4. Почему усыхают «русские родники»

Сравним потенциал русской «реки жизни» в динамике последних десятилетий (график 3).

График 3. Динамика численности «русских родников»

В середине 1950-х в России рождалось 2,2—2,3 млн русских детей. В 1990-х — менее 0,9 млн. Сейчас кривая числа рождений пошла слегка вверх, но с 2008—2009 гг. начнется «усыхание родников». Пунктирная гистограмма показывает: при продолжении тенденций XX века «русские родники» к 2020 году «усохнут» до 0,5 млн, то есть ослабеют в 4 (ЧЕТЫРЕ!) раза по сравнению с 1950-ми годами. При

696

этом доля русских рождений в России составит менее 50%. Так что улучшать ситуацию с русской рождаемостью надо не на проценты, а в разы!

По образному выражению А.Г. Гончарова, «сейчас в России, которая считается православной, нет для ребенка более опасного места, нежели материнская утроба: из трех детей двое будут убиты». Ежегодно убивается 3,4 млн нерожденных, что сопоставимо с крупномасштабной войной.

С 1960-х почти равномерно из каждых трех-четырех зарожденных русских жизней лишь одна — рождается, а две-три вырываются абортами. Оценка показывает: от абортов за вторую половину XX века потери «русских родников» в 2,5 раза больше, чем от германской, гражданской войн, раскулачивания 1930-х и от Великой Отечественной войны — вместе взятых. Так что главный фактор сокращения числа русских рождений с 1950-х — это фактор «сдвига морали».

По-латыни «аборт» — это естественный выкидыш. В XX веке искусственное удаление плода в утробе матери стали называть тоже абортом. Однако называть операцию по удалению плода выкидышем — это все равно как прицельный выстрел назвать несчастным случаем!.. Сейчас аборты в России — медицинская «услуга». Государство фактически финансирует миллионы абортов, уничтожая миллионами зарожденные русские жизни. Нужно ликвидировать госфинансирование прерывания беременности и ввести уголовную ответственность за прерывание беременности против воли женщины, за принуждение к аборту, за предоставление материалов для самоаборта.

Запрет абортов, хотя и не приведет к долгосрочному росту рождаемости, но приведет к ее всплеску. Однако главная задача запрета абортов иная — нравственная. Поэтому аборты нужно прекратить не одним волевым усилием власти, а общим нравственным усилием. Для этого в период от принятия постановления до его введения в действие должна быть проведена массированная общественно-государственная информационная кампания против абортов. Здесь требуется не дискуссия, а именно официальная пропаганда. Перед официальным введением «моратория на аборты» должна быть реализована полномасштабная кампания в телевизионных СМИ. Сущность аборта — глубоко отвратительная при ближайшем рассмотрении для любого психически полноценного человека — должна быть раскрыта перед всей нацией. Нужно стремиться пробудить в молодежи ин-

697

стинкт матери и отца, заложенный в них от природы. Ведь,

увидев развитие новой жизни на экране, очень многие примут добровольное решение не убивать зарожденную ими жизнь.

Во всех гинекологических консультациях в этот период нужно установить промежуточную процедуру психологического воздействия между диагнозом и абортом. Для этого достаточно Приказа Минздрава об «усилении мер по получению информированного согласия идущей на аборт». Дополнительно можно продумать поощрение врачей, спасающих жизнь нерожденному ребенку. Запрет на аборты, если общество воспримет справедливость принятых мер, желательно было бы закрепить в фундаментальных законах России. Если в ныне действующей Конституции РФ провозглашено: «Основные права и свободы человека неотчуждаемы и принадлежат каждому от рождения» (п.2 ст. 17) — то в этой формулировке необходимо будет заменить понятие «от рождения» на — «от зарождения» (или «от зачатия»). Такая поправка носит праворасширительный характер и не означает запретительных мер. Но эти две добавленные буквы спасли бы жизнь миллионам русских людей самого юного, внутриутробного возраста.

Аборты должны быть запрещены по всем показателям, кроме медицинских, на любом сроке. (В этой связи важно отметить, что меры Дж. Буша-младшего по ограничению абортов — это, пожалуй, самое лучшее, что сделал этот политик за время своего пребывания у власти.) В России же тема «защиты жизни» является пока откровенно маргинальной, и ее нравственный аспект вообще осознается лишь воцерковленной аудиторией. Задача православной интеллигенции — перейти в информационное наступление в светских СМИ и образовательных учреждениях.

Однако запрет абортов демографическую проблему не решает, оставаясь скорее моральным символом новой демографической политики — символом того, что нация ценит человеческую жизнь.

При этом, запретив убивать людей в зародыше, мы еще не побуждаем людей к созданию семьи и добровольному рождению детей. Почему же наш народ не желает рожать?

Конкретный человек в своей повседневной жизни не спрашивает себя: «Для чего государству большое население?» Конкретный человек спрашивает: «Для чего мне дети?» От того, каков ответ на сей вопрос, и

698

зависит уровень рождаемости. Воспроизводство человека — это вопрос не благополучия земной жизни, а вопрос смысла этой самой земной жизни.

Не всегда и не у всех народов земное благополучие является высшим смыслом земной жизни. Существует точка зрения, что корень демографического коллапса лежит в смене среды обитания: перебравшись в города, люди потеряли благоприятную биосоциальную среду для воспроизводства жизни. Уничтожение крестьянства и казачества с последующей сверхурбанизацией России подрубило корни и иссушило питательную почву могучего древа русской патриархальности.

Сегодня демографический рост, с этой точки зрения, невозможен без переселения обратно к земле. Однако, если посмотреть на переселившихся в русские города представителей иноэтнических диаспор, мы увидим, что эти, занятые в основном в торговом посредническом бизнесе, люди усиленно размножаются в наших городах, несмотря на скученность и малую площадь арендуемого и покупаемого ими жилья. Большинство из них оставило именно землю и село, чтобы перебраться в город — потому что здесь лете заработать на жизнь и пропитать многочисленную семью. Другой пример — православные священники. Некоторые из них живут не в отдельных усадьбах, а в городских квартирах, но детей у них рождается много — мотивация, заложенная церковной традицией, оказывается сильнее, чем «неумолимые законы урбанизации».

Увы, в любой стране индустриализация сопровождается раскрестьяниванием, выкачиванием людей из деревни. Англичане, создавая промышленную Британию, сгоняли бедняков с земли целыми селами (политика огораживаний). А в Германии излишки населения из деревни выжимались через систему майората: когда земельные угодья наследовал только старший сын. В силу этого миллионы немцев с XVII века устремились из сел в города или в другие страны. В США крестьянства не было изначально — там развивалось капиталистическое фермерство. СССР-России, чтобы выжить в столкновении с индустриальным Западом, в первой половине XX века нужна была форсированная индустриализация. Таким образом, раскрестьянивание страны стало суровой и трагической необходимостью.

В современных условиях большие перспективы открывает развитие новых типов негородских поселений: технологических, аграрных, научных и производственных поселений-парков в живописных местах России, при этом снабженных новейшими системами ресурсосберегающей энергетики и жизнеобеспечения, биотехнологической утилизации отходов и т.д. Прогресс информационных технологий и цифровой связи подстегивает создание таких биосферных поселков-общин, состоящих из людей-домовладельцев, сплоченных общими делами. Вобрав в себя самых активных и здоровых, такие поселения могут стать и центрами демографического роста. И все же основная масса народа будет вынуждена продолжить жить в урбанистических «ландшафтах».

699

Ни материальный достаток, ни, напротив, бедность, ни плохие жилищные условия, ни городская среда не объясняют коренных причин упадка рождаемости. Упадок связан с моделями жизни, которые начали внедрять в наше общественное сознание не вчера, а еще во времена Н.С. Хрущева. А со времен Горбачева эти модели вновь были подхвачены и продолжают укореняться.

В чем суть этих моделей?

Обществу стали навязать новые стандарты потребления, новое представление о «счастье». Даже если каждый гражданин России будет жить материально на уровне Западной Европы, скачкообразного роста рождаемости не произойдет. Уже при Хрущеве начал формироваться массовый настрой: «личное благополучие», «живи для себя», «не стоит плодить нищету», «лучше обеспечить одного ребенка и дать ему образование», — хотя тогда этот настрой был несколько завуалирован. Если создавалась семья, то в ней, как правило, был всего 1 ребенок. С конца 80-х годов вуаль была сброшена, к ней прибавилась «сексуальная революция» и круг замкнулся. Произошла тотальная смена модели жизни, в нашем обществе была полностью отброшена мысль о том, что человек создан для продолжения жизни через рождение и воспитание нескольких детей.

Уже при Хрущеве начал формироваться массовый настрой: «личное благополучие», «живи для себя», «не стоит плодить нищету», «лучше обеспечить одного ребенка и дать ему образование», -хотя тогда этот настрой был несколько завуалирован. Если создавалась семья, то в ней, как правило, был всего 1 ребенок.

Среди женщин детородного возраста можно выделить три неравные категории.

Для одной части женщин рождение и воспитание детей является предпочтительным. В семье они видят главный смысл жизни. О том, что эта часть женщин многочисленна, говорит деятельность «брачных контор». За 1990-е годы в поисках семейного счастья в страны Запада уехало, чтобы выйти там замуж, до 150 тыс. русских женщин.

Другая часть женщин не захочет жертвовать карьерой. Погоня за благами и стремление «быть на виду» в общественной сфере — в этом главный смысл их жизни. Этих

700

русских женщин ни за что не побудишь и не уговоришь завести более двух детей.

Третья, самая многочисленная, часть женщин предпочтет совместить и радости 3-4-детной семьи, и интересную, полезную работу. Ясно, они не смогут «пахать» по 8 часов «на производстве». Иначе на детей у них не хватит времени. Без этой части женщин проблема русского демографического возрождения не решаема в принципе.

Итак, главная, коренная причина демографического упадка — ослабление инстинкта семейно-родовой жизни и желания рожать детей. Характер этой проблемы не экономический и не чисто социальный, эта проблема связана с ошибочным курсом государства на потребительскую гонку (которая началась с лозунга «Догнать и перегнать Америку по уровню жизни», а закончилась «построением эффективной экономики» по образцу той же Америки). Этот курс породил противоестественную перемену основного потока жизненной энергии народа, причем наиболее чувствительными оказались к нему представители коренной русской культуры.

Однако процесс не является необратимым, и значительная часть нации, в том числе и русские, еще способна вернуться к здоровой модели воспроизводства жизни.