3. Деизм

Как мы уже отметили на примере Декарта, философы раннего Просвещения не были атеистами. Более того, они пытались согласовать свои взгляды с христианством и не хотели враждовать с церковью, которая все еще сохраняла определенное влияние в обществе. Их религиозные взгляды называли деизмом.

Как правило, под деизмом понимают отрицание любого участия Бога в земных делах. Но такое отрицание не было самоцелью первых деистов. Они хотели просто свести христианское учение к основным рациональным положениям. Так, основатель диезма Герберт Чербери (1583-1648) выводил пять общих положений:

– существует Бог

– Ему должно поклоняться

– добродетель и благочестие – главное в поклонении

– необходимо сожалеть о грехах и раскаиваться в них

– вознаграждение и наказание в этой жизни и после нее.

Эти и подобные им положения деисты выводили не из откровения. Они считали, что их принципы можно вывести из природы, пользуясь только разумом. Таким образом, в их религии не оставалось места откровению и вере: она основывалась только на природе и разуме. Такую религию называют "естественной", "природной".

Деисты считали христианство самой разумной религией и принимали в нем все, что согласовывалось с естественной религией. А что не согласовывалось – то, по их мнению, было взято из язычества или выдумано церковными клерикалами. Так, деисты приводили аргументы в пользу существования Бога и в то же время отрицали Троицу, воплощение и чудеса. Иисус Христос был для них просто учителем нравственности, а не Спасителем. В конце концов, роль Бога в деизме свелась к роли Первопричины или "Великого часовщика", который "завел" механизм вселенной. Так, Ньютон полагал, что планеты должны были быть "запущены" Богом, а дальше уже все происходит без Его вмешательства.

Первоначально деизм был распространен в Англии, но позднее также прочно обосновался в США. Деистами были такие известные политики, как Б.Франклин и Т.Джефферсон. Они были унитариями, то есть не просто считали учение о Троице сложным или излишним, а прямо отрицали его.

4. Философия Канта

Общепринято считать, что эпоха Просвещения завершается философией Иммануила Канта (1724-1804). По тем вопросам, которые в первую очередь интересуют христианское богословие, Кант был типичным ее представителем. Он признавал только естественную религию и видел ее роль в том, чтобы помочь человеку выполнять нормы нравственности. Причем религия не причастна к становлению этих норм, поскольку они познаются разумом и следовательно универсальны. Христианство – это выражение естественной религии. Оно имеет ряд своих черт: например, молитва помогает осознать наш моральный долг, а посещение церкви – укрепить и подтвердить его публично. Благодать нужна человеку для того, чтобы воодушевить его на пути к добродетели и заверить, что прошлые ошибки прощены. В Иисусе он признавал просто доброго человека. Кант утверждал: "истинная религия состоит не в знании или осмыслении того, что Бог делает или сделал для нашего спасения, а в том, что мы должны сделать, чтобы стать достойными его"[5]. Слышал бы Лютер, что говорит добропорядочный лютеранин 18 века!

Канту принадлежат и знаменитые слова: "Относись к человеку как к цели, а не как к средству". Это правильные слова, но Кант не сказал бы этого про Бога. Он называл Бога "абсолютно необходимой сущностью". Кант рассматривал Бога именно как средство. Поскольку в этой жизни нравственный человек не всегда живет счастливо, то Бог необходим как гарант воздаяния после этой жизни. Только так можно заверить человека в том, что нужно совершать добро.

В чем же тогда состоит особенность и новизна Канта? Ведь он сам считал, что совершил "коперниканскую революцию в философии". И в чем его особое влияние на богословие последующих двух веков? Для ответа на эти вопросы необходимо хотя бы вкратце и упрощенно рассмотреть суть его философии.

До Канта существовали две главные философские школы – рационалисты и эмпирики. Первые подчеркивали роль разума в процессе познания, вторые – роль опыта. Кант попытался взять лучшее из обеих школ. Он полагал, что мы получаем знание через восприятие (на языке философии – через перцепцию, т.е. через пять органов чувств и внутренние ощущения). Можно сказать, что в этом он соглашался с эмпириками. Но Кант также сознавал, что нельзя экспериментально познать такое понятие, как, например, причинность. Мы говорим, что событие А вызывает событие Б, но мы не можем почувствовать, как это происходит. Кроме того, мы не знаем "вещь в себе" (ноумен), а познаем лишь ее "явление" (феномен). Итак, восприятие еще не дает нам знание, а лишь определенные неупорядоченные данные. Чтобы эти данные стали знанием, они должны "обработаться" разумом, которые полагает их в структуры пространства и времени. Указывая на эту руководящую роль разума, Кант уже был ближе к рационалистам.

Но дальше возникает главный вопрос: а что, если выйти за пределы структур пространства и времени? Тогда, – утверждает Кант, – чистый разум нам не поможет. Так, разум не может познать душу или Бога, поскольку они не вмещаются в эти структуры. Таким образом, Кант окончательно похоронил безграничную веру в разум. Он называл такую веру "догматизмом". Стало ясно, что разум ограничен. Человек не способен пробиться к бесконечности своим разумом.

Но как же тогда Бог? Ведь Он был необходим Канту, а теперь получается, что мы не можем доказать Его существование. Кант подтверждает, что три фундаментальных постулата его философии – существование Бога, вечность души и свобода – не могут быть основаны на "чистом разуме". Но они необходимы из моральных соображений и поэтому вытекают из "практического разума". Другими словами, мы не можем доказать, что они есть, но мы должны жить так, как будто они есть. Вечность души необходима, чтобы человек знал, что его жизнь не ограничивается этим миром. Он должен знать, что его добродетель вознаградится и принесет ему счастье. Бог необходим, потому что именно Он должен обеспечить торжество справедливости после этой жизни. Свобода воли необходима, потому что только свободный человек может нести ответственность за свои поступки.

Таким образом, влияние Канта на богословие можно проследить по двум главным направлениям. Во-первых, наивный, "чистый" рационализм окончательно потерял свою привлекательность. Конечно, Кант не был скептиком или иррационалистом. Наоборот, его философия подчеркивает роль разума в процессе познания, но в то же время указывает на его границы. После Канта интерес к рациональным доказательствам в пользу существования Бога значительно упал. Доверие к деизму, который строился на рациональных рассуждениях о Боге, было подорвано. Бывшие деисты преимущественно стали агностиками, т.е. утверждали, что невозможно узнать, есть Бог или нет, и если есть, то какой Он и что ждет от человека.

Во-вторых, после Канта стало вполне привычным то, что богословие формируется на основе определенных моральных принципов и нацелено на их воплощение. Это означало, что с христианскими доктринами и понятиями можно обходиться свободно, если того требует совесть или "моральный интерес" богослова. Не мораль основывается на религии, а наоборот – религия основывается на морали.

Гоббс Томас (1588—1679). Учился в Оксфордском ун-те, занимался преподавательской деятельностью в качестве домашнего учителя, одно время был учителем математики наследника английского престола, будущего короля Карла II. Активно участвовал в обсуждении важнейших научно-философских проблем своего времени. События английской революции привлекли внимание Гоббса к разработке острейших политических и социальных вопросов того времени. Крупнейшее философско-социологическое сочинение Гоббса — «Левиафан, или материал, форма и власть государства церковного и гражданского» (1651).

Гоббс полагал, что человеческой природе свойственны эгоистические стремления к самосохранению и наслаждению, так что естественным состоянием человечества была война всех против всех. Чтобы избежать этого, люди на основе договора объединились в государство и стали повиноваться государю, получив защиту и возможность спокойной жизни. Абсолютный суверенитет государства избавляет граждан от опасностей гражданской войны.

Гоббс поставил государство выше институциональной религии, естественный закон — выше «божественного закона». Если церковь неправильно истолковывает свои прерогативы, она становится одним из наиболее опасных источников гражданской смуты. Гоббс видел важнейшую потребность своего времени в преодолении конфессиональной вражды и утверждении толерантности. Он полагал, что эта задача решается не теологией, а философией. Ее решение — в признании того, что истинная вера является глубоко внутренним делом человека. Вместе с другими мыслителями начинающегося Просвещения Гоббс видит в разуме и совести этически-религиозную силу, которая преодолевает церковно-конфессиональ-ные границы и объединяет всех людей. Должно быть отвергнуто всякое притязание церковной организации на самостоятельность по отношению к государству. Вера становится религией, если она одобрена государственной властью, в противном случае она — предрассудок. Граждане должны повиноваться государю не только в мирских делах, но и в духовных.

Государство, по Гоббсу, не отказывается от религии, но рассматривает ее в качестве сферы жизни, связанной с деятельностью церкви как одной из общественных организаций, подлежащих контролированию со стороны государства. Последнее главной своей целью имеет благополучие индивида, а для этого оно должно сделать людей общественными существами, т.е. помочь избежать естественного состояния войны всех против всех. Чтобы справиться с этой чисто светской по своей сути задачей, государство все проявления «приватного» разума должно подчинить общественной целесообразности, включая обоснование индивидом своих действий ссылкой на «волю божью». Подобные апелляции также подлежат критике с позиций разума и общего интереса, т.е. государственному контролю. Только таким образом люди могут стать хорошими, достойными гражданами и не подчиняться «суеверному страху перед духами и одновременно вере в мечтания и ложные пророчества». То человечески разумное, что связывает воедино всех людей, есть не просто некая идея, но государство, которое гарантирует соблюдение права и лишь во вторую очередь прибегает к услугам церкви. Религия, с точки зрения Гоббса, это — «естественная религия», которая соединяет Священное писание со здравым смыслом, «здравым человеческим рассудком». Гоббс хотел бы. насколько это возможно, включить церковь в государство. Воплощение того, против чего он борется, — притязания на власть римско-католической церкви. Лишь вопросы, не поддающиеся разрешению с позиций естественного разума, власти должны предоставить решать компетентным духовным лицам. Проблемы же человеческого познания и действия, науки и государственной безопасности должны решаться только на основе естественного разума, который не должен подчиняться догме, церковной дисциплине. Гоббс ограничивает компетенцию духовенства и решительно расширяет сферу компетенции и действия разума. Человек сам должен создавать государственные порядки и способы регуляции своего поведения, поскольку он не получает всего этого от бога в готовом виде. Что же касается духовенства, то оно, не зная науки, не может управлять мирской жизнью человека. Оно плохо справляется и с духовными проблемами, поскольку в религии накопилось множество «бессмысленных догм», которые никак не согласуются с жизнью и требуют исправления, устранения нелепостей; их так много у церковных учителей, которые не знают естественных наук. Здравый и просвещенный человеческий рассудок должен внести необходимые изменения в религию, очистить ее от тех нелепостей, которые вызывают к ней презрение со стороны людей образованных. Гоббс обвиняет духовенство не только в невежестве, но и в лицемерии, в обмане, в том, что оно ведет образ жизни, свидетельствующий о том, что оно само не верит тому, чему учит. Как критик религии Гоббс выдвигает, таким образом, два аргумента — о несовместимости религиозных учений с развивающимся научным знанием и об обмане со стороны духовенства. Исторически существующая религия не отвечает критериям естественного разума и не является такой религией, какой она должна быть. Религия должна претерпеть изменения, стать естественной, разумной, отказаться от притязаний на власть над разумом и обществом, чтобы стать полезной для общественной жизни людей.

Юм Дэвид (1711 — 1776). Изучал в Эдинбургском ун-те юриспруденцию; недолго занимался предпринимательской деятельностью; в 1734—1937 гг. с познавательными целями предпринял поездку во Францию, где занялся разработкой философских проблем. Результатом явился «Трактат о человеческой природе». Особенно большую роль в развитии идей европейского Просвещения сыграла работа Юма «Естественная история религии» (1757), а также «Эссе» («Опыты») на морально-политические, философские и экономические темы, публиковавшиеся в 50-е гг.

Юм стремился к тому, чтобы в полной мере были оценены опыт и разум, чтобы их не подчиняли вере. Область разума и область веры должны быть разграничены. В «Естественной истории религии» Юм утверждает, что первоначальные религиозные представления были вызваны не созерцанием творений природы, а заботами о житейских делах, надеждами и страхами перед темными силами, угрожающими гибелью. Иными словами, религия возникает не из разумных оснований, а как компенсация житейской нужды и бессилия. Но религия не принесла людям ни удовлетворения желаний, ни избавления от несчастий. Благочестие привело к рабской униженности, религиозный экстаз — к опустошению и истощению духа. Отрицательно оценивает Юм и моральное содержание религий. Они полны заблуждений и суеверий.

Юм критикует историческую религию с позиций разума, но он не нападает на существующую церковь. Он полагает, что просвещение должно коснуться и религии, очистить от неразумия, сделать лучше, заменить ложную веру в бога «истинным теизмом». Юм скептически относится к вопросу о том, насколько может быть познана природа божественных сущностей. Он исходит из того, что наши представления не простираются дальше собственного опыта, а ведь мы не имеем в опыте данных о божественных свойствах и действиях. Всякие попытки обосновать сходство между богом и человеком ведут, в конечном счете, только к догматизму, к теологическим теориям и системам, за которыми стоят партийные пристрастия и честолюбие. В сочинениях по истории Англии и Шотландии Юм показывает, что религиозные распри служили ширмой для политических целей. Он обвиняет церковных руководителей и сектантских лидеров в фанатизме и нетерпимости. которые вызвали гражданскую войну и революцию.

Разум не располагает возможностями, позволяющими с какой-либо степенью достоверности говорить о боге как причине мира и существующего в нем порядка. Единственная для мыслящего человека остающаяся возможность — то, что может быть названо «истинным теизмом», — заключается в представлении, которое сводит бога к источнику чистой нравственности. Просветительское очищение религии от суеверий может быть понято как процесс, который означает конец религии в собственном смысле слова.

Влияние взглядов Юма сказывается в Англии в том, что бок о бок существуют две позиции, не вступая в открытую борьбу: с одной стороны — церковь с ее традициями и символикой, под защитой королевской власти как символ империи, с другой — класс образованных, большей частью стоящих вне церкви, но не ведущих против нее борьбу. При этом отсутствуют попытки синтеза этих двух позиций. Юм утверждал дух терпимости как альтернативу «религиозному исступлению», всякого рода фанатизму. «Фанатики могут допускать, что владычество основано на божьей милости что только святые владеют земным царством, но гражданские власти совершенно справедливо ставят этих утонченных теоретиков на одну доску с обычными разбойниками и учат их посредством строжайших наказаний тому, что правило, которое с умозрительной точки зрения может казаться в высшей степени выгодным для общества, на практике может, однако, оказаться совершенно пагубным и губительным. О том, что религиозные фанатики этого типа были в Англии в период гражданских войн — мы знаем из истории. «Она свидетельствует об ужасных последствиях фанатизма, — писал Юм в «Исследовании о принципах морали»1.

Монтескье Шарль Луи (1689—1755). Французский просветитель. Его социальная философия оказала большое влияние на развитие правоведения, философии истории, социологии. Главный труд Монтескье — «О духе законов» (1748).

Множество существующих в мире религий Монтескье сравнивает и оценивает с точки зрения степени полезности для общества. Религия, как и гражданские законы, должна стремиться к тому, чтобы сделать людей хорошими гражданами. Сообразуясь с общественными интересами и моралью, религия, например, должна рекомендовать людям не созерцательный образ жизни, не праздность, а труд, умеренность, честность. Лучшим средством для религиозного человека заслужить благоволение Божества является соблюдение правил общественной жизни и обязанностей человечности.

С этой точки зрения, как полагает Монтескье, всякая религия — (даже «ложная») есть гарантия честности людей, сдерживающая их уздой. Он указывает на то, что самые истинные и святые догматы могут иметь весьма дурные последствия, если они не сообразуются с принципами общественной жизни, и наоборот — самые ложные догматы могут привести к прекрасным результатам. Монтескье лично склонялся к стоической философии и скептически относился к идее божества карающего и награждающего, но считал эту идею необходимым, сдерживающим дурные страсти людей — народа и государей — средством.

Если какая-то из исторических религий — христианство, иудаизм или магометанство — предпочтительнее других, то только в зависимости от того, какая из них больше способствует смягчению нравов, а не с точки зрения большей или меньшей истинности. Если атеизм соединяется с высокой степенью нравственности, то Монтескье и в нем не видит опасности. Он вовсе не думает, признавая, что религия может и должна быть полезна для общества, что только религиозный человек может быть нравственным, что нравственность держится на религии. Монтескье исходил из того, что нравственный принцип, содержание которого составляют чувство сострадания к ближним и справедливость, является прирожденным людям, априорным. В каждой исторической религии Монтескье усматривал как темные и дурные, так и позитивные стороны. Пользу христианства он видел в том, что оно противится духу деспотизма, способствует смягчению нравов и развитию гражданских добродетелей.

Однако Монтескье считал, что принципы религии делаются крайне пагубными, если их вводят в человеческую политику. Он считает необходимым разделение высшей власти в церкви и в госу- дарстве. Религия должна быть ограждена от государственного вмешательства и произвола, государи не должны вмешиваться во внут-рицерковные споры до тех пор, пока они не нарушают общественный мир и не вызывают смуту. Источник религиозной розни и религиозных войн, которыми заполнена история, — не сам по себе факт сущесгвования многих религий, а дух нетерпимости, одушевляющий ту, которая считает себя господствующей. Нетерпимость есть помрачение сознания, упадок человеческого разума. Преодоление религиозной вражды не в насильственном установлении религиозного единообразия, но в изъятии сферы религиозной жизни из-под принудительной власти государства, в утверждении духа веротерпимости. В религиозном отношении личность должна быть независима от государства.

Государство по возможности может сопротивляться появлению новой религии, но если она утвердилась, то к ней следует относиться терпимо. Если государство решило терпеть у себя несколько религий, то оно должно воспрещать им взаимные ссоры. Монтескье, таким образом, не вполне преодолевает идею государственной религии, поддерживаемой внешними средствами. Тем не менее нельзя недооценить вклад Монтескье в утверждение идеи свободы совести.

Кант Иммануил (1724—1804). Изучал математику, естественные науки философию; с 1756 г. приват-доцент, с 1770 г. ординарный профессор логика и метафизики в Кенигсбергском ун-те. В первый — «докритический» — период занимался естественнонаучными проблемами. Главная работа периода — «Всеобщая естественная история и теория неба» (1755). Второй — «критический» период — был посвящен разработке трансцендентальной философии, или критицизма.

Философия — наука об абсолютном, но в границах человеческого разума. Главные работы этого периода: «Критика чистого разума» (1781), «Критика практического разума» (1786), «Критика способности суждения» (1790), «Религия в пределах только разума» (1793).

Философия Канта в духе эпохи Просвещения опирается на разум. Она является критической по отношению к прежней метафизике и «естественной теологии» с составляющими их содержание идеями бессмертия души, возникновения мира и существования бога. Эти идеи — часто мыслительные конструкции, которые выдаются за знание, но на самом деле таковыми не являются. Это — чистые домыслы. Доказать, например, существование бога — нельзя. Дело в том, что хотя знание покоится на опыте, чувственном восприятии, оно полностью не вытекает из него. В познающем уме до и независимо от опыта, априори, существуют формы созерцания пространства и времени и рассудочные категории, которые Кант назвал трансцендентальными. С их помощью из опытных данных формируется знание, которое касается не «вещи в себе», а лишь ее явления. Здесь лежит граница познаваемого, которую кантовская теория познания переходить запрещает, если мы не хотим за науку принимать лженауку. Бог относится к непознаваемым «вещам в себе». Кант показал несостоятельность традиционных доказательств бытия бога: они не доказывают существование бога. Есть вещи, о которых мы не можем знать и в которые нам остается только верить. Вера и знание — совершенно различные области духовной жизни. Идеи о существовании бога и бессмертии души относятся к области веры, но не знания.

Для Канта такая постановка вопроса не повод к тому, чтобы отбросить религию «за ненадобностью», но требование выявить, каким образом религия и церковь, исходя из своих посылок и возможностей, способны и должны вносить свой вклад в создание и защиту достойной человека жизни. Именно здесь, в сфере действия практического разума, Кант видит основу для объяснения религии, ее места в общественной жизни: истинная религия, по Канту, есть моральная религия, т.е. познание всех наших обязанностей в качестве божественных заповедей.

Вопрос о том, откуда берется способность человека следовать долгу, творить добро, остается для Канта открытым. Он вводит бога в качестве «постулата практического разума», т.е. средства воспитания к добру. Религия, существующая, по Канту, в пределах только разума, оказывается не чем иным, как нравственностью. То разумное, что заключено в «исторической» религии, «религии откровения» есть разумная моральная вера: категорический императив, а не «откровение», есть то, что человек принимает как «слово божье». Из всей церковной деятельности сохраняет значение лишь моральное служение богу, понимаемое как свободное следование человека высшему принципу морали. Религия оправдала постольку, поскольку она служит морали, а не наоборот. Кант приходит к выводу: «Бог не является существом вне меня, а лишь мыслью внутри меня».

Для определения нравственных позиций Кант отсылает человека не к богу, а к самому себе. И в области религии человек должен иметь мужество жить собственным умом, не поддаваясь соблазну купить безопасность ценой рабского подчинения чужой воле. Христос — не божественный посланец, но только моральный образец. С точки зрения разума, в гражданском обществе различные формы веры должны иметь равные права. Сомнение — также право разума. Поэтому лишь толерантность обеспечивает нормальную совместную жизнь людей. Мораль как социальное понятие означает терпимость и справедливость, исключающие превращение свободы в произвол, вседозволенность.

Просвещенный человек, по Канту, это человек зрелый, ставший совершеннолетним, имеющий смелость жить своим умом, не подчиняясь слепо авторитету, традиции, догме. Кант не отвергает религию, он считает, что она должна быть «разумной». Приемлемой для просвещенного человека он считает не «историческую», полную суеверий и заблуждений религию, а религию «в пределах только разума». В этих границах религия, считал Кант, обладает не теоретической, познавательной, но только практической, а именно моральной ценностью: «Все, что, кроме доброго образа жизни, человек предполагает делать, чтобы быть угодным богу, есть только религиозная иллюзия и лжеслужение богу». Поэтому Кант отвергает религиозный культ как «идолопоклонство», «фетишизм». Он не видит в этом отношении разницы между тунгусским шаманом и европейским католическим прелатом. Он убежден, что религия в качестве государственного института только развращает граждан, прививает им привычку к лицемерию, «кажущемуся служению даже при исполнении гражданского долга». Различные внешние проявления религии, организации, догматика — все это «религиозные иллюзии», напрасныйдруд.

«Добрый образ жизни» предполагает, что человек следует своему практическому разуму и соблюдает закон морали — категорический императив поступать так, чтобы личный принцип моей воли мог стать в любое время принципом всеобщего законодательства. Моральным делает поступок только уважение морального закона и следование долгу. Мораль автономна, она не основывается на религии, на предполагаемом вознаграждении за моральность. Мораль основывается не на велении бога, а на сознании человеком безусловности требования в любых ситуациях выполнять свой долг. Сама религия вместе с моралью не есть нечто данное человеку извне, но есть нечто присущее человеческому существованию в мире.

Гегель Георг Вильгельм Фридрих (1770—1831). Учился на теологическом отделении Тюбингенского ун-та (1788-1793), защитил магистерскую диссертацию по церковной истории. Однако священником не стал. В 1800—1807 гг. он — профессор философии в Йене, в 1815-1818 гг. — в Гейдельберге и в 1818-1831 гг. — в Берлине. Гегель — представитель классической немецкой идеалистической философии: предмет философии — всеобщее, а всеобщее есть идеальное. Первооснову всех явлений природы и общества Гегель видит в неком безличном духовном начале, которое он называет «абсолютом», «мировым разумом», «абсолютной идеей».

Эта «идея» развивается через противоречия от абстрактного состояния к конкретному, означающему полноту ее самореализации. Сначала «идея» отчуждает себя в природе, потом возвращается к себе в человеческом мышлении и истории человеческого общества, проходя ступени субъективного, объективного и абсолютного духа. Абсолютный дух выступает в трех формах: искусство, религия, философия. В философии достигается абсолютное, полное тождество бытия и мышления. Это происходит в гегелевской философии, которая мыслится как завершающая всю западную историю философии. Основы системы изложены в «Энциклопедии философских наук», состоящей из трех частей — логики, натурфилософии и философии духа. Специально религии посвящены, кроме ранних теологических работ («Жизнь Иисуса», «Дух христианства и его судьба»), «Лекции по философии религии», опубликованные после смерти Гегеля на основе его рукописей и записей лекций его учениками. Первый курс лекций был прочитан в 1821 г., а последний — десять лет спустя, в год смерти философа.

У зрелого Гегеля в его философской системе религия занимает почетное, но все же не главное место. У религии и философии — один и тот же предмет: абсолют. Абсолют, или бог. есть все во всем, но лишь в чистом мышлении он выступает в форме, адекватной содержанию. Поэтому «абсолютное знание», «самосознание бога в человеке» есть философия, а не религия.

Гегель рационализирует веру в бога. Религиозное переживание — необходимое, но недостаточное ее условие: любое чувство субъективно и потому случайно, а бог должЪн быть познан в его всеобщности. Форма же всеобщности — разум. Только в мышлении мышления, «чистом мышлении» бог облекается в совершенно адекватную ему форму абсолютного духа. В искусстве — низшей из трех форм «абсолютного духа» — идеальное, абсолютное единство субстанции и субъекта просвечивает сквозь материю в форме созерцания; религия это единство «представляет» в лице потусторонней личности, которая есть одновременно бог (т.е. мышление мышления) и человек (т.е. чувственное наличное бытие); и только в философии, абсолютном знании, это единство познается как полное тождество субъективного (человеческого) и абсолютного (божественного) духа. В философии достигается конечная цель — возвышение конечной сущности человека к бесконечному, его единение с божественным разумом. В этом смысле гегелевскую философию иногда рассматривают как синтез греческой философии и христианского субъективизма.

Каждый индивид принадлежит некоему целому — семье, нации, государству. С момента рождения он обретает «веру отцов», которая является для него святыней и авторитетом. Религия, согласно Гегелю, — дело государственной важности: религия есть основа государства, государство должно опираться на религию,, поскольку при любом другом образе мыслей, утверждает Гегель, люди легко отказываются от своих обязанностей, умаляют значение законов и долга перед государством. Религиозный культ закладывает основы государственной дисциплины.

Религия — не просто теория. Ее практической конкретностью является культ. Назначение культа заключается в том, — писал Гегель, — чтобы «я слился с богом ё себе самом, знал бы себя в боге как в своей истине и бога в себе». Государство для Гегеля — это «являющийся» бог. В сознательном подчинении государству и религии Гегель видит воплощение свободы.

В отличие от просветителей, считавших религию обманом, Гегель видел в ней путь постижения истины. Это путь непростой и нелегкий. История религиозных верований, по Гегелю, есть единый закономерный процесс. Процесс рождения и гибели богов, в ходе которого бог все больше очеловечивается, приближается к человеку, а в итоге — бог и человек должны слиться воедино. В христианстве, которое Гегель считает абсолютной и бесконечной религией, и происходит наконец примирение бога и человека, религия достигает самосознания.

Истинная религия, как ее понимает Гегель, несет человеку не покорность и смирение, а свободу; свобода не подавляет разум, она на нем основывается. В сущности, бог Гегеля — это саморазвивающийся мир, в котором главное место занимает деятельность человека, благодаря которой все разумное становится действительным. Ученик Гегеля немецкий философ Людвиг Фейербах придет к выводу, что человек создает бога по своему образу и подобию и что вера в бога должна уступить место вере в человека.

Однако сам Гегель обосновывал другой вывод. Вряд ли можно согласиться с утверждением Н. Бердяева, что «философия Гегеля безбожна». Когда Гегель характеризует историю нового времени в словах «бог умер», он вовсе не становится на сторону атеизма, но лишь выражает свойственную философии этого времени тенденцию к поиску нового образа бога. Гегелевское понимание абсолюта как единства бесконечного и конечного явно размежевывается с абсолютизацией человеческой субъективности, в которой Гегель видит опасность погружения в «бездну Ничто», нигилизма. И все же, если не бог, то «вера в бога» и «религия», как еще не адекватная форма познания абсолютного духа, относятся в гегелевской философии к сфере преходящего. Основа и оправдание религии не столько в духовном, сколько в социальном бытии человека.

Вольте́р— один из крупнейших французских философов-просветителей XVIII века, поэт, прозаик, сатирик, историк, публицист, правозащитник; основоположник вольтерьянства.

Философия

Являясь сторонником сенсуализма английского философа Локка, учение которого он пропагандировал в своих «философских письмах», Вольтер был вместе с тем противником французской материалистической философии, в частности барона Гольбаха, против которого направлено его «Письмо Меммия к Цицерону»; в вопросе о духе Вольтер колебался между отрицанием и утверждением бессмертия души, в вопросе о свободе воли — в нерешительности переходил от индетерминизма к детерминизму. Важнейшие философские статьи Вольтер печатал в «Энциклопедии» и затем издал отдельной книгой, сначала под заглавием «Карманный философский словарь» (фр. Dictionnaire philosophique portatif, 1764). В этом труде Вольтер проявил себя как борец против идеализма и религии, опираясь на научные достижения своего времени. В многочисленных статьях он даёт яркую и остроумную критику религиозных представлений христианской церкви, религиозной морали, обличает преступления, совершенные христианской церковью.

Вольтер как представитель школы естественного права признает за каждым индивидом существование неотчуждаемых естественных прав: свободу, собственность, безопасность, равенство.

Наряду с естественными законами философ выделяет позитивные законы, необходимость которых объясняет тем, что «люди злы». Позитивные законы призваны гарантировать естественные права человека. Многие позитивные законы представлялись философу несправедливыми, воплощающими лишь человеческое невежество.

Критика религии

Неутомимый и беспощадный враг церкви и клерикалов, которых он преследовал аргументами логики и стрелами сарказма, писатель, чей лозунг гласил «écrasez l’infâme» («уничтожьте подлую», часто переводят как «раздавите гадину»), Вольтер обрушивался и на иудаизм, и на христианство (например в «Обеде у гражданина Булэнвилье»), изъявляя впрочем своё уважение к личности Христа (как в указанном сочинении, так и в трактате «Бог и люди»); с целью антицерковной пропаганды Вольтер издал «Завещание Жана Мелье», священника-социалиста XVII века, не щадившего слов для развенчания клерикализма.

Борясь словом и делом (заступничество за жертв религиозного фанатизма — Каласа и Сервета) против господства и гнёта религиозных суеверий и предрассудков, против клерикального изуверства, Вольтер неустанно проповедовал идеи религиозной терпимости как в своих публицистических памфлетах (Трактат о веротерпимости, 1763), так и в своих художественных произведениях (образ Генриха IV, покончившего с вероисповедной распрей католиков и протестантов; образ императора в трагедии «Гебры»).

В 1722 году Вольтер пишет антиклерикальную поэму «За и против». В этой поэме он доказывает, что христианская религия, предписывающая любить милосердного Бога, на самом деле рисует Его жестоким тираном, «Которого мы должны ненавидеть». Тем самым Вольтер провозглашает решительный разрыв с христианскими верованиями:

В этом недостойном образе я не признаю Бога, Которого я должен чтить… Я не христианин…

Критика атеизма. Деизм Вольтера

Борясь против церкви, духовенства и религий «откровения», Вольтер был вместе с тем врагом атеизма; походу на атеизм Вольтер посвятил специальный памфлет («Homélie sur l’athéisme»). Деист в духе английских буржуазных вольнодумцев XVIII века, Вольтер всевозможными аргументами старался доказать существование Божества, сотворившего вселенную, в дела которой однако не вмешивается, оперируя доказательствами: «космологическими» («Против атеизма»), «телеологическими» («Le philosophe ignorant») и «моральными» (статья «Бог» в «Энциклопедии»). Из всех подобных аргументов наиболее близким Вольтеру был однако не приводимый им, но за всеми приведёнными стыдливо скрываемый — «полицейский», ибо без понятия божества «не может существовать ни одно общество», эксплуатируемый низ восстанет против «образованного» верха — необходимо поэтому сохранить религию как моральную «узду» для народа, и «если бы Бога не было, его надо было бы выдумать».

Отрицая средневековый церковно-монашеский аскетизм во имя права человека на счастье, которое коренится в разумном эгоизме («Discours sur l’homme»), долгое время разделяя оптимизм английской буржуазии XVIII века, преобразовавшей мир по своему образу и подобию и утверждавшей устами поэта Поупа: «Whatever is, is right» («все хорошо, что есть»), Вольтер после землетрясения в Лиссабоне, разрушившего третью часть города, несколько снизил свой оптимизм, заявляя в поэме о лиссабонской катастрофе: «сейчас не всё хорошо, но всё будет хорошо».

АТЕИЗМ: ФЕЙЕРБАХ И МАРКС

Введение

Атеизм (От греч. αθεϊσμός — безбожие.) — это философская система или наукообразная теория, утверждающая, что Бога нет. В древности атеистами объявлялись те, которые отказывались от почитания богов, признанных обществом. Так, например, Сократ, учивший о Боге, неизвестном афинянам, был приговорен к смерти как «атеист». Как «атеисты» подвергались казни и христианские мученики, отказывавшиеся совершать жертвоприношения идолам (то есть изображениям языческих богов). И лишь в более поздние времена атеистами стали называться те, которые верили в то, что Бога нет. Атеизм перестал преследоваться, а в некоторых тоталитарных государствах был взят на вооружение официальной идеологией и в обязательном порядке преподавался в учебных заведениях. В настоящее время предпринимаются попытки выдать атеизм за разновидность свободомыслия. Так как атеизм влечет за собой серьезные последствия в личной и общественной жизни, возникает необходимость его объективного и ответственного исследования. Необходимо понять:

• От чего отказываются атеисты: от существования Бога или от наших представлений о Нем? От Бога или от религии? Или от того и другого?

• Каковы причины атеизма?

В истории атеистических учений Бог и религия отвергаются во имя разума, природы, человека, его свободы, борьбы с социальным злом. Следовательно, эти причины можно представить как философские, научные, социальные, а также и личные: такие, как эгоизм, невежество, безнравственный образ жизни. В соответствии с причинами атеизм формулирует и аргументы в свою защиту.

• Каковы последствия атеизма в жизни личной и целых наро­дов? В чем состоит ответ христиан атеистам?

Чтобы ответить на эти вопросы, мы познакомимся с четырьмя наиболее популярными атеистическими течениями, появившимися во второй половине прошлого и начале нашего века, в том или ином виде существующими и в наши дни.

Это:

гуманистический атеизм, главнейшим представителем ко­торого был Людвиг Фейербах;

социально-политический атеизм Карла Маркса;

антиморальный атеизм Фридриха Ницше;

психоаналитический атеизм Зигмунда Фрейда.

ГУМАНИСТИЧЕСКИЙ АТЕИЗМ ФЕЙЕРБАХА

Краткая биография

Людвиг Фейербах (1804 — 1872) считается отцом атеизма Нового Времени, вдохновившим многих единомышленников, в том числе Маркса, Ницше и Фрейда. Немец, сын известного юриста. Был крещен в католичестве, но получил протестантское воспитание. Хотел стать пастором, и в 1823 году начал изучать богословие в Бонне. В следующем году переехал в Берлин, увлекся философией Гегеля, забросил богословие и стал изучать философию. В конце концов он сформировался как атеистический критик религии. Защитил докторскую диссертацию, стал преподавателем философии в Эрлангенском университете, однако вскоре был уволен из-за своих революционно-философских идей, которым оставался верен до самой смерти.

Учение Фейербаха о Боге, о религии и о христианстве

Отрицая Бога и христианство, Фейербах сосредотачивает свой интерес на человеке, и поэтому считается гуманистом. Его идеи вкратце таковы: единственным отправным пунктом всякой фило­софии является человек. Но не абстрактный человек, а реальный, целостный, со всеми его чувствами и телом, и взятый не в отдель­ности, а в его отношениях с другими. «Познание Бога — это познание человеком самого себя». Каждое наше слово о Боге (теология) в действительности является словом о человеке (антропология). По­нятие о Боге формируется так: «То, чего не достает человеку, ста­новится Богом; то, чем человек хочет быть, он делает Богом».

Начало, середина и конец всякой религии — это сам человек. Религия — это поклонение человека самому себе. Однако это по­клонение, вместо того, чтобы быть обращенным к самому себе, об­ращено к своей проекции вовне. Результатом этого становитсяотчуждение человека и его нищета. То есть, когда человек становится религиозным, он отчуждается от своей истинной сущности и наделяет ею Бога. Так человек делает Бога богатым, а сам становится внутренне разделенным и обнищавшим.

На вопрос: «Что же следует делать? » — Фейербах дает ответ: «Бог и человек должны из двух стать одним, то есть только челове­ком». В то же время Фейербах считал, что религия все же челове­ку нужна, и предлагал возвести в ранг религии человеческую лю­бовь. «Человек человеку — Бог», — говорил Фейербах. Поэтому некоторые исследователи называют его систему антропотеизмом.

Оценка взглядов Фейербаха

Выводы Фейербаха о религии неубедительны. В самом деле, для человека естественно свои потребности и устремления выражать в вере. Это, однако, не доказывает ни существования, ни несуществования Бога. На основании какой логики отвергается существование Божественной реальности, к которой человек стремится и с которой соотносится? Иными словами, если человеку не хочется, чтобы Бог был, это не дает основания утверждать, что Его нет.

Некоторые по различным причинам хотят, чтобы Бога не было. Почему бы не считать, пользуясь логикой Фейербаха, атеизм всего лишь выражением этого их желания и, по аналогии, сделать вывод о том, что Бог есть?

Кроме этого, Фейербах не дает удовлетворительного ответа на вопрос: если не существует никакой Божественной реальности, то откуда тогда у человека возникло представление о ней и потребность в ней? Итак, на основании элементарной логики, схема Фейербаха: «Бог и религия — это проекция желаний и устремлений человека» является бездоказательным заявлением, которое обосновать атеизм не может.

СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЙ АТЕИЗМ МАРКСА

Краткая биография

Карл Маркс (1818 — 1883) родился в еврейской семье, получил протестантское воспитание, стал атеистом и всемирно известным революционером. Его отец, выходец из семьи раввина, был преуспевающим адвокатом, который, ради своего положения в обществе, вместе со своей семьей принял протестантство. Маркс изучает юриспруденцию в Бонне. В 1841 г. заявляет себя как атеист. Изучает историю и философию в Берлине и испытывает влияние профессора богословия атеиста Бруно Бауэра и Фейербаха. Защищает докторскую диссертацию, но из-за радикальных демократических взглядов университетская карьера для него закрывается. Некоторое время работает журналистом, однако, под давлением государственной цензуры, лишается своего места. В 1843 г. эмигрирует с семьей в Париж, где знакомится с Энгельсом и сближается с революционными организациями. Становится коммунистом и политическим борцом, вырабатывает свою революционную программу, в которой атеизм был чем-то само собой разумеющимся. Переезжает в Лондон, где живет до конца жизни, продолжая свою борьбу и писательскую деятельность.

Тезисы Маркса о религии и Боге

Фейербах желал социальных перемен, руководствуясь гума­нистическими соображениями, и считал их возможными с помощью просвещения, освобождения от «религиозного самообмана» и установления правильных отношений людей друг с другом и с природой. Маркс, напротив, стремился к социальным переменам, исходя из политико-экономических предпосылок, и учил, что эти перемены достижимы путем пробуждения сознания и преобра­зующей революционной борьбы. Взгляды Маркса на религию вкратце могут быть выражены в трех тезисах:

• Религия — это плод самообмана человека как следствие тя­желых условий жизни.

• Религия является выражением несчастья и обездоленности человека и проявлением его слабого протеста против такого состояния.

• Для того чтобы была восстановлена истинная сущность че­ловека, религия должна исчезнуть. Это произойдет, когда будут уничтожены искаженные условия жизни, из которых религия проистекает и на которых основывается.

Рассмотрим эти положения более подробно. Религию создает человек не отделенный от общества, а тесно связанный с ним. Беда состоит в том, что это общество является искаженным, неспра­ведливым, бесчеловечным. В таком обществе человек задыхается, страдает, чувствует унижение, безвыходность, хочет освободиться. Но или из-за незнания, или из-за бессилия он просит помощи от внечеловеческих и сверхчеловеческих сил с неба, от Бога. Однако на небе нет ничего, кроме потери самого себя и неисполненных желаний. Из этого несуществующего фантастического мира он черпает ничтожное утешение, чтобы продержаться, и создает искаженное мировоззрение. На основании этого мировоззрения человек доходит до того, что принимает, оправдывает и даже за­щищает те бесчеловечные и антиобщественные силы и условия, которые как раз и подвигли его к созданию религии.

Итак, религия, по Марксу, — это социальное бегство и «спаси­тельный» самообман. Ее роль в социальных страданиях и в челове­ческом бессилии — болеутоляющая и наркотическая. В связи с этим Маркс даже считал, что против религии не стоит вести войну и уничтожать ее насильно. Он прогнозировал, что в бесклассовом об­ществе будущего, в котором, как он верил, не будет экономическо­го отчуждения, религия исчезнет вместе с государством и нацио­нальными противоречиями. У такого общества не будет необходи­мости в религии, и религиозное сознание отомрет само собой.

Как известно, его единомышленники в теории и революционной практике, с одной стороны, развили и дополнили тезисы и взгляды Маркса на религию, а с другой, от них уклонились. Религия из «опиума народа», к которому прибегает сам народ для облегчения своего несчастья, стала пониматься как «опиум для народа», то есть как наркотик, который сознательно дается ему гос­подствующим классом. На практике это привело к тому, что во мно­гих коммунистических странах религия и Церковь претерпели, кроме унижений и ограничений, еще и кровавые гонения, жертвами которых стали миллионы христиан.

Критические замечания о тезисах Маркса

Утверждение, что религия — это произведение человека, со­держит в себе частичную правду. Конечно, человек участвует в формулировке религиозных представлений. Более того, в этих представлениях в определенной степени отражаются те идеи и ре­альности эпохи, в которой живет человек. Все это, однако, ни в коей мере не является основанием для утверждения, что Бога нет. Тот, кто верует, прекрасно понимает, что Бог в Своей сущности превыше любых наших представлений о Нем.

Тезис Маркса о том, что религия является следствием только социально-экономического отчуждения человека и соответствую­щих ему условий жизни, неубедителен, поскольку исследование истории не оставляет сомнений, что религия в том или ином виде у людей была всегда. Изучение истории также показывает, что ре­лигия не находится в жесткой зависимости от общественного строя, вроде того, который критиковал Маркс. Религия обнаруживается при любой общественной формации. Поэтому, если и будут уничтожены бесчеловечные условия жизни, это не приведет к исчезновению истинной веры. Скорее, это приведет только к исчезновению тех отчужденных и компромиссных форм, в которых эта вера существует. Впрочем, этому были бы рады все истинно верующие.

Концепция религии в работах О. Конта

Одна из первых серьезных попыток решения этих вопросов принадлежала О. Конту (1798–1857), который ввел в употребление само понятие “социология”. Он предложил применить к исследованию социальной жизни индуктивные методы, с успехом используемые естественными науками. С помощью социологии он искал возможности преодоления кризисных явлений в европейском обществе, вызванных потрясениями Великой французской революции, средства, которые обеспечили бы его стабильность и нормальное развитие. Перед ним встал вопрос о том, что лежит в основе социального порядка, и в этой связи – вопрос о роли религии. Ответ был дан в выдвинутом О. Контом “законе трех стадий истории”.

Первая стадия – религиозная, “теологическое состояние”, когда в человеческом сознании господствуют не имеющие доказательств фикции, выдумки, субъективный произвол.

Вторая – философская, “метафизическое состояние”, когда господствуют абстракции, чисто спекулятивные умозрительные построения принимаются за саму реальность.

Третья – позитивная, когда с помощью науки достигается точная оценка существующего положения вещей.

Каждое из этих трех “состояний умов” образует основу всей социальной организации. “Теологическое состояние”, т.е. вера в Бога или богов, обусловливает военно-авторитарные режимы и, таким образом, обеспечивает “гармонизацию” противоречивых интересов, препятствует распаду социальной системы, поддерживает порядок в обществе. Последней исторической формой теологического порядка вещей был, по О. Конту, соответствующий христианскому монотеизму средневековый “католический и феодальный режим”. Поскольку О. Конт признал неизбежным конфликт между религией и позитивным сознанием, т. е. наукой, и предсказывал уже в недалеком будущем победу науки над религией, поскольку освобождающее и просвещающее человека воздействие науки ведет, по мнению О. Конта, к упадку и неизбежной гибели религии, возникает угроза распада социальных связей. До сих пор связующей силой, основой социального порядка служили религиозные убеждения. Религия выполняла интегративную функцию в обществе. Теперь, когда религия приходит в упадок, эта функция переходит к позитивному синтезу научного знания, сердцевину которого составляет социология, и именно она позволяет связать воедино идеи порядка и прогресса.

Впоследствии О. Конт убедился в эфимерности надежд на осуществление социального переустройства с помощью просвещения умов и пришел к выводу, что нужен “второй теологический синтез” как духовная опора социальных связей. Он разрабатывает “позитивную религию” – культ человечества как единого “Великого существа”, огромного социального организма, всех живших, живущих сейчас и будущих поколений людей.

Трудности религии в социологии О. Конта и Г. Спенсера

Яблоков И.Н., Доктор философских наук

О. Конт — французский философ, социолог, методолог науки”, один из основоположников позитивизма. В собственных работах “Курс положительной философии”, “Систему положительной политики, либо трактат о социологии, устанавливающей религию человечества” он разглядывал и ряд социологических заморочек религиоведения. Конт ввел сам термин “социология”, выполнил “иерархизацию” научного знания. Система этого знания, по Конту, содержит переходы от более абстрактных, “простых” наук к более конкретным, “сложным”: математика, астрономия, физика, химия, биология, социология. При этом предполагалось, что любая предшествующая дисциплина включается в следующую в преобра-зованном виде. По мнению Конта, социология основывается на биологии, но с добавлением принципа взаимодействия людей. Социология обязана заниматься социальным, коллективным, публичным организмом. Конт задумал выстроить науку об обществе, которой была бы присуща “чистая”, “подлинная” научность, по аналогии с естественнонаучным знанием. Желая выделить, что социология — чёткая наука, он назвал её “социальной физикой” и поделил на “социальную статику” и “социальную динамику”. Социальная статика обязана заниматься законами сосуществования публичных явлений, а социальная динамика — законами их последовательности.

В статическом плане Конт находил элементы общества и принципы их связи. Общество представлялось ему социальным организмом, связанным принципами “консенсуса”, который истолковывался как общее взаимодействие, взаимозависимость людей, обеспечивающие их солидарность. Общество владеет целостностью — неразрывностью собственных “элементов”, “частей”, “фрагментов”, связанных в общем состоянии цивилизации.

Первичным элементом, обеспечивающим “начало общества” Конт считал семью. Это модель, на базе которой можно выстроить главные социальные дела. В семье биологическое и социальное едины, в ней получают выражение альтруистические социальные чувства, которые более всего способствуют утверждению консенсуса и солидарности в обществе. Основным чувством в семье является чувство симпатии. Из семьи оно распространяется на род, с рода — на общество, с общества — на все человечество. Наряду с альтруистическими чувствами социальное согласие обеспечивают идеи и университеты. “Кооперацией” занимается “правительство” в виде светской и духовной властей.

Динамику общества Конт объяснял с помощью идеи прогресса — восходящего закона развития человеческой культуры и цивилизации, совершенствования человечества в целом. Движение обеспечивают разные — до этого всего духовные — силы. Благодаря их действию реализуется телеологическая связь прошедшего, реального и грядущего. Динамика общества подчинена общеисторическому “закону трех стадий” либо “состояний” — “теоретическому закону двойной эволюции” — социальной и интеллектуальной сразу, “закону поступательного развития всего человечества”.

Переход от низшей к высшей стадии, полагал Конт, совершает как сознание всего человечества, так и личное человеческое сознание. Таковых стадий три: теологическая, либо фиктивная; метафизическая, либо отвлеченная; научная, либо положительная. В теологическом состоянии человеческий разум, исследуя основным образом внутреннюю природу вещей, первые и конечные npичи-ны всех явлений, стремясь к абсолютному знанию, разглядывает их как продукты прямого и беспрерывного действия бессчетных сверхъестественных факторов. Теологическая стадия включает три фазиса — фетишизм, политеизм, монотеизм. На данной стадии господствуют духовенство и военные власти.

В метафизическое состояние, которое представляет собой видоизменение теологического, сверхъестественные причины изменены отвлеченными силами, “сущностями” (олицетворенными абстракциями). Эти сущности (абстракции) нераздельно соединены с различными предметами, которым приписывается способность без помощи других порождать все наблюдаемые явления. Абстракции, либо сущности, оторваны от действительности и противопоставлены; ей. Объяснение явлений сводится к определению соответствующей им сущности. На данной стадии, являющейся переходной к следующей, главенствуют философы и юристы.

В положительном состоянии человеческий разум, признав невозможность достигнуть абсолютных знаний, отказывается от исследования происхождения и назначения Вселенной, от познания внутренних обстоятельств явлений. Он сосредоточивается, используя и верно комбинируя рассуждение и наблюдение, на исследовании реальных законов явлений, т. Е. Постоянных отношений последовательности и подобия. На данной стадии утверждается позитивно-научный взор на природу и общество, употребляются способы положительных наук; человек с помощью наблюдения и опыта изучает действительность, выделяет неизменные связи и определяет законы, а на первый план выступают научно-эмпирически ориентированные ученые и мыслители.

Теологическая система достигла наивысшего совершенства, когда поставила провиденциальное действие одного существа на место разрозненных вмешательств бессчетных, независящих друг от друга божеств. Крайний предел метафизической системы состоит в замене частных сущностей одной общей великой сущностью — природой, рассматриваемой как единственный источник всех явлений. Совершенство, к которому постоянно, хотя, очень возможно, неудачно стремится положительная система, заключается в способности представить все наблюдаемые явления частными вариантами одного общего факта, как, к примеру, тяготения.

Теологическое состояние разумов приводит к военно-авторитарному режиму, поскольку представление о богах ассоциируется с представлением о героях, от которых ведут родословную племенные вожди, а потом и аристократия возникающих стран. Собственного завершения эта стадия достигает в “католическом и феодальном режиме”. Христианский монотеизм является последней исторической формой “теологическогр синтеза”, который выполнял функцию гармонизации “инстинктивных импульсов”, в особенности военных. Но прогресс развития индустрии, интеллекта подрывает теологический порядок вещей, а падение веры приводит к распаду социальных связей. Это разложение достигает апогея в период революционных кризисов. Абстракции метафизического разума противостоят исторически сложившемуся социальному порядку и приводят к возмущению против него — наступает метафизическая эра, переход к индустриальному существованию. Наследием революции является “анархия умов”, с которой обязан покончить “позитивный синтез” научного знания; средоточением этого синтеза является социология.

Конт расширил рамки социологии до “практической науки” преобразования общества на базе “социолатрии” — культа человечества как одного “Великого Существа”. Ведь сам по себе человек — это “зоологический вид”, его истинная природа раскрывается лишь в человечестве как большом организме, составленном из совокупности ушедших, живущих и будущих поколений.

Отвергая богооткровенные религии (иудаизм, христианство, ислам), Конт стремился сделать “позитивную религию человечества”, деля её на два вида: общественную и частную.

В публичной религии заместо Бога предметом почитания и преданности является человеческий род: отлично-Реальное, коллективное “Великое Существо” (Grand Etre). Оно образует непрерывное целое, включающее в себя прошедшее, настоящее и будущее. Суть религиозного дела в публичной религии — служение благу человечества. Религия — то, посредством чего можно систематизировать человеческую жизнь, состояние полного единства в существовании социальном и личном, состоя ние альтруизма. Она сосредоточивает все рвения человечес-кой природы — деятельность, любовь, мысль — и управляет по литикой, искусством, философией.

Культ публичной религии состоит из церемоний, жеств, праздников, посвященных прославлению человечества разных политических союзов, воспоминанию о великих исто-рических событиях. Институт служителей публичной религия имеет всю полноту моральной власти.

В частной религии предметом является не человечество, а его достойные личные представительницы: дамы мать, супруга, дочь. Культ составляют молитвы, являющиеся излия-ниями чувств. Каждому предоставляется право самому придумывать их текст. Конт устанавливал девять “таинств”, которые посвящены выдающимся событиям в жизни человека: представление ворожденного; посвящение (инициация) достигшего 14 лет; допущение к приготовлению на службу в 21 год; назначение на должность в 28 лет; брак; зрелость по достижению 42-летнего возраста; отставка по достижению 63 лет; “преобразование” перед гибелью; освящение и включение достойного в “Великое Существо” через 7 лет после погибели.

Значительную роль в социологическом осмыслениии религий сыграл английский философ и социолог, также входивший в кpyг родоначальников позитивизма Г. Спенсер. В собственных трудах “Основные начала”, “Основания социологии”, “Основания психологии” и остальных он стремился сделать систему “синтетической философии”, развил идеи органической и эволюционной социологии. Спенсер принял разделение социологии на “социальную статику” и “социальную динамику”; разглядывал Строение эволюцию общества на базе принципов естественных наук, И до этого всего биологии. По его мнению, общество представляет собой организм, характеристики которого сходны со качествами живого тела, а неизменные дела меж частями общества анало-гичны тем же отношениям меж частями тела. Социолог выделял черты, позволяющие глядеть на общество как на организм: непрерывный рост, усложнение строения, публичные отправления, наличие систем-органов - питания, распределения, регуляции

Спенсер выделял три вида эволюции: неорганическая, органическая, надорганическая. Эволюция человеческих обществ включена в общий эволюционный процесс и представляет собой форму надорганической эволюции. В числе факторов социальных явлений в ней выделяются внешние — климат, поверхность земли, флора и фауна; и внутренние — физические, эмоциональные и интеллектуальные свойства социальных единиц-индивидов. К вторичным либо производным, факторам относится перемена климата в итоге вырубки лесов и осушения земли, изменение флоры и фауны обитаемой местности. Рост общества является сразу и следствием и предпосылкой общественного прогресса. Взаимовлияния общества и его единиц постоянно кооперируются в производстве новейших частей. По мере того как общества растут в объеме и усложняются в строении, они создают глубочайшие конфигурации друг в друге методом то военных столкновений, то промышленных отношений. Постоянно накапливающиеся и усложняющиеся надорганические продукты, вещественные и духовные, образуют новый класс факторов, которые стают все более и более влиятельными причинами конфигураций.

Спенсер следующим образом описывал процесс эволюции. Повсюду во Вселенной, как в общем, так и в частном, происходит беспрерывное перераспределение материи и движения. Это перераспределение является эволюцией, когда в нем преобладает интеграция материи и рассеивание движения, но — разложением в случае преобладания движения и дезинтеграции материи. Эволюция будет обычный, если процесс интеграции либо образования связного агрегата не осложняется другими действиями. Эволюция будет сложной, если рядом с первичным конфигурацией от бес-пзяэного состояния к связному происходят вторичные конфигурации, вызванные несходством в положениях разных частей arpeгата. Вторичные конфигурации совершают перевоплощение однородного в разнородное. Это перевоплощение, подобно первичному изменению, находится во Вселенной как в целом, так и во всех (либо практически всех) её частях: в агрегатах звезд и туманностей; солнечной системе; земле как неорганической массе; каждом организме, животном и растительном; собрании организмов в течение геолог ческого периода; духе; обществе; во всех продуктах публичной деятельности. Процесс интеграции соединяется с действием дифференциации, чтоб сделать это перевоплощение не просто переходом от однородности к разнородности, но переходом от неопред ленной однородности к определенной разнородности. Одна развитие имеет предел: равновесие является конечным результатом перевоплощений, испытываемых развивающимся агрегатом, после чего начинается процесс дезинтеграции (разложения). Разложение есть процесс обратных конфигураций, которому рано либо поздно подвергается всякий развивающийся агрегат. Этот ритм| эволюции и разложения вечен и всеобщ — любая из чередующихся фаз процесса господствует когда-то в одном месте, когда-то — в другом. Таковым образом, имеются в виду три момента в законе эволюции: интеграция — переход разрозненных частей в нечто сплоченное и концентрированное; дифференциация — движение от однородности (гомогенности) к разнородности (гетерогенности); возрастание определенности.

такового рода эволюции подчинено общество в целом, его от, дельные области и явления, в том числе и религиозные верова-ния, ритуалы, учреждения. В качестве исходной компании верований и обрядов Спенсер признавал культ предков, в ходе эволюции из него появляются многообразные религиозные представления. Вслед за поклонением не так давно погибшим и местным предкам возникает культ тех, которые погибли в более отдаленные времена и, сохраняясь в памяти потомков вследствие собственного могущества либо особенного публичного положения, заполучили в сознании общества известное верховенство. Божествами Потомков стают более отдаленные предки. Поскольку они на основании преданий числятся прародителями, либо причинами, имеющихся сейчас людей, то в качестве единственных узнаваемых обстоятельств начинают безмолвно признаваться причинами и всех остальных вещей. Все либо практически все племена, объединения, народы имеют смутные либо отчетливые верования в оживающее другое “я” погибшего человека. Из представления о духах усопших — манах (лат. manes — души погибших, тени усопших) — появлялось равномерно разнообразнейшее понимание сверхъестественных существ.

Согласно Спенсеру, религия утверждает принцип социальной непрерывности, идентичности общества. Она выполняет ряд функций: 1) увеличивает семейные связи, интегрирует семью посредством похорон и культового почитания предков; 2) служит основой управления поведением людей, .уплотняя его традиционные формы; 3) доказывает и увеличивает национальное единство, которое сначало мыслится как религиозное единство; 4) легитимирует институт принадлежности тем, что табуиэация священных предметов и мест переносится по аналогии на частное владение. Религия в большей мере пронизывает “военизированные” (примитивные) общества, в наименьшей мере индустриальные (современные) общества.

Спенсер разработал понятие “социальный институт” (“учреждение”) и выделил шесть групп институтов (учреждений): домашние, обрядовые, политические, церковные, профессиональные, промышленные. Посреди домашних институтов он разглядывал экзогамию, моногамию, семью, положение женщин, детей и т. Д. Характеризуя обрядовые учреждения, социолог употреблял термин “правительство”, под которым соображал всякий контроль над поведением индивидов. Самый ранешний вид правительства и совместно с тем самый общий его вид, постоянно самопроизвольно возникающий, есть правительство обрядовых правил. Этот вид правительства предшествовал всем остальным, постоянно воспринимал и воспринимает роль в регулировании жизни людей. Политические и религиозные (церковные) учреждения развиваются из обрядовых. Но со временем обрядовые университеты утрачивают первостепенное значение, на первый план выходят политические и церковные, а ритуал начинает регулировать второстепенные деятельности, хотя и включается в деятельность остальных учреждений, до этого всего политических и церковных.

Анализируя постобрядовую “регулятивную систему”, механизмы её общественного контроля, Спенсер утверждал, что в конечном счете контроль держится на “страхе перед живыми и перед мертвыми”: первый поддерживает правительство, второй — церковь. Эти университеты появились из “эмбриональных” форм, существо-вавших еще в первобытном обществе. Тогда социальный кон роль осуществлялся обрядовыми институтами, которые старше страны и церкви и частенько эффективнее, чем они, делали свою функцию. Церемонии регулировали общение, культивировали чувство субординации.

Спенсер по-своему решал вопрос о соотношении религии, науки и философии. Он различал области непознаваемого и познаваемого. Знание не может монополизировать сознание, и для нашего разума остается неизменная возможность заниматься тем, лежит за пределами знания. Поэтому постоянно обязано найтись место для какой-нибудь религии: она во всех собственных формах постоянно различалась от всего остального тем, что предметом её было лежащее вне опыта. Какими бы ошибочными ни казались верования многих людей, мы имеем право принять, что они появились из реального опыта и сначало содержали, а быть может, и сейчас еще содержат, небольшую долю истины. В особенности это касается тех верований, которые получили всеобщее либо практически всеобщее распространение. Наука есть высшее развитие обыкновенного знания, она истинна. Если обе, и религия и наука, имеют основания в реальном положении вещей, то меж ними обязано существовать основное согласие. Не может существовать абсолютного и вечного противоречия меж двумя порядками истины. Наука и религия выражают противоположные стороны одного и того же факта: одна — ближайшую, либо видимую, другая — отдаленную, либо невидимую. Конечную истину обе стороны признают открыто и совсем искренне; более отвлеченная истина, заключающаяся в религии, и более отвлеченная истина, заключающаяся в науке, обязаны быть тем, в чем обе стороны согласны.

Спенсер стремился показать, что “конечные религиозные идеи” и “конечные научные идеи” общи. По вопросу о происхождении и природе Вселенной возможны три догадки: считать её либо самосуществующей, либо самосозданной, либо созданной посторонней силой. Но эти гипотезы немыслимы, не могут быть представлены в сознании. Окружающие нас предметы и деятельность, так же, как явления нашего сознания, заставляют нас объяснять их предпосылки, а это приводит к гипотезе Первой предпосылки, на которую мы обязаны глядеть как на Бесконечную и Абсолютную. Но понятия нескончаемого и Абсолютного окружены противоречиями. Религии, будучи диаметрально противоположными в собственных открыто исповедуемых догматах, совсем согласны меж собой в признании того, что существование мира со всем его содержанием есть тайна, вечно требующая объяснения. Сущность религий — “вера в вездесущность чего-то, что превосходит разум”. Тайна, признаваемая всеми религиями, оказывается трансцендентной, не относительной, а абсолютной. Сила, проявляемая во Вселенной, совсем непознаваема.

Конечные научные идеи также свидетельствуют об этом. Пространство, время, материя, движение, “продолжительность” и “существо” сознания непостижимы. Всякое знание относительно; реальность, находящаяся позади видимости, вечно остается за пределами объясняемого.

В то же время Спенсер считал: законы мысли решительно предотвращают возможность образования понятия об абсолютном существовании; но эти же самые законы не разрешают совсем отделаться от сознания абсолютного существования. Существование Неотносительного вытекает из следующих фактов: все наше знание относительно; относительное само по себе не мыслимо по другому, как относящееся к реальному Неотносительному; если Неотносительное либо Абсолютное не будет постулировано, то само относительное станет Абсолютным. Лишь вера в Абсолютное, превосходящее не лишь человеческое познание, но и ч ловеческое понимание, может привести к согласию науки религии. Каждое явление есть проявление бескрайней и непостижимой силы. Этим выводом религия согласуется с наукой. Религия, по мнению Спенсера, посреди всех собственных бессчетных ошибок и извращений утверждала и распространяла высшую истину: все вещи суть проявления силы, лежащей за пределами нашего знания. Признание схожей истины, хотя бы в самой совершенной форме, было с самого начала жизненным элементом религии. По-настоящему религиозный элемент религии постоянно был хорош; а то, что оказывалось несостоятельным в доктрине вредным на практике, было её иррелигиозным элементом — от него она со временем избавлялась. Деятель, совершавший это очищение, наука. Прогресс науки — это есть в силу необходимос-ти движение по направлению к причинам все более и более абстрактным, все менее и менее понятным. Следовательно, самая a6страктная концепция, к которой наука постоянно и равномерно приближается, та,- что погружается в непостижимое и немыслимое. И таковым образом оправдывается утверждение, будто верования, к принятию которых наука заставила религию, были по внутреннему своему смыслу религиознее ими замещенных.