- •108 Шестов л. Соч. В 2 т. М., 1993. Т. 1. С. 355.
- •109 Сапронов п.А. Русская философия. Опыт типологической характеристики. СПб., 2000. С. 299 — 300.
- •110 Соловьев b.C. Собр. Соч. В 8 т. Т. II. С. 5.
- •111 См.: Трубецкой е.Н. Миросозерцание b.C. Соловьева. М., 1913. Т. 2. С. 16-17.
- •112 См.: Гайденко п.П. Владимир Соловьев и философия Серебряного века. М., 2001. С. 69.
- •113 Сапронов п.А. Русская философия. Опыт типологической характеристики. СПб., 2000. С. 161.
- •114 Соловьев b.C. Соч. В 2 т. М., 1988. Т. 2. С. 121. 115 Там же. С. 122.
- •116 Соловьев b.C. Соч. В 2 т. М., 1988. Т. 2. С. 173. 117 Там же. 173-174. 118 Там же. С. 174.
- •119 См.: Соловьев b.C. Указ. Соч. 120 Там же. С. 175. 121 См.: там же. 122 Там же.
- •127 Соловьев b.C. Собр. Соч. В 8 т. Т. III. СПб., без года. С. 124.
- •130 Соловьев b.C. Собр. Соч. Письма и приложения. Т.З. Брюссель, 1970. С. 88-89.
- •131 Соловьев b.C. Указ. Соч.
- •132 Сапронов п.А. Русская философия. Опыт типологической характеристики. СПб., 2000. С. 110-111.
- •133 Соловьев b.C. Собр. Соч. В 10 т. СПб., 1911-1914, т. 3. С. 413.
- •134 Соловьев b.C. Соч. В 2 т. М., 1990. Т. 1. С. 289. 135 Там же. Т. 2. С. 306.
- •136 Соловьев b.C. Указ. Соч. С. 638. 137 Там же. С. 304. 138 Там же. С. 300.
- •139 Соловьев b.C. Соч. В 2 т. М., 1990. Т. 1. С. 228.
- •140 Мочульский к.В. Гоголь, Соловьев, Достоевский. М., 1955. С. 180.
Учение В.С. Соловьева как вершина русской религиозной философии
Собственно русскую религиозную философию обычно связывают с именем B.C. Соловьева. Но при этом сама идея религиозной философии, как правило, остается не проясненной. Один только Л. Шестов дал что-то похожее на определение этой философии. Оно звучит так: «Религиозная философия не есть разыскание предвечно существующего, неизменного строя и порядка бытия, не есть оглядка (Besinnung), не есть также постижение различия между добром и злом, обманно сулящее успокоение измученному человечеству. Религиозная философия есть рождающееся в безмерных напряжениях, через отврат от знания, через веру, преодоление ложного страха перед ничем не ограниченной волей Творца, страха, внушенного искусителем нашему праотцу и переданного нам всем. Иначе говоря, она есть великая и последняя борьба за первозданную свободу и скрытое в свободе «добро зело», расщепившееся после падения на наше немощное добро и наше всеуничтожающее зло» [108].
108 Шестов л. Соч. В 2 т. М., 1993. Т. 1. С. 355.
«Определение» это слишком длинное и не совсем ясное. А вернее, совсем неясное. Потому что неясным остается главное — почему это философия. Впрочем, требовать ясности от философии, которая сама возводит в принцип неясность, это все равно, что спрашивать у больного здоровья. Долгое время философия считалась или проявлением Разума, или ее инструментом. У Шестова задача состоит в том, чтобы бороться с разумом, опорочившим в наших глазах веру. Но тогда это борьба с философией, а не сама философия. «До того, как Шестов успевает выстроить минимальное необходимое, — пишет в связи с этим П.А. Сапронов, — он окончательно погружает в непроясненное уже сказанное. В результате мы еще как-то можем понять, чем занимается религиозная философия, на что она устремлена, но что в этих занятиях и в этой устремленности собственно философского ... разобраться решительно невозможно» [109].
109 Сапронов п.А. Русская философия. Опыт типологической характеристики. СПб., 2000. С. 299 — 300.
Поскольку представители религиозной философии не могут объяснить толком, чем они занимаются, мы вынуждены искать ответ сами. Анализируя позицию славянофилов, мы уже начали разговор о своеобразии религиозной философии XIX века. И уже тогда пришли к выводу, что религиозная философия — это то же самое, что средневековая схоластика, только наоборот. В средние века философия была «служанкой» богословия, а теперь философия, запутавшись в своих собственных вопросах, зовет на помощь религию и теологию. Философия здесь отводит им служебную роль, на что традиционное христианство, естественно, согласиться не может. А отсюда непреодолимый антагонизм между русской религиозной философией и Русской Православной Церковью (РПЦ) в лице ее официальных представителей. В результате этот прожект уже в лице выдающегося философа Вл. Соловьева кончился полнейшей конфузией.
Владимир Сергеевич Соловьев (1853—1900) родился в семье известного русского историка, профессора Московского университета Сергея Михайловича Соловьева. По материнской линии он — родственник Григория Сковороды. Владимир был одним из девяти детей и, судя по собственному позднему признанию, очень впечатлительным ребенком. «Странным ребенком был я тогда, странные сны я видал». «Странным ребенком», можно сказать, он оставался всю жизнь.
В 11 лет Соловьев был отдан в гимназию, в которой он провел 7 лет. В 14 лет, как и многие его сверстники, Владимир испытал влияние нигилизма и атеизма. Под их влиянием он выбросил в окошко иконы, но потом раскаялся и уверовал. В 16 лет Соловьев увлекся Спинозой. Это, по его словам, была «первая философская любовь». Затем эта «любовь» сменится на увлечение Э. Гартманом и Шопенгауэром, и в конечном счете, он остановился на позднем Шеллинге с его философией откровения.
В 1869 году Соловьев поступает в Московский университет на историко-филологический факультет. На этом настаивал его отец. Но вскоре он переводится на физико-математический факультет. Затем, разочаровавшись в естествознании и понапрасну загубив, как он сам будет вспоминать, несколько сотен пиявок для гистологических опытов, Соловьев снова переходит на историко-филологический факультет. В 1874 году он сдает экстерном государственный экзамен, а затем год проводит в Московской Духовной Академии.
Разочарование в естествознании обернулось для Соловьева разочарованием в науке вообще. «Наука не может быть последнею целью жизни, — пишет он своей кузине Кате Романовой. — Высшая истинная цель жизни другая — нравственная (или религиозная), для которой и наука служит одним из средств». На языке классической немецкой философии это означает приоритет практического разума над теоретическим. «...Философия в смысле отвлеченного, исключительно теоретического познания, — пишет Соловьев, — окончила свое развитие и перешла безвозвратно в мир прошедшего» [110].