2. Причины провала социальных реформ 2004 года

Провал (и в институциональном, и в пропагандистском плане) социальных реформ 2004 года в ходе вступления в силу Федерального закона № 122 и сопутствующих законодательных изменений является результатом неадекватных установок и некорректных расчетов разработчиков и игнорирования ими системообразующих факторов общественного мнения.

Как возникшие частные противоречия при проведении реформ, так и их общая негативная оценка населением объясняются не только восприятием реформы как конфискационной меры, но и фундаментальными противоречиями между самой сутью преобразований (перевод особых прав в монетарную форму) и нормами бытовой морали. Отчуждение прав было воспринято общественным сознанием как игнорирование индивидуальных заслуг, являвшихся ранее

731

основанием для предоставления особых прав. Дополнительным фактором отторжения реформы обществом послужила фактическая дискриминация наиболее активной части пенсионеров, возможность трудовой деятельности которых связана с необходимостью пользования общественным транспортом.

Объективные причины неадекватности разработанной и законодательно утвержденной реформы социальной политики определяются:

— дефектами в формировании системы публичной политики и как следствие — органов законодательной власти;

— дефектами в избирательном законодательстве, исключающем прямую ответственность законодателей перед обществом;

— дефектами в формировании экспертного сообщества, в том числе структур, оценивающих состояние общественного мнения;

— недостаточностью обратной связи между исполнительной властью и обществом, необходимой для коррекции законопроектов до их вынесения в парламент;

— объективной неравномерностью социального развития отдельных регионов РФ, требующей дифференцированного подхода при осуществлении социальной политики.

Субъективные причины осуществления неадекватной социальной реформы:

1) в обосновании реформы:

— пассивное следование внешнеполитической конъюнктуре, связанной с планами вступления России во Всемирную торговую организацию;

— стремление ограничить нецелевое использование средств, выделяемых на социальные цели, при отсутствии механизма противодействия саботажу со стороны теневых структур;

— стремление перенести часть ответственности за социальное неблагополучие на региональные власти, с возникновением условий для дополнительных противоречий между центром и регионами.

2) в концепции реформы:

— игнорирование авторами реформы существующих представлений об индивидуальных заслугах в общественном мнении;

732

— игнорирование недоверия общества к монетарному выражению социальной поддержки, связанного с инфляционными ожиданиями населения, подкрепленными реальным опытом;

— проведение реформы до укрупнения регионов РФ, на практике дискриминирующее льготные категории граждан в депрессивных и кризисных регионах;

— дискриминация жителей регионов с низкой плотностью населения, где возможность трудоустройства связана с использованием пассажирского транспорта; фактическая изоляция активного населения пенсионного возраста, в том числе лиц, нуждающихся в специализированной медицинской помощи, от мегаполисов;

— игнорирование заслуг граждан, занимавшихся освоением отдаленных регионов;

— основанное на абстрактных либеральных представлениях перекладывание государством на граждан выбора в использовании средств, отпущенных на обеспечение социальной защиты, что позволяет использовать материальную компенсацию льгот по иному назначению.

3) в законодательном сопровождении реформы.

— сочетание монетизации льгот с переводом ряда служб, оказывающих услуги в социальной области, в федеральное подчинение со снижением реального дохода служащих, в том числе социальных работников;

— сочетание внедрения монетизации льгот с обсуждением новых непопулярных реформ в области жилищного законодательства;

— сочетание монетизации льгот с повышением коммунальных тарифов, обесценивающее монетарное содержание компенсационных выплат.

4) в механизме осуществления реформы'.

— создание ажиотажа в связи с истечением возможностей реализации льгот;

— организационно-техническая неподготовленность местных органов исполнительной власти;

— попытки смягчения реформ, приводящие к усилению тех же стагнационных тенденций, для преодоления которых задумывалась сама реформа.

5) в информационном сопровождении реформы:

— недостаточное информирование граждан о сути реформы, породившее панические интерпретации и домыслы;

— неубедительное и часто голословное осуждение оппо-

733

нентов реформы в федеральных СМИ, на практике расширяющее базу протестных настроений;

— пропаганда роскоши и потребительских излишеств в федеральных СМИ на фоне реформы, воспринимаемой значительными категориями населения как социальное бедствие.

Негативные эффекты реформы привели к следующим объективным последствиям:

— падению доверия населения к федеральной исполнительной власти;

— снижению заинтересованности пенсионеров в дополнительном трудоустройстве;

— негативному восприятию российской политики в соседних государствах как самостоятельный фактор кризиса СНГ.