Тема 2.3. Культура европейского Средневековья

с помощью Бога через загробное воздаяние, путь к которому — смире­ние, следование образцам освященного церковью поведения. Любовь понимается как любовь к Богу, как связь, устремление к нему чело­века.

Всегда ли христианство имело в Средние века абсолютно господс­твующее положение или ему противостояло, выступало альтернативой какое-либо другое явление? В период раннего Средневековья, вплоть до X в., даже в таких официально христианских странах, как Англия, Франция, Италия, наряду с христианством сохраняли большое вли­яние языческие верования, для различных социальных слоев наблю­далась своя особая религиозность. Так, для знати более характерно формальное исповедание христианства и менее выражено сохранение язычества. Для простонародья — наоборот. В этот период были распро­странены случаи, когда даже церковное начальство, само варваризовав- шееся или не способное бороться с дикостью магнатов и народа, шло на уступки в религиозной сфере и духовной практике. И все же, несмотря на это «двоеверие», христианство в данный период уже явно преобла­дало над язычеством и к началу второго тысячелетия на большей части территории Западной Европы стало единственной религией. Это под/- тверждается и тем, что повсеместно началось строительство церквей, они появились при всех мало-мальски значительных приходах, нередко своими размерами превышая потребности прихожан.

Данный факт свидетельствует не только об экономическом подъеме, но и о повышении религиозного энтузиазма людей. Так, начиная с X в. и до эпохи Просвещения (конец XVII — начало XVIII в.) христианство стало религией, которая входила в жизнь каждого европейца с момента его рождения, сопровождала его на протяжении всего его земного су­ществования и вводила в загробный мир. Тем не менее, европейские философы и ученые давно говорили о существенном различии образа мышления, нравов и поведения христиан-господ и христиан-простолю­динов. В начале XX в. в результате этого возникла теория двух культур: аристократической и народной. А к настоящему времени заметное влияние приобрела точка зрения, что у единой средневековой христи­анской культуры существуют два полюса: ученая культура духовной и интеллектуальной элиты (образованного меньшинства) и культурные традиции простонародья, конденсированные в фольклорном творчес­тве («безмолвствующего большинства»).

В связи с изучением роли христианства в средневековой культуре следует обратить особое внимание на так называемую народную куль­туру. Хотя простые люди не знали, не желали иметь другой религии и в большинстве своем с энтузиазмом принимали христианство, они в

137

своем мировосприятии, самоощущении, своих мыслях, образах, чувс­твах, наконец, в поведении подчас до неузнаваемости преобразовывали христианское вероучение. Достаточно указать на так называемые народные суеверия, на популярность ворожбы, колдовства, которые со времен Средневековья и по настоящее время используют в хрис­тианской религии: молитва-заклинание, крест-амулет, иконы и т. д. В жизни простых людей утверждаемый христианством принцип «дву- мирности» — разделения мира и противопоставление в нем духовности и телесности, «верха» и «низа» — с трудом воспринимался обыденным сознанием, которое сохраняло живую, непосредственную связь с при­родными корнями человека, прежде всего в сельском труде, в бытовых языческих (в основе своей аграрных) традициях. В повседневной жизни дух и плоть, добро и зло, устремленность к Богу и чувственные радости, боязнь греха и грех постоянно переплетались, сосуществуя как равно необходимые элементы. (Это ощущало и рыцарство, но оно официальной структурой общества и его идеологией обязывалось быть «высшим» сословием с возвышенными идеалами.) «Подлый люд» с обыденными заботами о хлебе насущном был социальным «низом», где неизбежно происходило заземление «высокого» и возвышение «низменного», что и проявлялось в нравах.

Жизнь простых людей была пронизана религиозностью до мело­чей, но сама эта религиозность подчас выглядела богохульством из-за потери дистанции между «божественным» и «человеческим». К Богу относились как к человеку с его грубой натурой, были популярны непристойные песенки о евангельских персонажах. Сочетание скаб­резности и богохульства было проявлением не развращенности этих людей, но скорее варварской детскости их восприятий и представлений. Этим объясняются и трагические перепады людских эмоций, например от поклонения святым при жизни к осквернению их праха, чтобы стать обладателем реликвии.

Высшим проявлением такого своеобразия средневековой культуры были народные праздники, в том числе карнавалы, где естественная потребность в психологической разгрузке, в беззаботном веселье после тяжких трудов выливалась в пародийное осмеяние всего высокого и серьезного в христианской культуре: «литургия наизнанку — богослу­жение идольское», «праздники дураков» и т. д. Это причудливое, гротес­кное мироощущение проявлялось не только в народной смеховой куль­туре, но и в официальной христианской культуре, к созданию которой непосредственный доступ имел простой человек. Например, в средне­вековой мистерии (театрализованное жизнеописание Христа), в книж­ной графике, в скульптуре и росписи храмов в серьезные евангельские