Глава 2. Подходы к исследованию и пониманию доверия в различных социальных контекстах (дисциплинах)

2.1. Философский контекст (религиозная философия и этика)

Традиционно в рамках философского контекста доверие относят к этической категории морали. Как отмечает в анализе междисциплинарного подхода к проблеме доверия Т.П. Скрипкина, «этико-философский анализ категории доверия направлен на исследование взаимоотношений не только между конкретными людьми, но и между личностью и обществом, личностью и государством, личностью и коллективом, а также между нациями и государствами» [11, с. 45]. То есть, как научный термин доверие изначально рассматривалось как этическая категория, отражающая нравственные отношения между людьми на различных уровнях взаимодействия. Специальному анализу данное явление не подвергалось, хотя, так или иначе, присутствовало в философских воззрениях Аристотеля, Спинозы, Канта и Гегеля.

В отечественной этике основным исследователем доверия является Рутковский Б.А., который рассматривал доверие как «нравственное понятие, выражающее такое отношение одной личности к другой, которое исходит из убежденности в ее добропорядочности, верности, ответственности, честности, правдивости» [Цит. по 11, с. 46]. То есть отводит доверию роль основного нравственного регулятора отношений между людьми. При этом важно отметить, что для каждого отдельно взятого человека уровень доверия будет определяться двумя факторами: первое – реальный опыт взаимодействия с другими людьми в определенных условиях, и второе – уровень развития нравственного самосознания личности. На основе опыта формируется некий «нравственный кредит», отражающий субъективное отношение человека к различным социальным связям. Важно при этом, что, по мнению Рутковского, доверие как нравственная категория всегда осознанно и рационально, это результат оценки и обдумывания.

В рамках религиозной философии как основную стоит отметить концепцию «веры-доверия» Мартина Бубера, который исследует вопрос о доверии в связи с проблемой веры. Работу «Два образа веры» он начинает словами: «В этой книге я рассматриваю двойственный характер "ве­ры". Есть два - и только два - образа (или типа) веры... Одна форма веры выражается в том, что я доверяю кому-либо, пусть даже у меня нет "достаточного основания" доверять этому человеку. Другая форма веры обнаружи­вается в том, что я, тоже без достаточного основания, признаю истинность чего-либо. В обоих случаях невоз­можность обоснования указывает не на недостаток моих интеллектуальных способностей, а на существенную особенность моего отношения к человеку, которому я доверяю, или к содержанию, которое я признаю истин­ным. Это отношение по самой сути своей не строится на "основаниях" и не следует из них» [Цит. по 2, с. 91-92].

Исходя из этого, можно сделать вывод, М. Бубер не рассматривает понятие доверия как таковое, а исследует понятие веры и обна­руживает, что вера имеет две формы: вера-доверие и вера-признание. Он также характеризует веру-доверие через понятия отношения и состояния, указывает, что «доверие не имеет оснований и является целостным от­ношением человека, оно рождается из близости с другим, из соприкосновения с ним» [там же, с. 93]. В то же время, по­скольку эта вера является доверием, то вполне право­мерно приведенные характеристики отнести и собст­венно к доверию.

Важным с точки зрения определения понятия является вопрос о соотношения значений слов «вера» и «доверия», как на уровне этимологии, так и на уровне семантики. Т.П. Скрипкина, приводя обоснования онтологического статуса доверия, рассматривает данный вопрос в контексте того, какая реальность стоит за психологическим понятием «доверие» и философской категорией «веры», и приходит к следующим выводам: «в русском языке существует несомненная этимологическая связь между словами «вера» и «доверие», однако разведение этих поня­тий представляет известную теоретическую трудность, поскольку феномен веры традиционно долгое время рассматривали в каче­стве категории, свойственной лишь религиозному мировоззрению, часто отождествляя понятия веры и доверия к Богу как «создате­лю и устроителю жизни». В то же время «доверие» как относитель­но самостоятельную научную категорию относили к этическим категориям морали, проявляющимся лишь в сфере общения лю­дей, а потому рассматривали ее в рамках философской этики. При этом сколько-нибудь фундаментального анализа категории дове­рия не представлено ни в одной из классических философско-этических систем» [11, с. 54].

Толковые словари русского языка не могут разграничить области употребления слов «вера» и «доверие», так рассматривают их как синонимы. Но общий корень эти слова имеют только в русском языка, а в английском они являются разнокоренными, при этом «вера» обозначается как «belief» и «faith», а доверие как «trust». Хотя, как отмечает Скрипкина, такое деление также не дает возможности говорить об этимологических различиях. В попытках разрешить эту задачу исследователи-философы пришли к решению заимствовать из английского языка слова «faith» и «belief», но дать им более четкое определение. При этом под «фейтх»-верой предлагается понимать «духов­ную способность человеческой души непосредственно знать со­кровенные слои бытия («истины»), мистически пребывать в сре­доточии познаваемого предмета и интуитивно постигать сущности». Эта вера устраняет противоречие души и духа, субъекта и объекта, «порождает неути­литарное отношение человека к безусловным духовным ценно­стям, оборачивается высшими внутренними чувствами любви и красоты» [Цит. по 11, с. 64].

Совершенно другой смысл придается «билиф»-вере. По мне­нию авторов, такая вера сопряжена с косвенным отношением субъекта к объекту и с противопоставлением человеческого «Я» внешнему миру. «Билиф»-вера всегда начинается с субъективной чувственной достоверности, т. е. с доверия к данным собственных ощущений и восприятия. Это первичная форма «билиф»-веры. Второе значение связано с образами сверхчувственной реально­сти и потому включено в структуру рационального познания (эта­лоны, идеалы культуры, авторитетные мнения и т.д.). Эта форма веры есть доверие, которое носит вероятностный характер, так как не знает прямо свой предмет. Без этой формы веры невозмож­но исполнение желаний, преследование целей и даже примене­ние средств. Авторы определяют «билиф»-веру как веру, «ориен­тированную на товарный и качественно разнообразный мир, способность души относительно непосредственно (без достаточ­ного основания) признавать истинность чувственных и рациональ­ных образов в формах субъективной достоверности и доверия, уверенности и ожидания» [там же, с. 65].

Подводя итог обзору философских трактовок феномена доверия, важно отметить, что доверие рассматривается как специфическая самостоятельная форма веры, которая имеет в основе опыт взаимодействия между людьми, но распространяется и на другие явления внешнего мира.