Глава 2. Идеология контрреволюции Жозефа де Местра

В этой главе мы разберем те условия, в которых должна проходить контрреволюция по мнению Жозефа де Местра, его отношение к Монархии и к суверенитету как таковому и его взгляды на конституцию вообще и французскую конституцию в частности. Казалось бы, что последние два пункта включать не логично в данную главу, но все же они являются неотъемлемой частью концепции де Местра.

2.1. Условия и ход контрреволюции

Главными условиями для контрреволюции де Местр видит в ее естественности и мирном прохождении: «чего испросили бы роялисты, когда потребовали бы контр-революцию такой, какой им она представлялась, то есть совершаемой внезапно и при помощи силы? Они потребовали отвоевания Франции, значит, они потребовали ее расчленения, уничтожения ее влияния и уничтожения ее короля»¹³⁹. Здесь подразумеваются не только роялисты-французы, но и роялисты всей Европы, все остальные монархии, которые, по мнению де Местра, так и жаждут победить Францию, расчленить и лишить ее государственности в наказание за Революцию. Поэтому важным условием возвращения монарха является мир, которого добилась бы сама Революция¹⁴⁰. А Революция в любом случае добьется этого мира, так как «все чудовища, порожденные Революцией, трудились, по-видимому, только ради королевской власти…благодаря им блеск побед заставил весь мир прийти в восхищение и окружил имя Франции славой, которую не могли целиком затмить преступления Революции; благодаря им Король вновь взойдет на трон во всем блеске совей власти и, быть может, даже более могущественным, чем прежде…и кто знает, быть может, он, вместо того, чтобы униженно предлагать какие-то из своих провинций во имя права господствовать над другими, будет их возвращать»¹⁴¹. Мир – это залог того, что французский король не будет унижен при возвращении на престол, что его не только посадит на трон какая-то держава, одержавшая победу над Францией, а само Провидение захочет возвращения короля, именно Провидение ,а не народ, так как народ- ничто в революциях или, по крайней мере, он входит в них только как слепое орудие¹⁴²; только прочный мир смог бы заслонить короля от любых напастей¹⁴³, и тогда бы доброта, милосердие, правосудие, все кроткие и мирные добродетели сразу же явились бы снова и принесли с собой некую общею мягкость в нравах, некую легкость, полностью противоположную угрюмой жестокости революционной власти¹⁴⁴.

Вторым условием проведения контрреволюции является ее естественность, которая подразумевается ее божественным происхождением, т.е. в этом моменте контрреволюция в чем то сродни революции, поскольку и то и другое крайность, как таковая¹⁴⁵и к тому же осуществляется Провидением. Франция уже пережила приступ горячки, подавленность, апатия, безразличие должны смениться напряжением, которое свойственно энтузиазму¹⁴⁶. По мнению де Местра Франция пребывает в данный момент именно в таком состоянии и ничего более так страстно не хочет, как покоя¹⁴⁷. Именно желание покоя сделает контрреволюцией естественной, поскольку даже приверженцы Республики сочтут его более ценным, чем сама Республика, а покоя можно достигнуть толькопри помощи законной власти, т.е. короля. Вот как должна проходить контрреволюция по мнению де Местра¹⁴⁸: «Гонец привозит в Бордо, Нант, Лион и т.д. известие, что Король признан в Париже, что какая-то факция завладела властью и удерживает ее только во имя короля. Молва подхватывает вест ии обогащает их тысячью внушительных обстоятельств. Чтобы дать еще козырей Республике, я припишу ей большинство сторонников и даже корпус республиканских войск. В первые минуты эти войска займут, возможно, мятежную позицию; но в тот же самый день они захотят пообедать, и начнут отстраняться от власти ,которая им больше не платит. Каждый офицер, не пользующийся никаким уважением и хорошо осознающий это, ясно поймет, что первый, кто крикнет : да здравствует Король, станет важной особой: самолюбие своим обольстительным карандашом набросает ему образ генерала армии Его Христианнейшего Величества…такие мысли столь просты, столь естественны, что они придут в голову любому…страх и недоверие заставляют взвешивать все за и против…дисциплинарные узы самым непонятным, самым таинственным образом внезапно ослабляются…уже невозможно ни командовать, ни повиноваться, стройного целого больше ен существует…Совсем иначе пойдет дело у горожан: они снуют туда и сюда, сталкиваются, спрашивают друг друга и проверяют себя; на сомнения растрачиваются часы, а минуты становятся решающими: повсюду дерзновение наталкивается на осмотрительность. Старому не хватает решительности, молодому – совета. С одной стороны, ужасающие опасности, с другой – несомненная амнистия…в бездеятельности нет опасности…значит нужно ждать…назавтра приходит известие, что какой-то укрепленный город открыл свои ворота…два других города покорились…с каждой минутой роялистское движение укрепляется, вскоре он остановится неодолимым. Да здравствует Король! – восклицает любовь и преданность, преисполненные радости; Да здравствует Король! – вторит республиканский лицемер, преисполненный ужаса…их голоса слились в единый возглас. – И король освящен»¹⁴⁹. Как мы видим, здесь подтверждается тезис о том, что толпа всегда принимает, а не выбирает¹⁵⁰, так как именно в установлении и падении Монархии деяния Провидения блистают самым поразительным образом. В этих великих движениях не только народы оказываются лишь деревянным материалом и оснасткой для машиниста; но даже их вожди являются таковыми только в глазах стороннего наблюдателя, на самом деле над ними властвуют так же, как они властвуют над народом¹⁵¹.

Все это произойдет только по воле Провидения, а оно в свою очередь сотворит контрреволюцию для устранения неестественной и переходящей власти над Францией¹⁵². Король придет, увидит и победит¹⁵³, как некогда сделал Цезарь, и ничто не сможет этому помешать.