2. Книга Откровения как апокалипсис.

В новозаветное время апокалиптическая литература пользовалась большим вниманием. Апокалипсисами очень увлекались. В нашем Новом Завете есть только один Апокалипсис. Но некоторые апокалиптические отрывки мы находим в Евангелиях: в эсхатологических речах Иисуса Христа, например, в Мк 13. Есть они и в посланиях Апостола Павла. В Ветхом Завете известен апокалипсис в книге пророка Даниила (7-ая глава). Иудейская письменность того времени знала множество апокалипсисов, весьма популярных, но не вошедших в состав книг Священного Писания. Раннее христианство оставило нам ещё одно апокалиптическое сочинение: «Пастырь» Ермы.

Что же представлял собою литературный жанр апокалипсиса? Вот одно из возможных определений: Апокалипсис – описание откровений с нарративными рамками (то есть в форме повествования). Апокалипсисы всегда строго эсхатологичны, т. е. в них открываются тайны эсхатона, то есть конца века сего. Причем имеется в виду не только конец во времени, но и «конец» в пространстве. Иными словами, апокалипсисы открывают нам тайны потусторонней, трансцендентной нашему миру реальности. Апокалиптик-тайновидец (визионер) получает видения (визионы) или слухи (аудиции) на земле, либо «восхищается» в потусторонний мир. В процессе откровения большую роль играют сверхъестественные существа-посредники, различные ангелы. Апокалипсисы написаны особым языком символов. Эти символы надо знать, чтобы понять содержание видений.

Итак, Апокалипсис св. Иоанна строго эсхатологичен. Его тема – Конец: последний, эсхатологический суд и спасение, а также влияние этого Конца на современную св. Иоанну ситуацию. Откровение с неба, которое он получает, касается действия Бога в истории для осуществления Его конечного, эсхатологического замысла. Другими словами, труд св. Иоанна пророческий, но в форме апокалипсиса: пророческий апокалипсис или апокалиптическое пророчество. Он пророческий – насколько он излагает волю Божию людям, живущим в настоящее время. Он апокалиптический – насколько он излагает откровение о будущем, о конце этого мира с его временем. Это и роднит Книгу Откровения по форме и с пророчествами, и с апокалипсисами Ветхого Завета, и отличает от тех и других.

В науке дебатируется отличие апокалипсисов от пророчеств, хотя сам апокалиптик Иоанн вряд ли делал такое различие. Он широко использует апокалиптические места книги пророка Даниила, но рассматривает их как пророчества. И если он знал некоторые внебиблейские апокалипсисы, он рассматривал их тоже как пророчества. Форму апокалипсиса он считал средством пророчества в продолжение ветхозаветных пророчеств.

С апокалиптической традицией Откровение св. Иоанна роднят литературные формы и частные темы. Следует указать на две важнейшие апокалиптические черты этой книг:

Во-первых, Иоанн сообщает открытие трансцендентной перспективы мира. Его книга – пророческая, поскольку обращена к конкретной исторической ситуации, к христианам римской провинции Асия в конце I века. Она несет читателям пророческое слово Бога, позволяющее им разглядеть Божественную цель в их собственной ситуации и ответить на откровение поведением, соответствующим этой цели. Это типично для библейской пророческой традиции. Но апокалиптичность труда Иоанна в том, что пророческий взгляд на ситуацию и Божественную цель даётся в открытии трансцендентных тайн, в видениях. Св. Иоанн восхищается за пределы этого мира, чтобы увидеть этот мир иначе, увидеть его со стороны, из вечности. Такова традиция апокалипсисов. Визионер восхищается в видении к престолу Бога на небе, чтобы узнать Божественные тайны.

Апокалиптик Иоанн восхищается в небо, - а вместе с ним «восхищается» и читатель, -чтобы увидеть мир в небесной перспективе. Ему дан некий проблеск за сценой истории, так что он способен видеть то, чтò в действительности происходит в его время и там, где он находится. В видении он также переносится в конец истории, так что может видеть настоящее в перспективе будущего, согласного Божественной цели для этого мира. Эффект видений Иоанна – протяжение мира читателя и в пространстве (в небо) и во времени (в будущее), то есть раскрытие мира в божественную трансцендентность. Рамки и узы, наложенные римской властью и идеологией, прорываются, и мир становится открытым в великую цель его Творца и Господа. Не так, чтобы произошло бегство из «здесь» и «сейчас» в небо и в эсхатон, но «здесь» и «сейчас» смотрятся совсем иначе, когда они открыты в трансцендентное.

Этот мир, видимый из трансцендентной перспективы, в апокалиптическом видении – некий новый символический мир, в который попадают читатели Иоанна. В своей книге он символически трансформирует мир. Но реально это не другой мир. Это обычный мир, увиденный с неба и из эсхатона. Его задача – противостоять римскому имперскому и языческому взгляду на мир (а таково было господствующее идеологическое восприятие ситуации). Откровение противостоит ложному взгляду на действительность, открывая мир божественной трансцендентности. Всё это свойственно апокалиптической литературе: перенесение визионера на небеса, видение престола Божия, ангелы-посредники, символы политических властей, грядущего Суда и нового творения.

Во-вторых, Откровение похоже на иудейские апокалипсисы одним вопросом, который оно задает: Кто есть господин, владыка мира? Иудейские апокалипсисы, продолжая ветхозаветную пророческую традицию, Обращали свое пристальное внимание на кажущееся неисполнение Божественных обетований суда над злом, спасения праведных и прихода Царствия Божия. Праведники страдают, злые благоденствуют, миром правит зло, а не Бог. Где Его Царствие? Апокалиптики взывали к вере в Единого всемогущего и праведного Бога, несмотря на реальность зла, особенно политического. Обычный ответ был таков: несмотря на всю очевидность, правит Своим творением Бог, и скоро настанет время Его Царствия и победы над царством зла. Такой взгляд разделяется и Апокалипсисом св. Иоанна. Он видит, что Римская империя противоречит божественному правлению над миром, она дерзко претендует на божественность и делает это не без успеха. Отсюда вопрос: Кто господин мира? Ответ в эсхатологическом Суде и в конечном триумфе Бога над злом. Иоанн следует этой иудейской апокалиптической традиции, но развивает эти темы иначе.