Глава 6

Ловцы душ

Из миллбрукской инструкции: «...Каждого странника с безумным взором, который стучит в огромную дубовую дверь особняка, размахивая небесным удостоверением, впускай, но внимательно к нему присматривайся...»

... Через пять лет жители Миллбрука стали искушен­ными экспертами и взирали на армады «посланцев Гос­пода», ломившихся в ворота особняка, с равной долей сочувствия и скептицизма. Когда незнакомый паломник возвещал: «Я агент Господа», — его ласково спрашивали: «Ну, рассказывай, что у вас там новенького?»

Т. Лири, «Нейрополитика», глава «Нейрополитика бесстрашия».

Существует множество способов подвергнуть человека пси­хологической обработке и втянуть в деструктивную секту.

Секты целенаправленно ищут (вернее, ловят) интеллигентных, одаренных, талантливых и преуспевающих людей. На успех об­ращения потенциального неофита гораздо большее влияние ока­зывают не доктрина или организация, а представляющие ее люди. Огромную роль играет личный контакт с умными, обладающими даром красноречия членами группы, которые рассказывают о го­ловокружительных «творческих» перспективах и выглядят счас­тливыми, свободными, искренними, открытыми и преданными своему делу. Расширение и процветание многих сект свидетель­ствует о том, что они умеют готовить вербовщиков, то есть «по­казывать товар лицом».

Вербовщиков учат мгновенно оценивать, что собой представ­ляет потенциальный неофит, и в расчете на него «преподносить» и «упаковывать» информацию о группе. Иначе говоря, их задача - заставить человека заглотнуть крючок с наживкой, где роль на­живки играет информация, которая должна заинтересовать именно его. Вербовщики активно используют «модель четырех типов

38

личности», согласно которой все люди делятся на четыре типа: мыслители, чувствующие, деятельные и верующие. Мыслите­лями считаются люди, которые решают жизненные проблемы преимущественно «головой», руководствуясь разумом; они в ос­новном ориентируются на интеллект. Чувствующими считаются люди, которые в решении жизненных проблем руководствуются преимущественно эмоциями; они в основном живут чувствами. Деятельными считаются так называемые «люди действия». Ве­рующими считаются люди, которые верят в духовное начало жиз­ни.

При вербовке мыслителя используется интеллектуальный под­ход. К примеру, ему показывают фотографии лауреатов Нобелев­ской премии или философов, увлеченно обсуждающих различные проблемы на одной из организованных группой научных конфе­ренций, создавая иллюзию, что эти гиганты мысли поддержива­ют данное движение. В действительности изображенные на сним­ках люди зачастую не имеют ни малейшего отношения к секте и совершенно не интересуются вопросами, заявленными в повест­ке дня. Их появление на конференции продиктовано возможнос­тью пообщаться с друзьями и коллегами, получившими такие же приглашения, причем совершенно бесплатно - спонсоры оплачи­вают им проезд в оба конца, проживание, и еще выдают солид­ный гонорар. Чем не стимул «поучаствовать»?

Чувствующие всегда «покупаются» на искренность, любовь и заботу, с которой к ним относятся вербовщики. При общении с такими людьми делается упор на эмоциональное благополучие членов группы, которые «живут одной большой и дружной семь­ей». С такими людьми всегда говорят об «истинной любви» в груп­пе и отсутствии «понимания» в обычном мире. В групповых си­туациях чувствующие автоматически стремятся, чтобы группа их приняла, поэтому при вербовке им демонстрируют безусловную любовь, поддержку, приятие и одобрение.

Деятельные склонны принимать вызов и действовать. Они любят ставить перед собой цели и добиваться реальных резуль­татов. Если, глядя на нищету и страдания людей, они хотят что-то сделать, чтобы покончить с этим уродливым явлением, им рас­сказывают, какие шаги предпринимает группа в данном направ­лении. Если их волнуют проблемы войн и национальных конф­ликтов, то им рассказывают, что данная группа - единственная

39

организация, в которой разработан реальный план противодей­ствия войнам и мирного урегулирования конфликтов (даже если такого плана не существует). Деятельным перечисляют сотни программ по стабилизации и возрождению «гибнущего» мира, которые финансирует и поддерживает группа.

Верующие люди ищут духовный смысл жизни и стремятся постичь Бога. Эти люди часто рассказывают вербовщикам о лич­ном духовном опыте, приобретенном через сны, видения и откро­вения. В основном это люди «открыты» настолько, что завербо­вываются сами (многие считают, что встреча с вербовщиками ниспослана им Духом). Вербовщикам остается только живопис­но поведать о личном «духовном опыте», подтвердить предначер-танность встречи и заявить, что Бог слышит наши молитвы.

Вопреки распространенному мнению, большинство завербо­ванных людей состоит не из верующих, а из чувствующих и дея­тельных. А многие из так называемых мыслителей становятся в конце концов лидерами сект.

Применение данной модели помогает вербовщикам преуспе­вать в их работе. Они, словно «рыболовы», забрасывают удочки, но ловят не рыбу, а человеческие души. Термин «ловцы» заим­ствован из Нового завета. В Евангелии от Матфея (4: 18-20) ска­зано: «Проходя же близ моря Галилейского, Он увидел двух бра­тьев: Симона, называемого Петром, и Андрея, брата его, за­кидывающих сети в море, ибо они были рыболовы, и говорит им: идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков. И они тотчас, оставив сети, последовали за Ним».

Работа «ловцов человеков» существенно упрощается, посколь­ку большинство людей не представляет, что их нагло вербуют, и не догадывается о колоссальных ресурсах, которые задействуют-ся при вербовке в крупные деструктивные секты.

Многие крупные культы разбогатели, освоив техники и стра­тегии общественного сбора денежных средств, а также получив доступ к банковским счетам и собственности их членов. Они умело манипулируют общественным мнением, декларируя, что собираемые средства направляются в различные благотворитель­ные фонды. На самом деле львиную долю капитала крупные сек­ты тратят на вербовку новых членов и оплату деятельности фирм, занимающихся «паблик рилэйшнз» и «имиджмейкингом», созда­ющих «положительный образ» в обществе. Секты нанимают экс-

40

пертов по маркетингу, которые разрабатывают стратегии и так­тики проведения кампаний по вербовке и берут на вооружение только те приемы и методы, которые «работают».

Шансов выстоять у обычного человека ничтожно мало. Как правило, он не знает ни о психологической обработке, ни о том, как действуют различные секты. Непосвященный человек не зна­ет, какие нужно задавать вопросы и какое поведение должно зас­тавить его насторожиться. Зачастую он вообще не знает, что име­ет дело с вербовщиками.

Принимая решение, мы обычно опираемся на информацию, которую считаем достоверной. Нас все всегда в чем-то пытаются убедить - будь то политика, экономика, этика, религия, вопросы образования, воспитания, юриспруденции или маркетинга. Такие попытки формирования нашего мнения неизбежны. Но некото­рые попытки оказываются эффективнее, хотя сами по себе они не хуже и не лучше остальных. У нас нет времени проверять до­стоверность каждого сообщения из общего информационного потока. Ярлыки «хороших» или «плохих» сообщений мы цепля­ем на них сами, в зависимости от их содержания. Когда информа­ционное содержание нам нравится, мы охотно принимаем это сообщение, а когда не нравится, то мы ставим защитные фильт­ры и называем это сообщение пропагандой. Мы склонны дове­рять мнению друзей и компетентных «экспертов». Тонкая грань отделяет просвещение от втягивания, а пропаганду от информа­ции. Когда нас убеждают, само по себе это ни плохо, ни хорошо, все зависит от цели. Сила убеждения позволяет просвещать или манипулировать. Глупо осуждать техники убеждения из-за воз­можности обмана. Это все равно, что осуждать еду из-за возмож­ности переедания. Эффект конструктивности или деструктивно-сти убеждения зависит от нас. Если автор сообщения кажется нам привлекательным и красноречивым, если нам кажется, что у него благие намерения, если он приводит многочисленные ар­гументы в защиту отстаиваемой им позиции, мы чаще всего под­даемся его убеждению. Во время шоппинга в супермаркете мы верим плакатам, утверждающим, что какой-то определенный то­вар стоит здесь дешевле, чем в других магазинах. Мы рассужда­ем так: какой смысл нас обманывать? Мы же можем проверить, вернуться и уличить администрацию во лжи. Если бы мы никог­да никому не верили, то были бы параноиками. Но если станем

41

доверять всем и каждому, то нас сочтут «лохами», потому что всегда найдется кто-то, кто захочет воспользоваться нашей довер­чивостью в корыстных целях. Поэтому мы живем по принципу «золотой середины», балансируя между скептицизмом и довери­ем. Мы жаждем стабильности.

Все мошенники — профессиональные лжецы. А преуспеваю­щие мошенники, к тому же, производят впечатление очень поря­дочных людей. Играя в «искренность» и «открытость», они лов­ко разрушают защитные барьеры естественной настороженнос­ти у жертв. Они умеют общаться и втираться в доверие, они оба­ятельны и располагающи. Наметив себе жертву, они делают на нее ставку, «раскручивают», берут деньги и исчезают. При этом жер­твы мошенников отмечают, что «доверились этому человеку, по­тому что он совсем не похож на преступника».

Вербовщики сект ловко используют такие же приемы. Почти все они когда-то сами стали жертвами вербовки. Они искренне верят, что совершают для вас благодеяние. Но секте нужно кое-что важнее денег. Ей нужна ваша душа! Естественно, в конце кон­цов, секте перейдут и ваши деньги. Но это не все. Со временем вы должны совершать по отношению к другим людям те же са­мые действия, которые были совершены по отношению к вам: вы должны вербовать новых «единомышленников».

Все мы, независимо от уровня культуры, духовного развития и жизненных принципов - нравится нам это или нет, - уязвимы и незащищены, все мы можем стать жертвами психологического программирования. Да, мы все хотим быть счастливыми. Мы хо­тим любви и внимания. Все мы стремимся достичь каких-то це­лей: стать мудрее, разбогатеть, добиться высокого положения, улучшить здоровье, любить и быть любимыми. На это и делают ставку вербовщики.

Помните, что в большинстве случаев люди не присоединяют­ся к сектам сами, секты их вербуют.

42