Песни о богах

«Песнь Трюме»

Эта песнь считалась одной из наиболее древних. В последнее время, правда, возникла противоположная точка зрения, согласно которой эта песня поздняя, так как в песне присутствует комическое начало, а некоторые особенности стиля этой песни напоминают стиль средневековых баллад. Но Ванникова так не считает. Все эти «балладные» особенности не являются твердой основой для выводов, а вот основы мировосприятия могут явиться.

В «песне о Трюме» все боги действуют сплоченно для защиты своих владений, и здесь трагизм полностью отсутствует.

В основе сюжета лежит история о том, как боги вернули похищенный у них великаном похищенный молот Мьольнир. Этот молот всегда попадал в цель и всегда возвращался в руку бога, который его бросал. Он был оружием Тора, но не был его личной собственностью: это было надежное средство защиты богов от чудовищ и великанов, которыми были окружены и Ассгард и Мидгард.

Пространство эддических сказаний выстраивается как по вертикали, так и по горизонтали. Вертикальная модель: Ассгард (земля богов) — Мидгард (Земля людей) — Царство Хель (царство мертвых под землей). Горизонтальная модель: Ассгард и Мидгард объединяются, это единое царство, которое окружено врагами — страна великанов, Мировой океан и что-то там еще.

Главная оппозиция вертикальной модели — это светлый Ассгард и мрачный Хель, в горизонтальной модели это оппозиция боги — великаны. Боги создали мир, великаны — носители хаоса, стремящиеся уничтожить этот культурный мир.

Естественно, исчезновение молота вызывает панику. На разведку отправляется Локи, он выясняет, что похититель молота — Трюм, и он готов вернуть молот за выкуп. Выкуп — он требует в жену богиню любви Фрейю. Правда, она наотрез отказалась, и боги собрались на тинг (совет), чтобы решить6 как быть. Все они действуют дружно, и каждый в меру своих сил старается найти выход. В конце концов, боги следуют совету стража богов Хейндаля: он советует огам ответить согласием на предложение, а на свадебный пир отправить переодетого в женское платье Тора, с тем, чтобы молот во время брачной церемонии попал не в слабые женские руки, а в могучие руки Тора.

Уже в этом начальном эпизоде присутствуют элементы комического, и они связаны со смущением Тора: «Бабой ведь будут звать меня боги / если в женское платье я наряжусь», но боги настаивают.

Великаны называются, кстати, ётунами и торсами.

Локи обещает, что тоже наденет женское платье, чтобы сопровождать Тора. И все дальнейшее действие ведет Локи. Благодаря его находчивости все встает на своим места. Центральный эпизод этой песни — эпизод свадебного пира, в нем комическое начало усиливается, оно связано с противоречием, которое возникает между внешностью Тора и его могучестью. Невеста со служанкой прибывает в чертоги Трюма, здесь уже все готово к свадьбе, и Тор съедает целого быка, 8 лососей, уничтожает все сласти и выпивает три бочки меда. Трюм, созерцая столь невероятный аппетит, восклицает: «кто в мире видал столь прожорливых жен?», но Локи объясняет, что Фрейя не пила и не ела, тоскуя по жениху.

В этом эпизоде явно звучат отголоски праздничной карнавальной культуры пира. Маскировка и неузнавание — характерный элемент. Комическое начало в этом эпизоде вовсе не связано с какой-то сменой ценностью, оно свидетельствует, что вера в богов все еще сильна. Тор могуч, его глаза сверкают грозно.

Свадебный пир — кульминация, затем наступает развязка. «Пусть молот скорей принесут для обряда», Тор завладевает молотом, далее он вершит правосудие: сначала убивает Трюма, а потом всех гостей. В конце особо выделена сестра Трюма: она поступила недостойно. Она воспользовалась положением невесты, которая входит в дом мужа, она не должна им перечить, и потребовала, чтобы невеста отдала ей драгоценные запястья. Потом ее убили.

Так что силы хаоса не восторжествовали. Все хорошо.

«Прорицание Вёльвы»

В этой песне все по-другому. Она пронизана неизбежностью зла: грандиозной космической катастрофы, торжества сил хаоса и разрушения. Вёльва — пророчица-провидица. Переводят название иногда по-другому.

«Прорицание вельвы» справедливо считается вершиной эддической поэзии. Песнь эта опирается как на ученую, так на фольклорную традицию, и видимо, она несет печать таланта какого-то неизвестного сказителя. Песнь эта отличается предельной простотой и сжатой определенностью стиля. Воспринимать ее современному читателю трудно из-за особенностей древнеисландской поэтики. Для всей средневековой поэтики была характерна ориентация не на подражание действительности, а на выражение ее сущности с помощью системы символов, знаков. Эта знаковость в высшей степени характерна для песни. Тулы — это прием, когда перечисляется множество имен, для современного читателя они ничего не говорят, но тогда, в древности, каждое имя несло в себе огромный смысл, выражало какой-то известный эпизод мифа.

Кроме того, в этой песне рассказывается лишь последнее звено в цепи преданий о гибели богов, и для того, чтобы его понять, надо иметь представление о предыдущих событиях. Они упоминаются, но предельно конспективно. Расшифровку позволяют сделать другие песни, а также младшая эдда. Так, в песни «Сны Бальдра» (по Корсуну), рассказывается о том, как прекрасного бога Бальдра, сына Одина и Фригг, стали посещать зловещие сны. Бальдр — бог юности, света и добра, самый прекрасный, и он обитает в чертоге, где непозволительны дурные поступки и дурные мысли. Ему стали сниться сны о скорой гибели. Один решает проверить, действительно ли эти сны вещие, он призывает коня Слейпнира, спускается в подземное царство, находит там вулкан, где спит прорицательница Вёльва, и она прорицает гибель богов. Когда Один вернулся, он не стал рассказывать другие богам о пророчестве, чтобы не печалить их. О дальнейшем мы узнаем уже из младшей Эдды, как Фригг отправилась в странствие, чтобы у всего сущего взять клятву не причинять Бальдру врежа. Такую клятву она взяла у воды, огня, птиц, людей и так далее, и радостная вернулась в Ассгард. На радостях боги устраивают воинственную игру: они ставят в центр круга фигуру Бальдра и начинают метать в него копья, радуясь, что ничего ему не вредит.

С худшей стороны проявил себя Локи: в личине обычной женщины он выведал У Фригг, что она не взяла клятву с омЕлы, делает из омелы стрелу, и обращается к богу Хеду, и говорит, чтобы он пустил ее в Бальдра. Тот умер. Это величайшее несчастье.

Когда Бальдр упал, язык перестал слушаться асов, и перестали повиноваться им руки, у всех была мысль — кто это сделал? Одину было тяжелее всех сносить утрату, потому что он знал всю правду.

Этот эпизод возникает на основе скрещения в нем двух архаических мотивов: мотива первой смерти и обряда воинской инициации. В результате смешения возникает выразительная ситуация, сутью которой становится драматическая коллизия, возникшая внутри самой общины богов.

Хель, повелительница мертвых, узнав, как все любят Бальдра, сказала, что ей надо в этом убедиться: если хоть кто-то откажется плакать по Бальдру, но он не оживет. Начинается великий плач по Бальдру. И опять все портит Локи: он принимает обличье великанши и прячется в пещере, и когда гонцы просят его поплакать, он отказывается. Так что Бальдра не удается вернуть.

А по пророчеству после гибели Бальдра наступит время гибели всех богов. Именно к этому моменту, когда весь мир на грани гибели, и относится прорицание вельвы. Разбуженная Одинов во второй раз, она подтверждает свое предсказание: боги погибнут.

Формально можно эту песнь определить как рассказ о происхождении мира и его гибели, но это не очень хорошо. В песни есть две системы — теологическая и эсхатологическая, но между ними нет равновесия, главное — прозрение будущего, как бы ни был интересен рассказ о прошлом, он находится в зависимости от рассказа о будущем.

Рассказ о создании мира нужен сказителю, чтобы сделать картинку гибели мира грандиознее. После рассказа о сотворении мира следует рассказ о золотом веке — когда солнце и месяц вместе в небе стояли, он тоже нужен сказителю, чтобы выразительнее прозвучали слова о волчьем веке, который почти пришел. «кровные родичи режут друг другу, множится зло... век секир, век мечей»

Переход от золотого к волчьему веку происходит в результате возникновения первой войны между двумя группами богов — Асами и Ванами. Война связана с колдуньей Гульвейг, чье имя происходит от слова «золото». Злая сила золота порождает вражду и войны. Следует отметить незаметность перехода прорицания вёльвы от одной трактовки золота к другой. Сначала золото было «хорошим» - когда был золотой век, а потом золото начинает нести вражду — оно «плохое».

Эсхатологические мотивы представлений о конечном времени гибели мира свойственны достаточно многим народно-эпическим произведениям. Например, в одной из ирландских саг богиня войны Морриган рассказывает о конце света и о всяких мерзостях, которые будут этому концу предшествовать.

Но в «прорицании вёльвы» эсхатологические мотивы приобретают особую выразительность, перед нами предстает множество образов, создающих впечатление надвигающегося хаоса. Губит древний ствол ясеня Иггдрасиль, трубит рог Какойтотам, раздается лай, из подземного царства мертвых выплывает корабль с мертвыми.

Поэтическая выразительность песни акцентируется при этом рефреном: «Лает пес у пещер каких-то там». Она напрямую связана с тем, что богатство фантастических образом создается отнюдь не равнодушным сознанием, отнюдь, боги, о которых рассказывается, близки сказителю, и их гибель — это ужасная катастрофа. Убежденность в неизбежности торжества разрушительных сил претворяется в «прорицании вёльвы» в образ судьбы.

Картиной мировой катастрофы песня не заканчивается. Последние строфы посвящены возрождению мира: когда погибнет все живое, когда земля смешается с небом, снова из моря возникнет земля, и будет она зеленая. И появление на фоне темных и мрачных тонов зеленого штриха — есть свидетельство робкой надежды сказителя на возрождение золотого века. Конкретизируя свою мечту, сказитель говорит, что горе забудется, Бальдр возвратится.

Возникает впечатление, что перед нами характерный для мифа циклизм — концепция вечной повторяемости. Но говоря о цикличности «прорицания», надо учитывать два обстоятельства: на фоне картины гибели мира строфы, посвященные его возрождения, очень малы и скромны, они не уравновешивают строфы, посвященные гибели мироздания, а также существует предположение, что последние строфы есть поздняя вставка, а в более ранних редакциях они отсутствовали. В пользу этого предположения говорит некоторая разница в стиле строф, посвященных возрождению мира и основной части песни. Возможно, это результат постороннего влияния, а именно — христианского апокалипсиса, где картина мировой катастрофы сопровождалась представление о том, как мир, очистившись от скверны, вступает в новое бытие.

Мироощущение «прорицания вельвы» - трагическое.

«Перебранка Локи»

Тут трагическое мироощущение снимается. Ситуация такова: боги собираются на пиру, Локи с него изгнали, а он вернулся, чтобы принести гостям раздор и досаду. Одного за другим он осмеивает скандинавских богов, при этом вызывая симпатию дерзостью и удалью, таким образом, его образ превращается в положительный.

В этой песне присутствует очень древнее ядро, но на него наслаивается слой более поздних представлений, из-за этого «перебранка» сложна по построению. В ней присутствуют элементы ритуального смеха (богов срамословили с тем, чтобы заставили их обновиться), ритуального действия. Но в этом смехе есть переоценка архаических представлений.

В «перебранке Локи» звучат те же мотивы, что в «прорицании вельвы»: локи говорит, что боги бессильны и не могут отвести от себя гибель, несмотря на всю их крутоту. Темы те же. Но в «прорицании» эти мотивы имели трагическое звучание, здесь же они лишаются этого трагизма, потому что боги, которые погибнут лучшей участи не заслуживают. Боги несовершенны — говорит Локи. - Вы вновны во многих неблаговидных поступках.

Локи обвиняет богов в кровосмешении, распутстве, трусости, несправедливости. В частности, обвинение в несправедливости Локи бросает Одину, он напоминает Одину, что он нечестно решал исход поединков и дарил победу недостойному.

Появляется Тор и грозит своим молотом Мьольнир, в ответ Локи адресует ему насмешливый вопрос: «Что грозишь ты мне так?» и начинает поносит Тора. Он напоминает Тору о самых неприятных страницах его биографии: как Тор принял рукавицу великана за дом и заночевал в ней, проснулся от грохота, испугался, а это был всего лишь храп великана, как наутро Тор встретился с эти великаном, вступил с ним в состязание и трижды потерпел поражение. После этого Тор ему отвечает, а Локи не верит угрозам.

Только высказав, что он думает, Локи удаляется с пира.