3. Многодисциплинарный коллектив

Признание алкоголизма сложным и многоаспектным расстройством повлекло за собой создание терапевтического коллектива, состоящего из разных специалистов. В Виллмар, Хэйзельдэн, а потом и в других диспансерах в Миннесоте, лечением алкогликов стали заниматься коллективы, в которые входили врачи, медсестры, психологи, социальные работники, а также священники или богословски образованные миряне, занимающиеся вопросами духовности. Впервые в качестве полноправных членов коллектива в регулярную работу с пациентами были вовлечены непьющие алкоголики, которые пришли к трезвости благодаря участию в общине АА и которые на практике приобретали необходимый опыт для того, чтобы стать профессиональными терапевтами. Со временем этот род занятий получил статус отдельной специальности с соответственной системой обучения, предназначенной для этой группы консультантов-терапевтов (анг. Alcoholism Counsellors или Addiction Counsellors). В 1954 году в штате Миннесота эта специальность была официально признана и внесена в перечень профессий. От кандидатов на работу в качестве консультантов-терапевтов требовались как минимум два года непрерывной трезвости и среднее образование. С течением времени система лицензирования (certification) и приема на работу «консультантов» была разработана во всех штатах США, а в дальнейшем также в Канаде. Любопытно, что в разных штатах были приняты собственные принципы сертифицирования, общей чертой которых является, в первую очередь, довольно продолжительная практика в хорошо функционирующем коллективе наркологического стационара. Не теоретические знания, но именно проверенное на практике умение работать с пациентами становится самым главным критерием для получения лицензии самостоятельного «консультанта».

Трезвеющие алкоголики с самого начала принимали участие в работе с пациентами не только в качестве «консультантов». Добровольцы из АА становились связными между диспансером или отделением больницы и общиной АА. Они приходили на митинги с проходящими лечение пациентами, брали с собой группы пациентов на встречи АА вне стационара, некоторые брали шефство над заканчивающими лечение новичками; все делились своим опытом, прежде всего – как справляются с обстоятельствами, угрожающими их трезвости и как противодействуют рецидивам пьянства.

Такой большой, многодисицплинарный коллектив дал возможность соединить терапевтическое воздействие в области медицинской помощи, клинической психологии и социального обеспечения с общиной АА. Ролью ее членов - трезвеющих алкоголиков - стало показывание и разработка образцов трезвого поведения, а также оказывание поддержки пациентам во время лечения и после него.

4. Добровольное лечение вместо принуждения

С того времени в США началось также развитие судебной практики, которая в своем нынешнем виде является, по-видимому, одним из самых действенных способов мотивирования к лечению людей, нарушающих закон или общественные нормы под влиянием или в связи с алкоголем (или другими психоактивными веществами). Эта практика не имеет ничего общего с направлением алкоголиков или наркоманов на «принудительное» лечение или с «судебным обязательством лечиться».

Изменения в способе отношения к алкоголикам, которые произошли в судебном аппарате США, а потом также во все более широких кругах общества, были результатом понимания того, чем должно быть «лечение от алкоголизма». Люди осознали, что алкоголика невозможно излечить от зависимости, возвратив ему потерянный контроль над алкоголем; однако можно, при условии его личного участия, помочь ему остановить эту болезнь и восстановить здоровье. Ибо хотя алкоголизм невозможно излечить, но от него можно выздороветь. Однако необходимым условием для выздоровления является активное участие самого алкоголика. Это алкоголик должен «хотеть» измениться, а не другие люди – семья, окружение, общество, судья или какая-то «комиссия по вопросам борьбы с алкоголизмом». Конечно же, эти люди или правовые и общественные структуры могут и должны сыграть мотивирующую роль, но их указаниям или «обязательствам» должна сопутствовать угроза соответствующих санкций в случае отказа их выполнить, чтобы помочь алкоголику (или другому зависимому лицу) сделать правильный выбор. Пусть этим выбором будет, например, лечение, а потом выполнение послебольничных указаний.

Такое представление о способах побуждения химзависимых людей к лечению и изменению разрушительного образа жизни стало в Америке (а потом также в других странах) основой для законодательного регулирования, которое делает упор не на само выпивание – злоупотребление алкоголем или безответственное его употребление – но на поступки, которые считаются наказуемыми. Итак, никто не отдает человека под суд за то, что он много пьет, но за то, что, например, избивает членов семьи, нарушает тишину и мешает соседям, устраивает скандалы дома или в общественных местах, подвергая неприятностям или опасности других людей. Эти поступки наказываются законом, поэтому как раз ими и занимаются суды. Если наказуемые действия сопровождались употреблением алкоголя – что видно из документов дела (основанных на показаниях свидетелей или пострадавших, а также опросе в социальной среде подсудимого) – судья может учесть этот факт и признать его симптомом существования проблемы, требующей специалистического вмешательства. На основании этого (без необходимости обращаться к судебным экспертам), судья может предложить подсудимому пройти курс лечения от алкоголизма взамен за вынесение по его делу условного приговора. Подбором соответствующей программы лечения занимается не суд, но консультирующие специалисты. Развитая система судебной опеки позволяет не потерять из виду данного человека. Она помогает поддержать мотивировку к лечению, напоминая о возможных неприятных последствиях в случае невоздержания от алкоголя или отказа следовать указаниям врачей.

Именно этой взаимосвязи - судебного направления на лечение с возможным отказом от него или его прекращением, которые должны повлечь за собой правовые последствия в форме наказания – не хватает у нас. Поэтому нет ничего удивительного в том, что не больше двадцати процентов алкоголиков, на которых польские суды налагают обязательство лечиться, вообще обращается в наркологические диспансеры, а еще меньше из них прилагает какое-либо усилие, чтобы сохранить трезвость. Ведь отказ от лечения или его прекращение не влекут за собой никаких санкций, а судебная опека, контролирующая выполнение судебных указаний, на практике тоже не работает. Между тем, главной движущей силой, которая помогает начать и продолжать процесс выздоровления из зависимости, явялется мотивация. Ее же, естественным образом, лучше всего создать и возобновлять, опираясь на возможность выбора лучшего для себя варианта. Суды могли бы очень эффективно облегчать алкоголикам и наркоманам этот выбор, ставя их перед альтернативой: лечение, а потом воздержание от алкоголя или наркотиков (с возможностью в будущем анулировать наказание) или – неминуемое наказание за совершенные проступки.