Наиболее яркими представителями раннего этапа неклассического социального знания были м.Вебер, г.Зиммель, ф.Теннис, г. Лебон, г.Тард и др. (вторая половина хiх – начало хх века).

Неклассический этап в развитии социального знания продолжил свое развитие примерно до середины ХХ века и здесь следует говорить о двух, во-многом противоположных, направлениях в рамках данного этапа: о появлении и развитии эмпирического социального знания, а также о складывании «качественных, не естественнонаучных» методов получения социального знания.

Итак, переориентация социального знания с объективного на субъективное сопровождалось широким распространением эмпиризма, который в ХХ веке стал повсеместным способом изучения социальной жизни. В этот период социология была призвана обосновывать «теория малых дел». Именно в этот период (с начала до середины ХХ века) оптимистические взгляды на общество сменились представлением о том, что общество серьезно больно и требует лечения. В соответствии с этим работа социолога уподоблялась в этот период работе врача, ремесленника, технолога, которые, используя определенные методы, решают ограниченные, практические задачи. Типовым стало представление о социологе, как о человеке с карандашом, который фиксирует ответы «респондентов», обсчитывает результаты и более озабочен их получением, нежели их интерпретацией. В первой трети ХХ века начинает складываться «количественная», «естественнонаучная» парадигма в социологии, которая, во-многом, повторяла требования, выдвинутые еще в рамках классического этапа в развитии социального знания и позитивизма, но тогда это было сформулировано скорее как некий идеал, начиная же с ХХ века эти требования начинают воплощаться в жизнь. Речь идет о следующих принципах:

• натурализм (социальные явления подчиняются законам, общим для всей действительности – природной и социальной;

• сциентизм (методы социологии должны быть такими же точными, строгими и объективными как методы естественных наук;

• бихевиоризм (субъективные аспекты человеческого поведения можно исследовать только через открытое, внешне наблюдаемое поведение;

• операционализм (все научные понятия должны определяться операционально, то есть указываться способы их измерения и быть проверяемыми;

• квантификация (все социальные явления должны быть описаны и выражены количественно, с помощью математики и статистики);

• методологический объективизм (социология как наука должна быть освобождена от ценностных суждений и связи с идеологией).

Таким образом, в рамках социального знания начинают складываться специальные социологические методы сбора и регистрации данных – опрос (сбор социальной информации в ходе непосредственного (интервью) или опосредованного (анкетирование) общения социолога (интервьюера) и опрашиваемого (респондента) путем регистрации ответов респондента на вопросы, задаваемые социологом), наблюдение, анализ документов (контент-анализ) и эксперимент. В 30-е годы ХХ века начинает формироваться теория социального измерения (П. Лазарсфельд), в которой формулируются принципы использования математики и статистики в социологии.

Эмпирическое социальное знание первоначально зародилось в США, на американской культурной почве, поскольку именно в этой стране в начале ХХ века сложились социально-экономические и социально-политические причины, требовавшие своего разрешения с помощью социологии. Так, в этот период произошло завершение освоения западных территорий США, начавшееся еще в 60-е годы ХIХ века, после окончания Гражданской войны между Севером и Югом получение афро-американским населением гражданских прав и возможности свободно передвигаться по стране, и свободно работать, сложное экономическое положение во многих странах Западной и Центральной Европы породило мощную волну миграции в США в начале ХХ века (речь идет о миграционных потоках из Ирландии, Польши, Италии, а также миграцию еврейского населения из разных стран Европы), а также можно говорить о мощной индустриализации и урбанизации страны. Последствием всего этого стал целый комплекс социальных проблем, который требовал немедленного изучения и искоренения: иммиграция породило мощную организованную преступность, построенную по этническому признаку (ганги и гангстеры), а также усилило безработицу, бродяжничество, девиантное поведение (проституция, алкоголизм и т.п.), переселение народов с Севера на Юг и с Востока на Запад усилило экономические проблемы, нищету, бродяжничество, безработицу и расовую сегрегацию (угнетение по расовому признаку), зрелая индустриализация породила множество трудовых конфликтов, связанных с организацией труда, управлением производством, необходимостью улучшения условий труда и др.

Основные центры по изучению социальных проблем были сосредоточены в этот период в Чикагском и Колумбийском университетах. Среди наиболее ярких авторов этого периода можно назвать в Чикагской школе - Р.Парка и Э.Берджесса и их исследование «Город» (1925 г.), У.Томаса и Ф.Знанецкого и их книгу «Польский крестьянин и Европе и Америке» (1918-1920 гг.), Дж. Г. Мида, создателя концепции символического интеракционизма и др. В Колумбийской школе – П. Лазарсфельда, создателя методологии и теории измерения (см. выше) и Я. Морено, создателя особого социологического метода исследования малых групп – социометрии. В 30-40-е годы ХХ века в рамках эмпирического социального знания также выделялись исследования «человеческих отношений в промышленности» Э. Мейо, электорального (предвыборного) поведения граждан и электорального выбора Дж. Гэллапа, изучение пропаганды Б.Берельсоном и Г. Ласуэллом и исследование армии (С. Стауффер «Американский солдат»).

Складывание качественных методов получения социального эмпирического знания, принципы получения которого во многом противоположны естественнонаучной парадигме, о которой речь шла выше, также первоначально происходило в рамках Чикагской школы социологии. Влияние Чикагской школы на полевые исследования прошло две стадии. На первой стадии, с 1910-х по 1930-е гг., школа использовала разнообразие методов, основанных на «кейс-стади» или историях жизни, включая непосредственные наблюдения, неформальные интервью, чтение документов, официальных отчетов. В 1916 г. Р.Е. Парк составил программу социального исследования города в Чикаго. Под влиянием собственного предшествующего опыта работы в качестве репортера он утверждал, что обществоведы должны оставить библиотеки и «запачкать руки», ведя непосредственные наблюдения и беседы на улицах, в барах, в холлах шикарных гостиниц. Несколько первых исследований стали основой ранней Чикагской школы социологии как описательного исследования уличной жизни, сопровождаемого небольшим анализом. На первом этапе сочетались журналистская и антропологическая модели исследования. На втором (с начала 1940-х до 1960-х гг.) Чикагская школа разработала в качестве особой техники включенное наблюдение, напр. исследование У. Уайта «Общество на углу улицы». В ней применялась расширенная антропологическая модель в отношении к группам и окружению в обществе, в котором жил сам исследователь. Появились три принципа: изучать людей в естественном окружении или ситуации; изучать людей посредством прямого взаимодействия с ними: достигать понимания социального мира и делать теоретические заключения о перспективах членов группы. Со временем метод сместился от точного описания к теоретическому анализу, основанному на участии исследователя в поле.

Со второй половины ХХ в. социальное знание вступает в постмодернистский этап своего развития. Возникновение этого этапа связано, прежде всего, с внешними факторами формирования нового типа общества – «постиндустриального», «информационного» и «постмодернистского». В качестве основных особенностей данного общества можно назвать следующие:

• Если в аграрном обществе (Древний мир и Средние века) определяющей была сельскохозяйственная сфера, с семьей, церковью и армией как главными социальными институтами, то в индустриальном обществе (с периода Нового времени до середины ХХ века) – это промышленность с корпорацией и фирмой во главе, что же касается постиндустриального или постмодернистского общества, то здесь основным источником стоимости становится информация и теоретическое знание с университетом как главным местом его производства и сосредоточения;

• изменения в экономической сфере касаются перехода от товаропроизводящей экономики к экономике, производящей знания и услуги, массовое (фордистское) производство для массового рынка сменяется специализированным производство товаров и услуг для специальных и ограниченных сегментов рынка, а это требует необходимость квалифицированных работников, часто очень узкой и специальной квалификации;

• изменения социальной структуры приводят к тому, что классовая структура общества уступает месть профессиональной, гендерной, этнической и возрастной;

• изменения в политической сфере касаются изменения политических режимов и типов государств – на место обществу «всеобщего благоденствия» с общественной собственностью на коммунальные предприятия и услуги, значительным вмешательством государства в экономику и широкими социальными программами поддержки слабых и неимущих слоев населения вновь приходит общество свободной конкуренции, в котором сокращается государственное регулирование экономики, сокращаются социальные программы, целенаправленно поддерживаются только самые неимущие слои населения, все остальные должны выживать за счет собственных ресурсов, социальные программы выполняются не за счет государства, а за счет негосударственных социальных организаций – ассоциаций, фондов и т.п.;

• глобальные изменения в сфере культуры касаются, прежде всего, изменения ценностей – перехода от материалистических ценностей, связанных со сферой физического выживания и экономической безопасности, к не утилитарным пост материалистическим ценностям, связанных с желанием удовлетворить целый ряд личностных (любовь, дружба, общение, самосовершенствование, самоутверждение, доминирование, познание и др.), эстетических и гедонистических (связанных с получением удовольствия) потребностей;

• изменения в сфере культуры касаются также эстетизации повседневной жизни и повседневных взаимодействий, пристальное внимание к сфере идентификации личности (самоопределения личности в обществе), идентификация на основе индивидуального выбора, а не традиционных предписаний;

• изменения в технологической сфере – создание новых электронных и телекоммуникационных технологий, компьютерной связи, глобальных телекоммуникационных сетей (Интернет), мобильной и спутниковой связи;

• возрастание роли технологических посредников и масс-медиа во всех сферах жизни человека.

Переход общества в постмодернистскую стадию приводит и к изменениям критериев научности социального знания. Социальное знание второй половины ХХ века, по существу, является продолжением неклассического социального знания, но теперь уже без опоры на эмпирию и научную верификацию получаемых результатов. Разочарование в эмпирической социологии, которая, фиксируясь на частностях, не позволяет получить картину общества в целом, необходимость критического взгляда на общество и предыдущие теории, пристальное внимание к сфере повседневной жизни человека и его внутреннего мира во всем его разнообразии, а также идеи теоретического синтеза и соединения разных взглядов на общество в одной концепции, создание метатеорий – вот те внутренние факторы развития самой науки социологии, которые также породили изменение критериев научности и изменение содержания постмодернистского социального знания.

Образ мира и общества, сложившийся в постмодернистском социальном знании представляет следующее:

• общество больше не является замкнутой системой, для которой характерны равновесие и функциональность. Вместо этого общество предстает как неравновесная система, складывающаяся из элементов, обладающих автономностью и необязательностью;

• порядок в современном обществе носит локальный характер – следование образцам случайно и часто не мотивировано. Устойчивость такого общества можно сравнить с водоворотом в речном потоке, удерживающим свою форму лишь на протяжении короткого промежутка времени;

• отрицается идея прогресса – вместо него предлагается модель хаотичного броуновского движения: каждый момент сегодняшнего существования общества не является необходимым результатом предшествующего, а также не является достаточной причиной последующего;

• основные черты современного общества – плюрализм институтов, разнообразие элементов, случайность и амбивалентность (двойственность и противоречивость) явлений и процессов;

• вместо термина общество предлагается использовать термин «социальность» - динамическая, постоянно развивающаяся реальность, а также термины «сообщество» и «среда обитания»;

• действующие лица в современном обществе заняты процессом самоконструирования себя в повседневной жизни, но сам процесс, при этом, не имеет конечного пункта, предела и определенной направленности. Главное, на чем строится конструирование своей идентичности, это немедленное удовлетворение потребностей, получение удовольствия от жизни, развитие культа потребления, культивация тела, пристальное внимание ко всему, что входит в контакт с телом (одежда, продукты питания, мебель, предметы домашнего обихода). Отсюда проистекает идея эстетизации повседневной жизни;

• постмодернистский взгляд на мир и постмодернистское общество, с его развитыми технологиями изменяют взгляд на «социальное и физическое время», «развязывают, размыкают время» - ослабляют вынужденное воздействие прошлого, и эффективно предотвращают «колонизацию» будущего, используя различные технологии и способы борьбы со старением и смертью (уничтожают страх перед смертью).

Итак, постмодернистское социальное знание принимает более гуманистический облик. Это проявляется в пристальном интересе к человеку в его разнообразных проявлениях в сфере повседневной жизни – изучение повседневных бесед как естественно организованной деятельности и бытовых повседневных практик (этнометодология Г. Гарфинкеля), лингвистическая социология П.Уинча, социальная драматургия, теория управления впечатлениями других И. Гофмана, «фигуративная социология» взаимодействий Н.Элиаса, социология и социальная антропология вещей, изучение «социальной биографии» вещей (Ж. Бодрийяр, Б. Латур, К. Кнорр-Цетина, Б.Сарнофф). Для получения такого знания используются модифицированные методы различных гуманитарных наук – лингвистики, филологии, этнографии, антропологии, психологии.

Происходит дальнейшее развитие качественных методов в социологии. После второй мировой войны полевые исследования качественников столкнулись с возросшей конкуренцией со стороны анкетного опроса и количественных исследований. В период после второй мировой войны до 1970-х гг. доля качественных полевых исследований среди всех социальных исследований сократилась. Однако в 1970-1980-х гг. произошли некоторые изменения, которые их вновь возродили. Во-первых, полевые исследования многое заимствовали из когнитивной психологии, культурной антропологии, фольклора и лингвистики. В настоящее время полевые исследователи-качественники имеют особый набор методологий. Они непосредственно наблюдают и взаимодействуют с членами группы в естественном для них окружении, чтобы понять их перспективу «изнутри». При этом они останавливаются на активистской или социально-конструктивистской перспективах социальной жизни.

Далее следует назвать наиболее ярких авторов, стремящихся создать синтетические метатеории, в которых бы объединялись разные, и порой, противоположные, взгляды на общество и предмет социологии – микро- и макросоциологический подходы, объективно-предметный и субъективно-ценностный. Это структурно-деятельностная теория П.Бурдье или теория структурации Э.Гидденса, а также концепции «критического реализма» М. Арчер, «неофункционализма и культурной социологии» Дж. Александера, «социология социологии» Р. Коллинза и др.

В целом можно сказать, что в постмодернистском социальном знании предпочтение отдается «нестрогому», «гуманитарному» знанию и повседневному здравому смыслу. Такой тип знаний не предполагает ни экспериментального, ни какого-либо иного способа верификации социологических теорий. Единственным критерием является широко толкуемая «эвристичность» (способ решения задачи, размышления, использующий не столько логический, сколько творческий и даже интуитивный подход, эвристичность как характеристика научной теории определяет, что теоретический рост концепции опережает ее эмпирический рост).