Возрожденческие и националистические движения

Слияние специфических движений. До сих пор мы рассматри­вали отдельно специфические социальные движения, религиозные движения и модные движения. Однако должно быть ясно, что они могут сливаться, хотя и в весьма различной степени. Так, революционное движение может иметь множество черт религиозного движения, а его успех может зависеть в известной мере от того, станет ли оно модным.

Возрожденческие движения. Возрожденческие и националистические движения особенно часто обладают таким смешанным характером. Люди, участвующие в возрожденческих движениях, идеализируют про­шлое, почитают некую сложившуюся у них идеальную картину этого прошлого, стремятся подогнать современную жизнь под эту идеальную картину. Такие движения объясняются, очевидно, как отклики на ситуацию фрустрации. В этой ситуации люди испытывают утрату самоуважения. Поскольку будущее не обещает им какого-то нового достойного представления о самих себе, они обращаются к прошлому в попытке сформировать его. Вспоминая прошлую славу и достижения, они могут отвоевать немного самоуважения и удовлетворения. Следует ожидать, что такие движения будут иметь сильный религиозный характер.

В этих отношениях националистические движения очень схожи с ними.

Националистические движения. Большинство националистиче­ских движений имеет сильный возрожденческий характер, предпо­лагающий прославление прошлого народа. Этот аспект тесно связан с той мотивацией, которая столь характерна для этого типа движения, а именно с комплексом неполноценности. Те, кто начинают движение, обычно обладают какими-то огорчительными личными воспоминаниями о том, как им дали почувствовать себя неполноценными и недостаточно привилегированными для того, чтобы получить какой-то респектабельный статус. Их уязвленное самоощущение и желание восстановить самоуважение ведут их к попыткам улучшить статус группы, с которой они себя отождествляют. В таком движении наблюдается не только постановка какой-то цели, например, завоевания национальной автономии, но обычно также и идеализация какой-то минувшей эпохи в жизни этого народа.

Сокращено по источнику: Блумер Г. Коллективное поведение. – В кн.: Американская социологическая мысль: Тексты / Под ред. В.И. добренькова. – М.: Изд-во МГУ, 1994.

Кули Ч.Х.

Первичные группы

Под первичными группами я понимаю группы, характеризующиеся тесным – лицом к лицу – общением и сотрудничеством. Они первичны по нескольким мотивам, но главное – потому, что они являются основой для формирования обще­ственной природы и идеалов индивида. Психологическим результатом тесного общения является смешение индивидуальностей в единое целое так, что единичное «Я» – по крайней мере, во многих случаях – становится общей целью жизни группы. Лучший способ описания этой целостности – слово «мы» – оно включает в себя сопереживание и взаимную идентификацию, которую естественным порядком выражает «мы». Каждый живет, ощущая целое, и главные цели своей воли находит в этом чувстве.

Не утверждаю, что единство всегда дифференцировано с элементами соперничества; оно допускает самоутверждение и собственнические притязания, но они должны быть социализированы сопереживанием и происходить – или стремиться к этому – при господстве дисциплины общего духа. Индивид может иметь свои амбиции, но главный их объект займет желанное место и в мыслях других членов, тогда человек почувствует свое соответствие стандартам суждения и честной игры...

Наиболее важные – но ни в коем случае не единственные – сферы этого тесного общения: семья, игровая детская площадка и соседство или иная общая группа старших. Они универсальны, наблюдаются во все времена и на любой стадии развития общества, следовательно, они являются основой универсального в природе и идеалах человека.

Первичные группы первичны в том смысле, что дают индивиду самый ранний и самый полный опыт общего единства, а также в смысле, что они не подвержены изменениям в той степени, как более сложные отношения, а значит они и есть постоянный источник происхождения этих последних. Конечно, нельзя сказать, что они независимы от более широкого общества, они явно выражают его настроение...

Эти группы являются источником жизни не только для индивида, но и для социальных институтов. Они лишь частично несут на себе печать создания специфическими традициями и в большей степени выражают общую природу...

Под человеческой природой можно понимать те чувства и стремления, которые являются человеческими, потому что превосходят таковые у низших животных, а также потому, что они принадлежат человечеству в целом, а не только определенной расе или времени.

Они включают, в частности, сопереживание и те неисчислимые чувства, в которых оно выражается, а именно: любовь, сожаление, притязание, тщеславие, героизм и чувство социальной правоты и неправды.

Природу человека в этом смысле справедливо считают сравнительно постоянным элементом общества...

…Человеческая природа не существует отдельно от индивида, это - групповая природа (group-nature) первичной стадии общества, простое и общее условие общественного разума. Она больше, чем чистые врожденные инстинкты, с одной стороны, но меньше, чем более сложное развитие идей и чувств, воплощенное в институты...

...Чем же может быть природа человека, если не чертой первичных групп? Это, конечно, не атрибут отдельного индивида... с его типичными чертами, такими, как аффекты, амбиции, тщеславие, сожаление, неотделимые от общества. Если же она принадлежит человеку в группе, то какого уровня должна быть эта группа, чтобы развить ее? ... Основой для ее развития является семья и соседство, и ничего более.

Первичные идеалы

Жизнь в первичных группах взращивает общественные идеалы, которые, имея в своем основании единый источник, теряют зависимость от человеческой расы. Благодаря своей универсальности, они становятся мотивом и критерием социального прогресса. При любых системах люди стремятся, часто слепо, реализовать цели, полученные из опыта общения в первичных группах.

Откуда берутся понятия любви, свободы, справедливости и т. п.? Конечно, не из абстрактной философии, но из реальной жизни простых и распространенных форм общества - семьи и игровой группы...

... Идеал, порожденный близким общением, является частью самой чело­веческой природы. ...Это – та часть духовного сообщества, где индивидуальные разумы сливаются воедино, а высшие способности их владельцев находят полное и адекватное выражение. Идеал развивается, ибо близкое общение обогащает наш разум образами мыслей и чувств других членов группы... так, что очень часто мы присваиваем их и отождествляем свое чувство – «Я» с ними.

Дети и животные не формируют идеалов, но тем не менее имеют их: они ощущают их, они видят себя и своих близких как неделимое, хотя и разнообразное «мы», и мечтают, чтобы этому «мы» сопутствовали гармония, счастье и удача.

... Наше «Я» по своей природе альтруистично, объект наших высших целей пересекается с чаяниями других людей... Улучшение общества не требует никаких существенных изменений человеческой природы, для этого нужно только, чтобы ее собственные стремления получили как можно более широкое и полное воплощение.

Сокращено по источнику: Кули Ч.Х. Общественная организация. Изучение углубленного разума. – В кн.: Тексты по истории социологии XIX-XX вв. Хрестоматия / Сост. и отв. ред. В.И. Добреньков, Л.П. Беленкова. – М.: Наука, 1994.