- •Часть I 10
- •Часть II 51
- •Автобиография
- •Подходцев и двое других Повесть введение
- •Часть I Глава I подходцев
- •Глава II громов
- •Глава III дома
- •Глава IV легкомысленный клинков
- •Глава V издательское предприятие
- •Глава VI деловые люди
- •Глава VII конец предприятия
- •Глава VIII первый праздник, встреченный по-христиански
- •Глава IX нехороший харченко
- •Глава X первое наказание харченки
- •Глава XI случай с клинковым. Закат пышного солнца
- •Глава XII второе наказание харченки
- •Глава XIII жестокий поединок
- •Глава XIV черты из жизни клинкова. Результат поединка
- •Глава XV электричество в воздухе
- •Глава XVI атмосфера очистилась
- •Часть II Глава I женщина, найденная на площадке
- •Глава II компания берет быка за рога. Господин кандыбов
- •Глава III первый ребенок в доме
- •Глава IV дары
- •Глава V искусство рассказывать сказки
- •Глава VI подходцев самый умный. Идиллия
- •Глава VII клинков снова уезжает
- •Глава VIII неожиданная развязка
- •Глава IX зловещие признаки, страшное признание
- •Глава X подходцев уходит. Элегия
- •Глава XI вести оттуда
- •Глава XII в гостях у подходцева
- •Глава XIII у клинкова оказались принципы
- •Подходцев — млекопитающее, жвачное, и то не всегда. Заболел женитьбой 11 мая 19… Выздоровел
- •Глава XIV возвращение под родной кров
- •Глава XV безоблачное небо. Добрый громов
- •Глава XVI небо хмурится. Буря. Громов в опасности
- •Глава XVII шторм. Громов идет ко дну
- •Глава XVIII похороны громова. Семейное воркование
- •Глава XIX клинкову угрожает опасность
- •Глава XX гибель клинкова. Последняя шалость
- •Глава XXI подходцев уезжает совсем
- •Глава XXII конец. Пыль и паутина
- •Рассказы из циклов в свободной россии Преступники
- •Встреча
- •Зверинец
- •Гордость нации Робинзоны
- •Езда по мосту шагом
- •Не пейте сырой воды! За нарушение сего постановления виновные подвергаются...
- •Опора порядка
- •Борьба за смену Бельмесов
- •Шестая держава Желтая журналистика
- •Коса на камень
- •Секретарь из почтового ящика
- •Человек с испорченными часами
- •На севостопольском берегу Борцы
- •Торговый дом Петя Козырьков
- •Прогнившие насквозь
- •Сентиментальный роман
- •Кубарем по заграницам Тоска по родине
- •Развороченный муравейник
- •Русское искусство
- •Русские в Византии
- •Они о революции Хомут, натягиваемый клещами
- •Крах семьи Дромадеровых
- •Володька
- •Записки дикаря
- •Разговоры в гостиной
- •Дюжина ножей в спину революции Предисловие
- •Поэма о голодном человеке
- •Трава, примятая сапогом
- •Осколки разбитого вдребезги
- •Чертово колесо
- •Черты из жизни рабочего Пантелея Грымзина
- •Двенадцать портретов знаменитых людей в россии Петерс Человек, который убил
- •Федор Шаляпин Хамелеон
- •Мартов и Абрамович Сказка про белого бычка
- •Керенский Человек со спокойной совестью
- •Мечты о прошлом Язык богов
- •Люди-братья
- •Около искусства Золотой век
- •Мои улыбки Ложь
- •Мозаика
- •Четверо
- •О люди! Одесса
- •День человеческий Дома
- •На улице
- •Перед лицом смерти
- •Веселье
- •Перед сном
- •Одинокий
- •Горе профессионала
- •О детях (материалы для психологии)
- •Оккультные тайны Востока
- •Старческое
- •Пролетарское искусство (Лекция, прочтенная Никандром Хлаповым на собрании Колпинской комячейки)
- •Прогрессивный налог
- •Резная работа
- •Мужчины
- •Широкая масленица
- •Разное Американец
- •Белая ворона
- •Берегов — воспитатель Киси
- •Блины Доди
- •Бритва в киселе глава I
- •Глава II
- •Глава III
- •Глава IV
- •Глава V
- •Глава VI
- •Глава VII
- •Глава VIII
- •Глава IX
- •Глава X
- •Глава XI
- •Глава XII
- •В ожидании ужина
- •Галочка
- •Гордиев узел
- •Курильщики опиума
- •Лакмусовая бумажка
- •Люди четырех измерений
- •Неизлечимые
- •1. Боярская проруха
- •2. Мухи и их привычки (Очерки из жизни насекомых)
- •Ниночка
- •Обыкновенная женщина
- •Полевые работы
- •Приятельское письмо Ленину от Аркадия Аверченко
- •Пылесос
- •Сазонов
- •Семь часов вечера
- •Сердце под скальпелем глава I Замечательный попутчик
- •Глава II На практике
- •Глава III Номер седьмой
- •Слабая струна
- •Телеграфист Надькин
- •Уточкин
- •Хвост женщины
Зверинец
— К вам можно? — повторил я через запертую дверь.
— Кто такой? — послышался изнутри сердитый старческий голос.
— Это я, Михаил Осипович, — пустите. Я вам ничего дурного не сделаю.
Дверь, защелкнутая на цепь, приотворилась, и на меня глянуло испуганное, злое лицо Меньшикова.
— Да ведь вы небось драться пришли? — недоверчиво прохрипел он.
— Чего же мне драться... У меня и палки нет.
— А вы, может, руками... а?
— Нет, руками я вас не буду... Право, пустите. Я так, поболтать пришел.
После долгого колебания Меньшиков снял цепь и впустил меня.
— Здравствуйте, коли пришли. Не забываете старика — хе-хе...
— Где вас забыть!
Он привел меня в большую холодную гостиную, с застоявшимся запахом деревянного масла, старой пыли и какой-то мяты...
Мы сели и долго молчали.
— Альбомик не желаете ли посмотреть? — придвинул он мне книгу в кожаном переплете, с оторванными застежками.
Я развернул альбом и наткнулся на портрет какого-то унылого человека.
— Кто это?
— Большой негодяй! Устраивал сходки разныя... Да — шалишь, — сообщил я кому следует... засадили его.
— Гм... А этот?
— Морской чиновник? Вор и растратчик. Я в одной статье такое про него написал, что вверх тормашками со службы полетел.
— Это вот, кажется, очень симпатичное лицо...
— Какое! Бомбист, совершеннейший бомбист! Школьным учителем был. Он, правда, бомб еще не метал, но мог бы метать. Ужасно казался мне подозрительным! В Якутской области теперь.
— А этот?
— Этот? Просто мерзавец. Вот тут еще есть — жид, зарезавший отца, поджигатель, два растлителя малолетних... а эти — так себе, просто негодяи.
Он закрыл альбом и, прищурившись, ласково сказал:
— Может, вы свою карточку дадите, а? Я бы вставил ее в альбомчик.
— Гм... после разве, когда-нибудь.
Он сидел со сложенными на животе руками, молча, с любопытством, поглядывая на меня.
Потом встал, оправил лампадку и, вытирая замаслившиеся руки о волосы, спросил скрипучим голосом:
— Небось бомбы все бросаете?
— Нет, не бросаю. Чего же мне их бросать...
— Нынче все бросают.
Узнавши, что я бомб не бросаю, он повеселел и, скорчив лицо в улыбке, хлопнул меня по колену:
— Так уж и быть!.. Показать разве вам мой зверинец?!
Я удивился.
— Зверинец? Разве вы так любите животных?
— Хе-хе... У меня особый зверинец... Совершенно особенный!
Взявши связку ключей, он подмигнул мне и повел через ряд пустынных холодных комнат, с тем же запахом.
— Вот мой зверинец, — сказал он, скаля беззубый рот в подобие приветливой улыбки и открывая ключом последнюю дверь.
В небольшой комнате сидели за столом и играли в «шестьдесят шесть» трое мужчин и одна женщина.
— Ну, как вы тут, ребята? — сказал Меньшиков, подозрительно осматривая всех и похлопывая по ноге откуда-то взявшимся арапником. — «Раскаявшийся рабочий»! «Раскаявшийся рабочий»!! Ты опять пьян, мерзавец?! — закричал он вдруг, вглядываясь в лицо человека с красным носом и слезящимися глазами. — Ты чего смотрела, «Дама из общества»? А ты, «Осведомленное лицо с Кавказа», — шампурь тебе в глотку?! Дармоеды! Всех выгоню!!
Кавказец, в истасканном бешмете, встал и, почесав грязной рукой за ухом, хладнокровно сказал:
— Зачем кырчат? Ему водкам давал «Мужичок из деревни».
«Дама из общества» строила мне уже глазки и, подойдя бочком, спросила:
— Парле ву франсе?
— Пошла, пошла, старая грешница, — закричал на нее Меньшиков, грозя арапником.
Потом, видя, что я с удивлением смотрю на всю эту сцену, он мне объяснил.
— Это, видите ли, зверинец. Для статей держу этих дармоедов... Вдохновляют меня. Тут они не все... Некоторых гулять я отпустил. Здесь вы видите «Мужичка из деревни», «Раскаявшегося рабочего», «Осведомленное лицо с Кавказа» и «Даму из общества».
— Она в самом деле из общества? — спросил я, поглядывая на ее толстое накрашенное лицо.
— Да, я ее взял из общества спасения от разврата падших женщин. Дом она какой-то на Лиговке содержала. А это вот — «Мужичок из деревни». Пьяница, каналья, и, как напьется, колотит «Даму из общества».
— А «Осведомленное лицо с Кавказа»?
— У Макаева шашлык жарил. Я его к себе сманил. Правильный парень. Тараска! Что нужно жидам делать?
— Резать! — завизжало «Осведомленное лицо».
— Видите!.. Ты куда, мерзавец! Отдай им бумажник!
Он хватил арапником по руке «Раскаявшегося рабочего» и, отняв у него появившийся откуда-то мой бумажник, возвратил его мне.
— Вы с ним поосторожнее. Что ни увидит, негодяй, все сопрет. Часы целы ли?
«Дама из общества» тайком ущипнула меня за руку, а «Осведомленное лицо с Кавказа», заметив это, скрипнуло зубами и положило руку на рукоять кинжала.
— Пойдемте! — сказал я.
Меньшиков подмигнул мне и сказал:
— Роман тут у них... Но «Дама», кажется, флиртирует, кроме того, с «Мужиком из деревни». Впрочем, пойдемте. Воздух у них тут... действительно!
Мы вышли.
Я стал прощаться.
Провожая меня, Меньшиков лукаво подмигнул и сказал:
— А ведь давеча соврали-то, а? Хе-хе... Бомбочки-то ведь бросаете? Ну, сознайтесь!
Боясь сознаться, я поспешно вышел.