1.1. От «стратегии как искусства»

К «СТРАТЕГИИ КАК НАУЧНОЙ ДИСЦИПЛИНЕ»

Стратегическое управление фирмами как область научных исследований значительно моложе его реальной практики. Пра­вилом хорошего тона в обзорах по истории вопроса стало упо­минание классических работ по военным стратегиям — от дати­руемого 500 г. до н. э. китайского трактата «Искусство войны» до трудов европейских полководцев XIX в. Ф. Фоша и К. фон Кла­узевица. Это неудивительно, поскольку этимология термина «стратегия» восходит к древнегреческим stratos — «войско» и agein — «вести»: первоначально под ним понимали искусство ве­дения войн. Прагматические причины появления данного терми­на в древних Афинах (508-507 гг. до н. э., период реформ Клейсте-неса) перекликаются с обстоятельствами его внедрения в теорию и практику управления крупными компаниями в XX в. Древние греки начали применять термин в условиях резкого возрастания сложности процесса принятия военных решений. Развитие воен­ного дела достигло тогда уровня, при котором победители в сра­жениях должны были уже полагаться не на подвиги героев-оди­ночек, а на координацию многочисленных воинских формирова­ний, действовавших в согласованном порядке. Кроме того, рост

21

Глава 1. Закономерности формирования и основные понятия тсу

значения в тот период военного флота привел к увеличению чис­ла переменных факторов, которое следовало учитывать при пла­нировании операций. Таким образом, вопросы координации и синергии между различными подразделениями военных органи­заций оказались в центре внимания успешных афинских полко­водцев.

Помимо военных аналогий, в современном плюрализме концепций стратегического управления нашли отражение и дру­гие интерпретации стратегий в истории человеческой цивилиза­ции. Так, у знатоков вопроса в большом почете проницательные суждения великого мыслителя эпохи Возрождения Н. Макиавелли о механике политического и военного управления (их истоки обнаруживаются в наследии афинских стратегов V-VI вв. до н. э.). Другое популярное толкование природы корпоративных стратегий подчеркивает вечность естественного отбора, описы­ваемого в терминах биологических теорий. Б. Хендерсон, напри­мер, утверждает, что эволюционная теория Ч. Дарвина, возмож­но, дает лучшее, чем экономическая наука, понимание конкурен­ции в бизнесе [Henderson, 1989]¹.

Правомернее, однако, считать предтечей стратегического управления фирмами как научной дисциплины процесс станов­ления и роста в эпоху интенсивной (особенно в США) индустри­ализации на рубеже XX в. крупных промышленных корпораций или, в терминологии А. Чандлера, «современного делового пред­приятия». Своего рода квинтэссенцией таких организационных изменений стала легендарная реструктуризация компании Gene­ral Motors, проведенная в 1921 г. А. Слоуном на принципах отде­ления стратегического менеджмента от оперативного. Именно с попытками систематизации опыта руководства крупными про-

¹ По-видимому, А. Маршалл был первым экономистом, указавшим (используя знаменитую метафору роста деревьев в лесу) на применимость этой теории для объяснения того, почему одни фирмы выживают, а дру­гие — нет. В современной литературе отметим характеристику Р. Виттинг-тоном [Whittington, 1993] эволюционных теорий стратегий фирм как дарви­нистских. Особым пристрастием к аналогиям из мира животных отличается «биологический» подход к классификации компаний российского ученого А. Ю. Юданова [Юданов, 1990; 1998а; б].

22

1.1. От «стратегии как искусства» к «стратегии как научной дисциплине»

мышленными компаниями в учебных целях связано начало ос­мысления проблем стратегического управления фирмами.

Задачи профессионализации управления новым типом орга­низаций потребовали создания в ведущих университетах США школ бизнеса (в Европе, включая Россию, они в то время были весьма редким явлением), а вскоре — и нового учебного курса, призванного интегрировать знания, получаемые студентами в функциональных курсах учета, управления продажами и управле­ния производством. Впервые преподавание такого курса, назван­ного «Политика бизнеса» (Business policy) и ставшего прообразом нынешней учебной дисциплины «Стратегическое управление», началось в 1911 г. в Гарвардской школе бизнеса. В ее традициях акцент в курсе был сделан на кейс-метод, что сближало обучение с практикой бизнеса, но освобождало профессора от разъяснения сути механизмов достижения искомой интеграции (координа­ции). Такому подходу вполне соответствовало то, что нередко «Политика бизнеса» преподавалась вышедшими в отставку руко­водителями компаний, фокусировавшими внимание аудитории на описаниях действий и решений генеральных менеджеров в реальных организациях. Хотя новый курс быстро стал стандарт­ной частью учебных планов лучших школ бизнеса США, он не имел строгих содержательных нормативов и базовой специаль­ной теории. В середине XX в. пренебрежение научной работой по-прежнему было характерным для американского бизнес-об­разования, тогдашнее состояние которого Г. Саймон образно описывал «как пустошь, в которой царили несистемные профес­сиональные навыки и которую надо было трансформировать в территорию профессионализма, основанного на научном подхо­де, подобно тому, как медицина и инженерное дело были транс­формированы за 20-40 лет до этого» [Simon, 1991, р. 138].

Решительный концептуальный поворот от «стратегии как искусства» к «стратегии как научной дисциплине» произошел на рубеже 1960-х гг. и был в русле общей тенденции того времени к усилению научных основ управления. Хотя сильное интеллекту­альное движение в этом направлении происходило в целом ряде стран (имевших разное политико-экономическое устройство), самые важные результаты для развития теории стратегического

23