» Феофана Прокоповича.
- •2. Капнист «Ябеда».
- •3. Фонвизин – публицист. «Письма из Франции», полемика с Екатериной-2, «Стародум, или друг честных людей».
- •4. Михаил Чулков. «Пригожая повариха», «Горькая участь».
- •5. Феофан Прокопович. «Владимир». Театр петровского времени.
- •6. Идеи и образы «Путешествия из Петербурга в Москву». Тема революции.
- •7. "Ведомости" - первая русская газета.
- •8. Классицизм как литературное направление.
- •9. Особенности литературного процесса первых десятилетий 18 века.
- •10. Майков. Бурлескная поэма "Елисей, или раздраженный Вакх".
- •11. Новые черты литературного процесса 1790-х (демократизация, сентиментализм). "Ябеда" Капниста.
- •1). Новые черты литературного процесса 1790-х.
- •2) «Ябеда» Капниста.
- •12. Историко-литературное значение творчества Тредиаковского.
- •1) Вопрос о чистоте русского языка
- •2) О необходимости создания грамматики «доброй и исправной»
- •3) О создании риторики и полного словаря
- •13. Реформа русского стиха (Тредиаковский, Ломоносов). Карамзин.
- •14. Богданович. "Душенька".
- •15. Тематика и художественные особенности од Ломоносова.
- •16. Полемика "Трутня" и "Всякой всячины".
- •17. Учение Ломоносова о трёх штилях и значение его теории.
- •18. Сатирические произведения Фонвизина. "Лисица-кознодей", "Послание к слугам моим".
- •19. Расцвет русской просветительской мысли 60-х-70-х годов 18 века.
- •20. Сатирические оды Державина. "Фелица", "Вельможа", "Властителям и судьям".
- •21. Жанры новиковской журнальной сатиры (сатирический портрет, известие, документальные жанры и проч.).
- •22. Повести Карамзина, идейно-художественные особенности "Бедной Лизы", "Юлии", "Острова Борнгольм", "Марфы-посадницы".
- •23. Журнал Сумарокова "Трудолюбивая пчела".
- •24. Особенности сентиментализма Радищева в "Путешествии из Петербурга в Москву".
- •25. Сатиры Кантемира. "к уму моему".
- •26. Сатирическая журналистика 1769-1774. Общая характеристика.
- •27. Трагедии Сумарокова, их политическое и воспитательное значение.
- •28. Журнал Крылова "Зритель". "Похвальная речь дедушке, говоренная за чашкой пунша", восточная повесть "Каиб".
- •29. Научная поэзия Ломоносова. "о пользе стекла", "Вечернее" и "Утреннее размышления о Божием величии".
- •30. Русская комическая опера. "Анюта Попова".
- •31. Лирика Сумарокова. Сатиры Сумарокова ("о благородстве", "Хор ко превратному свету").
- •32. Комедии Сумарокова. "Опекун", "Рогоносец по воображению".
- •33. Сатира крыловского журнала "Почта духов".
- •34. Добролюбов "Русская сатира века Екатерины".
- •35. Патриотические и анакреонтические оды Державина. "Снигирь".
- •36. Сумароков. "Дмитрий-самозванец".
- •37. Характеристика сентиментализма как литературного направления. Два течения: Карамзин и Радищев.
- •38. Новаторство драматургии Фонвизина.
- •39. Херасков. "Россияда".
- •40. Фёдор Эмин. "Письма Эрнесто и Доравры".
- •41. Комедия Фонвизина "Бригадир".
- •42. Журнал "Трутень".
- •43. Творческий путь Новикова.
- •44. Полемика Фонвизина и Екатерины-2 на страницах "Собеседника" и "Любителя российского слова".
- •45. Московский период журналистской и книгоиздательской деятельности Новикова.
- •46. Карамзин. "Письма русского путешественника".
- •47. Особенности сентиментальной прозы Карамзина и реформа русского литературного языка.
- •48. Журналистика 80-х-90-х ("Собеседник", "Любитель российского слова", "Московский журнал", "Стародум, или друг честных людей").
- •49. Развитие литературного процесса 30-х-50-х (классицизм).
- •50. Радищев. "Беседа о том, что есть сын Отечества".
- •51. Особенности русского классицизма как литературного направления. Сумароков - теоретик русского классицизма.
- •52. Тема народа. "Путешествие из Петербурга в Москву".
- •53. Роль Ломоносова в развитии журналистики. "о должности журналиста".
- •54. Ода "Вольность".
- •55. "Ябеда" Капниста", "Вадим Новгородский" Княжнина.
- •56. Творческий путь Державина.
- •Литературная деятельность
- •I Ранний период
- •II Революционная публицистика
- •III Последний период
44. Полемика Фонвизина и Екатерины-2 на страницах "Собеседника" и "Любителя российского слова".
В 1783 г. Фонвизин анонимно отправил в журнал «Собеседник любителей российского слова» двадцать вопросов, фактически адресованных Екатерине II, которая негласно возглавляла это издание и печатала в нем фельетоны под названием «Были и небылицы». В них, по слова Добролюбова «всё легко, шутливо, неглубоко». Это попытка возродить «улыбательную» (сленг Татариновой) сатиру «Всякой всячины», но если раньше Екатерина встретила отпор со стороны Новикова, теперь в смелую полемику с ней вступил Фонвизин.
Вопросы оказались настолько смелыми и вызывающими, что Екатерина вступила с автором в полемику, поместив против каждого из «вопросов» свои «ответы». «Отчего, — спрашивал Фонвизин, намекая на отстранение от службы братьев Паниных, — многих добрых людей видим в отставке?». «Многие добрые люди, — отвечала Екатерина, — вышли из службы, вероятно, для того, что нашли выгоду быть в отставке». Возражение императрицы было сделано не по существу, поскольку она прекрасно понимала, что речь шла не о добровольной, а о вынужденной отставке. Вопрос под номером 13 был задан в связи с моральной и общественной деградацией дворянства: «Чем можно возвысить упадшие души дворянства? Каким образом выгнать из сердец нечувственность к достоинству благородного звания?» В вопросе 10 автор намекал на деспотический характер правления в России: «Отчего в век законодательный никто в сей части не помышляет отличиться?» «Оттого, — отвечала раздраженно императрица, — что сие не есть дело всякого». В одном из вопросов (18-м) автор намекал на неудавшийся Екатерине фарс с созывом и преждевременным роспуском Комиссии по составлению нового Уложения. «Отчего, — допытывался Фонвизин, — у нас начинаются дела с великим жаром и пылкостью, потом же оставляются и совсем забываются?» Ответ Екатерины лишал фонвизинский вопрос конкретного смысла и переводил его в план общечеловеческий: «По той же причине, по которой человек старается». Вопрос 14-й метил в придворное окружение императрицы и был особенно оскорбителен: «Отчего в прежние времена шуты, шпыни и балагуры чинов не имели, а ныне имеют, и весьма большие?» Прозвище «шпынь» носил обер-шталмейстер граф Л. А. Нарышкин, добровольно исполнявший при дворе роль забавника и шута. Ответ Екатерины звучит как окрик разгневанной правительницы. В нем слышится не только раздражение, но и прямая угроза: «Предки наши не все грамоте умели. Сей вопрос родился от свободоязычия, которого предки наши не имели: буде же бы имели, то начли бы на нынешнего одного десять прежде бывших». На последний вопрос: «В чем состоит наш национальный характер?» — следовал категорический ответ, требовавший беспрекословного повиновения власти: «В остром и скором понятии всего, в образцовом послушании и в корени всех добродетелей, от творца человеку данных».
Дискуссия Фонвизина с Екатериной II, как мы видим, во многом напоминает полемику новиковского «Трутня» со «Всякой всячиной», вплоть до ее печального финала. Фонвизин прекрасно уловил гнев своей адресатки и вынужден был смягчить свои дерзкие выпады. В «Собеседнике любителей российского слова» он помещает письмо «К г. сочинителю „Былей и небылиц” от сочинителя „Вопросов”». Фонвизин делает комплименты литературным и даже административным талантам Екатерины II. Одновременно он поясняет, что его критические замечания в адрес некоторых дворян продиктованы «не желчью злобы», а искреннею озабоченностью их судьбой. Обвинение в «свободоязычии» заставило Фонвизина отказаться от продолжения опасного диспута, о чем он и сообщает в своем письме. «Признаюсь, — заявляет он, — что благоразумные ваши ответы убедили меня внутренно... Сие внутреннее мое убеждение решило меня заготовленные еще вопросы отменить... чтоб не подать повода другим к дерзкому свободоязычию, которого всей душой ненавижу». Фонвизин впоследствии на одной из своих пресс-конференций так прокомментировал итоги дебатов: «Это были ответы такого рода, что большая часть из них уничтожает вопросы, не разрешая их; во всех почти отзывается мысль, что не следовало об этом толковать, что это – свободоязычие, простершееся слишком далеко». «Без сомнения, это притеснение свободной прессы… Скажу больше – посягательство на конституцию нашей страны» - заявил член координационного совета ОГФ.