15. Поэтика трагедий Расина 60-х годов ("Андромаха", "Британник")

Краткое содержание трагедий:

«Андромаха» Прошёл год, как Троя уничтожена, а греки поделили всю добычу. Пирру (сын Ахилла, того самого, убившего Гектора), царю Эпира досталась в числе прочего Андромаха (вдова Гектора) с маленьким мальчиком. Пирр пылает страстью к Андромахе, и поэтому не трогает её и сына и периодически её домогается. Андромаха чтит память Гектора. У Пирра между тем есть уже привезённая невеста Гермиона, дочь Елены и Менелая. Вообще-то изначально она предназначалась Оресту (сыну Агамемнона), но Менелай решил, что сын Ахилла будет покруче сына Агамемнона. Орест с этим не согласен – он хочет Гермиону В жёны. Он приезжает в Эпир. Трагедия начинается.

Орест объясняет другу Пиладу, что приехал в Эпир как посол «по поручению Эллады» - просить выдать пленников Андромаху и мальчика. В противном случае будет война. Но в запасе есть и другой вариант – отдать Гермиону и не позорить её – всё равно же жениться не собирается.

Пирр выслушивает Ореста и резонно замечает, что через год после войны чинить расправу над пленниками – моветон. Да и потом, это его добыча. В общем, послал его к Гермионе.

Своему наставнику Фениксу Пирр признаётся, что будет только рад избавиться от Гермионы. Взял-то он её из уважения к Менелаю, хотел жениться, а тут Андромаха вся из себя. Некрасиво получается. А так вроде всё прилично.

Но потом он идёт к А. и говорит ей, что её и её сына Греция просит убить. Но он их не даст в обиду, если та выйдет за него. А. говорит, что её жизнь ей не нужна, она живёт только ради сына. И Пирр не должен её шантажировать, а должен пожалеть мальчика безвозмездно. Пирр не проникся и передумал.

Орест напоминает Гермионе, что любит её. А Пирр нет. Просит уехать с ним. Гермиона (по своим личным соображениям гордости) уезжать не хочет, но Оресту говорит, чтоб тот у Пирра спрашивал. Что тот и делает. Пирр говорит – да забирайте. Пленников. Только сначала отгуляйте на моей свадьбе с Гермионой. Орест зеленеет, но виду не подает. Гермиона ликует, она думает, что Пирр наконец увидел, КТО здесь дочка Елены Прекрасной.

Андромаха в отчаянии, она понимает, что Пирру чужд гуманизм и нужно что-то делать. Через несколько страниц она решается дать согласие, но как! На церемонии в храме взять с Пирра обещание усыновить её ребёнка и со спокойной душой заколоться кинжалом.

Гермиона узнает, что Пирр женится на А. Зовёт Ореста (тот собирался её похитить, а тут такая удача). Говорит, что станет его сразу как он отмстит за её честь – убьет Пирра, прям в храме. Орест зеленеет ещё раз, но уходит думать.

Пирр приходит к Г. просить прощения и отпускает её на все 4 стороны.

Орест прибегает к Гермионе, говорит, что всё чики-пуки, Пирр обвенчался с А., и его тёпленького порезали прям на алтаре подданные Ореста (сам он не смог пробраться в их толпень). Гермиона сходит с ума от горя, говорит, что О. – чудовище, он убил самого лучшего мужика на свете и нет ему прощения. А то, что она сама это ему велела, так это не нужно слушать бредни «женщины влюблённой».

Г. идёт и убивает себя кинжалом и падает к Пирру. Орест узнает об этом, видит трупы и змееголовых эриний (демоны мести) и падает без чувств. Его дружок просит унести его и при пробуждении убрать от него подальше все колющие-режущие предметы. Занавес.

«Британик» Британик – имя одного из главных героев, брат императора Нерона, по матери Агриппине. Отцы у них разные. Причем Британик – родной сын бывшего императора Клавдия, который сдуру усыновил Нерона, сына Агрипинны от первого мужа (А. – дважды вдова). Поэтому императором стал старший Нерон.

Начинается всё с того, что Агриппина идёт к Нерону разбираться, зачем он ночью взял под стражу невесту Британика – Юнию. Она говоритсвоей наперснице, что чувствует, как из Нерона вот-вот вылупится настоящий тиран, который уже сейчас не слушает мать, а только своих соратников, а ещё больше самого себя. Так дело не пойдет.

До Нерона А. не доходит, встречает Бурра, наставника Н. по военным делам. Бурр частично объясняет ей политику партии. Юния взята под стражу только затем, чтоб Н. сам выбрал ей жениха, а то ему надоело во всём слушать свою мамочку – он цезарь как-никак.

А. встречает Британика и Нарцисса - его друга и продажную тварь одновременно. А. говорит, что теперь она только с Британиком и обещает вернуть невесту. Британик наедине с Нарциссом размышляет, что во дворце никому верить нельзя, повсюду шпиёны и только один у него друг и остался – Нарцисс (о чём Н. тут же радостно сообщает Нерону)

Нерон признаётся, что влюбился. Увидел ночью рыдающую беспомощную красивую Юнию – и впервые познал любовь. (Нужно сказать, что до этого он её никогда не видел, Юния жила уединенно и меньше всего хотела видеть Нерона, потому что тот забрал себе невесту её брата Октавию, а брата вообще убили) Нарцисс говорит, что Британик тряпка, и познав величие Нейрона, Юния тотчас в Н. влюбится. Окрыленный Н. идёт к Ю., но она говорит, что ничем не заслужила такого почтения, себя с детства готовила для Британика, а у Нейрона есть жена Октавия (сестра Британика). Нерон выслушивает всё спокойно и говорит: «Сюда идёт Британик. Я спрячусь, чтобы всё видеть, а ты скажи ему, что с этого момента любишь меня. Тогда он останется жив. Соперника я не потерплю. И чтоб без глупостей»

Британик приходит и начинает кричать, что Нерон – редиска, а Юния осторожно замечает, что это смотря с какой стороны посмотреть, вообще-то Н. можно и уважать, тем более что «у безгласных стен есть зрение и слух». Британик намёк не понял, Юния прячет глаза и просит того уйти, пока он чего не натворил. Н. посылает Нарцисса изводить Британика ревностью, а сам разговаривает с Бурром. Бурр дает Нерону совет: отправить Юнию домой на парочку дней и навестить жену – авось и перехочется. Нерон напоминает Б., что тот советник по военному делу и ничего не понимает в любви. Печальный Бурр встречает Агрипинну и советует ей, чтобы она к Нерону с лаской, а не с упрёками и требованиями, но А. тоже его не слушает. А. и Британник в присутствии Нарцисса жарко обсуждают кого и когда натравят на Нерона. Нарцисс рассказывает о Юнии гадости, тут появляется Ю. и Н. бежит за Нероном. Юния говорит правду, Британик падает к её ногам, появл. Нерон. Британик пытается что-то говорить, Нерон посылает его к Октавии (жене Н. и сестре Британика).

Разговор Н. с Агриппиной. Она рассказывает ему (очевидно, не в первый раз), как ради него «ластилась» к императору Клавдию, чтоб тот взял её в жёны, как по её приказанию убили брата Юнии, чтоб Н. досталась Октавия – дочь императора. Более того, она уговорила Клавдия усыновить Н. Тут Кл. заболел (он немолод был) и лежа при смерти всё понял, звал к себе Британика, но А. всем сказала, что Кл. хреново и посетители излишни. Кл. помер, Н. стал императором. После этой тирады А. требует Н. помириться с братом и вернуть ему Юнию или она ему больше не мать. Уходит.

Важный разговор. Бурр внушает Н., что убивать брата – зло, а милосердный и мудрый император – это сила. А. права. Нерон проникается и шлёт Бурра сообщить всем о примирении.

Тут появляется Нарцисс с суперядом для Британика. Слушает, говорит, что теперь о Нероне точно скажут, что он маменькин сынок. А. попросила – Нерон сделал. Н. злится и передумывает, просит Нарцисса не убирать яд далеко.

Британик и Юния. Британик радуется, Юния говорит, что не верит Н., потому что он слишком часто меняет решения. Британик спешит к брату, Юния не хочет его отпускать, ей кажется, что она видит Б. в последний раз. Так и есть.

К Ю. приходит А., хвастается, что всё уладила, но тут приходит Бурр и рассказывает, как было дело. Б. пришёл в спальню к Н., тот, не вставая, обнял братца и попросил выпить вина за их примирение. Вино подал Нарцисс. Б. тут же упал, Нарцисс мерзко улыбался, а Нерон невинно заметил, что у Б. всегда было слабое сердце.

А. кричит на Н. «Зачем ты убил брата, моего сына, подлец? Следующая я?» Нерон уходит – ему ещё на Юнии жениться.

А. и Бурр ведут философскую беседу о том, что Рим обречен, а они первые в списке. Прибегает наперсница А. и сообщает, что Юния бежала на площадь, упала перед изображением своего предка и стала просить взять её в весталки (священнослужительницы). Люди сочувствует ей, одевают на нее парадные одежды, ведут в храм. На неё бросается Нарцисс, и толпа убивает его. Кровь попадает на белые одежды Юнии. Нерон в неистовстве.

С творчеством Расина французская классическая трагедия вступает в период зрелости, четко обозначенный рубежом в политической и культурной истории Франции.

Из биографии Р. самое важное – его связь с янсенистами (направление хр-ва, которое распознает «благодать» - даваемое Б-гом - и пороки и страсти, которые нужно побеждать силой разума). Янсенисты были учителями Р., что повлияло на все его творчество. Отпечаток философских и нравственных идей янсенизма есть почти во всех его трагедиях, но в 60-х гг меньше всего, потому что тогда он поссорился с янсенистами, которые считали профессию драматурга недостойной.

«Александр Великий» стал первой исторической трагедией Расина. Он пошёл совсем не по тому пути, что Корнель. Герой Расина — не столько политич. фигура, завоеватель и глава мировой империи, сколько типичный любовник в духе галантных романов XVII в., рыцарственный, учтивый и великодушный. В этой трагедии наглядно выступают вкусы и этические нормы новой эпохи, утратившей интерес к трагедиям Корнеля с их пафосом политической борьбы. На первое место выдвигается мир любовных переживаний, воспринимаемый сквозь призму этикета и изысканных форм галантного поведения. В «Александре» еще отсутствуют та глубина и масштабность страстей, которые станут отличительной чертой расиновской трагедии зрелого периода.

Это сразу же почувствовала недоброжелательная критика, воспитанная школой Корнеля. Расина упрекали в искажении исторического образа Александра, замечали, в частности, что заглавный герой стоит как бы вне конфликта, вне действия, и правильнее было бы назвать пьесу по имени его антагониста, индийского царя Пора, единственного активного персонажа трагедии.

«Андромаха» (1667) знаменует наступление творческой зрелости драматурга.

В этой пьесе Расин обратился к сюжету из греческой мифологии, используя трагедии Еврипида, самого близкого ему по духу греческого трагика. Столкновение разумного и нравственного начал со стихийной страстью, несущей разрушение моральной личности и ее физическую гибель.

Янсенистское понимание человеческой природы отчетливо проступает в расстановке четырех главных персонажей трагедии. Трое из них — сын Ахилла Пирр, его невеста греческая царевна Гермиона, влюбленный в нее Орест — становятся жертвами своих страстей, неразумность которых они сознают, но которые не в силах преодолеть. Четвертая из главных героев — вдова Гектора Андромаха как моральная личность стоит вне страстей и как бы над ними, но как побежденная царица и пленница оказывается втянутой в водоворот чужих страстей, играющих ее судьбой и жизнью ее маленького сына. А. не властна принять свободное и разумное решение, так как П. навязывает ей в любом случае неприемлемый выбор: уступив его любовным притязаниям, она спасет жизнь сына, но предаст память любимого супруга и семьи, павшей от руки П. во время разгрома Трои. Отказав П., она сохранит верность мертвым, но принесет в жертву сына, которого П. угрожает выдать Греции.

Парадоксальность построенного Расином драматического конфликта заключается в том, что внешне свободные и могущественные враги Андромахи внутренне порабощены своими страстями. На самом деле их судьба зависит от того, какое из двух решений примет она, бесправная пленница и жертва произвола. Они так же несвободны в своем выборе, как она. Эта взаимная зависимость персонажей друг от друга, сцепление их судеб, страстей и притязаний определяет удивительную спаянность всех звеньев драматического действия, его напряженность. Такую же «цепную реакцию» образует развязка трагедии, представляющей ряд мнимых решений конфликта: Андромаха решается пойти на обман — формально стать супругой Пирра и, взяв с него клятву сохранить жизнь ее сыну, покончить с собой у алтаря. Этот нравственный компромисс влечет за собой другие «мнимые решения» конфликта: по наущению ревнивой Гермионы Орест убивает Пирра, надеясь так купить ее любовь. Но она проклинает его и в отчаянии кончает с собой, а Орест лишается рассудка. Однако и благополучная для Андромахи развязка несет на себе печать двусмысленности: обязанная своим спасением убийству Пирра, она по долгу супруги берет на себя миссию отомстить его убийцам.

Ослепленные страстью герои действуют, казалось бы, вопреки разуму. Но Р. оставался сыном своего рационалистического века – он в худ. форме воплощает идею Паскаля: сила человеческого разума в осознании своей слабости. В этом принципиальное отличие Расина от Корнеля. Психологический анализ в трагедиях Р. лучше, диалектика человеческой души раскрыта глубже и тоньше. А это, в свою очередь, определяет и новые черты поэтики Расина: простоту внешнего действия, драматизм, строящийся целиком на внутреннем напряжении. Все внешние события, о которых идет речь в «Андромахе» (гибель Трои, скитания Ореста, расправа с троянскими царевнами и т. п.), стоят «за рамкой» действия, они предстают перед нами лишь как отражение в сознании героев, в их рассказах и воспоминаниях, они важны не сами по себе, а как психологическая предпосылка их чувств и поведения. Отсюда характерный для Расина лаконизм в построении сюжета, легко и естественно укладывающегося в рамки трех единств.

«А.» - этапное произведением театра французского классицизма.

«Британик» (1669) — трагедия на тему из римской истории. Р.опять интересуют не полит. вопросы, а нравственная личность монарха, формирующаяся в условиях неограниченной власти. Гл. герой - Нерон – дан в освещении римского историка Тацита.

Факты, сообщаемые историком в хронолог. порядке, у Р. перегруппированы: исходный момент действия — первое преступление, совершенное Нероном, служит сюжетным центром, вокруг которого располагаются, казалось бы, в произвол. порядке сведения о прошлом и намеки на будущее, еще не наступившее, но известное зрителю из истории.

Впервые в творчестве Расина мы сталкиваемся с важной эстетической категорией — категорией художественного времени. В своем предисловии к трагедии Расин называет Нерона «чудовищем в зачатке», подчеркивая момент развития, становления личности этого жестокого и страшного человека, само имя которого стало нарицательным. Тем самым Расин до известной степени отходит от одного из правил классицистской эстетики, требовавшей, чтобы герой на протяжении всего действия трагедии «оставался самим собой». Нерон показан в решающий, переломный момент, когда происходит его превращение в тирана, не признающего моральных норм и запретов. Об этом переломе в первой же сцене с тревогой говорит его мать Агриппина. Нарастающее ожидание того, что сулит окружающим эта перемена, определяет драматическое напряжение трагедии.

Как всегда у Р., внешние события даны скупо. Главное из них — это вероломное убийство юного Британика, сводного брата Нерона, отстраненного им с помощью Агриппины от престола, и одновременно его счастливого соперника в любви. Но любовная линия сюжета носит здесь явно подчиненный характер, лишь подчеркивая и углубляя психологическую мотивировку поступка Н.

Исторический фон трагедии образуют многочисленные упоминания о предках Н. и А., о совершенных ими преступлениях, интригах и кознях, о борьбе за власть, создающих зловещую картину нравственного растления императорского Рима. Своей кульминации эти исторические реминисценции достигают в длинном монологе А., напоминающей Нерону все злодеяния, которые она совершила, чтобы расчистить сыну путь к престолу. Этот монолог принципиально отличается от сходных «повествовательных» монологов у Корнеля. Он должен не столько ввести зрителя в курс событий, сколько воздействовать на его нравственное чувство. Циничная исповедь А., рассчитанная на то, чтобы вызвать у Нерона благодарность и восстановить утраченное влияние на сына, производит обратное действие — она лишь укрепляет в нем сознание вседозволенности самодержца. Зритель же должен внутренне содрогнуться перед этой отталкивающей картиной пороков и преступлений, породивших будущее «чудовище». Логическим завершением этой исповеди служат пророческие слова Агриппины о ее собственной гибели от руки сына и о его мрачном конце.

В трагедии тесно сплетаются настоящее, прошлое и будущее, образуя единую причинно-следственную связь. Оставаясь в строгих рамках единства времени, Расин раздвигает эти рамки чисто композиционными средствами, вмещая в свою трагедию целую историческую эпоху.