Глава VI

Неоантропы и палеогеография времени их обитания

СОСТОЯНИЕ ПРОБЛЕМЫ ИЗУЧЕНИЯ ВЕРХНЕГО ПАЛЕОЛИТА

В мустье (средний палеолит) человек расселился на обширной территории СССР. Верхний палеолит был эпохой расширения ойкумены. Верхнепалеолитические стоянки известны на средней Печоре, в низовьях Алдана и средней Лены, в бассейнах Индигирки, Колымы и на Камчатке, на Кавказе и в Средней Азии. Стоянки обнаружены высоко в горах (на Памире остатки обитания верхнепалеолитического человека известны на высоте больше 2000 м абс. выс.). В Туркменской ССР известны местонахождения в ныне безводных и пустынных районах (рис.. 35). Все это свидетельство того, что люди в это время освоили различные природные области от пустынь до тундр.

стр.130

Стоянки верхнего палеолита залегают в разнообразных геолого-геоморфологических условиях: в долинах рек и на междуречьях, в равнинных и горных областях. Многие из них обнаружены in situ, содержат культурные слои с остатками жилых сооружений, с многочисленными предметами из кремня, костей млекопитающих и т.п. На стоянках Костенковско-Борщевского района, в Сун-гире, Мальте и других открыты уникальные погребения. На территории СССР известно более 1200 стоянок и местонахождений верхнего палеолита и мезолита [Береговая, 1972]. Только в бассейне Днестра их свыше пятисот. Причем некоторые памятники имеют мировое значение. Среди них группа Молодовских стоянок (Днестр) .группа Костенковско-Борщевских (Дон) .Многие из стоянок многослойные. В Костенковско-Борщевском районе известно около 60 культурных слоев. С помощью этих памятников решаются многие проблемы верхнего палеолита. Так,на их базе А.Н.Рогачевым убедительно опровергнуты общепризнанные до 50-х гг .XX в. представления о повсеместно однотипном развитии кремневой индустрии и стадиальном характере ее смены.

Верхнепалеолитическая история человечества отделена от современности сравнительно небольшим промежутком времени — от 45 — 40 до 10 тыс. лет. Тем не менее в ее познании еще много неясного. Причем это касается не только частных, но и весьма крупных общих проблем. Так, во многом неясна проблема времени и места возникновения человека современного типа (неоантропа) . До сих пор сосуществуют и базируются на одинаково солидных фактических данных и логических заключениях противоречивые гипотезы моно- и полицентризма. Среди археологических проблем важнейшая - обоснование этапов развития материальной культуры и их корреляция. До сих пор неизвестны памятники самых начальных

стр.131

фаз верхнего палеолита. Поэтому особенности перехода мустье в верхний палеолит очень неясны. Здесь могут быть большие неожиданности, как археологические, так и геологические и палеогеографические. Противоречивы представления о климате и ландшафтах, в которых обитали верхнепалеолитические люди. Весьма дискуссионны возрастные корреляции памятников. Абсолютные датировки далеки от достоверности, так как расхождения в получаемых датировках часто велики. Природа надежно хранит многие тайны развития человека в верхнем палеолите. И все-таки каждый год планомерные поиски приносят важные, порой сенсационные открытия. Благодаря им история человечества в верхнем палеолите становится яснее, а человек верхнего палеолита, если можно так выразиться, предстает перед нами все более "цивилизованным", со сложным и многообразным хозяйственным и социальным устройством общества.

ОСНОВНЫЕ ОСОБЕННОСТИ ПРИРОДЫ СРЕДНЕ И ПОЗДНЕВАЛДАЙСКОГО ВРЕМЕНИ

Теперь всеми признается, что верхний палеолит относится ко второй половине позднего плейстоцена. Его окончание совпало с концом последнего оледенения (около 10 тыс. лет назад). Однако начальная пора датируется менее определенно. Многими считается, что смена мустье верхним палеолитом произошла 35 — 40 тыс. лет назад. Геологически это совсем недавнее время,но стратиграфическое расчленение отложений и палеогеографическое истолкование этого времени дискуссионны. Существует много точек зрения,но в общем абсолютная продолжительность средне- и поздневалдайских эпох теперь определена. На рис. 36 показаны основные климатические колебания на территории Русской равнины, Сибири, Нидерландов и Северной Америки. Из рисунка видно,что, несмотря на неоднократные колебания климата, достаточно четко выделяются две эпохи: 50— 25 и 25 - 10 тыс. лет назад. Первая из них (средний валдай)-теплая межстадиальная или межледниковая, а вторая (поздний валдай) холодная, несомненно ледниковая.

СРЕДНЕВАЛДАЙСКАЯ (МОЛОГО-ШЕКСНИНСКАЯ, КАРГИНСКАЯ) ЭПОХА

В скобках даны названия этой эпохи, которые особенно часто употребляются для Русской равнины и Сибири. Сведения по отложениям и палеогеографическим условиям этого времени обширные. Отложения представлены многочисленными генетическими типами: аллювием, озерными, болотными, элювиальными и др. Рельеф времени среднего валдая был близок к современному, но имелись

стр.132

и отличия, особенно выразительные для северных районов, куда проникали материковые льды и воды морской каргинской трансгрессии. Черное море и Каспий испытывали в это время регрессивную фазу развития.

Одни исследователи считают, что географические условия средневалдайского времени были межледниковыми,другие .наоборот — ледниковыми. Так, А.А.Величко, Л.Н.Вознячук, Н.С.Чеботарева и др. говорят об оледенении. Средний валдай, по их мнению, эпоха с суровым климатом и широким распространением вечной мерзлоты не только в Сибири, но даже на юге Русской равнины. Этими авторами признаются и потепления, но все же, как считают они, на Русской равнине господствовали перигляциальные условия, а в Скандинавии шла аккумуляция ледниковых масс, распространившихся на равнину позже, лишь около 20 тыс. лет назад. А.А.Величко, Т.Д.Морозова и др. (1976) для времени 30-33 тыс. лет назад выделяют эпоху чрезвычайно суровых мерзлотных условий. Более суровые за весь плейстоцен мерзлотные условия, по их мнению, были лишь в конце верхнего плейстоцена (20 — 15 тыс. лет назад).

Сторонники межледникового характера средневалдайской эпохи (В. П. Гричук, И. И. Краснов, А. И. Москвитин и др.) признают близкие к современным климатические и ландшафтные условия. Они считают, что в эпоху климатического оптимума обширные пространства Русской равнины занимали леса, а в центральных районах в немалом количестве произрастали и широколиственные породы. Климат был прохладнее, чем в микулинское время. Климатический оптимум относится к интервалу от 50 до 40 тыс. лет назад (Е.П.Заррина, Я.-М.К. Пуннинг, Л.Р.Серебрянный, А.В.Раукас и др.) . В это время даже на севере Скандинавии существовала редкостойная тайга и березовое криволесье, что свидетельствует о полном распаде ледникового покрова. Более поздние фазы были прохладнее. Рядом исследователей здесь выделяются два теплых (40 — 32 и 29— 25 тыс. лет назад) и холодный (32— 29 тыс. лет назад) интервалы.

На юге Русской равнины в средневалдайское время на водоразделах господствовала степная, а в долинах рек и балках —лесная растительность. Судя по пыльцевым данным (А.Т.Артюшенко, Н.С Болиховская, Г.А.Пашкевич и др.), здесь произрастали и широколиственные породы (граб ,дуб, вяз, липа и др.) . В. П. Гричук (1972) южную границу лесной зоны в фазу климатического оптимума провода в среднем течении Сулы, т.е. приблизительно там, где она проходит и ныне. Все это свидетельство межледникового характера этой эпохи. Об этом говорят и широкораспространенные на на юге погребенные почвы этого времени, формировавшиеся в лесостепных и степных условиях.

Мы на основании имеющихся материалов (в том числе по ряду палеолитических стоянок) склонны считать средневалдайскую эпоху межледниковьем. Материалы по каргинской эпохе Сибири свидетельствуют о юм же. Она лучше изучена для севера Западной Сибири (С.А.Архипов, В.С.Волкова, В.АЗубакоч, Н.В.Кинд, Г.И.Лазуков, В.Н.Сакс, С.А Стрелков, С.Л.Троицкий и др.). Абсолютные датировки свидетельствуют, что это время продолжалось от 50 до 25 - 22 гыс. лет и сопровождалось неоднократными колебаниями климата. В целом климат и растительность были близки к современным. Сходным было и распространение многолетней мерзлоты Среди исследователей Сибири, пожалуй, никто не считает каргинское время суровым. Природная обстановка северо-восточных районов Евразии тоже была близка к современной. Это создавало благоприятные условия для обитания верхнепалеолитической фауны (мамонт, шерстистый носорог, лошадь, бизон, северный олень и др.). Абсолютные датировки некоторых ископаемых животных— мамонтов, шерстистых носорогов и др.- указывают на обитание их в каргинскую эпоху, т.е. 40—30 тыс. лет назад. Найденные вместе с ними палеобота-

стр.133

нические материалы указывают на природные условия, близкие к современным.

ПОЗДНЕВАЛДАЙСКАЯ (ОСТАШКОВСКАЯ, САРТАНСКАЯ) ЭПОХА

К ней относится время от 25 — 20 до 10 тыс. лет назад, когда значительные пространства вновь были покрыты льдами. Считается, что фаза их максимального распpocтранения была 20 тыс. лет назад. И действительно. абсолютный возраст самых молодых отложений, подстилающих морену в зоне наибольшего распространения льдов на Русской равнине, определен в 21 тыс.гет.Размеры оледенения были меньшими в сравнении сравнении с более древними оледенениями. Если мы признаем теплую средневлдайскую эпоху, то невольно возникает сомнение каким же образом за такой короткий срок (от 25 до 20 тыс лет назад) ледниковый покров мог образоваться , разрастись до трех километров мощности и распространиться более чем на тысячу километров от ледникового центра? Расчеты гляциологов отрицают возможность столь быстрых темпов роста ледниковых покровов (П.А.Шумский, А.Н Кренке,В.Г.Ходаков и др.). В.Г.Ходаков, например, самым вероятным считает, что от зарождения ледника до его полного развития должно минуть 35 тыс. лет. Он не исключает, что рост ледникового покрова мог занять и несколько десятков тысяч лет. На наш взгляд, наиболее вероятен этот последний вариант, особенно если учесть,что климат был довольно континентальным.

Территории, покрывавшиеся последним ледником,имеют хорошо выраженный ледниково-аккумулятивный рельеф. В Европейской части СССР в фазу максимального развития материковые льды занимали северо-западные районы (Прибалтика, север Белоруссии, Псковская, Новгородская, Ленинградская области и др.). Граница ледника здесь в основном совпадает с Валдайской возвышенностью. На северо-востоке Русской равнины оледенение было более скромным. Льды встречались только в предуральских районах, лишь местами образуя ледники у подножия гор. В основном же ледники были горно-долинными. Подобная ситуация была и в Зауралье. Во многих долинах Приполярного и Полярного Урала имеются свежие конечно-моренные гряды. Горно-долинный характер оледенения в Сибири убедительно был доказан В.Н.Саксом (1948). Его вывод остается верен и ныне. Тенденция сокращения ледяного покрова с запада на восток типична для поздневалдайского и других древних оледенений и связана с увеличением континентальности климата при движении из Европейской России на восток в Азиатскую Россию.

На северо-западе Русской равнины поздневалдайское оледенение оставило после себя мощные (до 100 м и более) толщи моренных, флювиогляциальных и озерно-ледниковых отложений, слагающих конечно-моренные гряды, камы, озы, зандровые равнины и т.д. Строение отложений и рельефа свидетельствует о сложной и очень изменчивой динамике ледникового покрова. Здесь имеется несколько крупных хорошо выраженных конечно-моренных гряд. Значительные площади имеет рельеф, созданный талыми ледниковыми водами (плоские равнины, местами с лестницей террас).

Наиболее выразительны, безусловно, конечно-моренные гряды, фиксирующие подвижки краевой зоны ледника после его максимального разрастания.

Поворотной фазой в развитии ледникового покрова была кре-стецкая стадия. После нее начался интенсивный распад ледникового покрова. На обширных пространствах возникли огромные приледниковые бассейны, на что указывают обширные удивительно плоские озерно-ледниковые равнины (Приильменская, Псковская, Невская и др.). Севернее полосы озерно-ледниковых равнин вновь отмечаются прекрасно выраженные конечно-моренные образования лужской и невской стадий. Невская стадия на территории СССР была самой молодой.

Деградация ледника протекала неравномерно и сложно. Это отразилось в весьма своеобразном развитии речной сети и строении

стр.134

речных долин. Количество речных террас изменяется от 1 до 7. Весьма изменчивы и их высоты. Долины внеледниковых районов Русской равнины ко времени осташковского оледенения морфологически были уже близки к современным. В них шло формирование первой надпойменной террасы.

Для Западной Сибири до недавнего времени считалось почти общепризнанным, что в конце верхнего плейстоцена было сартанское горно-долинное оледенение, в общем соответствующее осташковскому оледенению Русской равнины. На наш взгляд,этот вывод правильный. Однако в последнее десятилетие были высказаны (сначала С.Л.Троицким, а затем и рядом других исследователей) существенно иные взгляды. Из них следует, что это оледенение было значительно большим. Его льды достигали даже центральные районов Гыданского полуострова. Южную границу этого оледенения на Средне-Сибирском плоскогорье С.Л.Троицкий проводит на 500-600 км южнее ,чем проводилось недавно. Получается, что здесь ледниковый покров был лишь чуть меньше самаровского ледникового покрова.

На наш взгляд, в подобных построениях имеются существенные противоречия. Например, получается, что на северо-востоке Западной Сибири оледенение было во много раз более мощным, чем на северо-западе Западной Сибири и чем даже на северо-востоке Русской равнины (I). Это несоответствие "противоестественно". Оно явно противоречит общей тенденции уменьшения размеров всех плейстоценовых оледенений с запада на восток. В действительности же таких противоречий нет. На самом деле к ледниковым отложениям конца верхнего плейстоцена, на наш взгляд, отнесены образования иного происхождения и возраста (в том числе и среднеплейстоценовые морские и ледниково-морские отложения ямальской трангрессии) .

На Кавказе оледенение в конце плейстоцена было меньше предыдущего. Снеговая граница находилась на 400-500 м выше, чем в ранние стадии. Конечные морены имеют свежий облик. Основные очаги оледенения располагались в тех же районах, что и в предыдущие оледенения. Несмотря на меньшие размеры ледников, ландшафтные изменения этой эпохи были значительными. Велико было влияние этих изменений среды и на человека. Как и в более ранние стадии, человек высоко в горах не обитал. Пещеры, заселенные в ашельское и раннемустьерское время, в позднем палеолите были необитаемы. Основная часть стоянок верхнего палеолита находится в расположенных значительно ниже пещерах и в Причерноморье.

Горные системы Средней Азии в верхнем плейстоцене также имели значительное оледенение. Однако большинством исследователей оно признается за единое ледниковье,состоящее из нескольких стадий. В рассматриваемую эпоху размеры ледников были меньше, чем в начальные фазы верхнеплейстоценового оледенения. В этом отражается общая для горных и равнинных ледников особенность, обусловленная большей континентальностью климата. Судя по тому, что на Памире на высоте около 4 км открыта мезолитическая стоянка (абс. дата около 10 тыс. лет) (см. ниже),в то время здесь были уже вполне благоприятные условия для обитания людей.

Значительный очаг оледенения существовал в Алтае — Саянской горной области. Однако и здесь горно-долинное сартанское оледенение было меньше зырянского. Свежие конечно-моренные гряды, перегораживающие долины, троги, цирки - впечатляющие следы этого палеогеографического этапа. На юге Дальнего Востока самые яркие следы оледенения имеются на Сихотэ-Алине. Оледенение не вышло за пределы гор и было меньше зырянского.

Во внеледниковых областях СССР в поздневалдайское время также была своеобразная палеогеографическая обстановка. Самые характерные образования этого времени — лессы и лессовидные отложения распространены от западных районов СССР до Якутии и северо-востока Евразии. На Русской равнине, где лессы изучены

стр.135

лучше, к эпохе последнего оледенения обычно относят два-три горизонта лесса и разделяющие их погребенные почвы (В.Г.Бондарчук, М.Ф.Веклич, А.А.Величко, П.К.Заморий, В.И.Крокос, Т.Д.Морозова, А.И.Москвитин, Н.А.Сиренко, И.Л.Соколовский и др.). Особенно полно такие отложения представлены на юге. Севернее в центральных районах погребенные почвы встречаются редко (А.А.Величко, Т.Д.Морозова и др.). Лессы имеют значительные (до 10— 15 м) мощности и залегают на водоразделах и на надпойменных террасах. В лессах и погребенных почвах найдены многие верхнепалеолитические стоянки.

Как ни странно, но корреляции лессов с отложениями ледниковых районов до сих пор дискуссионны. Большинством исследователей витачевская почвенная свита коррелируется со средневалдайскими отложениями. Однако М.Ф.Веклич, Н.А.Сиренко и др. (1976) к среднему валдаю относят более молодую дофиновскую почву, а витачевскую считают нижневалдайской. К этому времени они относят удайский и бугский лессы. С осташковским горизонтом сопоставляется только причерноморский лесс. Большинством исследователей считается, что лессы формировались в перигляциальных условиях - при отсутствии древесной растительности, при наличии многолетней мерзлоты. Некоторые исследователи считают, что многолетняя мерзлота доходила почти до побережья Азовского и Черного морей. А.А.Величко (1973) к этой эпохе относит главную за весь плейстоцен фазу похолодания и максимального распространения наиболее суровой многолетней мерзлоты. Эти заключения базируются главным образом на анализе так называемых мерзлотных явлений (ледяные клинья, псевдоморфозы по повторножильным льдам и т.п.), но недостаточно учитываются другие (особенно палеонтологические) данные, в том числе и материалы по стоянкам верхнего палеолита.

В. П.Гричук (1973), говоря о растительности поздневалдайского времени, отмечает, что до сих пор наши знания о ней еще гипотетичны. В частности, очень слабо выяснены особенности изменения растительности в различные фазы оледенения. Весьма неполно известна и растительность фазы максимального распространения льдов. В.П.Гричук указывает,что типы растительности того времени специфичны,не имеют аналогов в современных условиях, свидетельствуют о резко континентальном климате и меньшей зональной дифференциации. Вблизи края ледника простиралась приледниковая растительность. Основу ее составляли редколесья с березой, елью и лиственницей. Приледниковая растительность вдоль края ледника простиралась сравнительно узкой (300 — 350 км) полосой. Южнее была растительность лесостепного типа с березовыми колками, сосновыми перелесками, а реже и с таежными лесами.

На юге Русской равнины были перигляциальные степи, доходившие до берегов новоэвксинского бассейна, береговая линия которого располагалась в северной части акватории современного Черного моря. На месте Азовского моря была суша. На его дне местами вскрыты континентальные лессовидные отложения. В бассейне Каспия, напротив, была позднехвалынская трансгрессия (О.К.Леонтьев, Г.И.Рычагов, П.В.Федоров и др.). Т.А.Александрова (1974) для прикаспийских районов этого времени реконструирует лесостепные ландшафты с участием широколиственных пород. В.П.Гричук (1973) для некоторых районов (юг Волыно-Подольской и Приволжской возвышенностей, Донецкий кряж) также указывает произрастание некоторых широколиственных пород. А.Т.Артюшенко и др (1972) для эпохи формирования так называемой, дофиновской почвы, развитой в верхней части лессовой толщи юга Украины, указывает долинные и байрачные леса с широколиственными породами. Н.С.Болиховская (1976) также допускает произрастание широколиственных пород. Нам представляется , что на юге Русской равнины климат поздневалдайской эпохи не был чрезмерно суровым даже в фазу максимума оледенения. В эпохи же потеплений, которые были неоднократными, произрас-

стр.136

тание лесных массивов с широколиственными породами вполне допустимо.

В Сибири перигляциальная растительность степного типа имела еще более широкое распространение (В.С.Волкова, М.Р.Вотах, Р.Е.Гиттерман, Л.В.Голубева, М.П.Гричук, Г.М.Левковская, О.В.Матвеева, Н.С.Соколова и др.). В ее составе было много ксерофитов, указывающих на резкую континентальность климата. Многими считается, что лесная растительность в Западной Сибири отсутствовала. На юге Восточной Сибири леса произрастали, но на меньшей площади, чем в каргинское время и ныне. К тому же они были и более бедного видового состава (господствовали береза и лиственница). В горах и на плоскогорьях, свободных ото льдов .господствовали горные тундры и редколесья.

Обширные пространства были заняты редколесьями и в центральных районах Западной Сибири. Здесь лишь по долинам самых крупных рек произрастали небольшие лесные массивы. Севернее господствовали тундровые и лесотундровые ландшафты. В северовосточных районах Азии ландшафтные изменения были не такими резкими.

Несмотря на значительные изменения климата, фауна млекопитающих, по-видимому, изменилась слабо, т.е. продолжал существовать верхнепалеолитический комплекс. Правда, здесь надо иметь в виду, что основные местонахождения фауны известны из южных районов и нет строго датированных ее местонахождений. Словом, пока нельзя оценить характер и масштабы миграций животных под влиянием изменений климата и ландшафтов. Существенные перестройки фауны отмечены лишь для самого конца верхнего плейстоцена и, вероятно, для начала голоцена. Вымирают мамонт, шерстистый носорог, овцебык; сокращается ареал и численность северного оленя, песца, сайги, бизона. Коснулось это обитателей тундровых, лесных и степных ландшафтов.

Главная причина исчезновения и сокращения численности многих видов животных лежит в изменении климата и ландшафтов. Однако некоторые исследователи, например И.Г.Пидопличко, за основную причину вымирания признают истребление животных верхнепалеолитическим человеком. В последнее время высказываются даже мнения о том, что в этом "повинны" изменения магнитного поля Земли. Так, П.В.Василик (1974) исчезновение некоторых животных в самом конце верхнего плейстоцена связывает с последней инверсией полюсов,которая была 12— 10 тыс. лет назад. На наш взгляд, какими бы предпосылками ни предопределялись те или иные изменения органического мира (в том числе и фауны) , главными причинами этих изменений несомненно являлись изменения климата и всей географической среды.

Довольно широко распространено мнение, что в эпоху последнего оледенения (20- 10 тыс. лет назад) холодовыносливые животные (северный олень, песец) особенно далеко проникли на юг вплоть до юго-запада Франции и северных районов Испании. Это связывается с самым большим за весь плейстоцен похолоданием и широким распространением перигляциальных ландшафтов (А.А.Величко, Т.Д.Морозова и др.). Однако холодовыносливые животные на таких обширных пространствах встречались не только в это время,но и в более ранние эпохи. Например,существуют находки холодовыносливых животных в культурных слоях стоянок, датируемых временем в 35 — 25 тыс. лет назад. Есть они и в мустьерских стоянках Западной Европы (на юге Франции). А между тем находки этих животных часто служат для доказательства максимального похолодания именно в конце плейстоцена.

АРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ВЕРХНЕГО ПАЛЕОЛИТА

Верхний палеолит— единая археологическая эпоха. На всем ее протяжении люди добывают средства существования также охотой и собирательством. Орудия изготовляют из камня, кости и дерева.

стр.137

С социологической точки зрения это эпоха становления и развития первобытнообщинного и, по мнению большинства исследователей, родового строя. От предшествующих эпох верхний палеолит отличается кремневым и костяным инвентарем. На археологическом материале еще невозможно проследить принципиальные отличия между образом жизни и общественной организацией мустьерцев и людей верхнего палеолита. Основное занятие людей этих эпох —

стр.138

охота и собирательство. Почти все технологические приемы обработки кремневых орудий известны уже в мустье. Типы кремневых орудий в мустье достаточно разнообразны и содержат ряд верхнепалеолитических форм. Не отличаются резко общественные отношения мустье и верхнего палеолита, характер их поселений, а также первые проявления духовной жизни (погребения, зачатки искусства) .

О связях между ними свидетельствует преемственность между локальными мустьерскими и верхнепалеолитическими культурами. Вместе с тем верхний палеолит имеет ряд прогрессивных особенностей, отражающих развитие культуры человека.

Стоянки, жилища и поселения (рис. 37-40). Знания о жизни палеолитического человека мы черпаем из изучения его поселений, на которых сохраняются кремневые и костяные орудия, кости животных, очаги, остатки жилых сооружений и др. Если от предшествующих эпох до нас дошло очень мало остатков жилищ, то от верхнего палеолита их сохранилось много. Одни из них наземные, другие — углубленные. Жилища различаются по размерам, форме и материалу, применявшемуся для их сооружения. В одних случаях жилища строились с применением большого количества костей мамонта, в других- рогов северного оленя, в третьих - камней и каменных плит. Жилища различаются по планировке и конструктивным особенностям. Часто на одной стоянке обнаруживают несколько жилищ, что позволяет рассматривать стоянку как поселок. На некоторых стоянках исследователи выделяют комплексы, состоящие из жилищ и связанных с ними мастерских, где изготовлялись кремневые и костяные орудия, имелись очаги под открытым небом и хозяйственные ямы. Население таких поселков , вероятно, образовывало сплоченную производственную организацию — род или общину. Если на стоянке находится несколько жилищ с очагами или группами очагов внутри длинного

стр.139

жилища,то,по мнению некоторых авторов,можно говорить осемьях внутри общины. Для определения длительности обитания человека на той или иной стоянке привлекаются данные как палеоэкономические, палеодемографические, а также палеогеографические и палеонтологические. Используются также и этнографические материалы. Несмотря на то что многое в этом вопросе неясно,исследователи обычно говорят о преобладании относительной оседлости у палеолитических охотников.

Охота. На стоянках находят большое количество разбитых костей животных. Это свидетельствует о том ,что охота была основной отраслью хозяйства. По остаткам скелета животных мы узнаем виды, на которых охотился человек. Такими животными были мамонт, шерстистый носорог, лошадь, северный олень, бизон, а из хищников — волк, бурый и пещерный медведь, лисица, песец; из грызунов —заяц, байбак. Значительно реже находят кости птиц и еще реже—рыб. Иногда обнаруживают целые скелеты песцов

стр.140

и волков. Это позволяет предположить, что на них охотились ради меха. Прослеживается избирательность охоты на то или другое животное , а иногда отмечается, что охотники предпочитали молодых животных.

Реконструируются способы охоты при помощи ловчих ям, загонов или облав в горных условиях, например, или засады у водопоев. Вероятнее всего, в то время уже использовались ловушки.

Лишь немногие из кремневых орудий могли применяться как охотничьи. Таким образом, наличие кремневого инвентаря еще не доказательство охотничьей специализации стоянки.

стр.141

Обычно охотничьими орудиями считаются листовидные наконечники с боковой выемкой и другие формы острий. Костяные наконечники метательных орудий (копий и гарпунов) обнаружены на ряде стоянок. Это ориньякские наконечники с расщепленным основанием и мадленские гарпуны. В других случаях изготовлялись вкладышевые наконечники: в паз костяного наконечника закрепляли острые кремневые пластинки. В некоторых стоянках Франции известна копьеметалка. В верхнем палеолите, возможно, были изобретены лук и стрелы. При таком охотничьем вооружении человек мог обеспечить себя добычей, лишь действуя коллективно и хорошо зная повадки животных. Охота верхнепалеолитического человека дополнялась собирательством плодов и корней съедобных растений. Ряд исследователей предполагают, что в это время происходит одомашнивание волка.

Охота обеспечивала людей пищей, одеждой,давала очень важное сырье — кость. Кость использовалась для изготовления орудий, строительства жилищ и, наконец, что также немаловажно, кость служила топливом.

Каменные орудия и техника их изготовления. По наличию призматического нуклеуса верхний палеолит отличается от предшествующих эпох с их дисковидными или леваллуазскими нуклеусами. Хотя приемы вторичной обработки кремня — различные типы ретуши, резцовый скол и т.п.— были известны и в предшествующие эпохи, однако в верхнем палеолите они использовались по-другому и для создания других форм орудий.

Разнообразием форм орудий верхний палеолит богаче всех предшествующих эпох. В этот период сохранились старые типы орудий

стр.143

и было создано много новых. В верхнем палеолите существуют такие известные ранее категории, как зубчато-выемчатые орудия, скребла, остроконечники, скребки высоких форм, резцы. Роль некоторых орудий увеличивается (резцы, скребки), других, наоборот, резко уменьшается (скребла, остроконечники) ,а некоторые исчезают совсем. Основная же черта,отличающая кремневый инвентарь верхнего палеолита-разнообразие и богатство каменных орудий: свыше ста разновидностей. Разнообразие кремневого инвентаря сочетается со значительной устойчивостью форм и определенной их стандартизацией. Характерная особенность верхнего палеолита - относительно быстрое изменение форм орудий внутри отдельных культур ,что не свойственно эпохе мустье.

Среди орудий особенно типичны разнообразные формы резцов, скребков, проколок, острий и ножей, пластинок с притупленным краем, геометрических микролитов и долотовидных орудий. Ряд острий рассматривается как наконечники копий или дротиков; нередко они обработаны с обеих сторон. Многие орудия по следам сработанности определяются как служившие для обработки кости и дерева (резцы) , для обработки шкур (скребки) и т.д. В этом отражается специализация орудий. Широко распространяются вкладышевые и составные орудия.

Костяные орудия и техника обработки кости. Новым в верхнем палеолите является широкое использование кости, рога и бивней для изготовления орудий, утвари и украшений. Изредка костяные орудия встречались и в более ранние эпохи., но тогда человек недостаточно владел этим материалом. В верхнем палеолите при обработке кости применяются уже сложные приемы — рубка, резание ножом или резцом, сверление, обработка поверхности при помощи абразивов. Процесс обработки кости включал ряд операций. Каждая из них требовала специального инструментария из кремня или мягкого камня. При обработке кости, вероятно, применялось нагревание, вымачивание и т.д. Орудия из кости разнообразны (рис. 41). Это острия, которые, возможно,служили наконечника-

стр.144

ми копий, гарпуны из рога оленей, различные шилья, проколки, иглы, булавки, лощила, тесла, мотыги,так называемые выпрямители или "жезлы начальников". Часто орудия из кости очень тщательно обработаны и украшены орнаментом. О назначении костяных орудий, например так называемых тесел или лопаточек и целого ряда других, достоверных знаний мы пока не имеем.

Украшения и одежда. В верхнем палеолите появляются и широко распространяются украшения из кости животных и раковин моллюсков. Это ожерелья из бус, изготовленные из бивня мамонта, зубов животных и раковин моллюсков. Нередко в них включаются более крупные подвески или бляхи. На голове верхнепалеолитический человек носил скрепляющие волосы орнаментированные обручи (диадемы) из бивня мамонта, на руках - различные браслеты, вырезанные из бивня или составленные из нанизанных бус. Бусы и раковины украшали головные уборы и одежду.

Специфические следы работы на скребках, кожевенных ножах, лощилах, проколках, иглах свидетельствуют, что человек умел обрабатывать шкуры животных и изготовлял из них одежду. О шитой одежде свидетельствуют как изображения людей, так и остатки украшений, нашитых на нее, обнаруженные в погребениях.

Особенно часто встречаются остатки головных уборов (или сложных причесок) как в погребениях, так и на женских скульптурах. Реконструируют два вида одежды. Один (на основании статуэтки из Бурети) позволяет реконструировать меховую одежду, в виде комбинезона шерстью наружу, плотно облегающего тело с головы до ног. Другая, более сложная одежда реконструируется О.Н.Бадером по погребению в Сунгире, по расположению низок бус и других украшений, нашитых на одежду. Так, сунгирьцы были одеты в плащи, заколотые крупными булавками. На них были штаны, обувь и т.д. (рис.43) .

Духовная культура. О ней мы судим по произведениям искусства и погребениям. Вероятно,только в верхнем палеолите возникает искусство. Почти одновременно появляются живопись .скульптура, гравюра, орнамент. Есть свидетельства о существовании музыкальных инструментов и танцев. Палеолитическое искусство поражает нас своим мастерством, выразительностью, своей эмоциональной окрашенностью, экспрессией. Особенно выразительны пещерная живопись, скульптура и гравюра. Пещерная многоцветная живопись с ее динамизмом, реализмом и декоративными композициями особенно потрясает зрителя. Основными сюжетами были образ зверя, в меньшей степени человека (чаще женщины). Сложные групповые композиции, объединенные сюжетом, встречаются редко. Появилась возможность предварительного районирования типов памятников искусства. Так, пещерная живопись встречается главным образом в Западной Европе—во Франции, Испании и Италии. На территории СССР пока известен лишь один памятник пещерного искусства— Каповая пещера на Урале. В Средней и Восточной Европе более характерна мелкая пластика (фигурки животных и птиц, женские статуэтки) и геометрический орнамент. То же типично и для памятников Сибири. На юге (Ближний Восток, Крым, Кавказ) памятники искусства в палеолите редки.

Содержание палеолитического искусства достаточно сложно и не ограничивается только кругом охотничьей магии. Многие исследователи видят в нем даже запись космологических представлений палеолитического человека. Большое место в творчестве палеолитического человека играет образ женщины. Ее скульптурные изображения известны в Европе и в Сибири. Обычно в изображении женщины видят сложный образ прародительницы-хозяйки зверей, охранительницы очага, повелительницы стихий (рис. 42) . В последнее время предпринимаются попытки извлечь из палеолитического искусства зафиксированные в нем рациональные знания: знакомство со счетом, наличие календаря и т.п.

стр.145

Погребения. Они говорят о разнообразном и сложном погребальном обряде. Об этом свидетельствуют характер могильных сооружений, поза покойников, присыпка их красной охрой, а также специально положенные в погребение предметы: костяные и каменные орудия, украшения. Встречаются иногда и парные погребения. Как правило, погребения располагались на стоянках. Групповые могильники неизвестны. Погребения верхнего палеолита свидетельствуют о проявлении заботы об умершем сородиче и об усложнении мировоззрения, возникновении религиозных представлений (рис.43).

Культурные провинции и локальные культуры. Археологический материал не дает оснований для выделения единого или

стр.146

единственного центра, в котором возник верхний палеолит. Большинство исследователей предполагают, что верхний палеолит возник в ряде пунктов от местных мустьерских культур. Так,считают, что из французского мустье с ашельской традицией произошел перигордьен, из мустье-кина, ориньяк, из местног о мустье в Венгрии и Словакии — селетская культура и т.д. Этот процесс происходил на разных территориях в близкое время, вероятно 38—40 тысяч лет назад. Наиболее древние культуры верхнего палеолита очень разнообразны и имеют иногда сходство с местными мустьерскими культурами, что свидетельствует о безусловной генетической связи между ними. Это относится к памятникам верхнего палеолита Ближнего Востока и Европы. На остальных территориях (Африка, Азия) верхний палеолит в традиционном понимании вообще не известен . Там в это время существуют культуры совершенно другого облика. Таким образом, вся ойкумена делится на две провинции: в одной из них — верхний палеолит со всеми его характерными проявлениями другой — верхний палеолит как археологическая эпоха не выражен.

В последние годы представления о закономерностях развития верхнего палеолита изменились. Еще недавно большинство исследователей признавали стадиальность развития верхнего палеолита для всей ойкумены. Выделялось три стадии (эпохи), ориньяк, солютре и мадлен. В этой смене эпох или культур, обнаруженных на терри тории Франции, исследователи пытались усмотреть основные закономерности развития верхнепалеолитического общества во всей ойкумене. Лишь после открытий А.Н.Рогачева в районе Костенок советские исследователи перешли к изучению конкретно-исторического процесса развития верхнепалеолитических племен,различного на разных территориях. Выяснилось, что выявленные во Франции культуры и их последовательность свойственны лишь определенной территории и за пределами Франции почти не представлены, а на всей ойкумене верхнепалеолитического человечества развиваются самобытные культуры, каждая из которых свойственна лишь определенному району.

Изучение локальных различий в верхнем палеолите привело к тому, что вся ойкумена распалась на небольшие территории (от 200 км2 до 50 км2) ,на которых происходило самобытное развитие местных культур. Выяснилось, что на ограниченной территории могут в одно и то же время сосуществовать и развиваться различные археологические культуры. Таким образом, вся эпоха верхнего палеолита представляет собой развитие локальных археологических культур, причем каждая из них самобытна и развивается различно как по своим особенностям, так и по темпам. Выделить общее в эволюции таких культур очень трудно,но в развитии отдельных культур удается проследить изменение различных элементов. Таким образом, датировка изолированной стоянки невозможна, так как только по кремневому инвентарю нельзя решить вопрос о древности памятника. Лишь внутри хорошо изученной культуры можно говорить о прогрессивности или архаичности инвентаря и определять относительный возраст памятника.

Археологические культуры выделяются на основании типологии кремневого и костяного инвентаря и некоторых традиционных приемов их изготовления. У памятников одной культуры сходен весь набор типов орудий, а иногда удается проследить и общие особенности искусства и типов жилищ. Для того чтобы отличить культуры, как правило, берутся не общие категории орудий (такие, как скребки, резцы и т.п.) ,а их специфические типы. Мы полагаем, что различия в каменных и костяных орудиях, воплощенные в археологических культурах, отражают существование различных общественных образований. Так, предполагается, что верхнепалеолитические археологические культуры соответствуют племенам.

Выделено много верхнепалеолитических культур в Западной, Средней и Восточной Европе, на Ближнем Востоке, в Сибири.

стр.147

Различия между ними существенны и объективны. Они свидетельствуют о независимом развитии культур и об их различном происхождении В одних районах наблюдается автохтонное развитие от начала эпохи почти до ее конца (Днестр-молодовская культура, Кавказ-имеретинская культура), в других можно проследить приход на территорию распространения одной культуры генетических чуждых культур, прерывающих развитие местных, и, наконец, местами улавливается сосуществование одновозрастных, но различных по происхождению культур (район Костенок) . В тех случаях, когда удается проследить непрерывное развитие культуры, оказывается, что она существует очень длительное время. Например, ориньякская культура во Франции развивалась по меньшей мере 10 тыс.лет.

ЧЕЛОВЕК СОВРЕМЕННОГО ВИДА (НЕОАНТРОП)

Основные вопросы происхождения неоантропа. Проблема происхождения человека современного вида содержит пять основных вопросов" 1. Какое место в систематике гоминид занимают неоантропы и их таксономическое наименование? 2. Кто был ближайшим предком неоантропа? 3. Следует ли считать прародиной неоантропа всю территорию Старого Света, пригодную для его обитания, или она была более ограниченной? 4. Как давно возник неоантроп? 5 Какие силы обусловили возникновение неоантропа?

Предложенное К.Линнеем видовое название современного человека Homo sapiens сохранилось до наших дней. Однако в течение последних 15 — 20 лет его смысл несколько изменился. Долгое время к виду homo sapiens причисляли все расы ныне живущих людей, а также ископаемых гоминид, начиная с самой ранней поры позднего палеолита. Неандертальцев Западной Европы обычно включали в другой вид (Homo neande rtalensis) . Теперь же к виду Homo sapiens довольно многие систематики причисляют и европейских неандертальцев, и даже палеоантропов вообще, учитывая их большой мозг и развитую мустьерскую культуру. Так, Э .Майр считает правильным видеть в неандертальцах географическую расу Homo sapiens neandertal. Неоантроп получает название Homo sapiens.

Эта точка зрения, хотя ее поддерживают крупные авторитеты, не свободна от недостатков. Прежде всего различия между основными расами человека совсем выпадают из системы все современное человечество оказывается только подвидом, т.е. расой. Но более серьезна другая трудность. Палеоантропы составляют группу, чрезвычайно отличную от современного человека по целому комплексу признаков, характеризующих ее не как местный географический вариант, а как стадию эволюции: малая высота эндокрана, очень архаическая форма надглазничного края лобной доли - "клюв", меньшее развитие передних ветвей Сильвиевой борозды, меньшее развитие височной доли и другие особенности головного мозга. Для черепа характерен сплошной надглазной валик, покатый лоб, огромная высота лицевого отдела, скошенные щечные поверхности скуловых костей, напоминающие шимпанзе, отсутствие подбородочного выступа и т.д. Все это заставляет видеть в палеоантропе более низкую эволюционную ступень, т.е., иначе говоря, стадию, а не расу. Сохранение видового ранга для палеоантропа в этом смысле оправдано. Физиологический критерий, т.е. отсутствие или наличие неограниченной плодовитости, при решении вопроса, имеем ли мы дело с видом или расой, вряд ли безоговорочно применим в палеоантропологии.

Из сказанного вытекает и решение второго вопроса: о предке неоантропа. Если говорить о палеоантропах в целом, то даже чисто умозрительно можно предположить, что наш ближайший предок

стр.148

был похож на палеоантропа. Он занимает отчетливо выраженное промежуточное положение между неоантропом и архантропом, если не по всем, то по многим существенным признакам .Некоторые особенности зубной системы палеоантропов подтверждают это, несмотря на большие вариации у неандертальцев уровня редукции зубов [Зубов, 1960]. Но самым важным следует считать все-таки то, что нигде на земном шаре мы не находим остатков палеоантропов в слоях, покрывающих слои с костями людей современного типа. Единственное исключение — это маленький и тонкий осколок лобной кости "Фонтешевад I", лишенный надглазничного валика в тейякском слое. Эта находка не имеет пока никаких аналогий в том же навесе у Фонтешевад II, который чрезвычайно архаичен по своему строению. Условия залегания костных остатков Фонтешевад I требует дополнительного тщательного анализа.

По третьему вопросу — о месте происхождения неоантропа — не утихают споры. Сторонники возникновения Homo sapiens в одной области от группы близко родственных палеоантропов называются моноцентристы. Их противники утверждают, что человек современного вида произошел в нескольких отдаленных друг от друга местах от разных палеоантропов и даже от разных архантропов. Это полицентристы.

В защиту полицентризма впервые выступил Ф.Вейденрейх на Международном конгрессе антропологов в Копенгагене (1938). Он утверждал, что от синантропа произошли монголоидная и американская расы, от яванского питекантропа—австралийская раса, от родезийского человека — негрская или бушменская раса, от палеоантропов Передней Азии — европеоидная раса.

Важными фактами,на которые опирается Ф.Вейденрейх,можно считать специфические черты сходства между синантропом и монголами — лопатообразные резцы, ореховидные вздутия на язычной поверхности альвеолярного края нижней челюсти и некоторые другие особенности зубов и скелета. При сопоставлении питекантропа и австралийской расы Ф.Вейденрейх ограничился общей особенностью их — отсутствием глубокого желоба между чешуей лобной кости и ее выступающим краем над глазницами.Родство родезийца и негрской расы почти не аргументировано морфологическими фактами. К Ф.Вейденрейху (с существенными отступлениями) примкнули многие антропологи, в том числе Кун, Тома, Г.Ф.Дебец, Г.П.Григорьев и др. Они дополнили аргументацию полицентризма и привели кроме новых морфологических и археологических доводов принципиальные соображения против моноцентризма. Они указывали на отсутствие всякого специфического сходства как мустьерской, так и позднепалеолитической индустрии Ближнего Востока и Франции. Идея моноцентристов о том, что неоантроп возник на какой-то одной (хотя и обширной) срединной территории и затем распространился по всему Старому Свету, казалась своеобразной данью теории миграционизма. В особенности неприемлемой представлялась картина вытеснения или физического уничтожения неоантропом местных палеоантропов.

Сторонники моноцентризма не отрицают некоторых специфических черт сходства между синантропом и монгольской расой и между палеоантропами Европы и европейцами. Но они считают, что эти небольшие аналоги могли быть следствием смешения неоантропов при их движении к периферии с автохтонными палеоантропами. При этом вытеснение одной группой других вовсе не обязательно представлять себе как военный поход. Существуют расчеты, которые показывают, какую огромную роль в динамике численности населения имеют рождаемость, смертность (особенно детская) и прирост населения. Преимущества неоантропа и его культуры в этом отношении вряд ли могут вызвать сомнение. Проще допустить такое объяснение некоторого сходства между каждой большой ныне живущей расой и ее древними предшественниками, чем предполагать независимое параллельное развитие неоантропов в разных местах ойкумены.

стр.149

Параллелизм не мог привести к столь большому сходству между человеческими расами даже по стадиальным признакам. Нет современных рас без подбородочного выступа. У всех рас отсутствует надглазничный валик, у всех рас самый крупный коренной зуб — первый, а не второй. Соотношение ширины затылка с высотой черепа , а также длины основания черепа с высотой черепа сходны у всех рас и резко отличны от палеоантропов. То же можно сказать о небольших размерах верхней ширины лица и межглазничной ширины у ныне живущих рас по сравнению с палеоантропами.

Есть основание предполагать очень большое сходство в порядке прорезывания постоянных зубов у основных рас человечества. Как правило, вторые коренные зубы (Мг) прорезываются всегда предпоследними, т.е. перед третьими коренными. У неандертальцев и синантропов, по указанию А.Шультца,М2 режется раньше клыка. У синантропа длинные кости были очень толстостенными и имели узкий мозговой канал. У современных монголоидных групп (эскимосов , казахов) длинные кости в этом отношении не отличаются от европейских.

К этим фактам из области морфологии можно добавить некоторые факты психофизиологии ,имеющие известное значение как показатели родства современных рас. Понятно, убедительность этих доводов в дискуссии между поли- и моноцентристами не может считаться равнозначной с данными морфологии. Ч.Дарвин собрал обширные материалы о поразительном однообразии у разных рас выражения самых разных эмоций, в том числе покраснение лица от стыда. Не менее существенно то, что люди позднего палеолита почти не обнаруживают сходства со своими предшественниками палеоантропами или архантропами на данной территории, как этого следовало бы ожидать с позиций полицентризма. Кроманьонцы Западной Европы гораздо более похожи на некоторые скелеты мустьерской Палестины, чем на своих "земляков" — классических неандертальцев. Очень резкий разрыв между ископаемыми людьми из Южной Африки и родезийцами. Скелет 101 из Верхнего грота Чжоукоудянь (Китай), как мы увидим, очень похож на скелет I из Сунгиря в бассейне Клязьмы и, по всей вероятности, на мустьерского человека из Кафзех.

С точки зрения моноцентризма нисколько не исключено, что некоторые прогрессивные процессы шли не только в центральной зоне (Северо-Восточная Африка, Передняя Азия, юг Восточной Европы), но и в других областях, по всей вероятности, везде в одном направлении, но с разной скоростью. Трудно допустить, чтобы стадия неоантропа повсюду была достигнута строго одновременно. Различия ландшафтов, флоры, фауны, каменного материала, возможностей контактов между группами не могли не сказаться на темпах эволюции разных гоминид. Одна из задач науки в этой проблеме - примирение противоречий между аргументами моноцентристов и данными археологии. Мы здесь не останавливаемся за недостатком места на новых вариантах решения изложенной дискуссии, из которых наибольший интерес представляет гипотеза о двух древних стволах в генеалогии современного человечества—восточном и западном, аргументированная А.А.Зубовым и разделяемая В.П.Алексеевым.

Наиболее древний неоантроп пока известен из пещеры Ниа на севере Калимантана. Это череп подростка, лишенный всяких черт палеоантропа. В расовом отношении он очень похож на австралийца. Абсолютный возраст его был определен в Гронингенской лаборатории в 39600 ± 1000 лет. Эта дата соответствует самым древним находкам селетской культуры в Чехословакии. Есть все основания думать, что начало формирования Homo sapiens относится к гораздо более раннему времени. Да и самым древним уже сложившимся неоантропам следует приписать древность, превышающую 40 000 лет (может быть ,на много тысячелетий).

Очень сложен вопрос о причинах превращения нашего предка в Homo sapiens. Конечно, не трудно ответить на вопрос, какие

стр.150

селективные преимущества имел неоантроп как существо с более совершенным строением мозга и с более ловкой рукой. Трудно ответить на вопрос, какие обстоятельства могли ускорить этот процесс и какие именно свойства его мозга и всей его структуры были наиболее важными как движущие силы.

Если говорить о влиянии окружающей среды, то невозможно приписать главную роль сильному похолоданию,ибо суровые условия в Европе были в осташковское время ,т .е. тогда, когда неоантроп уже существовал. Однако остается в силе огромное влияние этого похолодания на культуру уже сложившегося человека.

Ускорению становления неоантропа, вероятно, более всего содействовали сложные задачи, которые ставил перед человеком сам ход развития его культуры. Надо было не только сохранять, но и усиливать умение охотника владеть все более совершенными орудиями и приемами кровавой борьбы с крупными хищниками. Было жизненно важно приобрести склонности и способности к поддержанию согласия и взаимопомощи внутри орды. Разрешение этого противоречия было, вероятно, одним из безотлагательных требований , которые социальная жизнь предъявляла людям палеолита и, может быть, с особой остротой в конце мустьерской эпохи. К тому же само убыстрение технического прогресса вело ко множеству переходных ситуаций, расшатыванию старых и зыбкости новых устоев и способов поддержания мира и порядка в орде. Преимущества получали чаще всею те коллективы, которые лучше разрешали это трагическое противоречие Может быть, таким путем быстрее формировались и характерные черты для человека современного вида как социального существа.

Находки неоантропа на территории СССР. Находки палеолитического неоантропа на территории СССР известны почти исключительно в Восточной Европе. В Средней Азии, на Кавказе и в Сибири они малочисленны

Европейская часть С С С Р. Староселье (Крым). Наиболее древний неоантроп был найден в 1953 г .А А. Формозовым в пещере на восточной окраине Бахчисарая,в поселке Староселье. Здесь был обнаружен костяк младенца (немного моложе двух лет) , лежавший под 40-сантиметровым слоем с находками мустьерского времени . Хорошая сохранность скелета свидетельствует о том, что труп младенца был зарыт. Анализ кремневых орудий привел А.А.Формозова к выводу о позднемустьерском возрасте стоянки.

Особенности младенца из Староселья не оставляют сомнения в его принадлежности к неоантропам (см. рис. 1). В этом отношении он резко выпадает из схемы предусматривающей неразрывную связь мустьерской культуры в Европе с палеоантропом. Приведем некоторые факты , заставляющие включить старосельца в тип Homo sapiens, понимая под этим близость к современным людям и отличие его облика от неандертальцев. Некоторые же отдельные пережиточные черты неандерталоидного типа у него есть.

У ребенка круто поднимающийся выпуклый лоб, очень короткое лицо при большой высоте черепа, высокий и округлый затылочный отдел черепа. Все эти признаки современного типа несколько резче выражены на старосельском черепе, чем у ныне живущих детей того же возраста. Вполне характерны для неоантропа такие черты старосельца, как ясно очерченный подбородочный выступ, клыковая ямка, отсутствие скошенности щечных поверхностей скуловых костей. Некоторую архаичность строения (приближение к палеоантропам) можно видеть в утолщении скуловых отростков лобной кости, в утолщении переднего отдела зубной дуги, в больших размерах молочных вторых коренных зубов верхней и нижней челюсти, а также первых постоянных коренных.

Особенно необычно сочетание неоантропа с мустьерской индустрией. Однако аналогичная картина обнаружилась также при изучении скелетов из пещеры Схул, горы Кармел и особенно из пещеры Кафзех. Последние данные позволили Вандермеершу утверждать, что мусгьерские люди из Кафзех по целому комплексу

стр.151

признаков вполне входят в современный вид человека. Не исключено, что и найденный в верхнем мустьерском слое Ахштырской пещеры (Кавказ) человеческий зуб (лев. М2 верхней челюсти) принадлежал индивиду, обладавшему некоторыми чертами неоантропа.

Такими чертами можно считать малую степень морщинистости жевательной поверхности, редуцированный гипоконус и небольшую величину мезиодистального диаметра.

Находки в Костенках (долина Дона). Выдающийся интерес представляют палеоантропологические находки в селе Костенки Воронежской области, где в 1952 — 1954 гг. А.Н.Рогачевым и П.И.Борисковским было открыто четыре погребения. Это скелет ребенка из погребения Костенки XV (Городцовская стоянка) .детский скелет из погребения на мысу Покровского лога (Костенки XVIII), погребение взрослого человека - Костенки II (Замятнинская стоянка), а также почти полный скелет человека - Костенки XIV (Маркина гора) на правом склоне Покровского лога.

Костенки XIV (Маркина гора) (рис. 44). Скелет из этого погребения замечателен в нескольких отношениях. Прежде всего это самая древняя из костенковских находок (древнее 30 тыс. лет)*. Выше и ниже скелета фиксируются гумусированные суглинки. По геолого-геоморфологическим данным, погребение относится к ранней поре верхнего палеолита. Скелет хорошей сохранности. Судя по строению таза, он принадлежал мужчине. Основываясь на состоянии швов и стертости зубов, Г. Ф.Дебец определил его возраст — 20 — 25 лет. Рост его— 160 см. По всем признакам это неоантроп без каких либо черт палеоантропа. У него выпуклая теменная дуга,ушная высота черепа в % ширины затылка 110 (у совр. рас 108—114; у неандертальцев — 92) , прямой лоб, надбровные дуги, хотя и сильно развитые, не сливаются в надглазничный валик, очень низкое лицо, низкие орбиты, выступающий подбородок, очень малый вертикальный краниафациальный (черепно-лицевой) указатель (46 5) . Это ставит его на более далекое место от палеоантропа по сравнению со всеми ныне живущими европейскими расами.

Внимание антропологов привлекло необычное сочетание расовых особенностей на черепе. При чрезвычайно сильном выступании носа из плоскости лица (резко выраженная особенность европеоидной расы) у него очень сильно выдается вперед лицевой отдел, т е весьма отчетлива прогнатность (столь характерная для австралийской и негрской рас). Черепной указатель (ширина черепа в % его длины) 71,5 В сочетании с малой шириной (128 мм) эта резко выраженная долихокрания напоминает экваториальные расы.

Костенки II (Замятнинская стоянка). Скелет относится к более позднему времени, чем скелет из стоянки Маркина гора. Сохранность черепа и посткраниальных костей очень плохая. Тем не менее Г Ф Дебецу удалось благодаря искусной реставрации М.М.Герасимова (рис 45) произвести несколько достаточно убедительных измерений

Культурный слой залегает в лессовидных суглинках, перекрывающих плащом склон балки и террасы. Возраст суглинков моложе отложений, содержащих погребение стоянки Маркина гора. Осно ванием для такого заключения является то, что эти суглинки моложе верхней погребенной почвы Костенковско-Борщевского района (см.ниже).

Лучше всего сохранились кости нижней и верхней челюстей. По состоянию швов, по очень сильной стертости зубов возраст,вероятно, старше 50 лет. По затылочному рельефу и крупным размерам сосцевидных отростков пол, по всей вероятности, мужской. Беч сомнения, это представитель современного вида без каких-либо черт палеоантропа. Рост 165 см.

Наиболее бросающимися в глаза особенностями было сочетание удлиненной формы мозгового отдела с чрезвычайно широким и низким лицом Клыковая ямка глубокая ,подбородочный выступ ясно выражен. В европеоидности черепа нет оснований сомневаться

стр.152

По некоторым своим чертам он довольно сходен с "кроманьонским" типом Франции (сочетание низко-широкого лица с долихо-кранией, низкие орбиты). В.И.Кочеткова (1965) определила емкость черепа Костенки II по его линейным размерам - в среднем около 1500 см3. Она же, для Маркиной горы, с помощью наполнения мозговой полости пшеном получила очень малую величину — 1160-1170 см.

Костенки XVIII. Детский череп из позднепалеолитического погребения в Покровском логу, расположенного на 35—40-метровой эрозионной террасе. Череп найден на глубине 1 метра от поверхности. Орудий в могиле не обнаружено. Сохранность скелета очень плохая. На черепе наиболее пригодной для изучения оказалась мозговая коробка. Из костей лицевого скелета осталась нижняя челюсть (тело) с зубами, фрагмент правой верхней челюсти и некоторые другие фрагменты лица. По авторитетному мнению Г.Ф.Дебеца, восстановление лицевого отдела в целом, в значительной мере гипотетично. На основании того что молочные зубы еще не все сменились, а вторые постоянные моляры еще не прорезались, он определяет возраст около 9 — 11 лет. Принадлежность находки к типу неоантропа не вызывает сомнений.

Г.Ф.Дебец делает вывод, что череп из Костенок XVIIIxapaKTe-ризовался ортогнатным профилем лица, слабой его уплощенностью и сильным выступанием носовых костей. Все это считается типичным для европеоидной расы. Более детальное рассмотрение материала дает основание Г.Ф.Дебецу сближать этот череп с черепом Костенки II и с "классическим" кроманьонским типом вообще.

Костенки XV (Городцовская стоянка). Она располагается в приустьевой части Александровского лога на второй надпойменной террасе. Культурный слой, с которым связано погребение, залегает в нижней части верхней гумусированной толщи, перекрытой лессовидными суглинками. По геолого-геоморфологическим данным, культурный слой моложе слоя с погребением Маркиной горы, но

стр.153

древнее слоя Костенки II. В погребении был обнаружен скелет ребенка 5-6 лет. Подробное изучение скелета произведено В.П.Якимовым .

В результате реставрации стали доступны для исследования нижняя челюсть и большая часть мозгового отдела. С меньшей надежностью был реставрирован лицевой отдел черепа. Предполагается, что череп принадлежал мальчику. Морфологические особенности

черепа, бесспорно, свидетельствуют о его принадлежности к неоантропу (по В.П.Якимову) . У черепа также вполне сходна с современной верхняя ширина лица. На нижней челюсти подбородочный треугольник намечен вполне отчетливо и угол подбородка по своей величине близок к современному. Подбородочные отверстия одиночные, как это характерно для современного человека. Коренные зубы меньше, чем у современных людей. Это не оставляет сомнения в полной выраженности у костенковца черт современного облика.

Этим выводом вполне оправдывается прием, с помощью которого В.П.Якимов восстанавливает (конечно, приближенно) "взрослый" череп костенковского ребенка, используя при этом данные о росте черепа из работы Н.Д.Довгялло.

Понятно, что сама динамика роста черепа могла быть разной, например, у неоантропа и палеоантропа. Очень большие расхождения такого рода доказаны при сравнении ростовых изменений черепа и его пропорций, например у человека и антропоморфных обезьян. В.П.Якимов, законно применив этот прием в пределах Homo sapiens, расширил возможности сопоставлений костенковца, т.е. получил таким путем в свое распоряжение большие материалы по взрослым индивидам позднего палеолита Западной и Центральной Европы.

В итоге он пришел к выводу о большем сходстве своего "увзросленного" костенковца с людьми из Пржедмости III (Чехословакия) ,чем с кроманьонцами Запада.

стр.154

Выяснилось, что "взрослый" костенковец из Городцовской стоянки очень сильно отличается от человека со стоянки Маркина гора, в особенности гораздо более крупным продольным, поперечным и высотным диаметрами черепа, более высоким лицом и значительно более низким носовым указателем. Это сходство с Пржед-мости III особенно ярко видно при сопоставлении лицевых размеров. Что касается размеров мозгового черепа, то они во всяком случае сближаются с обобщенным типом людей позднего палеолита Западной Европы.

Весьма интересны данные по абсолютной древности местонахождений Пржедмости, Брно и Дольни Вестонице, приуроченных к лессовидным образованиям в Чехословакии. Абсолютный возраст очень богатого культурного слоя Дольни Вестонице палеоантропологическими находками, по результатам нескольких анализов, равен 25 - 26 тыс. лет [Иванова, 1965]. К этой хронологической близости Городцовской и чехословацких находок можно присоединить некоторые факты из археологии. В.П.Якимов обращает внимание на особенности погребального обряда. В Пржедмости, как и в погребении Городцовской стоянки, в качестве обкладки и покрытия погребальной ямы были использованы лопатки и другие кости мамонта. Еще большее сходство обнаруживается при сопоставлении похоронных обрядов в Костенках и в Дольних Вестоницах.

Сунгирь (бассейн Клязьмы). Широкую известность в науке приобрели замечательные открытия на верхнепалеолитической стоянке Сунгирь на реке Клязьме, на окраине Владимира. Во время раскопок найдены костные остатки восьми индивидов. Опубликованы данные лишь по одному из них. Культурный слой обнаружен О.Н.Бадером, который и руководил систематическими раскопками. В 1964 г. им была открыта могила, в которой под трехметровой толщей суглинков, ниже культурного слоя, на дне овального углубления находился скелет человека, лежавшего в вытянутом положении на спине. На скелете были найдены разнообразные украшения , изделия из бивней мамонта (браслеты , бусы) . Могила была засыпана охрой. Древность этого скелета определена по С14 примерно в 23 — 24 тыс. лет. Человек существовал здесь,по-видимому, в самом начале осташковского времени [И.К Иванова, 1964].

Пока опубликованы два исследования, посвященные скелету из могилы № 1 -Г.Ф.Дебеца (1967) и В.В.Бунака (1973). Скелет принадлежал мужчине 55 — 65 лет,очень высокому и широкоплечему (рост 180 см ,вес примерно 71 кг, длина ключиц очень большая, ширина плеч вряд ли была меньше 45 см) .Строение плечевой кости и костей предплечья тонкое На бедренной кости Г.Ф.Дебец отмечает переднезаднюю уплощенноегь в верхней трети диафиза, а на большой берцовой-сжатость с боков посредине кости и видит в этих особенностях некоторое приближение к кроманьонскому типу.

Характерны и следующие признаки черепа умеренное развитие носовой кости, отчетливые предносовые ямки, умеренный наклон лба, отсутствие надглазничного валика, но выступание глабеллы (над переносьем) очень сильное. Рельеф выйной области выше среднего. Сосцевидный отросток сильно развит Нижняя челюсть исключительно длинная, подбородочный выступ развит средне. Г.Ф.Дебец указывает на резкое отличие сунгирьского черепа от черепа с Маркиной горы и на сходство его с кроманьонцем в широком смысле слова. Кроме того, Г.Ф Дебец пишет, что в общем сунгирьскии череп похож на мужской череп № 101 из верхнего грота в селении Чжоукоудянь. Это сходство не может не вызвать изумления, учитывая , что их разделяет огромное расстояние. Однако оно не может считаться вполне неожиданным, т к Ф.Вейденрейх в своей специальной публикации о находках в верхнем гроте в 1939 г. писал, что череп № 101 из нынешних рас похож на айнскую, а из ископаемых—на людей позднего палеолита Европы.

стр.155

С полной убедительностью подтверждается правильность выводов Г.Ф.Дебеца с помощью биометрических приемов.

Существенный вклад в изучение ископаемого человека из стоянки Сунгирь сделал В.В.Бунак (1973) . При оценке сходства сунгирьского черепа с черепами позднего палеолита Европы по статистическим параметрам, он пришел к выводу о наибольшем сходстве черепа из Сунгиря с Пржедмости III. В то же время В.В.Бунак отмечает и существенные различия в их строении, которые заметны при сличении фотоснимков. Что касается миграции, то археологи не раз приводили убедительные доказательства их существования в позднем палеолите На стоянках Западной и Средней Европы находят раковины с берегов Средиземного моря и Атлантического океана, в стоянках Закавказья раковины с берегов Индийского океана [Шовкопляс, 1965].

Находки с не вполне ясной датировкой.

Подкумский череп. В 1918 г. М. А.Гремяцкий нашел в долине реки Подкумок в Пятигорске фрагменты черепа, а также обломки лопатки, плечевой кости и некоторые другие. От черепа сохранилась лобная часть, кусочки теменных костей, обломки височной и часть нижней челюсти. В строении лобного отдела были отмечены архаические черты.

Хвалынском черепная крышка. В 1927 г. сотрудники Хвалынского музея обнаружили на Хорошевском острове (Волга) сильно фоссифилизированную крышку человеческого черепа. Находка сделана на поверхности. Не исключалась возможность связи с комплексом мамонтовой фауны. Характер фрагмента не оставляет сомнения в принадлежности хвалынской находки к типу современного человека, однако некоторые ее черты уклоняются в сторону неандертальских форм [Гремяцкий, 1952].

Сходненская черепная крышка Она была найдена в 1936 г. при рытье котлована на канале Москва— Волга. Череп залегал в галечном аллювии поймы р Сходни на глубине 4 м. В вышележащих слоях этой же террасы представлены мускусный овцебык (Ovibos moschatus), северный олень (Rangifer tarandus) и первобытный бык (Bos taurus) . Древность черепа определяется позднеледниковьем. Кроме того, как отмечает О.Н.Бадер, кости животных фоссилизированы слабее, чем череп человека.

Одно обстоятельство усложнило датировку черепа. На его наружной поверхности обнаружился слабо рельефный рисунок, напоминающий ткань частой и тонкой сетки. На ископаемых черепах такой "рисунок" встречен впервые Конечно, допустить существование ткачества в позднем палеолите невозможно. Однако О.Н.Бадер (1952) считает, что есть серьезные основания допустить в эту эпоху развитие техники плетения Он приводит ряд убедительных сравнительно-этнографических и археологических данных о законности такого допущения. Таким образ >м , вывод о том, что сетчатый рисунок на поверхности черепа является отображением находившегося на черепе покрова ,напоминавшего ткань,вполне совместим с датировкой черепа концом ледникового времени.

Сходненская крышка по М.А.Гремяцкому бесспорно принадлежала неоантропу, но в некоторых отношениях уклонялась в небольшой степени к неандертальцам.

Фрагменты черепов из района Днепропетровска На левом берегу Днепра между Запорожьем и Днепропетровском А.В.Бодянским в 1947 г .были обнаружены костные остатки двух фрагментов черепов человека, залегавших между красно-бурыми глинами и лессом в сизовато-сером озерно-аллювиальном суглинке. Один из черепов находился в самом слое, другой сразу под ним на поверхности склона обрыва. Были найдены кремневые отщепы и орудия поздне-мустьерского типа В 1948 г. ниже по течению реки метров на 400 от этого места вновь нашли кости человека свод черепной крышки (№ 3) и фрагмент лобной кости (№ 4) . Были обнаружены и следы парного захоронения. В.Н.Даниленко счел возможным все находки отнести к эпипалеолиту и выразил сомнение в их одновре-

стр.156

менности с мустьерскими орудиями. Таким образом, древность днепропетровских фрагментов не может считаться точно установленной .

Подробное изучение их морфологии Т.С. Кондукторов ой привело к следующим выводам. Фрагменты 1 и 2 принадлежат взрослым мужчинам. Они несомненно не неандертальцы, но по многим признакам у них наблюдается сдвиг в "неандертальском направлении". Свод черепа (№ 3) сходен с фрагментами Nin 2, хотя его "неандерталоидность" несколько ослаблена. На женском фрагменте (№ 4) черты, сближающие его с неандертальцами, еще слабее [Кондукторова,1952].

Бедренная кость из Романкова. На строительстве Днепродзержинской ГЭС в 1957 г. Н.Н.Карлов открыл палеолитическую стоянку, на которой C.К.Накельский обнаружил левую бедренную кость человека, сильно фоссилизированную и покрытую блестящей черной коркой ("пустынным лаком"). Она возникла по мнению авторов находки, в тонком, менее 1 мм поверхностном слое как результат отложения железисто-марганцевых соединений в условиях очень сухого и холодного климата приледниковой зоны.

Авторы считают, что бедренная кость человека была одновременно с остатками фауны из мамонта (ранний тип) , трогонтериевого слона, шерстистого носорога, пещерного медведя, пещерного льва, пещерной гиены, благородного оленя и др. Орудия относят к позднему мустье.

М.А.Гремяцкий, который из 18 диагностических признаков, позволяющих отличить неандертальские бедренные кости от современных, отметил на романковском бедре 6 неандертальских признаков , два промежуточных и 10 характерных для неоантропа. Е.Н.Хрисанфова, более подробно изучившая этот объект, пришла к следующим выводам: бедренная кость принадлежала человеку довольно высокого роста (примерно 171 см) и по многим особенностям может быть включена в круг палеоантропов в широком смысле. Одним из важных показателей ее сходства с древними людьми следует считать очень большую толщину компакты,главным образом задней стенки и боковой стенки диафиза, с чем связано относительное сужение медуллярного канала.

С палеоантропами романковскую находку сближает и массивность диафиза и верхнего эпифиза, отсутствие межвертельной и гребешковой линий и некоторые другие особенности. В то же время от типичных европейских неандертальцев ее отличают: высокий рост, отсутствие резкого изгиба диафиза, крайняя платимерия (68,4), очень умеренное развитие наружного мыщелка. Можно говорить о некотором сходстве романковского человека с отдельными индивидами из пещеры Схул. Особенно ясно это видно при сопоставлении со скелетом Схул IX. Е.Н.Хрисанфова (1965) не исключает, что романковский человек был одним из представителей "древней" группы палеоантропов, включающей Крапину и Эрингсдорф и другие нетипичные неандертальские формы, в том числе некоторых палеоантропов Палестины, развивавшихся в "сапиентном" направлении.

Находки Азиатской части С С СР. В верхних слоях Мачайской пещеры на юге Узбекской ССР в 1942 г. Г.В.Парфенов обнаружил два человеческих черепа (без лицевого отдела) вместе с предметами материальной культуры переходного типа от верхнего палеолита к мезолиту. Материалы по этим находкам не были опубликованы. Сохранились лишь устные сообщения В.В.Гинзбурга и М.М.Герасимова, которые отметили после визуального ознакомления с черепами, что у них ясно выраженный европеоидный долихокранный тип.

Выдающийся интерес представляют найденные на Самаркандском верхнепалеолитическом поселении Д.Н.Левом две нижние челюсти человека (рис. 69) . Они характеризуются отчетливо выступающим подбородком, грацильным строением,небольшими размерами, позволившими сначала предполагать их принадлежность

стр.157

женщинам, а малая стертость зубов говорит о сравнительно молодом их возрасте. Замечательная их особенность— отсутствие третьих (задних) коренных зубов, без всяких следов их прорезывания или выпадения.

Т.А.Трофимова и В.В.Гинзбург (1972) допускают принадлежность их к средиземноморскому типу. В более детальном исследовании В.В.Гинзбург и И.И.Гохман сообщили о чертах сходства и различия между обеими челюстями. Эти исследования позволили с полным основанием отнести самаркандских людей к виду Homo sapiens. Хорошее развитие подбородочного выступа, одиночных подбородочных отверстий (foramen mentale), небольшой по площади коронки зубов так же подтвердили их большую близость к современным людям. Древними чертами авторы считают некоторую сглаженность рельефа в сочетании с низкой, слабонаклонной и широкой восходящей ветвью на челюсти I. Они не считают возможным с полной определенностью приписать обе челюсти женщинам и даже склоняются к допущению, что челюсть II принадлежала мужчине 35 — 40 лет. Челюсть II заметно крупнее и более массивная,

Стоянка Афонтова гора (долина Енисея). При кратковременном обследовании Афонтовой горы, произведенном участниками XVII Международного геологического конгресса (в августе 1937 г.), экскурсанты под руководством В.И.Громова осмотрели культурный слой стоянки, находящейся на окраине Красноярска. Члену французской делегации Ж.Фромаже посчастливилось извлечь непосредственно из нижнего горизонта культурного слоя фрагмент человеческого черепа (нижний отдел лобной кости с небольшой частью прилегающего к ней участка лицевого скелета). Он был тщательно изучен Г.Ф.Дебецом. Оказалось, что переносье совершенно плоское. Малая толщина костей и другие особенности привели к предположению, что кость принадлежала молодому субъекту. Поэтому сравнительные данные Г.Ф.Дебец привлек путем измерения черепов молодых индивидов - чукчей и осетин. Оказалось,что высота переносья на уровне верхней ширины на афонтовском фрагменте равна очень малой величине. Таким образом, резкая уплощенность переносья уже существовала в позднем палеолите Центральной Сибири. Этот факт интересен для решения проблемы древности формирования одной из самых характерных черт монгольской расы.

Общие соображения о неоантропе на территории СССР.Несмотря на то что число находок костных остатков очень невелико, они дают основание для предварительных выводов,касающихся позднего палеолита. Можно считать доказанным появление неоантропа в Европе и в Передней Азии в позднемустьерское время. В самом же начале позднего палеолита палеоантроп нигде не был обнаружен. Можно далее отметить и отсутствие ясно выраженного "кроманьонского" типа на заре позднего палеолита (Комб-Капелль, глубокий слой в Гроте Детей ,т .е. так называемые "негроиды Гримальди", Маркина гора. Трудно, однако, говорить о большом морфологическом сходстве этих форм, хотя всем им присуще сочетание некоторых кроманьонских признаков с чертами какой-то экваториальной расы. В более позднее время (20-25 тыс. лет назад) картина несколько иная. На Западе это варианты кроманьонского типа, хотя и довольно отличные друг от друга.

В Восточной Европе бросается в глаза сходство удаленных друг от друга форм по целому комплексу признаков (Сунгирь и Чжоу-Коудянь) и, конечно, еще большее сходство в пределах Центральной и Восточной Европы (Костенки XV , Сунгирь, Пржед-мость III). Даже нижние челюсти из Самаркандской стоянки сходны с чехословацкой находкой в Долни Вестонице III.

Хотя большое число костных остатков архаического облика точно не датированы, это не позволяет оставлять их без внимания. Прежде всего они неоднократно истолковывались как доказательства родственной связи человека современного вида и палеоантропа и, тем самым оправданности стадиальной теории эволюции

стр.158

человека и на последнем ее этапе (Гремяцкий) . О.Н.Бадер же не исключал возможности смешения палеоантропов, отступавших с севера к югу ,с местными аборигенами.

Афонтовский лобный фрагмент был в некоторой степени неожиданностью своим резко выраженным монгольским обликом. Еще со времени Канта многие предполагали, что индейцы Америки — это представители "становившейся" монгольской расы, т.е. расы, у которой в позднем палеолите еще не сформировались все характерные для нее черты. Отсюда делался вывод, что предки индейцев на территории Азии не были столь же плосколицыми, как современные монголоиды, и обладали более резко выступающими носами.

Череп с Афонтовой горы не подтвердил это предположение. Правда, еще не доказано, что заселение Америки предками индейцев шло из бассейна Енисея. Конечно, с помощью одного единственного детского осколка лобной кости невозможно разрешить этот вопрос.

Из сжатого обзора легко убедиться, что некоторые вопросы, важные для проблемы происхождения человека современного вида, могут быть освещены с помощью антропологического материала нашей страны Мы познакомились с очень ранними и с поздними представителями ископаемого неоантропа на территории СССР, с их вариациями, с промежуточными (а может быть, и переходными) формами между палеоантропами и неоантропами.

Сопоставления отечественных находок с западноевропейскими и восточноазиатскими предостерегают от недооценки миграций в позднем палеолите.

ГЕОЛОГО-ГЕОМОРФОЛОГИЧЕСКАЯ И АРХЕОЛОГИЧЕСКАЯ ХАРАКТЕРИСТИКИ ПАМЯТНИКОВ ВЕРХНЕГО ПАЛЕОЛИТА

Если взглянуть на карту (рис 57) , то бросается в глаза неравномерность распространения памятников верхнего палеолита по территории СССР. Большинство их известно из южных и частично центральных районов Русской равнины Хотя в последнее время обнаружены стоянки и на севере, но их там немного. Памятники дают ценнейший материал для познания жизни верхнепалеолитического человека. А это позволяет судить о взаимоотношениях между природой и человеком тех времен.

Русская равнина. Верхний палеолит Русской равнины в сравнении с другими районами СССР изучен лучше и по значительно большему материалу. Здесь выявляется несколько главнейших районов распространения стоянок, многие из которых—о порные (стоянки долин Днестра, Днепра, Десны, Дона и др.).

Долина Днестра. Изучением верхнего палеолита Днестра занималось много советских и румынских исследователей—археологов, геологов, палеонтологов (С.Н.Бибиков, П.И.Борисковский, Р.Р.Выржиковский, Н.А.Кетрару, Г.Ф.Лунгерсгаузен, Н.Морошан и др.). Самый большой вклад сделан И.К.Ивановой (геология и палеогеография) и А.П.Чернышом (археология).

Геолого-геоморфологическая характеристика. Большинство стоянок приурочено к долине среднего Днестра, геолого-геоморфологическое описание которой дано в главе V. В высоких (до 200 м) склонах долины много выходов верхнемеловых пород с прослоями из желваков кремня. Они-то и были основными источниками сырья для орудий. Культурные слои стоянок приурочены чаще всего к покровным отложениям низких (III, II) надпойменных террас. Хотя они встречаются и на поверхности более высоких террас, их склонах, а иногда и на водоразделах. Наиболее древние верхнепалеолитические слои по С14 датируются в 30 тыс. лет, а самые молодые в 11 тыс. лет (табл. 7). Наиболее важны многослойные стоянки Молодова I и V и Кормань IV.

стр.159

В районе села Молодова развиты пойма, первая и вторая надпойменные террасы. Узкий участок последней прислонен здесь к склону, покрытому мощным пролювиально-делювиальным шлейфом. В нем и залегают культурные слои Молодова I и V, располагающихся в 1 км друг от друга. Молодова I залегает в шлейфе на второй террасе. Шлейф подстилается аллювием, а местами—погребенной почвой, датируемой И.К.Ивановой микулинским межледниковьем (рис. ). Поверхность террасы возвышается здесь над Днестром на 30—35 м. Молодова V располагается выше (около 50 м над Днестром). Делювиальный шлейф лежит здесь на коренных породах. Строение же отложений, вмещающих культурные остатки, по И.К.Иванову, практически аналогичны. В общих чертах оно сводится к следующему (рис. 46) .

Под современной почвой лежат лессовидные суглинки мощностью до 3,5 м. В их верхней части залегают десять верхнепалеолитических слоев. Один из них (VII) приурочен к слабо выраженной погребенной почве. Во всех культурных слоях имеются остатки млекопитающих. В верхних слоях обращает на себя внимание много остатков северного оленя, а в некоторых есть единичные остатки песца. Остатки их есть и в солютрейских слоях, но в них преобладают остатки лошади (табл.7 ). Часто встречаются моллюски, принадлежащие значительному числу видов. И.К.Иванова считает,что эти отложения формировались в условиях холодного климата. Ниже залегают суглинки с двумя горизонтами черноземных погребенных почв. Их общая мощность более 3,5 м. С верхней почвой связаны два (IX и X) культурных слоя,относимые А.П.Чернышом к солютре. Отдельные культурные остатки имеются и в нижней погребенной почве (Ха). Ниже залегают суглинки и супеси с мустьерскими слоями.

И.К.Иванова обращает внимание на следующее важное обстоятельство: между временем обитания мустьерцев и людей верхнего палеолита в долине Днестра был перерыв аккумуляции и эпоха

стр.160

врезания, когда выработался уступ к первой надпойменной террасе. В покровных суглинках имело место развитие солифлюкционных процессов, указывающих на суровые условия.

И.К.Иванова и А.П.Черныш наиболее древними верхнепалеолитическими слоями долины Днестра считают нижний культурный слой стоянки Бабин I. Однако геологическая позиция ее неопределенная , ибо стоянка залегает на размытой поверхности пятой надпойменной террасы (120- 130 м) .

Археологическая характеристика. Большое количество верхнепалеолитических стоянок сделали этот район опорным при изучении верхнего палеолита и окружающей человека природной среды. Здесь известно несколько сотен стоянок. Большинство из них открытые, но имеются стоянки в пещерах и гротах. Здесь есть и такие имеющие мировое значение памятники, как Молодова V и Кормань IV.

На Молодове V культурные слои относительно небольшой мощности (по 10—15 см). Это позволяет А.П.Чернышу говорить о сезонности большинства поселений. Лишь на немногих из них имелись долговременные жилища, обычно небольшие шалашеобразные.

В культурном слое обнаружены кремневые и костяные орудия , небольшие очаги с древесным и костным углем, кости животных. Повсюду в слоях встречены терочники из песчаника, вероятно, служившие для растирания растительной пищи. Разнообразны орудия из кости: "жезлы начальников", наконечники, рукоятки для вкладышей (продольные и поперечные), флейта, лощила, предметы искусства.

Памятники Поднестровья представляют все этапы верхнего палеолита. Самые ранние имеют возраст до 30 тыс. лет. Человек жил здесь и во время максимума холода — 23 — 18 тыс. лет назад. (Кормань IV). По кремневым орудиям различают несколько археологических культур, молодовскую, соседствующую с ней на Волыне липскую стоянки типа Брынзен на юге Молдавии и параллельно с ними развивающиеся другие культуры Молдавии и Приднестровья. Интереснейшая культура, эволюция которой прослеживается во всех слоях Молодовы V — среднеднестровская или молодовская [Рогачев, 1962, Григорьев, 1968]. К ней относятся стоянки Бабин I, Молодова V и I, Ворновица, Стинка,Рипичень и другие. Особенно ярко своеобразие молодовской культуры прослеживается на ее ранних этапах (слои X—VII). В это время в инвентаре существует ряд специфических форм орудий. Особого типа скребки с двусторонней обработкой, острия и пластинки с притуплённым краем. Для молодовской культуры характерна преемственность инвентаря- сохранение некоторых типов орудий, постепенность изменения орудий от слоя к слою, появление новых форм и постепенное изменение соотношения между категориями орудий. Для ранних этапов (слои Ха, X, IX) характерны крупные размеры орудий, применение краевой ретуши. На третьем этапе (VII слой) особого развития достигают острия и пластинки с притуплённым краем; позднее резко увеличивается число резцов, сокращается количество скребков, уменьшаются размеры орудий, исчезает краевая ретушь (Григорьев).

Молодовская культура не похожа на соседние Отличается от нее и стоянка Кормань IV. Интересно, что удается проследить заимствование некоторых элементов этой культуры от одновременной ей павловской культуры Чехословакии: наконечники с боковой выемкой, ножи с подтеской, продольные рукоятки для вкладышей.

Геологический возраст и палеогеографические условия. Аллювий второй надпойменной террасы датируется микулинским межледниковьем. Первая терраса относится к осташковскому оледенению, шлейфа пролювиально-делювиальных отложений, перекрывающего вторую террасу, на первой террасе практически нет. Таким образом, формирование отложений, перекрывающих вторую террасу и содержащих мустьерские и верхне-

стр.161

палеолитические слои, лимитируется калининско-осташковским интервалом. Более дробное расчленение затруднено из-за монотонности отложений и однообразного палеонтологического материала, различия которого не настолько велики, чтобы уверенно выделить три такие палеогеографические эпохи, как калининское и осташковское оледенения и молого-шекснинское межледниковье. Абсолютные датировки (рис. 46) показывают, что аккумуляция отложений происходила от 45 - 50 до 11 - 10 тыс. лет назад.

Некоторые признаки многолетней мерзлоты в отложениях кажутся нам невыразительными. Кроме того, об отсутствии ледникового характера климата свидетельствуют палеонтологические данные. Вот некоторые из них. Во всех культурных слоях и погребенных почвах кости принадлежат животным верхнепалеолитического комплекса (табл. 6). Особенно часто встречаются северный олень (в некоторых слоях его очень много) ,мамонт (поздняя форма) , лошадь, шерстистый носорог, зубр, благородный олень, заяц, волк и др. Есть остатки песца. Однако они встречаются вместе с остатками таких типично лесных животных, как лось, благородный олень, зубр. К тому же в слоях с остатками песца имеется уголь сосны, кедра и даже пихты атлантической, а в слое VII — дуба. Остальные угли принадлежат хвойным породам. Эта особенность присуща и стоянкам других районов. Обилие угля хвойных объясняется тем, что угли этих пород значительно лучше сохраняются. Находка же угольков дуба имеет очень большое значение. Они встречены в слое, где есть остатки мамонта, шерстистого носорога, северного оленя.

Максимальное количество костных остатков северного оленя встречено в слоях, один из которых имеет абсолютную датировку в 10,5 тыс. лет. В это время по общему мнению на территории СССР материковых льдов уже не было и климат (особенно столь южных областей, как бассейн Днестра) был вполне благоприятен. В пользу этого свидетельствуют и присутствующие здесь Helix pomatia, Heix (Helcogona) sp., Eubtia sp. cf. E fruticum (крупная форма) , Cephea nemoralis. Все эти весьма теплолюбивые формы обитают здесь и ныне. Таким образом, обилие северного оленя - не свидетельство сурового климата. Более того, остатки северного оленя известны на Украине из культурных слоев V—VII вв. до нашей эры. Известны проникновения стад северного оленя до Северной Украины и даже до Крыма и для более поздних эпох (вплоть до средневековья) . Мы считаем ,что в большинстве случаев исследователи ошибаются, делая заключение о суровых тундровых условиях по присутствию остатков северного оленя.

Фауна наземных моллюсков представлена видами, характерными для отложений лессовой формации. Довольно подробные списки их приводятся И.К.Ивановой. Преобладают обычно виды широкого географического распространения и экологического диапазона. Два вида (Vallonia tenuilabris, Columella edentula) обычно считаются показателями холодного климата. Однако Valbnia tenuilabris исчезла на юге Русской равнины в атлантическое время. Рядом исследователей считается, что причиной ее вымирания был не климат (потепление) , а то, что ее вытеснили более конкурентоспособные V- pulchelk,Vсostata. К тому же И.М.Лихарев и Е.С.Раммельмейер (1951) считают ее типичным обитателем тайги. Columella edentula ныне обитает повсеместно на территории СССР, предпочитая влажные места с богатым травяным покровом, а также в лесах и кустарниках.Columella edentuia, которая встречена в слое 3, расселена ныне также весьма широко (северные области Русской равнины, Карпаты, Средняя Азия, бассейн нижнего Амура) ,в областях, далеких от сурового ледникового климата и перигляциальных ландшафтов. Других форм, которые можно было бы считать холодолюбивыми, нет, но много видов - обитателей областей с благоприятным климатом.

Бассейн Днепра. Бассейн Днепра также один из главнейших районов верхнего палеолита. Стоянки известны в долине Днепра

стр.162

и в долинах его многочисленных притоков. Встречаются в ледниковой и во внеледниковой областях. Изучением их занимаются много исследователей (археологов, геологов, палеогеографов, палеонтологов и др.)/ Среди них назовем П.Я.Армашевского, П.И.Борисковского, М.Ф.Веклича, А.А.Величко, М.В.Воеводского, М.Д.Гвоздовер, Л.В.Грехову, Г.И. Горецкого, В. И. Громова, Ф.И.Каминского, Г. Ф.Мирчинка, А. П. Павлова, И.Г.Пидопличко,К.М.Поликарповича,И.Г.Шовкопляса,В.В.Хвойко и др.Особенно многочисленны верхнепалеолитические памятники на Десне -от Брянска до Киева, служившие объектом многолетних работ археологов и геологов. Здесь открыт ряд первоклассных стоянок. К стоянкам Десны по своему характеру примыкают памятники Среднего Днепра и его притоков. Весь этот район был заселен охотниками на мамонта, оставившими свои многочисленные поселения ,с утепленными долговременными жилищами, построенными из костей мамонта. К ним же относится и Радомышль на реке Тетереве.

Другой характер имеют памятники района Днепровских порогов нижнего Днепра и его притоков. По мнению некоторых исследователей [Борисковский, 1965], они входят в степную зону верхнего палеолита. Среди них наиболее важные Кайстровая Балка, Осокоривка, Дубовая Балка, Ямбург. Эти памятники исследовались до войны и коллекции большинства из них не сохранились. Это многослойные стоянки с маломощными культурными слоями, немногочисленными орудиями из кремня и небольшим количеством поделок из кости. Авторы раскопок отмечали остатки легких наземных жилищ. Среди орудий много боковых резцов,скребков и есть пластинки с притуплtнным краем. В нижних слоях этих памятников имеются остатки мамонта, выше они исчезают. Среди костных остатков преобладают зубр, северный олень, лошадь. По мнению П.И.Борисковского, памятники этого района близки к Приазовским по инвентарю, по характеру поселений и образу жизни. На них обнаружены и раковины морских моллюсков с побережья Черного и Азовского морей. П.И.Борисковский противопоставляет эти памятники более северным стоянкам охотников на мамонта. Отметим, что в настоящее время, на наш взгляд, без должного археологического и геологического основания, их датируют концом верхнего палеолита.

Несмотря на геолого-геоморфологическое разнообразие бассейна Днепра, стоянки имеют сходные условия залегания, располагаясь главным образом на низких надпойменных террасах, а реже на склонах долин и на междуречьях. Большинство стоянок залегает

стр.163

в лессах или лессовидных отложениях. Возможно, некоторые из них (например, стоянки в районе Радомышля) окажутся одними из самых древних верхнепалеолитических памятников Русской равнины.

Радомышльская стоянка (бассейн Тетерева, недалеко от Житомира). На основании типологии кремневых орудий ее относят к ранней поре верхнего палеолита. В районе было обнаружено несколько стоянок. На одной из них найдены остатки пяти жилищ, расположенных полукругом и построенных из крупных костей мамонта. Характер кремневого инвентаря этого памятника несет ранние "ориньякоидные" черты. В нем представлены как "старые" мустьерские формы орудий, так и верхнепалеолитические. Среди них много орудий высокой формы, а также крупных пластин и острий с круговой ретушью. Однако много резцов и пластинок с притуплённым краем.

Стоянка располагается на возвышении, сложенном днепровской мореной, перекрытой супесчано-суглинистыми отложениями. Культурный слой залегает в суглинках на глубине всего лишь 50— 60 см.

стр.164

Суглинки на глубине 2 — 2,5 м подстилаются погребенной почвой. Геологический возраст культурного слоя и погребенной почвы пока неясен.

Бассейн Средней Десны. Это один из самых изученных районов распространения стоянок. Большой вклад в изучение геологии стоянок сделали В.И.Громов и А.А.Величко. На рис.30 показано геолого-геоморфологическое строение долины Средней Десны, а также положение стоянок. А.А.Величко формирование аллювия террас относит ко второй половине валдайской эпохи. Он считает, что отложение аллювия происходило в процессе размыва лессов, слагающих водоразделы и склоны. Сейчас водораздельные пространства возвышаются над Десной на 30—35 м, а во время верхнепалеолитических людей - всего на 15 - 20 м. Стоянки водоразделов приурочены к лессам и довольно узкой придолинной полосе. Лессы распространены повсюду и довольно сложны по строению. Их формирование происходило в валдайскую эпоху.

Самые ранние стоянки приурочены к предпоследнему горизонту лесса (лесс II, по А.А.Величко). В нем залегают культурные слои стоянки Пушкари I, Погон, Чулатово II (рис. 30). Нижний их возрастной предел отмечен залегающей ниже брянской почвой. Некоторые же стоянки (например, в районе села Пушкари), как указывает А.А.Величко, приурочены к верхней части брянской почвы и к самым низам перекрывающего их лесса II• Здесь пока не обнаружено стоянок верхнего палеолита, залегающих в более древних отложениях. Более молодые стоянки, расположенные на водораздельном плато (Бугорок, Супонево, Карачиж и др.), залегают в лессе III, формировавшемся в конце валдайской эпохи, вероятно, после потепления. Это потепление фиксируется горизонтом оглеения, т.е. эпохой слабого почвообразования. Ему А.А.Величко придает важное стратиграфо-палеогеографическое значение для всей южной половины Русской равнины. Брянская почва и горизонт оглеения для бассейна Десны — надежные маркирующие элементы. Они позволяют обосновывать относительную древность стоянок.

Стоянки в отложениях террас (второй и первой) более молодые и знаменуют собой поздние этапы верхнего палеолита. Рельеф времени обитания людей на надпойменных террасах был очень близок к современному. Некоторые стоянки находятся на мысах или участках, слегка возвышающихся над окружающими пространствами. Это обстоятельство примечательно в двух отношениях: в том, что человек сознательно выбирал эти участки как наиболее удобные для поселения и что за прошедшее с тех пор время рельеф изменился незначительно.

В качестве конкретной иллюстрации остановимся на характеристике стоянки,интересной фаунистическими находками.

Новгород-Северская стоянка (правый берег Десны, Новгород-Северский) наиболее интересна своими фаунистическими находками, а также "гигантолитами", т.е.кремневыми орудиями размером до 45 см и весом до 8 кг. Гигантолиты.по мнению одних исследователей — топорообразные орудия, другие, как нам кажется, с большим основанием считают их нуклеусами. Предполагается ,что стоянка первоначально располагалась в гроте, образованном в плотных палеогеновых песчаниках. Они в районе стоянки поднимаются до 20—25 м выше уреза Десны. На них залегает маломощный (0,4 м) слой валунной глины, в которой и встречается основная масса костных остатков. Много их и в самой нижней части перекрывающего шестиметрового лесса.

Обстоятельное изучение фауны было выполнено И.Г.Пидопличко. Им указывается 26 видов млекопитающих. Преобладающими были мамонт, лошадь, северный олень, песец, заяц-беляк, сеноставец, обский лемминг, степная пеструшка, стадная полевка. Встречены и остатки шерстистого носорога, бизона, бурою медведя, волка, рыси, ласки, копытного лемминга, водяной крысы, полевки-экономки, байбака, суслика, большого тушканчика,

стр.165

выхухоли, обыкновенной бурозубки и др. Как видно, фауна смешанная. Тундровые животные — песец и лемминги (обский и копытный) . Господствуют же лесные и степные животные, обитающие в условиях благоприятного климата. Не противоречит такому заключению и орнитофауна. В.И.Зубаревой определены остатки гусей, уток, белых куропаток, пустельги, овсянок, жаворонков (хохлатых, полевых, степных),белых трясогузок,синиц (больших и хохлатых). Большинство этих птиц обитают в лесной зоне. Многие тяготеют к южным степным и лесостепным районам или к южным районам лесной зоны (рис. 47).

В ихтиофауне Новгород-Северской стоянки Г.В.Никольским определены: щука, карп, окунь, налим, судак, голавль, сом ,плотва, а также карповые и лососевые. Карпа, сома, судака ныне нет в реках бассейна Северного Ледовитого океана (рис. 48). Лещ распространен только на территории Русской равнины и части Средней Азии. Карп обитает в южных и центральных районах Русской равнины, на Кавказе и в Средней Азии. Сходный ареал и у судака, и сома. Голавль, хотя и заходит в бассейны рек Северного Ледовитого океана, но обитает только в бассейне Северной Двины. На юг же он распространяется вплоть до Крыма и Кавказа. В азиатской части СССР его нет. Как видно, и ихтиофауна не дает оснований для реконструкций перегляциальных ландшафтов и сурового климата.

Для памятников Северного Приднепровья типичны оседлые поселки охотников на мамонта, состоящие из ряда жилищ (Мезин, Пушкари, Елисеевичи, Хотылево II, Добраничевка, Межиричи, Тимоновка и др.). Если ранние памятники имеют специфические типы орудий (различные острия и пр.), то инвентарь остальных— относительно однообразен: резцы (прямо и косоретушные), скребки, немногочисленные пластинки и острия с притуплённым краем и проколки. Некоторые исследователи (Шовкопляс, Формозов) объединяют эти памятники в одну этнокультурную область (мезинская культура). Но памятники эти, имеющие общие черты в домостроительстве и искусстве, все же сильно различаются, так что можно говорить о существовании здесь нескольких культур: пушкаревской (Пушкари I, Погон, Клюсы), тимоновской (Тимоновка I и II, Юдиново) (Грехова), добраничевской (Добраничевка, Межиричи) (Гладких), мезинской и др. (Гвоздовер, Рогачев), костенковско-авдеевской (Авдеево-Сейм; Бердыж-Сож).

Типичную картину для памятников этого района дает знаменитая Мезинская стоянка (25 км ниже Новгород-Северского). Благодаря последним раскопкам И.Г.Шевкопляса стало возможным реконструировать жизнь поселения в целом. На возвышенной части стоянки вдоль реки стояло пять жилищ. Их окружали хозяйственно-бытовые сооружения. Жилища небольшие, наземные, построены из многочисленных костей мамонта и рогов северного оленя. По подсчетам И. Г. Пидопличко при сооружении жилищ были использованы кости не менее чем 116 особей мамонта. Кости образовывали внешнее ограждение стен, а само жилище представляло собой постройку типа чума из деревянных жердей и шкур. Основание же было обложено костями. Вокруг жилища располагались хозяйственные ямы и мастерские (рис. 39) .

Среди орудий преобладают резцы, скребки, а так же проколки и острия с притуплённым краем. Богато представлена обработанная кость: предметы искусства, украшения, утварь, орудия. Были найдены уникальные браслеты, орнаментированные меандром .скульптуры "птичек" и др. (рис. 41). Найдены кости мамонта с сохранившейся геометрической росписью красной охрой.

Стоянка приурочена к пологому склону долины, прорезанному древней балкой. Террасовидная площадка балки привязана ко второй надпойменной террасе Десны. Культурный слой залегает в лессах на глубине от 1 -1,5 до 7 - 8 м от поверхности. Большинством исследователей культурный слой датируется поздневалдайским временем. А.А.Величко (1969) говорит, например, что стоянка была обитаема даже в конце поздневалдайской эпохи.

стр.166

В культурном слое много костей животных, принадлежащих почти 600 особям. Фауна разнообразна и аналогична фауне Новгород-Северской стоянки. Много остатков песца. Вероятно,использовались лишь их шкурки, о чем свидетельствует анатомическое расположение костей скелета. Отсутствие молодых и новорожденных особей северного оленя и песцов не только на Мезинской, но и на всех других стоянках южной половины Русской равнины позволяет говорить ,что они обитали здесь только в зимнее время (И. Г.Пидопличко). Много обитателей лесных и степных ландшафтов. Причем некоторые из них не способны к миграциям (сурок.тушканчик , слепушонка и др.). В культурном слое найдены угольки дуба, ивы, сосны и некоторых других хвойных. Угли и пыльца этих и ряда других весьма теплолюбивых деревьев определены и на других стоянках.

Просверленные раковины морских моллюсков (более 800 экз.), принадлежат значительному числу видов,собранных из сарматских и плейстоценовых отложений (Buccinium corbianum, Cerhitium vulgatum, Nassa reticulata и др.). Ближайшие районы, откуда они могли быть принесены, располагаются за многие сотни километров от Мезинской стоянки (Приазовье, Причерноморье). Подобные находки есть и на ряде других стоянок Русской равнины и Западной Европы. Это свидетельствует, что люди того времени перемещались на большие расстояния.

Тимоновка (3 км южнее Брянска) располагается на пологом склоне водораздельного плато на высоте около 35 — 40 м над урезом Десны. Изучалась многими исследователями (М.В.Воеводский, В.А.Городцев, Г.Ф.Мирчинк, Д.А.Крайнов, А.А.Величко, А.Н.Рогачев, Л.В.Грехов и др.). Имеются два пункта (Тимоновка I и Тимоновка II), находящиеся близко друг от друга и в сходных геолого-геоморфологических условиях. В последние годы комплексным изучением стоянки Тимоновка II занимались А.А.Величко, Л.В.Грехова и З.П.Губонина. Результатами исследований явилась очень интересная монография (1977 г.). В ней обстоятельно рассматриваются геолого-геоморфологические условия залегания культурных остатков, даются археологические, палеоботанические, палезоологические и палеогеографические характеристики .

Культурные находки образуют слой в 20 — 45 см. Он залегает в разнообразных условиях, меняющихся иногда на коротких расстояниях. Иногда они фиксируются на глубине всего лишь 50 — 60 см, а в других местах опускаются до трех и более метров. В.А. Городцов на этом основании заключил, что здесь существовали глубокие четырехугольные землянки. Однако подобных жилищ на других стоянках не было обнаружено. А. А. Величко считает,

стр.167

что за жилища-землянки В. А.Городцовым были приняты огромные мерзлотные клинья, сформировавшиеся в конце валдайской ледниковой эпохи до поселения здесь человека. Затем (после вытаивания этих клиньев) был деформирован культурный слой. Из-за деградации многолетней мерзлоты культурный слой и оказался на столь различных глубинах (от 0,5 до 3 м и глубже). По-видимому, это произошло уже после того, как люди покинули стоянку.

Культурный слой обнаружен в верхней части самого молодого лесса [алтыновского.по А.А.Величко, 1977]. На нем в районе стоянки местами имеется слаборазвитая погребенная почва. Формирование алтыновского лесса А.А.Величко относит к концу существования на Русской равнине перигляциальных условий, т.е. к концу валдайской ледниковой эпохи (15110 ± 530 (ЛУ-358)). Этот автор полагает, что люди жили здесь в условиях резко континентального климата, сплошного распространения мощной (до 200-250 м) многолетней мерзлоты, развития своеобразных перигляциальных ландшафтов. Зима характеризовалась очень низкими зимними температурами (средние января до -40°). Безморозный период был всего лишь 80 - 100 дней .летние температуры были довольно высоки, а количество атмосферных осадков очень мало (менее 150 мм). Значительная часть их выпадала в летнее время, а зимы были крайне малоснежны. Эти заключения базируются на материалах палеомерзлотных наблюдений и палеонтологических исследованиях.

Ландшафты имели степной и лесостепной характер. Костные остатки млекопитающих немногочисленны. Среди животных мамонт, северный олень, песец, росомаха, волк, медведь, заяц (беляк и русак) .

В заключение сделаем одно критическое замечание по Тимоновским стоянкам, касающееся очень суровых климатических условий и мощной многолетней мерзлоты во время обитания людей. Краткая суть их в следующем: хотя пыльцы в образцах мало и делать по ним реконструкции растительности сложно и рискованно, тем не менее присутствие в отложениях пыльцы широколиственных пород (дуба, липы, вяза и лещины) не позволяет говорить о суровой многолетней мерзлоте. Судя по тому, что культурные остатки по клиньям фиксируются до трехметровой глубины, а сам культурный слой не деформирован, правдоподобнее предположить образование этих криогенных структур уже после обитания людей. Если это так, то возраст стоянки не позднеледниковый,а должен быть древнее, так как в позднеледниковье здесь не было столь суровой мерзлоты. В этой связи заметим, что Л.Н.Вознячук и Е.Г.Калечиц Тимоновку синхронизируют не с первой, а со второй надпойменной террасой. Между тем вторая терраса формировалась во время

стр.168

внутри валдайского интерстадиала и в фазу последующего разрастания поздневалдайского ледникового покрова.

На территории Белоруссии также существуют интересные стоянки (Л.Н.Вознячук, Г.И.Горецкий, Е.Г.Калечиц, М.М.Цапенко). Е.Г.Калечиц самой древней из них считает Юровичи (долина Припяти, в 20 км от Мозыря). Культурный слой залегает в верхней части аллювия второй надпойменной террасы. Е.Г.Калечиц образование аллювия относит к началу поздневалдайского оледенения . Абсолютная датировка зуба мамонта из культурного слоя 26 470 ±420 лет. Для этого времени характерен очень суровый климат, почти безлесные ландшафты и широкое распространение многолетней мерзлоты Близкую датировку (23 430 ± 180) имеет и стоянка Бердыж (долина Сожа) . Она также залегает в верхней частя аллювия второй надпойменной террасы.

По Л Н. Вознячуку, на территории Белоруссии не известно стоянок для интервала 22 — 16 тыс. лет назад. Вероятно, люди в фазу максимума похолодания мигрировали на юг. Более молодые стоянки (Юдиново, Елисеевичи, Студенец) относятся к конечным фазам формирования второй надпойменной террасы. Самая молодая палеолитическая стоянка Белоруссии Студенец (берег озера Нарочь) находится на территории некогда покрытой льдами валдайского оледенения. Культурный слой здесь находится всего лишь на 0,8 — 1 м выше уровня озера. Кремни залегают в углистой прослойке, в которой много древесного угля. Абсолютный возраст по древесине определен в 10810 ± 100 лет. Палеоботанические данные свидетельствуют, что здесь в то время развивались лесные ландшафты.

Бассейн Дона. Стоянки Костенковско-Борщевского района. В 1979 г. исполнилось 100 лет со времени их открытия И.С.Поляковым. Этой дате было посвящено Всесоюзное совещание, проходившее в Воронеже и Костенках Детальное и планомерное изучение стоянок ведется с 1922 г. (П.П.Ефименко, С.Н. Замятнин, А.Н.Рогачев, П И.Борисковский, Н.Д.Праслов и др.). В исследованиях принимают участие не только археологи, но и антропологи, геологи, палеогеографы, зоологи (А. А.Величко, Н.К.Верещагин, В. Е. Гаррут, Г.И. Горецкий, М .Н.Грищенко, Ю. Ф. Дурнев, Г.И. Лазуков, А.И.Москвитин, В.П.Якимов и многие другие). Здесь открыто 26 стоянок, из которых десять многослойные и содержат до пяти культурных слоев. Всего известно не менее 60 культурных слоев. Первичное залегание многих из них позволяет реконструировать жизнь и быт палеолитических людей.

Геолого-геоморфологическая характеристика. Стоянки находятся на правобережье Дона,в 40 км южнее Воронежа и приурочены в основном ко второй и первой надпойменным террасам Дона и впадающих в него крупных древних балок (логов). Долина Дона здесь резко асимметрична: левый склон пологий, отделен от русла широкой поймой и террасами, правый склон крутой-высокий (до 100 м). Террасы представлены фрагментарно, а аллювий перекрыт делювием.

Левобережье Дона относится к Окско-Донской аккумулятивной равнине. В ее строении большую роль играют днепровские моренные и водно-ледниковые отложения. Правобережье - окраина Средне-Русской возвышенности, где также широко распространены днепровские ледниковые отложения (рис. 49) . Здесь высоко поднимаются коренные породы. Правый склон сильно изрезан глубокими оврагами и балками. Среди них несколько крупных средне-верхнеплейстоценовых балок, к которым и приурочены верхнепалеолитические стоянки.

В долине Дона выделяется до шести террас. Самые древние из них среднеплейстоценовые. В Костенковско-Борщевском районе представлены три надпойменных террасы. Наиболее древняя 35 -40-метровая эрозионная терраса выработана обычно в сеноманских песках и в Костенковско-Борщевском районе перекрыта делювием, в котором местами встречаются культурные остатки.

стр.169

Совсем недавно в Костенках обнаружена и четвертая надпойменная аккумулятивная терраса. В ней отмечены несколько прослоев погребенных почв. Лабораторное изучение этого разреза очень важно и может дать дополнительный материал для определения геологического возраста стоянок.

Большинство стоянок приурочены ко второй и первой надпойменным террасам. Обе они из долины Дона заходят в лога.

Вторая терраса (15 — 20 м), к которой приурочены все самые древние стоянки, в нижней части сложена русловыми песчаными отложениями, нередко с меловой галькой и супесчано-суглинистыми прослоями (рис. 49). Вверх по разрезу количество этих прослоев увеличивается и вскоре они господствуют,т.е.происходит замена руслового аллювия пойменным, который в свою очередь замещается делювиальными лессовидными суглинками и супесями. Общая мощность отложений второй террасы около 20 м.

Самая характерная и важная для стратиграфии и корреляции черта второй террасы — наличие двух толщ гумусированных суглинков, разделенных негумусированными отложениями. В последних имеется прослой вулканических пеплов мощностью от нескольких до 20- 50 см. Мощность гумусированных толщ от 10- 20 до 50-70 см. Толщи — продукт аллювиально-делювиального размыва и переотложения почв того времени. Гумусированные толщи и вулканический пепел известны во многих разрезах второй террасы и склона водораздельного плато. То, что в них обнаружены многочисленные стоянки, делает эти толщи важными маркирующими горизонтами. Наличие же вулканических пеплов в других районах юга Русской равнины и Западной Европы сулит возможность далеких сопоставлений.

Самые древние культурные слои залегают в нижней гумусированнрй толще (нижние слои стоянок Костенки I, VI, VII, XI, XIV, XVII и др.). Они часто переотложены, так же как и культурные слои верхней толщи. Однако в тех случаях, когда гумусированные толщи находятся в лессовидных суглинках, культурные слои находятся в первичном залегании. В лессовидных отложениях известно наибольшее число культурных слоев (верхние слои Костенок I, XII, XVII и др.). Однообразие отложений и их недостаточная изученность затрудняют определение относительной древности культурных слоев. Неясен и вопрос о возрастных соотношениях лессовидных суглинков второй и первой террас, но несомненно, что имеется несколько их возрастных генераций. Самые древние из них формировались во время накопления аллювия второй террасы; более молодые— во время образования первой. Они плащом перекрывают аллювий второй террасы. Самые молодые генерации лессовидных отложений, развитые на второй и первой террасах, образовывались в заключительные фазы аккумуляции аллювия первой террасы или сразу после ее образования.

Первая терраса, к которой приурочены более молодые стоянки (Костенки III, IV, XXI, Борщево II и др.), также широко распространена . Ширина ее достигает 1 — 2 км, чаще же лишь сотни или десятки метров. Высота террасы от 5 до 10 м. Мощность отложений достигает 10-15 м. Нижняя часть сложена песками, которые простираются на 5 - 7 м ниже уреза реки. Русловый аллювий перекрывается пойменным. Он представлен супесями и суглинками, обычно лессовидными, переслаивающимися с прослоями песка, гравия и гальки, мела. На участках террасы, примыкающих к коренному склону или к более высокой террасе (например, в районе стоянки Костенки III, XXI), в сложении верхней части террасы участвуют делювиальные лессовидные отложения. В них местами фиксируются погребенные почвы или горизонт белоглазки, имеющие стратиграфическое значение.

Пойма Дона достигает нескольких километров ширины. Высота ее от 2 — 3 до 5 - 6 м. В пойменном аллювии в ряде мест фиксируются культурные слои неолита, бронзы и более молодых эпох, а также погребенные почвы.

стр.170

Археологическая характеристика. Памятники этого района легли в основу общих представлений о верхнем палеолите Русской равнины и дали богатый материал по жилищам и поселениям . Не менее чем в десяти слоях сохранились остатки жилищ [Рогачев, 1969]. Жилища в Костенках разнотипны. Они различаются и по размерам, и по конструктивным особенностям. Есть небольшие легкие шалашеобразные постройки и более крупные, слегка углубленные, с очагом, расположенным в центре жилища. Встречаются и большие жилища, по длинной оси которых располагается цепочка очагов. А.Н.Рогачев полагает,что эти жилища имели невысокую двускатную кровлю. Особый тип жилищ был обнаружен в верхнем слое Костенок I (Ефименко). Это жилище овальной формы наземная площадка, окруженная утепленными полуземлянками и ямами-кладовыми. Ямы имели перекрытия из бивней и костей мамонта. Длина площадки 36 м, ширина— 14—15 м. Вдоль длинной оси располагались очаги на равном расстоянии друг от друга. Некоторые жилища построены с применением большого количества костей мамонта. На стоянках, как правило, существовали долговременные утепленные жилища, возможно, составляющие родовые поселки. А.Н.Рогачев предполагает, что тип жилища отражает своеобразие культуры данной группы населения, а планировка жилищ свидетельствует об общинном характере поселений.

Не меньшую роль в решении проблем палеолита сыграли памятники палеолитического искусства. На ряде стоянок были найдены великолепные образцы мелкой пластики, изображающие женщин и животных. Костяные поделки нередко украшались сложным геометрическим узором. Из самых разных материалов изготовлялись бусы. Женские статуэтки дали основания П. П. Ефименко еще в 1931 г. говорить о роли женщины в ориньякскую эпоху и видеть в образе женщины-матери отражение идеологии матриархально-родового строя [Рогачев, 1969].

Костяные орудия (шилья ,иголки, лощила, булавки и др.) свидетельствуют о высоком уровне обработки кости и разнообразии хозяйственных работ, которые ими выполнялись. Интересны относительно крупные орудия —тесла из бивня мамонта,лопаточки с фигурными головками из ребер мамонта.

Важнейший материал, освещающий сложную духовную жизнь палеолитического человека дают погребения, обнаруженные на четырех костенковских стоянках Они свидетельствуют о погре-

стр.171

бальном ритуале, связанном с кругом представлений о продолжающемся участии покойника в жизни первобытного сообщества. Погребения различаются между собой по типам положения трупа, по устройству могильной камеры, по отсутствию или наличию погребального инвентаря.

На стоянке Костенки XV открыто интересное по обряду погребение ребенка. В могильную камеру был посажен ребенок в скорченном положении. В камере было устроено из песка и глины сидение, густо засыпанное охрой, а сверху она была перекрыта крупными костями мамонта. На покойнике был надет головной убор, украшенный просверленными зубами песца. В могилу был положен длинный костяной кинжал, около 70 кремневых предметов, костяное шило и игла. На стоянке Костенки II покойник в погребальную камеру, сложенную из крупных костей мамонта, был посажен в скорченном положении (которое могло быть придано трупу лишь если он был связан). Специально положенных предметов в погребении не найдено. Нет и обычной для этой эпохи присыпки трупа красной охрой. В третьем слое Костенок XIV (Маркина гора) в могильную яму, вырытую глубже культурного слоя, покойник был положен в скорченном положении. Погребение было густо засыпано красной охрой. Специально положенных предметов не найдено.

На Костенковских стоянках собраны богатейшие коллекции каменных орудий. Представлены все основные орудия этой эпохи — наконечники, резцы, скребки, долотовидные орудия, острия и др. Для изготовления орудий применялись различные виды вторичной обработки. Кремневый инвентарь констенковского района очень разнообразен и не имеет аналогий на стоянках Западной Европы.

Изучение кремневого инвентаря многослойных стоянок этого района привело А.Н.Рогачева (1957) к важному выводу о том, что в одинаковых стратиграфических условиях сосуществовали непохожие друг на друга стоянки. Между культурными слоями одного памятника в Костенках обычно генетической связи не прослеживается . Этими наблюдениями был нанесен удар по стадиальной концепции, полагающей, что развитие культуры палеолита протекало одинаково и синхронно во всем мире.

Большинство советских исследователей вслед за А.Н.Рогачевым понимает развитие верхнего палеолита как конкретно-исторический процесс и изучает историю конкретных археологических культур , имеющих в инвентаре закрепленные традицией свои самобытные этнографические особенности. Выяснилось, что в Костенках некоторые культуры представлены несколькими памятниками, другие лишь отдельными стоянками, однако они настолько своеобразны, что с полным основанием их можно считать самостоятельными культурами. А.Н.Рогачев разделил памятники Костенок по условиям их залегания на три группы: к древнейшей он отнес памятники нижней гумусированной толщи, к средней—верхней и к поздней — памятники, залегающие в лессах. Исследования показывают , что те палеолитические общины, которые жили во время формирования гумусированных толщ, позже в этом районе сменяются другим населением с другими культурными традициями.

П.И.Борисковский (1963) полагает, что все известные здесь памятники принадлежат к одному небольшому отрезку времени этой эпохи. А.Н.Рогачев же (1957) относит их почти ко всей эпохе верхнего палеолита. Противоречия эти доказывают, что мы еще не можем судить о быстроте смены палеолитического населения данного района. В Костенках в одних и тех же стратиграфических условиях встречаются памятники совершенно разных культур. Мы приведем примеры сосуществования таких культур.

Много памятников залегает в нижней и верхней гумусированных толщах. Среди них есть памятники стрелецкой культуры, к которой относят Костенки I, 5-слой, 3-й и 1-А слои Костенок XII, 5-й слой Костенок XI, Костенки VI (Стрелецкая III). Орудия стрелецкой культуры изготовлены преимущественно из цветного кремня и кварцита. Техника раскалывания довольно примитивна,

стр.172

основными заготовками служат отщепы. Много архаических мустьерских форм (скребла, остроконечники). Иногда и характер ретуши мустьероидный. Среди верхнепалеолитических форм орудий мало резцов, отсутствуют пластинки с притупленным краем. Специфику этой индустрии составляют двусторонне обработанные формы: асимметричные ножи и своеобразные треугольные наконечники с выемкой в основании (рис. 50). Происхождение стрелецкой культуры пока не ясно: некоторые исследователи считают, что ее древнейшие памятники следует рассматривать как переходные от мустье к верхнему палеолиту. В верхней гумусированной толще есть два памятника стрелецкой культуры (Костенкй XII-IA слой, 5-й слой Костенок XI). Памятников стрелецкой культуры выше гумусированных толщ не обнаружено, хотя в лессовидных отложениях иногда встречаются треугольные наконечники. Таким образом, существование стрелецкой культуры относится к двум ранним хронологическим этапам.

В нижней гумусированной толще обнаружен второй культурный слой стоянки Костенки XVII (Спицинская стоянка). Он хорошо сохранился, но жилищ не обнаружено. Найдено много орудий, изготовленных из мелового кремня, есть и костяные орудия. Кремневый инвентарь совсем не похож на стрелецкую культуру: в нем нет черт архаичности, заготовка— правильная ножевидная пластина. Среди орудий преобладают резцы. Двусторонняя обработка орудий полностью отсутствует. К этой же культуре относится и 1-й слой стоянки Костенки XII.

Во второй хронологической группе параллельно существуют такие не похожие и на стрелецкую и друг на друга культуры, как городцовская и тельманская (2-й слой) (рис.51). Городцовская культура была выделена Г.П.Григорьевым (1970). К ней относятся четыре памятника верхней гумусированной толщи: Костенки XV, XIV-2-й слой, XII-1-й слой, XVI. Кремневый инвентарь наряду с верхнепалеолитическими орудиями содержит мустьерские многолезвийные скребла различных типов и немногочисленные остроконечники. Среди верхнепалеолитических орудий относительно мало резцов, много долотовидных орудий,есть проколки с короткими жальцами. Пластинки с притупленным краем отсутствуют полностью. Своеобразные костяные орудия: веслообразные лопаточки,костяные иголки с просверленным ушком и др.

Всего лишь в 150 км от Костенок XV, также в верхней гумусированной толще, залегает II культурный слой Костенок XIII. Здесь было обнаружено несколько округлых жилищ с очагом посередине . Собрана большая коллекция кремневых изделий. Были найдены и немногочисленные орудия из кости. Среди кремневого инвентаря много миниатюрных пластинок и острий с притупленным краем. Каких-либо мустьерских форм нет. Много резцов и скребков, изготовленных на правильных пластинах. Инвентарь настолько своеобразен, что П.П.Ефименко настаивал на его южном происхождении .

Такой же калейдоскоп различных археологических культур прослеживается и в памятниках третьей хронологической группы, залегающих в лессах 2-й и 1-й террас. Например, верхний слой Костенок VII содержит типы орудий, не встреченные в других памятниках Костенок. Широко представлена двусторонняя обработка. Таким способом изготовлялись основные типы орудий этого памятника - острия, клинки, наконечники листовидной формы и ладьевидные орудия. В инвентаре мало скребков, пластинки и острия с притупленным краем отсутствуют полностью. Есть скребла, многочисленны резцы. Формы наконечников дали основание В. Хмелевскому отнести этот памятник к ежмановской культуре, ранние памятники которой представлены в Польше.

Интереснейшим памятником, залегающим в верхней части лессовидных суглинков, является верхний слой Костенок I. Он относится к костенковско-авдеевской культуре. Памятники этого типа представлены несколькими стоянками: Костенки I (Поля-

стр.173

кова), Костенки XIII. Костенки XVIII и XIV (верхний слой). Для культуры характерны сложные бытовые комплексы (большая жилая площадка овальной формы. окруженная ямами-полуземлянками; вдоль длинной оси расположен ряд очагов). Подобные жилые комплексы встречаются не в одиночку, а группами по два-три. Найдены разнообразные костяные орудия, украшения и уникальные произведения искусства (статуэтки женщин и животных, выполненные из бивня мамонта и мергеля (рис. 41,42)). Поделки орнаментированы свойственным лишь для этой культуры орнаментом Разнообразны и кремневые орудия. Среди них особенно характерны наконечники с боковой выемкой, листовидные наконечники и ножи костенковского типа. Много резцов, скребков меньше, есть пластинки с притупленным краем (рис.52).

Кроме памятников, обнаруженных в Костенках,к этой культуре относится Авдеевская стоянка близ Курска. Она почти "близнец" верхнему слою Костенок I: тот же тип жилища, тот же кремневый и костяной инвентарь, тот же орнамент на поделках, в той же манере выполненные статуэтки женщин и мамонта. К костенковско-авдеевской культуре принадлежит также Бердыж на Соже, и ,вероятно, более поздний этап ее представляет Гагаринская стоянка под Липецком По мнению большинства исследователей констенковско-авдеевская культура входит в виллендорфско-павловское единство, состоящее из родственных культур, представленных в Австрии, Чехословакии и Польше.

Среди стоянок первой террасы выразительна двуслойная стоянка Костенки IV. По мнению А.Н.Рогачева (1955), исследовавшего это поселение, оба слоя очень близки по времени: люди верхнего слоя поселились здесь тогда, когда еще сохранились развалины жилищ нижнего слоя. Однако культурные слои относятся к различным культурам, непохожим ни по типам жилищ, ни по произведениям искусствами по кремневому инвентарю. Это свидетельствует о том. что в районе Костенок в верхнем палеолите сосуществовали различные культуры. А.Н.Рогачев (1969) объясняет это тем, что в центре Русской равнины перемещались различные верхнепалеолитические общины, обладавшие самобытными традициями в строительстве жилищ, изготовлении орудий и других проявлениях материальной и духовной культуры. Но пока нельзя решить откуда, куда и в какое время передвигалось палеолитическое население. Предположений много, но в подавляющем большинстве они недостаточно аргументированны. Более убедительным нам кажется предположение о проникновении стрелецкой культуры в район Владимира (Сунгирь) , а также связи костенковско-авдеевской культуры с виллендорфско-павловскими культурами Австрии, Чехословакии и Польши.

Палеогеографические условия. По Костенковско-Бор-щевскому району имеются интересные данные (фауна млекопитающих, моллюсков,макрорастительные остатки, пыльца и споры). Сами культурные остатки и вмещающие их отложения также дают ценную палеогеографическую информацию. Сумма этих данных свидетельствует не о суровых тундровых условиях, а о весьма благоприятных, близких к современным.

Спорово-пыльцевые анализы были сделаны для разрезов ряда стоянок. Однако пыльцы и спор в них или совсем не было или было очень мало. Но в ряде стоянок (Костенки I, V1II, XV, XVII) пыльцы оказалось много. В общем характер спектров довольно сходен. По Костенкам I и XVI (анализы М.П. Гричук. В.П. Гричу-ка, Г.М.Левковской и Р.В.Федоровой) были построены диаграммы (рис. 53). Диаграмма Костенок 1 отражает спектры всего разреза второй террасы, диаграмма же Костенок XVII — только верхней части. Формирование аллювия террасы происходило при благоприятном климате, так как здесь произрастали липа, дуб и даже граб, пыльца которых встречается во всей аллювиальной части разреза. Выше в отложениях, содержащих самые древние культурные слои, подобная пыльца также встречается, но здесь преобладает

стр.174

пыльца ели. Больше же всего ели в лессовидных отложениях с более молодыми культурными слоями. Максимум пыльцы ели около 80%. Однако даже здесь еще встречается пыльца широколиственных пород. В отложениях, содержащих верхний культурный слой Костенок I, происходят заметные изменения: пыльцы широколиственных почти нет, нет и пыльцы ели. Господствует пыльца сосны, довольно много пыльцы ольхи и березы.

стр.175

В общем сходные результаты получены и для стоянки Костенки XVII. Из отложений, содержащих нижний культурный слой, встречено около 90% пыльцы ели, что служит основанием для выделения фазы еловых лесов (Р.В.Федорова, В.П.Гричук). На диаграмме Костенок I эта фаза отсутствует. При сравнении диаграмм разрезов Костенок I и XVII бросаются в глаза индивидуальные различия в поведении пыльцы . Тем не менее диаграммы свидетельст-

стр.176

вуют о произрастании древесных пород, в том числе и широколиственных. Это указывает не только на значительную роль лесных массивов ,но и на весьма благоприятный климат.

В.П.Гричук (1969) считает, что во время обитания людей, оставивших нижний культурный слой Костенок XVII, условия были значительно более суровыми, чем ныне. Температуры июля были на 4° ниже современных, а снежный покров лежал на 1,5 месяца дольше, чем теперь. Однако столь "тонкие" заключения по такому небольшому материалу (всего лишь несколько образцов) пока преждевременны. Самые благоприятные условия, по В.П.Гричуку, существовали во время аккумуляции отложений, разделяющих гумусированные толщи. Тогда климат был теплее,чем даже во время голоценового оптимума. Позже климат постепенно ухудшался. Однако вплоть до аккумуляции отложений, содержащих верхние культурные слои, он был благоприятен для произрастания лесов. В.П.Гричук и Р.В.Федорова в разрезе Костенок XVII выделяют несколько фаз в развитии растительности. Нам думается, что данные для этого еще весьма малочисленные, и "процентные" колебания пыльцы вряд ли всегда отражают изменения растительности и климата. В правильности такой оценки нас убеждают различия в содержании пыльцы в одновозрастных отложениях, что хорошо видно на приведенных диаграммах.

Заключение о благоприятном климате и лесных ландшафтах подтверждается и другими данными, в том числе и определением древесного угля из культурных слоев стоянок. Найдены угли ели (преобладают), березы, липы, дуба, боярышника, черемухи или сливы и др. Как видно из таблицы 8, в общем аналогичные макро-растительные остатки определены и из стоянок других районов.

В хорошем соответствии находятся и материалы по фауне наземных моллюсков, полученные для нижних культурных горизонтов стоянок второй террасы (Костенки I, VI, VIII, XI, XII). Все встреченные виды обитают в смешанных и широколиственных лесах. Часть видов заходит в степи, тайгу и тундру. Ряд видов (Succinea elegans, Trichia hispida, Helicella Striata и др.) указывает на довольно высокие летние температуры.

Фауна млекопитающих из культурных слоев представлена обычными животными верхнепалеолитического комплекса. Типичный обитатель тундры здесь только песец. Большая часть видов характерна для лесных и лесостепных ландшафтов. Среди них много форм, обитающих в довольно южных областях (благородный олень, бизон, лошадь, медведь, куница каменная, бобр и др.). Таким образом и фауна млекопитающих не противоречит заключениям о широком распространении лесных ландшафтов.

Рядом исследователей (М.Н.Грищенко, А.И.Москвитиным и др.) лессовидные суглинки второй террасы признаются делювиально-солифлюкционными. Считается, что солифлюкционными процессами деформированы и гумусированные толщи. Исходя из этого говорится о многолетней мерзлоте. На наш взгляд, с такими заключениями нельзя согласиться. Им противоречат палеонтологические данные. Да и структурно-текстурные особенности отложений также не подтверждают такое заключение. Они вполне объяснимы аллювиально-делювиальными процессами. Деформаций культурных слоев, которые были бы обусловлены солифлюкционным истечением грунтов, нет. Напротив, многие особенности культурного слоя позволяют говорить об отсутствии подобных деформаций.

Для отложений первой террасы палеонтологических данных меньше. Спорово-пыльцевые анализы менее полные и не так выразительны (Г.М.Левковская, Е.С.Малясова, Р.В.Федорова). Тем не менее иногда выявляется, что аккумуляция нижней части аллювия происходила при существенном участии сосново-березо-вых лесов (пыльца широколиственных пород отсутствует). Образование же более молодых горизонтов аллювия шло, вероятно, при явном господстве открытых пространств. Р.В.Федорова для

стр.177

первой террасы указывает лесостепные и степные ландшафты с участием ксерофильных элементов. Однако окончательных заключений о растительности этого времени делать еще нельзя.

Интересные данные по разрезу первой террасы в районе стоянки Борщево II приводит Л.Савицкий. Для торфянистого прослоя в верхней части террасы им указывается большое количество пыльцы и спор. Преобладает древесная пыльца (62 — 85%), среди

стр.178

которой 70- 80% падает на пыльцу широколиственных пород (вяз , липа, дуб) . Много пыльцы ольхи. Есть пыльца лещины, ели, сосны , березы . По макроостаткам определена флора типичного сильно обводненного ольхового леса. Ранее здесь были определены угольки ели, лиственницы, осины или ивы. Пресноводные и наземные моллюски из разреза террасы в районе Борщево II также свидетельствуют о вполне благоприятных климатических условиях.

Палинологические анализы указывают на разнообразие спектров из отложений первой террасы и на неоднократную их смену. Но пыльцы в первой террасе мало, и о характере растительности и особенностях ее изменения пока судить трудно. В частности, не выявлены явно "холодные" спектры, которые свидетельствовали бы о суровом ледниковом климате.

Фауна млекопитающих из стоянок первой террасы принципиально не отличается от фауны культурных слоев второй террасы. Так, в составе фауны стоянки Костенки IV имеется значительное число лесных (благородный олень, росомаха, бурый медведь, бобр) и степных животных (сурок, суслик рыжеватый, слепушонка, сайга) . Есть и остатки таких типичных представителей,как мамонт, шерстистый носорог.северный олень, песец и др.

Геологический возраст террас и стоянок. Этот вопрос также не может считаться решенным. В значительной мере он не ясен и для всей долины Дона, где в последнее время стали выделять помимо основных уровней второй и первой террас дополнительные уровни. Ю.М.Васильев, М.Н.Грищенко и Ю.Ф.Дурнев в каждой террасе выделяют по два комплекса: нижний, формировавшийся в теплых условиях, представлен нормальным аллювием: верхний комплекс считается сложенным перигляциальным аллювием. По нашему мнению, такое членение аллювия скорее умозрительно, чем исходит из фактических данных. Ведь бассейн Дона в верхнем плейстоцене не питался ледниковыми водами,и таким образом наличие нормального и перигляциального аллювия трудно

стр.179

объяснимо. Палеонтологический материал тоже не дает оснований для выделения "холодного" и "теплого" комплексов аллювия.

По мнению названных исследователей, нижняя пачка аллювия второй террасы формировалась в молого-шекснинское межледниковье. Верхняя пачка перигляциального аллювия и перекрывающих его делювиально-солифлюкционных отложений образовалась в первую половину осташковского оледенения. При такой датировке все верхнепалеолитические стоянки попадают в осташковское время, но, как видно из приведенных материалов, отложения с культурными слоями характеризуются теплолюбивой флорой явно не ледникового характера. На наш взгляд,образование второй террасы завершилось еще в молого-шекснинское межледниковье. Значительная часть делювиальных отложений с культурными слоями также формировалась в условиях весьма благоприятного климата. Однако общая тенденция в его развитии была направлена в сторону похолодания. Верхние культурные слои второй террасы могут соответствовать начальным фазам осташковского оледенения.

Лессовидные суглинки нельзя принимать за солифлюкционные. Это в основном делювиальные образования. Нет необходимости в привлечении многолетней мерзлоты и для объяснения особенностей залегания прослоев гумусированных суглинков. Все они могли быть обусловлены аккумуляцией овражно-балочными потоками и делювиальными процессами. При допущении в Костенковско-Борщевском районе активных и широко распространенных солюфлюкционных процессов необходимо южную границу многолетней мерзлоты проводить намного южнее. Однако все это вступает в явное противоречие с палеоботаническими данными (например, с наличием остатков широколиственных пород, определенных не только по пыльце, но и по древесному углю).

Первая терраса некоторыми исследователями также подразделяется на два разновозрастных уровня. Более древний из них

стр.180

М.Н.Грищенко (1976) датирует первой половиной осташковского оледенения. По его мнению, именно с этим уровнем связаны стоянки Костенки III, IV, XXI. К отложениям более низкоoгo уровня первой террасы относится стоянка Борщево Н. Формирование этого уровня М.Н.Грищенко и Ю.Ф.Дурнев относят к заключительным фазам осташковского оледенения. Осташковским оледенением первая терраса датируется практически всеми исследователями (Васильев, Величко, Гришенко, Дурнев, Кригер, Лазуков, Москвитин и др.). Однако палеоботанические данные (правда, еще скудные) позволяют говорить, что за время формирования отложений первой террасы были неоднократные изменения растительности и климата то в сторону потепления, то похолодания, но самая холодная фаза осташковского оледенения до сих пор не выявлена.

Бассейн Клязьмы. Стоянка Сунгирь. Она находится на окраине Владимира в долине ручья Сунгирь, прорезающего левый склон долины Клязьмы. Стоянка стала всемирно известной благодаря уникальным погребениям верхнепалеолитических людей.

Археологическое изучение стоянки со времени ее открытия (1956) велось О.Н.Бадером. Геологией района стоянки занималось много исследователей. Больше других сделано В.И.Громовым, С.М.Цейтлиным и Л.И.Шорыгиной. Фауна млекопитающих и растительность изучались Р.Е. Гитерман, В.И.Громовым, Е.П.Метельцевой и В.Н.Сукачевым.

Геолого-геоморфологические особенности. Район Владимира в геоморфологическом отношении является ледниково-аккумулятивной равниной, местами густо расчлененной овражно-балочной и долинной сетью. Ручей Сунгирь, в долине которого (в 1,5 км выше устья) располагается стоянка,—приток Клязьмы. Глубина расчленения рельефа 20 — 25 м и лишь в придолинных участках Клязьмы до 50 — 60 м. Основные черты рельефа унаследованы еще с доледникового времени.

Самые древние плейстоценовые отложения — изредка встречающиеся подморенные песчано-супесчанистые горизонтально- и косо-слоистые отложения. Их возраст неясен. Вероятно, они слагают доднепровскую террасу. Наиболее важный маркирующий горизонт — морена, широко распространенная во всем районе и достигающая местами 10-15 м мощности. Она почти полностью нивелирует неровности доледникового рельефа. В литологическом отношении это супесчано-суглинистые, плохо отсортированные валунные неслоистые образования, в основном красно-бурого и реже темно-серого, иногда почти черного цвета. Местную морену обычно относят к днепровскому оледенению.

Долина ручья Сунгирь (рис. 54) выработана в морене, слагающей цоколь всех террас и поймы. В строении долины участвует разнообразный комплекс отложений (аллювий, озерные, болотные, делювиальные отложения и почвенные образования). Кроме поймы имеется три террасы, перекрытые плащом склоновых отложений .

Культурный слой залегает на глубине около 4 м в покровных облессованных коричневато-серых делювиальных суглинках, полого спускающихся вниз по склону. Как видно на рисунке, покровные суглинки имеют три погребенные почвы, полого спускающиеся вниз по склону. К средней из них приурочен культурный слой. Хотя культурные остатки встречаются во всей толще погребенной почвы и даже несколько выше нее, все же основная часть залегает в ее верхней трети. О.Н.Бадер указывает на деформированность культурного слоя. Выражается она в том, что кости нередко имеют вертикальное положение, кровля и подошва слоя неровные.

Деформирована и погребенная почва, в которой залегает культурный слой. Ее мощность 0,7—0,9 м. Это серый и темно-серый суглинок. Кровля и подошва почвы неровные. В ней имеются неправильной формы включения негумусированных суглинков, охристые разводы и т.п. Почва разбита грунтовыми жилами, трещинами, клиньями, выполненными суглинками, перекрывающими

стр.181

почву. Эти явления, а также деформированиость культурного слоя представляют собой мерзлотные деформации (солифлюкционное истечение, псевдоморфозы по ледяным клиньям и т.п.) . Их образование, по Л.Д.Шорыгиной и С.М.Цейтлину, произошло после сформирования почвы и после обитания здесь человека. По мнению Л.Д.Шорыгиной (1961), В.И.Громова (1966) ,это, вероятно, было в первой половине калининского оледенения, а по С.М.Цейтлину (1965),-в осташковское время.

Археологическая характеристика. Стоянка исследована на площади около 2500 м. Мощность культурного слоя от 40 до 90 см. К сожалению, культурный слой в последующем был поврежден солифлюкцией и бытовые объекты стоянки, кроме нескольких очажных ям (?) , не сохранились. Культурный слой такой мощности мог образоваться только в течение длительного обитания человека.

Среди кремневых орудий особенно интересны треугольные наконечники с двусторонней обработкой и с вогнутым или овальным основанием. Эти орудия главным образом и послужили основанием для отнесения Сунгиря к стрелецкой культуре. В остальных типах орудий большого сходства между этими памятниками не прослежено. Кроме наконечников есть резцы, скребки, скребла, долотовидные орудия. Техника раскалывания (по О.Н.Бадеру) примитивна. Нуклеусы аморфные, а не призматические. Почти все орудия изготовлены из валунного кремня. По мнению О.Н.Бадера и А.Н.Рогачева, Сунгирь скорее всего относится к позднему этапу стрелецкой культуры. Богато представлена на стоянке обработанная кость: наконечники и бусы из бивня мамонта, мотыги из рогов оленя, бусы из просверленных зубов песца, подвеска, изображающая лошадь или сайгу [Бадер, 1978].

Уникальными по обряду и по найденным вещам оказались открытые в Сунгире пять погребений. От первого из них сохранился череп женщины, лежащий у камня, пятно охры и несколько костяных бус. Второе погребение, расположенное под первым, принадлежало взрослому мужчине. Покойник лежал на спине в вытянутом положении. При нем были положены кремневый нож, скребло и обломок костяного предмета. Скелет был густо засыпан охрой, и на нем лежали многочисленные бусы из бивня мамонта. Размещение бус, сохранивших первоначальное положение, позволило реконструировать одежду. Костюм состоял из нераспашной рубахи, штанов, соединенных с обувью, и, возможно, плаща. На голове была надета шапка, богата украшенная бусами из бивня и просверленных клыков песца. На руках были тонкие браслеты из бивня и нитки бус. Под коленями и на щиколотках также прослежены перевязки из связок бус. По внутренней стороне ног нашитые бусы образовывали длинные лампасы, соединяющие штаны и обувь. Всего было нашито свыше 3,5 тысяч бус. Столь богато одетые покойники в палеолите неизвестны.

Еще более уникальные находки были сделаны в третьей могиле. Погребение также отличалось необычным ритуалом Неизвестными науке оказались и встреченные здесь находки. Как и первое погребение , оно содержало два яруса захоронений. Верхнее захоронение почти не сохранилось, но удалось проследить расположение скелета человека, лежавшего на спине. Из инвентаря было лишь несколько бус, колечко из бивня, раковина моллюска, каменные сверленые подвески и кремневый наконечник. На 65 см ниже было дно еще одной могилы, в которой лежали два скелета детей в вытянутом положении, головами друг к другу (рис.43). Могила была в длину около 3 м. Оба покойника были захоронены одновременно, об этом свидетельствуют положенные в могилу предметы и, главное, копья из бивня мамонта,которые длиннее скелетов людей. На других стоянках и в культурном слое Сунгиря подобных орудий или даже их обломков не было известно. Да никто из исследователей и не предполагал, что подобные орудия были у верхнепалеолитического человека. Длина первого копья —2,42 м, второго— 1,66 м. Кроме копий у каждого из скелетов лежало по нескольку дротиков

стр.182

и кинжалов из бивня мамонта. Одежда детей была богато украшена бусами, на руках браслеты, кольца и другие украшения. Были найдены костяная игла с отверстием и два "выпрямителя дротиков".

Сунгирь относится к первой половине верхнего палеолита, однако уже в это время существовали сложные идеологические представления, отразившиеся в погребальных обрядах. Вместе с тем существовала необыкновенно высокая техника обработки кости и относительно архаичная обработка кремня. Это ставит вопрос о своеобразии развития верхнепалеолитических культур и разной скорости развития внутри их различных "техник" обработки кости и кремня. Если признать однокультурность Сунгиря и костенковско-стрелецкой культуры, то различие во времени между ними даст материалы для решения вопроса о продолжительности существования верхнепалеолитических культур.

Палеогеографические условия и возраст. Общие особенности рельефа времени обитания сунгирьцев были близки к современным. В это время формировалась вторая надпойменная терраса. Первой террасы и поймы еще не было. Облик долин и их плановое расположение напоминали современные, но глубина расчленения была метров на 20 меньше. Обитатели стоянки жили на слабо возвышающемся над поймой того времени террасовидном уступе, недалеко от русла ручья .

О растительности дают представление палионологические анализы и определения остатков древесины. Хотя пыльцы и спор в отложениях , вмещающих культурный слой, обнаружено мало, среди нее имеется пыльца сосны, ели (преобладает),березы, ольхи, а также пыльца ряда травянистых растений. Наряду с этим была определена древесина березы (преобладает), ели и сосны. Базируясь на этих данных, В.Н.Сукачев указывал, что ландшафт времени палеолитической стоянки представлял собой территории с участками леса, в котором господствующей породой была ель, а березы и сосны было мало.

Фауна млекопитающих представлена костями мамонта (много), лошади (много) , северного оленя (очень много, крупная и мелкая формы) , песца (много), а также бизона, сайги, бурого медведя, росомахи (довольно много) , пещерного льва, волка, зайца-беляка, копытного лемминга и пеструшки, остатков которых немного. Определены также остатки птиц (тетерева, дикой курицы, серебристой чайки). В. И. Громов, указывая на количество остатков северного оленя и песца, делает вывод о суровых климатических условиях и лесотундровом ландшафте. Этот вывод, по его мнению, подтверждается наличием многолетней мерзлоты и широким разви-

стр.183

тием солифлюкционных процессов. Однако сошлемся на мнения Л.Д.Шорыгиной и С.М.Цейтлина о том, что деформация погребенной почвы и культурного слоя произошла после того, как здесь жили люди. Поэтому они не могут быть доказательством сурового климата времени обитания людей.

Нет полной ясности и о геологическом возрасте стоянки. Диапазон расхождений весьма велик, от конца микулинского межледниковья или начала калининского оледенения (Громов, Шорыгина Москвитин) до начала осташковского оледенения (Цейтлин). Столь значительные расхождения объясняются в основном различиями в корреляциях отложений, вмещающих культурные остатки, с отложениями второй террасы, с микулинским торфяником и с нижней погребенной почвой в районе Деревни Якиманское городище (20 км к северо-востоку от Владимира) .

Пыльцевые и карпологические анализы этого торфяника свидетельствуют о том, что в фазу климатического оптимума здесь произрастали ильмово-дубовые и грабово-липово-дубовые леса. Среди макроостатков определены бразения Шребера, альдрованда пузырчатая, западноевропейская липа и ряд других растений, произрастающих ныне в областях с более мягким климатом [Сукачев, 1966]. Подобная флора характерна для микулинского межледниковья. В.И.Громов с микулинским межледниковьем сопоставляет и аккумуляцию аллювия второй надпойменной террасы, считая, что завершение ее формирования произошло в конце микулинского межледниковья — начале калининского оледенения. К этой эпохе им относится и обитание сунгирьцев. С.М.Цейтлин одновозрастность торфяника и средней погребенной почвы с культурным слоем считает невозможной. Торфяник он относит к более древней эпохе, когда формировалась вторая нижняя погребенная почва. Ее образование происходило синхронно аккумуляции нижней части аллювия второй террасы. Это было в конце молого-шекснинского межледниковья . Обитание же человека им относится к начальным фазам осташковского оледенения. По нашему мнению, эта точка зрения находится в большем соответствии с особенностями геолого-геоморфологического строения, с палеонтологическими данными и палеогеографическими реконструкциями. С таким определением согласуются и две последние датировки культурного слоя по С14, выполненные в гронингенской лаборатории (24430 ±400 и 25 000 ±200 л.н.).

Бассейн Печоры Важность памятников бассейна Печоры огромна, так как они крайние северо-восточные памятники палеолита Русской равнины, расположенные недалеко от полярного круга. Выяснение геолого-геоморфологических условий их залегания может внести важные уточнения в датировку палеолита Русской равнины. Наибольшее значение имеют стоянки Бызовая и Медвежья пещера.

Стоянка Бызовая находится всего лишь в 175 км южнее полярного круга и в 60 км западнее Приполярного Урала. Она приурочена к устьевой части лога, выходящего в долину Печоры .Здесь имеются четыре надпойменные террасы. Четвертая терраса возвышается над рекой на 35 м, а третья - на 23 м. Эти террасы в районе стоянки прорезаны долиной ручья с двумя надпойменными террасами высотой в 18 и 12 м. Три низкие террасы цокольные. Цоколь возвышается над урезом на 12 м. На нем под всеми террасами на одной и той же высоте залегает 1,5-метровый прослой галечника с песча-но-глинистым заполнителем и с валунами. С этим галечником и связан культурный слой.

Культурный слой прослежен вдоль берега на протяжении 100м. Залегает он на глубине до 4 м. На вскрытой площади были обнаружены кремневые отщепы и орудия, кости животных. Остатков очагов не найдено. Коллекция каменных орудий очень небольшая (136 предметов). Имеются четыре орудия, изготовленные двусторонней обработкой (листовидные наконечники или ножи). Относительно много концевых скребков, есть скребла, проколки, игло-

стр.184

видное острие и резец. В. И. Канивец, как нам кажется без достаточного типологического обоснования, предполагает, что инвентарь Бызовой обнаруживает родство с костенковско-стрелецкой культурой и считает, что сюда дошли племена этой культуры.

Остатки млекопитающих принадлежат небольшому числу видов. Преобладают кости мамонта. В небольшом количестве встречены остатки северного оленя, лошади и волка. В.И.Канивец, базируясь на этих весьма скудных фаунистических данных, делает заключение о том, что во время обитания людей значительные пространства были заняты незалесенными ландшафтами Климат характеризовался резкой континентальностью, а зимы- малоснежностью. (Ныне стоянка Бызовая находится в области распространения северотаежных темнохвойных лесов.) Приведенных фаунистических данных, однако, для столь важного вывода явно недостаточно. Хотя палинологический анализ показал почти полное отсутствие пыльцы и спор, тем не менее именно из отложений, содержащих культурный слой, Б.И.Гуслицер (1971) указывает много пыльцы ели. Он считает, что культурный слой, вероятно, относится к молого-шекснинскому времени. Было определено несколько радиоуглеродных дат. Одна из них около 18000 лет. Вероятно, она омоложена, ибо это фаза максимума осташковского оледенения. Вряд ли человек мог в это время обитать вблизи Полярного Урала. Последняя из полученных дат равняется 25 450 годам. На наш взгляд, эта датировка более верная, но думается и она омоложена.

Стоянка Медвежья пещера. Находится на правобережье верхней Печоры в предгорной полосе Северного Урала, в районе устья Большого Шижима (около 62° с.ш.). Это одна из самых крупных пещер Северного Урала. Вход ее на 40 м выше уреза Печоры. Стоянка располагается в передней части грота в нижних слоях пещерных отложений. Они представлены переслаивающимися глинами, суглинками, песками с гравийно-галечниковым и глыбовым материалом. Мощность от 2,5 до 3,5 м. Мощность культурного слоя 0,2 — 0,4 м. В культурном слое содержится расщепленный кремень и много (до 60 тыс.) костей животных В.И. Канивец считает, что часть костей в пещеру принесена хищными животными.

Для орудий использовался местный кремень. Изобилие отходов производства свидетельствует о том, что первоначальная обработка кремня производилась на стоянке. Всего найдено 732 предмета, но орудий только 58. Среди них скребла, скребки, а, как пишет В.И.Канивец, "орудий законченных, хорошей выделки почти не встречено". Он считает возможным, несмотря на малое количество орудий и морфологическую невыразительность инвентаря, сблизить Медвежью пещеру со стоянкой Талицкого и с сибирским палеолитом, реконструируя две разновременные волны миграции верхнепалеолитического человека на Печору Первая (более ранняя) шла с юго-запада (стоянка Бызовая), а вторая (более поздняя—Медвежья пещера) шла из Сибири. Нам кажется, что эта гипотеза не имеет обоснования.

Имеется много костей млекопитающих - обычных представителей верхнепалеолитического комплекса, относящихся к 27 видам. Есть кости птиц, рыб и раковины моллюсков. Больше всего остатков северного оленя, зайца беляка, песца, пещерного медведя, лошади, овцебыка, волка. Костей мамонта и шерстистого носорога также довольно много. Вместе с ними имеются остатки лося косули, тигрольва, горностая, ласки, росомахи, соболя или куницы, хорька, белки,бобра, т.е. типичных обитателей леса, а также сайги, степной пищухи, ныне населяющих степные и полупустынные ландшафты. Лесные обитатели явно преобладают Среди птиц представлены куропатки, рябчик, воробьиные, крохаль. Наземные моллюски (Vallonia tenuilabris и Eulotia fruticum) тоже типичны для лесной зоны (особенно Eulotia fruticum, не заходящая в тундру)

Палеоботанические данные более скудные Древесный уголь представлен елью (Picea obovata). В спорово-пыльцевом спектре из культурного слоя преобладают споры (97% общего состава) ,

стр.185

главным образом папоротников. Имеются споры и типично лесных растений (сфагнума, плауна). Определена пыльца сосны, ели. древовидной березы . ольхи. Б.И.Гуслицер и В. И.Канивец эти данные используют для вывода о существовании во время обитания человека ландшафта холодной лесостепи. Нам этот вывод представляется странным, ибо не вытекает из всех приведенных выше данных. Наоборот, флористические и особенно фаунисгические данные свидетельствуют о лесных ландшафтах и климате, близком к современному. Палеонтологические данные не оставляют сомнения, что палеолитический человек обитал здесь в межледниковую (или очень теплую межстадиальную) эпоху, когда оледенение на Урале отсутствовало или было очень незначительным. В противном случае таежные ландшафты не ми ли здесь существовать В конце верхнего плейстоцена подобная палеоггеографическая обстановка могла быть только в молого-шекснинскую эпоху, к которой, вероятнее всего, и относится культурный слой.

Крым. Здесь известно мало верхнепалеолигических памятников, а на южном берегу Крыма их нет совсем. Эта особенность не получила пока объяснения . Известные стоянки являются пещерными. Самая интересная трехслойная стоянка Сюренъ I. располагающаяся во второй гряде Крымских гор на воеiочном склоне Бельбекского ущелья, возвышаясь над его днищем на 15 - 17 м. Мощность пещерных отложений достигает 9 м. Первым исследователем стоянки был К.С Мережковский (1881). Самые полные исследования проделаны Г.А.Бонч-Осмоловским (1926-1929), а публикации материалов Е. А. Векиловой. По Сюрени I существует обширная литература, в которой дается археологическая и палеонтологическая характеристика (млекопитающие, птицы. рыбы, растения). Опорным материалом для геологического датирования культурных слоев и для палеогеографических реконструкций служат главным образом палеонтологические данные (В.И.Громов, В. И.Громова, А.Ф.Гаммерман. А.Я.Тугаринов и др.).

Культурные слои залегают в непотревоженном состоянии. Большие коллекции орудий из трех слоев позволили проследить развитие верхнепалеолитической культуры Крыма В нижнем слое обнаружено несколько очагов. вокруг которых группировались находки. Кроме костей в нем было найдено свыше 13 тысяч экземпляров расщепленною кремня. Среди них есть мустьерские формы дисковидные нуклеусы, остроконечники, скребла. Их количество невелико. Основную массу составляют верхнепалеолитические орудия отнюдь не архаического облика (различные резцы, скребки, долотовидные орудия). Много небольших пластинок с ретушью по краям Края у большинства из них обработаны противолежащей ретушью. Есть проколки.

Средний слой менее мощен, но и в нем найдено свыше 5 тысяч кремневых предметов. Мустьерских форм меньше. Остальные типы орудий те же. Отсутствуют только долотовидные орудия и острия шательперрон. Мало микропластинок с ретушью. В верхнем слое почти исчезают скребки высокой формы и мустьерские типы орудий , но увеличивается количество микропластинок с ретушью. Среди них исчезают формы с противолежащей ретушью и преобладают пластинки с притупленным краем. Появляются геометрические микролиты— четырехугольники,сегменты .Найдены орудия из кости (наконечники, плоские острия .шилья и проколки). Есть и орнаментированные предметы.

Археологический материал в пределах эпохи верхнего палеолита не дает возможности датировать памятники. Это и было причиной того, что у разных исследователей в зависимости от их концепций датировки Сюрени I оказались различными. Так, Г.А.Бонч-Осмоловский (1934), будучи сторонником стадиальной концепции и, не находя в слоях Сюрени I солютрейских элементов, все слои ее датировал ориньяком. Е.А.Векилова же при датировке слоев Сюрени 1 (1953) исходила из признания локальных различий в палеолите и, в частности, средиземноморской провинции особого разви-

стр.186

тия верхнего палеолита [Замятин, 1951]. Она сопоставляла материалы Сюрени I с предложенной С.Н.Замятниным периодизацией верхнего палеолита Кавказа и пыталась найти аналогии слоям Сюрени I в его трех хронологических группах. Это и привело к выводу, что в культурных слоях Сюрени I отразилась почти вся эпоха верхнего палеолита. Культурная принадлежность Сюрени I определялась рядом исследователей. Большинство их (Е.А.Векилова, С.Н.Бибиков, А.А.Формозов и др.) не шли дальше того, чтобы отнести ее к средиземноморской провинции или к южной этнокультурной области (кавказской). Н.О.Бадер (1961) обратил внимание на достаточно большое своеобразие орудий этого памятника по сравнению с кавказскими и счел возможным говорить о том, что на территории Крыма и Кавказа в рамках одной провинции существовали две различные историко-культурные области. Мы разделяем его точку зрения о своеобразии культуры Сюрени I.

Палеонтологические материалы Сюрени I указывают, что, хотя фауна и флора в основном были представлены ныне существующими видами, встречены и экзотические для этих районов формы, характерные ныне для более северных областей. Наиболее многочисленны остатки млекопитающих. Костные остатки сайги, лошади, песца, лисицы нередко находились в анатомическом порядке. В общем представлены те же животные, которые здесь обитали и в мустьерское время. Но имеются и некоторые отличия (не только с мустьерской фауной, но и между фаунами разных слоев). Среди основных видов животных, характерных и для мустьерских слоев, назовем зубра, сайгу, гигантского, благородного и северного оленей, кабана, лошадь, лисицу, песца, зайца-беляка. Наряду с ними определены остатки пещерной гиены, бурого медведя, зайца-русака . бобра, сурка, тушканчика, мышей и др. (всего 30 видов).

Обращает на себя внимание наличие северного оленя и песца, столь несвойственных современной фауне Крыма, но чрезвычайно широко распространенных в верхнем плейстоцене. Кроме них здесь были встречены и остатки птиц, часть из которых обитает ныне также в основном в более северных районах (вплоть до тундровой зоны) (белая куропатка, альпийская галка, полярный жаворонок, тетерев и др ) . Часть из них ныне обитает в Крыму'только зимой, а часть (белая куропатка, например) не залетает южнее Полесья и севернее черноземной зоны (рис.47). В Восточной же Сибири она обитает вплоть до южных границ СССР. А.Ф.Гаммерман из культурных слоев определила угольки можжевельника, осины, крушины слабительной, рябины обыкновенной, березы и ивы. Ныне береза произрастает на 900 м, а рябина на 500 м выше стоянки Сюрень I Однако обратим внимание на то, что в Алупке в Воронцовском парке береза чувствует себя прекрасно. Е.А.Векилова указывает некоторые различия фауны в разновозрастных слоях. Так, наибольшее число холодовыносливых животных—в нижнем слое. В среднем отсутствуют остатки северного оленя, а в верхнем нет и белой куропатки, альпийской галки, полярного жаворонка. Случайны ли эти различия или отражают изменения фауны,климата и ландшафтов, сказать трудно. Е.А.Векилова объясняет их изменениями климата. На наш взгляд, это не обязательно. Отметим также, что птицы нижнего слоя представлены наибольшим числом видов (41 вместо 19 и 22 в среднем и верхнем). Поэтому указанные различия могли быть обусловлены не естественными различиями орнитофауны рассматриваемых эпох, а, скажем, неполнотой геологической летописи.

Находки указанных животных и растений служат основанием для заключения о том, что в горном Крыму в рассматриваемое время (особенно во время обитания наиболее древних жителей Сюрени I) были широко распространены альпийские луга, тундры и леса значительно более северного типа. Однако с этим нельзя согласиться полностью, ибо фауна млекопитающих и птиц в основном представлена видами, которые и ныне здесь обитают. К тому

стр.187

же многие из них не заходят в северные районы (фазан, жаворонки хохлатый и степной, стрепет и др.) Если бы было столь значительное похолодание, то вряд ли они продолжали бы обитать Однако, конечно, присутствие животных, ныне обитающих севернее, свидетельствует о менее благоприятных, чем ныне, условиях, но, по-нашему мнению, степень похолодания обычно преувеличивается. Говоря об изменениях фауны и флоры, необходимо иметь в виду, что в течение значительной части верхнего плейстоцена Черное море находилось в регрессивной стадии развития (новоэвксинский этап). В связи с этим Крым был не полуостровом, а частью, так сказать, монолитной суши, а берег Черного моря был южнее современного Это,конечно, не могло остаться без "ландшафтных последствий".

Кавказ Геолого-геоморфологическая и палеогеографическая характеристика стоянок Причерноморья. Обращает на себя внимание почти полное отсутствие верхнепалеолитических стоянок в пещерах высокогорной зоны Кавказа Это тем более примечательно, что памятники ашельской и мустьерской эпох в них имеются. А.Н Каландадзе.В П Любин.В М.Муратов и др объясняют это тем, что в верхнем палеолите пещеры этой зоны были перекрыты ледниками и поэтому люди селились в основном в Причерноморье Самые северные пещерные стоянки известны в Сочинском районе, где они располагаются в довольно низких пещерах (150-300 м абс. выс. ), приуроченных к склонам долин, открывающихся к Черному морю Южнее (бассейн Риони, Квириллы — Западная Грузия) много пещерных стоянок на высотах до 800 — 900 м. На Черноморском побережье сосредоточены в основном местонахождения на поверхности морских или речных террас (районы Адлера, Сухуми, Очамчири и др ) Находки имеются на поверхности высоких (150-100 м) и низких (25-15 м) террас Однако все они представлены находками кремней в верхней части морских и аллювиальных отложений, в перекрывающем их делювии или непосредственно на поверхности террас и их склонов Поэтому геологическая датировка в большинстве случаев неопределенная К тому же, вероятнее всего, они переотложены Открытых стоянок с хорошо сохранившимся слоем до сих пор не обнаружено Лучше геологически изученные пещерные стоянки сосредоточены в Сочинско-Адлерском районе (Ахштырская, Навалишенская, Воронцовская, Хостинская пещеры) Большинство из них многослойные и помимо верхнепалеолитических содержат и мустьерские слои

Охарактеризуем отложения, содержащие верхнепалеолитические слои. Как видно на рисунке 55, они весьма разнообразны (глины, суглинки, супеси, гумусированные отложения, обломки известняка) Мощности достигают 1 ,5 — 2 м Отложения сцементированны слабо, а для обломков известняка типична остроугольность Их образование обычно относят к ледниковым эпохам, когда, как считается, процессы физического выветривания усиливались

Какой-либо четкой стратификации отложений с верхнепалеолитическими слоями пока не фиксируется Поэтому нет геологических реперов, которые давали бы возможность коррелировать культурные слои Не дают такой возможности и единичные абсолютные датировки Для верхнепалеолитического слоя Ахштырской пещеры В В Чердынцев и др (1965) указывает дату в 19 500 ± 500 лет Близкая дата (22 200 лет) имеется и для Навалишенской пещеры (Однако для последней имеется дата и в 20 600 ± 650 лет, полученная для несколько более древних отложений ) Для верхнего слоя Малой Воронцовской пещеры имеется дата в 14 100 ± 140 лет Судя по этим датировкам культурные слои относятся к поздневалдайскому (осташковскому) времени

Фауна млекопитающих из пещерных стоянок весьма разнообразна и имеет некоторые отличия от фауны мустьерских слоев (Н К Верещагин, В И Громов и др ) В основном это животные, типичные и для мустьерской эпохи (пещерный медведь, зубр, баран, косуля, лось, кабан) Вместе с ними встречаются остатки

стр.188

лошади, благородного оленя, куницы, белки, лесного кота, а в ряде местонахождений Закавказья найдены остатки мамонта и шерстистого носорога. Однако на некоторых стоянках обнаружены остатки животных альпийского и субальпийского поясов (прометеева полевка, снеговая полевка, тур. кавказский тетерев, альпийская галка и др.). Остатки этих животных, ныне обитателей альпийских и субальпийских лугов, на столь низкой абсолютной высоте (200-500 м) указывают на похолодание. (Ныне здесь распространены смешанные широколиственные леса с вечнозелеными элементами) . О похолодании позволяют говорить и остатки лося, лошади, зубра, росомахи, мигрировавших сюда из более северных районов.

В последние годы появились первые результаты спорово-пыльцевых анализов для отложений с культурными остатками в Ахштырской пещере. Хотя они еще малочисленны (единичные образцы), все же позволяют в какой-то мере ориентироваться в особенностях ландшафтов и климата. В.П.Гричук и др. (1970) указывают, что во время обитания людей в ближайших окрестностях произрастали сильно осветленные или разреженные сосновые леса с небольшим участием хвойных и широколиственных пород. Помимо низких температур такой облик растительности был обусловлен и значительной сухостью. По их мнению, во время обитания здесь людей границы растительных поясов снижались не менее чем на 1000 м.

Археологическая характеристика. Исследовано свыше 60 памятников верхнего палеолита. Почти все они пещерные. Имеются лишь две стоянки открытого типа с сохранившимся культурным слоем (Чохская многослойная стоянка в Дагестане, Яворы в междуречье Зеленчука и Хуста) Наибольшее количество верхнепалеолитических памятников исследовано в бассейне Квириллы (Имеретия) и на Черноморском побережье Кавказа, вплоть до Туапсе. Верхнепалеолитические памятники Имеретии обычно имеют мощный культурный слой, содержащий очаги,кости животных и много расщепленного кремня.

Отсутствие стратиграфических данных для верхнего палеолита Кавказа привело к тому, что в основу исследований легла типологическая классификация С.Н.Замятнина (1957). Он выделил в имеретинских материалах три хронологические группы. Каждая представлена несколькими памятниками. Так, к ранней группе он отнес Таро-Клде, Хергулис-Клде. Для них характерно наличие мустьерских форм, обилие нуклевидных орудий, массивных резцов , скребков, крупных острий. Появляются пластинки с притупленным краем. Средняя группа представлена наибольшим количеством памятников (Сакажия, Девис-Хврели, Мгвимеви и др.). Изменение в орудиях от ранней группы к средней заключается в исчезновении мустьерских форм и в увеличении в числе и типах различных острий и пластинок с притупленным краем, появляются геометрические формы орудий (сегментовидные острия, треугольники, четырехугольники). К поздней группе С.Н.Замятнин отнес стоянку Гварджилас-Клде, в инвентаре которой уже преобладают пластинки и острия с притуплённым краем и геометрические формы орудий (треугольники, сегменты и др.). Все эти хронологические этапы связаны общей линией развития и постепенностью в изменении инвентаря. Инвентарь, сложившийся в начальную пору верхнего палеолита, изменяется медленно и постепенно, сохраняя свои особенности до позднего времени. Для имеретинских памятников характерно почти полное отсутствие двусторонне обработанных орудий и малое количество орудий из кости. Также редко встречаются и памятники палеолитического искусства.

Периодизация С.Н.Замятнина не потеряла для этого района своего значения и теперь. Лишь открытые Н.З.Бердзенишвили (1972) памятники ранней поры верхнего палеолита (Сагварджили I и Чахати) несколько изменяют и усложняют представления о ранней поре верхнего палеолита Имеретии. Она считает их более древними, чем Таро-Клде и Хергулис-Клде. Для них характерно сочета-

стр.189

ние мустьерских и верхнепалеолитических элементов как в техни ке раскалывания, так и в наборе орудий. Остроконечники и скреб ла занимают большое место в наборе орудий. Среди верхнепалеоли тических орудий представлены пластины с краевой ретушью, скреб ки, немногочисленные резцы. Почти ни один тип имеющихся здесь орудий не имеет сходства с орудиями имеретинской культуры. Ин тересно и то, что мустьерские элементы этих памятников не похо жи на близрасположенную кударскую мустьерскую культуру В последние годы многие исследователи рассматривают верхний палеолит Имеретии как единую археологическую культуру. Границы ее распространения за пределами Имеретин установлены недостаточно точно.

На Черноморском побережье Абхазии и Краснодарского края вплоть до Туапсе многие из стоянок известны лишь по сборам на поверхности. Остальные памятники пещерные. Известен ряд памятников в районе Сочи— Адлера (Ахштырская, Малая Воронцовская, Навалишенская, Ацинская). Однако в этих многослойных пещерах основное внимание было уделено исследованию нижележащих мустьерских слоев, материалы по верхнепалеолитическим слоям почти не опубликованы.

Культурная принадлежность Причерноморских стоянок обоснована недостаточно. Некоторые памятники этого района по набору орудий и их типам отличаются от стоянок имеретинской культуры (например, Амткельская пещера в бассейне Кодори [Бердзенишвили, 1972], Широкий мыс близ Туапсе (Щелинский). Высказывалось предположение, что верхний палеолит этого района происходит от хостинской мустьерской культуры, принадлежащей к зубчатой линии развития [Любин. 1975]. Таким образом, мы имеем основания предполагать, что на Кавказе существовало несколько археологических культур. Для конца верхнего палеолита это явление можно считать уже установленным (Н.Бадер). Интересно, что на этом этапе имеретинская культура распространяется более широко— памятники ее известны и на территории Абхазии , и в низовьях Дона.

Нельзя не упомянуть стоянок Прикубанья, где известно свыше десяти пещерных местонахождений. В них, так же как и в других районах Кавказа, отсутствует двусторонняя обработка орудий, но прямого сходства с орудиями имеретинской культуры как будто установить не удается как в ранних, так и в поздних памятниках (Каменномостская стоянка, Губские навесы I, IV и др.) Ряд исследователей считает, что палеолит Кавказа входит в большую этнокультурную область (южную, средиземноморскую). Различия в инвентаре памятников этой области с памятниками приледниковой Европы объясняют разницей происхождения населения, принесшего сюда разные традиции изготовления орудий.

Почему же в Крыму и на Черноморском побережье Кавказа обнаружено так мало открытых стоянок верхнего палеолита с хорошо выраженным культурным слоем? Это характерно для Черноморского побережья Кавказа, бассейна Кубани, побережья Азовского моря (за исключением районов, прилегающих к низовьям Дона), для побережья Крыма и северо-западного Причерноморья Казалось бы, в верхнем палеолите, часть которого совпала с последним оледенением, здесь были значительно более благоприятные условия, чем в центральных районах Русской равнины, а тем более в Сибири.

Объяснять это плохой изученностью нельзя. Эти районы исследованы довольно хорошо. К тому же с давних пор здесь известны пещерные верхнепалеолитические стоянки. Главная причина этого заключена, на наш взгляд, в особенностях палеогеографии. Дело в том, что в послекарангатское время вплоть до конечных фаз плейстоцена Черное море находилось в регрессивной стадии развития (А.Д.Архангельский, Л.А.Невесская, Е. Н.Невесский, А.Б.Островский, Г.И.Попов, П.В.Федоров и др.). Уровень моря понизился на 70-80 м, а по мнению ряда исследователей - даже

стр.190

на 120 м. Эта фаза сопоставляется с гримальдийской регрессией Средиземного моря, уровень которого признается еще более низким (до -140 м) . На севере Русской равнины этой регрессии соответствовало калининское оледенение, а на Кавказе- первая фаза верхнеплейстоценового оледенения.

Береговая линия Черного моря находилась в краевой зоне шельфа (П.Н.Куприн, Ф.А.Щербаков и др.) и фиксируется широкой полосой прибрежно-морских отложений, среди которых много ракушечников. Ближе к берегу они замещаются лиманными, дельтовыми и аллювиальными отложениями. Они в свою очередь замещаются лессами и лессовидными отложениями, которые распространены в пределах всей акватории Азовского моря (Ю.П.Хрусталев и др.) .

Это свидетельствует о том, что в совсем недавнее время на месте современного Азовского моря была суша, прорезанная долиной Дона, устье которого находилось южнее Керченского пролива (М.С.Благоволин). Шельф северо-западной части Черного моря также был сушей, расчлененной Днестром и Днепром. Крым, таким образом, не являлся полуостровом. Черноморское побережье Кавказа расчленялось глубокими долинами, днища которых находятся на десятки метров ниже современного уровня моря. А.Б.Островский считает, например, что уровень моря был на 110-115 м ниже современного. К нему были привязаны наиболее низкие уровни речных долин. На их склонах формировались пролювиально-делювиальные лессовидные отложения.

Позже наступило чередование трансгрессивных и регрессивных этапов (например, предсурожская регрессия (до -60, -70 м), сурожская трансгрессия (до 0- 6 м) значительная новоэвксинская регрессия, когда уровень моря был на 25 — 30 м ниже современного. Морская фауна из новоэвксинских отложений имеет много каспийских форм, указывающих на низкую соленость (в прибрежных районах около 5% ). Это результат того, что прерывалась двусторонняя связь со Средиземным морем. П.В.Федоров (1974) считает, что в это время уровень Черного моря был на 30- 40 м выше уровня Средиземного моря. Поэтому был лишь отток из Черного моря, и, кроме того, вместе с речным стоком поступали сильно опресненные воды Каспия ,что обусловливало низкую соленость черноморских вод. Новоэвксинская регрессия сопоставляется с последней ледниковой эпохой (от 23—25 до 9—10 тыс. лет назад).

Таким образом, длительное время уровень Черного моря был ниже современного. В связи с этим верхнепалеолитические и частично мустьерские стоянки должны находиться в основном ниже современного уровня моря. По мере его повышения люди покидали свои поселения, которые вскоре погребались или (и) разрушались абразионными процессами. При таком объяснении становится понятным столь поражающее отсутствие стоянок верхнего палеолита не только на побережье Азовского моря и в северо-западном Причерноморье, но и на южном берегу Крыма.

Об изменениях уровня Черного моря свидетельствуют и более молодые памятники, находящиеся ныне ниже уровня моря. Так, в Колхиде стоянки неолита и ранней бронзы залегают иногда на 8— 10 м ниже уровня моря. Некоторые голоценовые торфяники погружены на глубину до 40 м и глубже. Все это выразительные свидетельства существенных палеогеографических изменений за сравнительно короткое время. Тем более подобные различия необходимо учитывать для верхнего палеолита. Считать же Причерноморские районы в верхнем палеолите слабо заселенными неверно. Причерноморские районы Кавказа были в то время самыми благоприятными для обитания. Более свободными и удобными, чем даже сейчас ,были и сухопутные связи с Малой Азией.

Азиатская часть СССР. Археологические исследования последних 15 — 20 лет ознаменовались здесь открытием большого числа новых памятников и новых районов их распространения.

стр.191

Памятники верхнего палеолита этого региона обнаруживают ряд особенностей, по которым они сходны между собой и отличаются от стоянок Европейской части СССР. По мнению одних исследователей [Замятнин, 1951], они входят в сибиро-монгольскую провинцию верхнего палеолита. Другие исследователи (Величко, Гвоздовер) включают их в еще более обширный круг африканских и азиатских памятников, где верхний палеолит в его европейско-ближневосточном варианте вообще не представлен. Инвентарь сибирских и среднеазиатских памятников, несмотря на их разнообразие, обладает некоторыми общими чертами: в нем от ранних до поздних памятников сохраняются архаические традиции - леваллуазская техника раскалывания, галечные орудия, мустьерские скребла и остроконечники и вместе с ними сосуществуют типично верхнепалеолитические клиновидные нуклеусы, микропластинки-вкладыши, представлено высокое развитие обработки кости и, наконец, искусство.

Геолого-геоморфологические исследования сибирских палеолитических стоянок велись многими исследователями. Сводка этих материалов дана В.И.Громовым (1948). Материалы изучения последних лет сообщаются в публикациях Э.И.Равского и особенно С .М .Цейтлина.

Стоянки Сибири распространены неравномерно и составляют несколько групп. Енисейская группа: а) в районе Красноярска, б) в районе Чулымо-Енисейской равнины (Афонтовские стоянки, Кокоревские и др.); Ангарская (Мальта, Буреть и др.); Ленская группа в верховьях Лены (Макарово, Частинская, Шишкино); Забайкальская - бассейн Селенги и ее притоков (Санный мыс, Ощурково и др.) и, наконец, алтайская группа (Сросткинская культура и др.). В последние годы открыты стоянки на Алдане, в низовьях Индигирки, на Колыме, на Камчатке.

Обнаруживая сходство, памятники Сибири не однородны по культуре и разновременны. З.А.Абрамова (1975) предлагает, исходя из сходства и различия локальных культур, выделить несколько культурных областей (табл. 9): южно-сибирскую (культуры Енисея, Забайкалья и Алтая); средне-сибирскую, куда входят мальтинско-буретьская культура и ее варианты и, наконец, северо-восточно-сибирскую (памятники дюктайского типа). Это предложение остается рабочей гипотезой, позволяющей подойти к изучению истории заселения верхнепалеолитическим человеком Сибири. Стоянки долины Енисея. Здесь известно несколько десятков местонахождений, позволивших поставить вопрос об их культурной принадлежности. З.А.Абрамова (1975) считает,что здесь параллельно существовали две культуры — афонтовская и кокорев-ская.

Афонтовская культура (рис. 56) в настоящее время представлена несколькими стоянками (Афонтова гора I, II, III, IV; Кокорево I, III; Таштык I и II). Памятники имеют абсолютные даты от 20 до 12 тыс.

Ко коревская культура. Стоянки Кокорево I (восемь слоев), Кокорево IV (три слоя) , Новоселове VI и VII, Алешки, Первомайская . Отличия от памятников афонтовской культуры прослеживаются главным образом по кремневому инвентарю. Обработанная кость представлена сходными формами (в первую очередь наконечниками и ножами с пазами для кремневых вкладышей). В Кокорево 16 был обнаружен роговой наконечник,в пазу которого сохранились вкладыши и обломок лопатки зубра, с вонзившимся в нее обломком другого рогового наконечника-редчайшее прямое свидетельство охоты палеолитического человека. Остатков долговременных жилищ не установлено. Это позволяет предполагать сезонный характер большинства поселений.

Геолого-геоморфологическая характеристика. На участке Красноярск-Минусинск долина Енисея врезана в коренные породы на 250- 300 м. Склоны осложнены лестницей террас. Их количество, по представлениям разных исследователей, от 5 до 13 (Архи-

стр.192

пов, Горшков, Зубаков, Лаухин, Фениксова, Цейтлин и др.). Самые высокие террасы подняты на 120-140 м. Сложены они суглинками, супесями, песчано-галечными отложениями. Наиболее древние плейстоценовые террасы (от 100 до 50 м высоты) датируются нижним и средним плейстоценом. Ниже по течению эти террасы выклиниваются, сливаясь с междуречьями. Как правило, эти террасы имеют сложное строение, свидетельствующее о последовательных тектонических движениях, колебаниях уровня океана, изменениях климатических условий и т.д. Все это получило выражение в том, что в их строении участвует сложный комплекс аллювиальных и аллювиально-озерных отложений.

Низкие террасы состоят из трех надпойменных террас с примыкающей поймой. Террасы имеют высоту в 15- 20, 10— 12 и 7-8 м. Формировались они в верхнем плейстоцене и голоцене. С ними связано большинство стоянок (рис.55).

Вторая терраса Енисея (15 — 20 м) и его значительных притоков аккумулятивная, широко распространена и хорошо выражена. В Красноярском районе подошва аллювия залегает на 5 — 7 м, а в низовьях Енисея даже на 30—40 м ниже современного уреза. Мощность аллювия на нижнем Енисее достигает 40—50 м, а в районе Красноярска 20—25 м. Русловой аллювий представлен в основном песками с различным количеством гравийно-галечникового и даже валунного материала.

Образование аллювия совершалось в условиях, близких к современным, когда широко были развиты таежные ландшафты и близкие к современным климатические условия.В.А.Зубаков (1972), исходя из палинологических исследований М.П.Гричук и Н.В.Никольской,считает, что в это время здесь произрастала северная тайга с лиственницей, елью и кедром, датирует эту часть аллювия конечными фазами зырянского оледенения. Во время же формирования верхней части аллювия В.А.Зубаков (1972) допускает, что здесь могла формироваться южная тайга с примесью широколиственных пород (дуб, вяз, орешник) , пыльца которых встречается в аллювии (до 12%). Мы считаем, что пыльца широколиственных находится во вторичном залегании. Об этом свидетельствуют все

стр.193

данные, на основе которых строятся палеогеографические заключения.

Они подтверждают, что климат каргинского времени был близок к современному или даже несколько прохладнее. С.М.Цейтлин образование верхней и средней части пойменного аллювия второй террасы относит к первой фазе сартанского оледенения. Нам кажется, и большинство исследователей поддерживают нас в этом убеждении, что формирование аллювия второй террасы завершилось еще в весьма благоприятных климатических условиях каргинской эпохи (Горшков, Зубаков, Лаухин, Фениксова и др.).

Верхняя часть разрезов второй террасы обычно представлена монотонными лессовидными супесями и суглинками в 2 — 3 м мощности. Их образование происходило уже после выхода террасы из стадии поймы. В них во многих разрезах фиксируется одна или две погребенных почвы. Они довольно маломощны (0,1 — 0,4 м), часто карбонатны, нередко разбиты трещинами усыхания или морозобойными трещинами. Скорее всего они формировались в засушливы, возможно степных условиях (Цейтлин и др.) .

Лессовидные суглинки и погребенные почвы есть на поверхности и склонах более высоких террас. Здесь они иногда достигают 20 — 30 м мощности. К этим отложениям приурочены верхнепалеолитические стоянки. Например, культурный слой стоянки Афонтова гора, находящейся в городской черте Красноярска, залегает в покровных отложениях на глубине до 8—10 м. Первоначально они сформировались на террасе (30 м) , но впоследствии сползли на поверхность второй террасы (В.И.Громов, Э.И.Равский, С.М.Цейтлин). Абсолютная дата стоянки определена по древесному углю и равна 20900 ± 300. Вероятно, это одна из самых древних стоянок долины Енисея (табл. 10).

Во многих разрезах верхняя часть аллювия второй террасы, погребенные почвы и лессовидные суглинки деформированы. Нередко деформациями захвачены и культурные слои. Почти все они связываются с многолетней мерзлотой (солифлюкционное истечение, морозобойные трещины и т.п.). Этим самым за ними признается важное палеогеографическое значение.

Наиболее древние стоянки долины Енисея залегают в средней части пойменного аллювия второй террасы (Таштык I (нижн.) , Кокорево I, Кокорево II (нижн.) , Кокорево IV и др.) .Мощность культурных слоев небольшая. Люди здесь жили тогда,когда терраса была еще поймой. Все упомянутые культурные слои залегают под нижней погребенной почвой. Э.И.Равский и С.М.Цейтлин этот аллювий считают перигляциальным, а время аккумуляции относят к начальным стадиям сартанского оледенения. Однако, как видно из табл. 10, абсолютные датировки весьма поздние (12-15 тыс. лет назад). Сказать, что же более верно (абсолютные датировки или заключения по геолого-геоморфологическим данным) , сейчас невозможно. К верхней части аллювия второй террасы С.М.Цейтлин

стр.194

относит только верхний культурный слой стоянки Тележный лог (Кокорево II). Более молодые культурные слои залегают в лессовидных отложениях над погребенными почвами второй террасы (стоянка Дружиниха, например, находящаяся в 100 км севернее Красноярска) . Стоянка Кокорево, как считает С.М.Цейтлин, залегает даже в отложениях конуса выноса, перекрывающего аллювий второй террасы. Все стоянки в покровных отложениях сартанские.

Для некоторых разрезов второй террасы Енисея С.М.Цейтлин указывает аллювий над верхней погребенной почвой, что, по его мнению, свидетельствует о повторном цикле аккумуляции аллювия , начавшемся уже после того, как какое-то время терраса была надпойменным уровнем. С этим временем он сопоставляет резкое увеличение высоты паводковых вод в конечные этапы сартанского оледенения. Эту фазу он синхронизирует с верхним дриасом Европы (11 — 10 тыс. л.н.), когда шло формирование первой надпойменной террасы. Нам думается, что залегание аллювия над погребенными почвами совсем не обязательно должно указывать на повторный цикл аккумуляции аллювия, отделенный от эпохи формирования аллювия "основного" цикла фазой надпойменного развития. Подобное явление могло быть и без "надпойменного" этапа развития, ибо в заключительные фазы формирования любой террасы переслаивание делювиальных и аллювиальных отложений— явление более или менее ординарное. Хотя, конечно, не исключено, что мог быть и повторный цикл.

Первая надпойменная терраса (8—12 м) также широко распространена. Обычно она аккумулятивная. Мощность аллювия до 20 — 25 м. В Красноярско-Минусинском районе подошва аллювия нахо-

стр.195

дится на 8— 10 м ниже уреза. Большинство исследователей признают, что она сложена как нормальным ,так и перигляциальным аллювием. Первый представлен русловыми галечниками и песками. Иногда в них есть древесные остатки ели. Спорово-пыльцевые анализы показывают значительное участие древесных пород. Верхняя часть аллювия сложена мелко- и тонкозернистыми пылеватыми песками и песчанистыми супесями (перигляциальный аллювий) .

Спорово-пыльцевые анализы, приводимые в работах многих исследователей (С.А.Архипов,М.П.Гричук,В.А.Зубаков,С.А.Лаухин, В.В.Фениксова и др.) , показывают разнообразные типы спектров, указывающие на смены ландшафтных обстановок (от разреженных и заболоченных березово-сосновых лесов с примесью ели и кедра до безлесных разнотравно-злаковых группировок) . Это говорит о суровых климатических условиях. Деформация аллювия свидетельствует о наличии многолетней мерзлоты.

Формирование нижней части аллювия первой надпойменной тер-

стр.196

расы Енисея многими исследователями относится еще к каргинскому времени, но основная его часть признается сартанской. Существует мнение, что образование первой террасы завершилось уже в начале голоцена. В самом деле с верхами ее аллювия связаны эпипалеотические стоянки (Переселенческий пункт и др.). Более древние стоянки первой террасы залегают ниже. Стоянка Бирюса, например, находится в верхней, а стоянка Переселенческий пункт — в средней части пойменного аллювия (С.М.Цейтлин) . Таким датировкам не противоречат и археологические данные. Выше культурных слоев в разрезах фиксируются мерзлотные деформации. Имеются псевдоморфозы по ледяным клиньям, разнообразные смятия. Это дает основание для заключения о том, что люди жили до последнего сильного похолодания заключительных фаз сартанского оледенения.

Можно говорить, что за время обитания верхнепалеолитических людей климат и ландшафты претерпели неоднократные колебания. В отдельные эпохи климат был близок к современному и в районе стоянок преобладали лесные ландшафты. Однако длительное время господствовали открытые ландшафты степного типа. Климат же был резко континентальным (холодным и сухим). Это была эпоха сартанского оледенения. Анализ геолого-геоморфологических и палеонтологических данных по стоянкам привел Э.И.Равского и С.М.Цейтлина к заключению о том, что большинство стоянок Енисея относится именно к этой эпохе.

Наверное потому,что облик ландшафтов был повсюду более или менее сходным, состав фауны млекопитающих в культурных слоях в общем однотипный. Преобладают северные олени, мамонты, бизоны, зайцы. Вместе с ними много других представителей верхнепалеолитического комплекса (лошадь, благородный олень, сайга, лось, песец, волк, росомаха) . Встречаются также сибирский козел, горный баран, т.е. обитатели гор. Шерстистый носорог редок.

Стоянки бассейна Ангары. Большинство стоянок (около 30) обнаружено на участке долины Ангары между Иркутском и Братском. Исследователи, изучавшие геологию стоянок, делят их на три группы: 1) стоянки, приуроченные к покровным отложениям третьей надпойменной террасы (Мальта, Буреть, Военный госпиталь) ; 2) стоянки в покровных отложениях на второй надпойменной террасе (Красный Яр, Черемушник и др.); 3) стоянки в пойменном аллювии первой надпойменной террасы (Усть-Белая и др.). Такое подразделение облегчает сопоставление стоянок не только в бассейне Ангары, но и в долине Енисея. К тому же прослежен переход некоторых террас Ангары в одновысотные террасы Енисея.

На Ангаре известна мальтинско-буретьская культура. К ней относятся Мальта, Буреть, верхний слой Красного Яра, Федяево и др. Вариантами этой культуры считают Ачинскую стоянку на Чулыме, Тарачиху на Енисее [Абрамова, 1975]. Мальта и Буреть были первыми в СССР памятниками,позволившими говорить об археологических культурах. Типы жилищ, кремневый инвентарь, произведения искусства этих памятников почти неотличимы. Что же представляют собой эти стоянки? Изложим более полно опубликованные материалы по Мальте. Она была открыта и исследовалась М.М.Герасимовым и сейчас раскопана целиком. Культурный слой распространен На площади около 1100 кв. м. Было обнаружено пятнадцать жилищ. В их расположении прослеживалась известная закономерность. Девять одинаковых жилищ, образовывая поселение, были вытянуты вдоль реки и делились длинной постройкой на две группы. Несколько в стороне была третья группа из четырех кучно расположенных жилищ. Сооружения различались по размерам , форме и конструктивным особенностям. Среди них были наземные и углубленные (полуземлянки), прямоугольные и округлые. Для постройки использовались кости животных и плиты известняка. Постройки даже имели завалинки.

На стоянке собрана интереснейшая коллекция кремневых и костяных орудий (рис. 59) , произведений искусства. Каменный ин-

стр.197

вентарь стоянки содержит значительно меньше архаичных элементов, чем большинство памятников Сибири. Это дало основание предполагать связи Мальты не с сибирскими, а с европейскими памятниками. Однако такое предположение у большинства исследователей вызывает вполне обоснованные сомнения (см. табл. 9) . Для Мальты характерно широкое использование кости для изготовления орудий (наконечники, иглы, булавки, шилья, рукоятки с сохранившимися в них кремневыми орудиями и пр.). Интересны пуговицы, вырезанные из кости и камня (нефрит, змеевик, кальцит). Найдено очень много украшений: ожерелья, подвески, диадемы, браслеты, обычно нарядно орнаментированные. Интересны уникальные произведения искусства этого памятника: гравюра мамонта, скульптуры водоплавающих птиц, серия женских статуэток из бивня мамонта. На многих из них переданы черты лица и одежда. Было обнаружено и погребение ребенка с богатыми украшениями и сопровождавшим покойника инвентарем.

Геолого-геоморфологические данные по Мальте (рис.57) показывают, что культурный слой залегает в делювиальных лессовидных суглинках третьей (16 — 20) террасы реки Белой при впадении ее в Ангару. Культурный слой приурочен к слабовыраженной погребенной почве. Обитатели Мальты и Бурети жили во время завершения формирования аллювия второй террасы. Это признается многими исследователями. Однако вторая терраса Енисея и Ангары не может быть древнее каргинского межледниковья. Об этом имеется много данных в работах разных исследователей. С.М.Цейтлин погребенную почву считает каргинской и образовавшейся в лесных ландшафтах. Возраст залегающих на почве стоянок не может быть древнее каргинского межледниковья. Геолого-геоморфологические данные указывают на то, что Мальта и Буреть по возрасту довольно близки к стоянкам второй надпойменной террасы. Имеющаяся для Мальты датировка по С14 (14750+ 120), вероятнее всего, сильно омоложена. Датировка иониевым методом равнялась 23 000 ± 5000 лет.Были и другие значительно отличающиеся датировки.

Фауна млекопитающих относится к верхнепалеолитическому комплексу. В.И.Громов (1948) указывает, что преобладали остатки северного оленя, мамонта и шерстистого носорога. Вместе с ними были остатки лошади, бизона, благородного оленя, росомахи, бурого медведя, пещерного льва, волка, песца. Н.М.Ермолова (1974) , специально изучавшая фауну стоянок Ангары, приводит сведения, касающиеся совместных находок в культурных слоях Мальты и Бурети зубов раннего и позднего типов мамонта. Отмечено также совместное нахождение костей как крупных,так и карликовых особей мамонтов. Важность этих фактов в том, что различные формы мамонтов обычно широко используются для определения возраста отложений. Считается, что ранние формы обитали в среднем плейстоцене, поздние- в верхнем, а карликовые— в самом конце верхнего плейстоцена. Их совместное нахождение в культурном слое Мальты и Бурети, а также материалы по другим местонахождениям заставляют отказаться от подобных представлений. Данные по бассейну Ангары и ряду других районов Сибири заставляют также отказаться и от использования остатков длиннорогого и коротконогого бизонов для определения соответственно среднеи верхнеплейстоценового возраста вмещающих отложений.

Остатки этих животных также встречаются совместно. Н.М.Ермолова, анализируя фауну, приходит к заключению, что жителей Мальты и Бурети окружали ландшафты, напоминающие лесотундры и холодные лесостепи. Климат же был теплее, чем современный климат лесотундровых районов.

Стоянки второй (14-16 м) террасы (Красный Яр, Черемушник, Федяево и др.) также залегают в покровных отложениях (рис .57). В них есть погребенные почвы, кое-где деформированные, вероятно, мерзлотными процессами времени сартанского оледенения.

стр.198

Самые древние слои многослойных стоянок Красный Яр, Сосновый бор могут быть по возрасту весьма близкими с Мальтой и Буретью (несколько моложе их) . Фауна млекопитающих также близка. Хотя есть и некоторые отличия. Например, в верхних горизонтах стоянки Красный Яр значительно увеличивается количество костных остатков лошадей (со стройными конечностями), хотя в общем облик фауны остается прежним. Это может быть объясняется расширением площадей, занятых перигляциальными степями с тундровыми элементами. В культурном слое стоянки Федяево имеются остатки благородного оленя и лося, что, возможно, связано с увеличением облесенности.

Из материалов южносибирских стоянок видно, как постепенно исчезал шерстистый носорог и мамонт. Причем, носорог исчез раньше мамонта. В культурных слоях стоянок заключительных фаз верхнего палеолита оба этих животных не встречаются. В северных же районах они обитали до конца верхнего плейстоцена, а мамонт может быть до начала голоцена. Разновременность вымирания шерстистого носорога и мамонта отмечается и для Европы.

Стоянки первой террасы (6 — 8 м) бассейна Ангары залегают в пойменном аллювии. Самая интересная из них — Усть-Белая (15 культурных слоев). Первая терраса в районе Усть-Белой аккумулятивная (рис. 57). В нижней части сложена русловым песчано-галечно-валунным аллювием. А верхняя часть террасы представлена в основном песками пойменной фации. В них и залегают культурные слои. Самые древние слои относятся или к самому концу верхнего палеолита, или к началу мезолита и залегают в отложениях конца сартанского оледенения.

Бассейн Алдана. За последнее десятилетие Ю.А.Мочановым были открыты и исследованы новые районы палеолитических стоянок (бассейны Алдана, Колымы, Индигирки, северо-западное побережье Охотского моря) . Стоянки этой огромной территории, по мнению исследователя, образуют одну дюктайскую культуру. Для нее характерно большое число двусторонне обработанных орудий — ножей и наконечников копий (рис. 58). Стоянки расположены как на открытом воздухе, так и в пещерах. Многие из них mhoi o-слойны. Продолжительность существования дюктайской культуры—около 25 тыс. лет [Мочанов, 1977]. К дюктайской культуре, вероятно, относится и стоянка Ушки, открытая Н.Н.Диковым (1967) на Камчатке.

Большая ценность этих памятников в том, что они залегают в различных и весьма ясных геолого-геоморфологических условиях. По ним уже имеются абсолютные датировки (от 35 до 10 тыс. лет назад) . Стоянки приурочены к различным участкам долины (от верхних до нижних ее частей). К сожалению, геолого-геоморфологические особенности залегания охарактеризованы еще неполно. Из данных Ю. А.Мочанова следует, что самые древние стоянки (Усть-Миль II, Ихине II) залегают в нижней и средней части пойменного аллювия третьей (18—20 м) террасы, абсолютные датировки которого 33 — 35 тыс. лет. Более молодые слои этих стоянок (23 — 31 тыс. лет) также находятся в пойменном аллювии. Судя по абсолютным датам это стоянки каргинской эпохи. Более молодые стоянки залегают в пойменном аллювии второй террасы (12 — 13 м) и имеют датировки в 17—18 тыс. лет (Нижне- и Верхне-Троицкие стоянки). Самые молодые отложения пойменного аллювия этой террасы имеют возраст около 12 тыс. лет, т.е. стоянки этой террасы сартанские. Многослойная пещерная стоянка Дюктай также сартанская. Самые молодые слои палеолита имеют даты в 12-13 тыс. лет. Дюктайская пещера располагается всего лишь на 13 м выше уреза реки. По мнению С.М.Цейтлина, палеолитические слои Дюктайской пещеры соответствуют первой половине сартанского оледенения.

Встречающаяся в культурных слоях фауна верхнепалеолитическая (мамонт, шерстистый носорог, бизон, овцебык, лошадь,северный олень) . Различий в ее составе в разновозрастных слоях не наб-

стр.199

людается. Пожалуй, можно лишь сказать, что Ю.А.Мочанов для стоянок второй террасы не указывает шерстистого носорога. Но является ли это свидетельством его отсутствия в это время, сказать трудно, ибо в других районах он обитал. Во время формирования третьей террасы в долине были лиственнично-сосновые леса с елью и березой, т.е. ландшафты, сходные с современными. Позже (во время формирования второй террасы) они сменились лесотундрой.

Дальний Восток. До недавнего времени верхний палеолит здесь не был известен. Теперь же открыт ряд стоянок на юге (бассейн Амура), а также на северо-западном побережье Охотского моря и на севере (Камчатка) . Публикаций по стоянкам Дальнего Востока мало и в них приводятся лишь самые общие геолого-геоморфологические особенности районов стоянок.

На юге Дальнего Востока относительно недавно стал известен ряд памятников на Амуре и его притоках. Одна из важнейших — стоянка Осиновская близ Уссурийска, открытая А.П.Окладниковым в 1957 г. Инвентарь ее нижнего слоя содержит тщательно обработанные чопперы и другие галечные орудия, скребла и ножи изготовленные из широких пластин, снятых с леваллуазских нуклеусов . Теперь известен уже ряд памятников с осиновской культурой. Предполагается ранний возраст этих памятников. Известны здесь и более поздние памятники: пещера Географического общества на Сучане, грот Кумары и Кумары III на Амуре. В их инвентаре вместе с галечными орудиями встречаются резцы,скребки и двусторонне обработанные листовидные наконечники. А.П.Окладников и А.П.Деревянко (1975) полагают, что эти памятники тяготеют не к культурам приледниковой области Азии, а к комплексам более южных районов (Япония, Индокитай).

Интересная стоянка Ушки (среднее течение р. Камчатки).Четыре верхнепалеолитических слоя залегают в аллювии первой террасы. Во втором снизу культурном слое встречено погребение,в котором найдены бусы и подвески из камня, много охры. Скелет не сохранился. Для этого слоя Н.Н.Диков (1960) дает две датировки по С14 (14300 + 200 и 13 600 ± ?.50). Самый молодой верхнепалеолитический слой имеет дату в 10 360 ± 350 лет) . Абсолютные даты и приуроченность стоянки к первой надпойменной террасе свидетельствуют о позднесартанском возрасте памятников.

Находки верхнего палеолита на северо-востоке СССР и на северо-западе Аляски отчасти проясняют проблему первоначального заселения Северной Америки. Большинство исследователей считают , что люди проникали туда сухопутным путем через так называемый Берингийский мост, в то время, когда пролив отсутствовал. Однако, на наш взгляд, это менее вероятно ,нежели проникновение их по льду Берингова пролива.

К такому заключению нас склоняют следующие соображения. Геолого-геоморфологические данные свидетельствуют, что последнее сухопутное соединение Евразии и Северной Америки было в эпоху зырянского оледенения, т.е. раньше 50 тыс. лет назад. В последующее время уровень Берингова пролива хотя и изменялся , но в общем был близок к современному или несколько выше. Сходная ситуация была на северо-востоке Евразии и на Аляске. Многие исследователи для эпохи от 50 до 25 тысяч лет назад здесь выделяют самостоятельную трансгрессию (Д.И.Гопкинс, О.М.Петров и др.). О.М.Петров считает, что уровень Берингова пролива был на 5 — 6 м выше современного. Позже пролив не осушался. Палинологические данные и состав морской фауны свидетельствуют, что климат и ландшафты этой эпохи были близки к современным. О.М.Петров допускает даже, что климат был несколько теплее современного. Этот трансгрессивный этап является аналогом каргинской трансгрессии более западных районов Евразии.

Приуроченность культурных слоев стоянок ко второй и первой террасам не дает оснований для датировки их зырянским временем. Напротив, это указывает на более молодой (позднекаргинский или (и) сартанский) возраст. Абсолютные датировки стоянок

стр.200

Камчатки и Северной Америки согласуются с таким заключением В зырянскую эпоху, когда уровень Берингова пролива был на десятки метров ниже, а размеры зырянских ледников не были большими, вероятно, совершилось проникновение из Евразии в Северную Америку ряда животных верхнепалеолитического комплекса (мамонт, бизон , северный олень, медведь и др .) . Не исключено, что проникновение этих животных произошло и раньше.

Средняя Азия и Казахстан. Верхний палеолит этих регионов до недавнего времени, кроме Самаркандской стоянки исследованной Д.Н.Левом (1964) ,был представлен лишь подъемным материалом и находками из кремнеобрабатывающих мастерских, содержащих обычно как мустьерские,так и более поздние находки. Теперь обнаружен ряд стоянок залегающих in situ. Среди них есть и многослойные, нижние слои которых относятся к мустье. В Узбекистане это Кульбулак ,Обирахмат и др. В Казахской ССР к верхнему палеолиту относятся Ачисая и Шугноу — в Таджикистане. Известны стоянки высоко в горах. Так, только что упомянутая стоянка Шугноу находится на высоте более 2000 м. Мезолитическая же стоянка Ошхана (Восточный Памир) , по которой имеется дата около 95 тыс. лет, раположена на высоте в 4100 м. Однако верхнепалеолитических местонахождений здесь меньше, чем мустьерских. Это странное обстоятельство, возможно, объясняется тем, что часть верхнепалеолитических местонахождений принимается за мустьерские (В.А.Ранов).

Стоянки и местонахождения верхнего палеолита известны и в других районах (Красноводский полуостров, бассейн Амударьи и Сырдарьи, верхнего Иртыша, горные районы Средней Азии). Разнообразны и условия их залегания. Многие из местонахождений залегают в покровных лессовидных суглинках низких террас (табл. 6). На Красноводском полуострове известны находки нижне- и верхнепалеолитических орудий и отщепов (Янгаджа и др.) в районе хазарских и хвалынских террас. Эти террасы хорошая опора для корреляций. Если в них будут обнаружены палеолитические слои in situ, то их геологический возраст определить нетрудно. Однако все находки с Красноводского полуострова собраны в переотложенном состоянии.

Находки культурных остатков в покровных лессовидных отложениях , в которых известны погребенные почвы, также очень важны для определения геологического возраста эпох палеолита. Возрастные генерации этих отложений определенно соотносятся с аллювием террас. Так, верхнепалеолитические местонахождения обычно связаны с покровными отложениями голодностепского и душанбинского террасовых уровней верхнего плейстоцена.

Важной особенностью ряда среднеазиатских верхнепалеолитических местонахождений является сходство их инвентаря с инвентарем мустьерских слоев. Так, в Обирахмате, который охарактеризован был ранее, верхнепалеолитические слои отличаются от мустьерских лишь увеличением количества верхнепалеолитических форм; индустрия становится менее грубой и менее архаичной, прогрессирует техника раскалывания кремня. Есть резцы струги, скобели и ретушированные пластины.

На стоянке Кульбулак,о которой тоже уже шла речь (см .гл. V) . верхнепалеолитические слои залегают в отложениях голодностепского цикла. Культурные слои I, II и III,по мнению М.Р.Касымова, могут датироваться верхним палеолитом. Однако в них тоже сохраняется связь с мустье. Верхний палеолит отличается большим совершенством отделки орудий и появлением клиновидного и призматического (?) нуклеуса. Также переходным от мустье к верхнему палеолиту является материал стоянки Бозсу (радиоуглеродная дата 38 000).

Шугноу (Таджикская депрессия, верховья реки Яхсу) . Эта пяти-слойная стоянка располагается на высоте около 2000 м в верхней части разреза 50-метровой (третьей) раннедушанбинской террасы [Ранов и Несмеянов , 1973]. Два нижних культурных слоя залегают

стр.201

в суглинках мощностью до 3 м. В них есть прослои и линзы опесчаненных суглинков и щебнисто-галечных отложений. В культурных слоях есть участки, обогащенные углистым материалом. А.А.Никонов, М.М.Пахомов идр. (1974) отмечают, что обитатели нижнего культурного слоя поселились здесь вскоре после выхода данной террасы из стадии поймы. В нижней части покровных отложений, перекрывающих пойменный аллювий, еще встречаются прослои аллювия: в самые сильные паводки терраса заливалась. К этому времени относятся два нижних культурных слоя. Три верхних приурочены делювиальным облессованным суглинкам мощностью до 10 м.В.А.Ранов и С. А.Несмеянов считают, что они формировались уже тогда, когда образовалась позднедушанбинская терраса.

Фаунистических находок мало. Сохранность костей плохая. Фауна во всех слоях однотипна. Преобладают остатки лошади. Вместе с ними встречаются остатки бизона, быка, барана или козла, сурка, черепахи. В отложениях, содержащих культурные слои,значительное (в среднем до 50%) количество пыльцы древесных пород (рис. 59) . Среди них пыльца березы (преобладает, достигая иногда 40 — 60%), сосны, ели, кедра, ольхи, ивы (определена не только по пыльце, но и по углям) , тополя. В отдельных образцах определена пыльца платана, ореха, ясеня и др. М.М.Пахомов считает, что в это время было расширение площадей, занятых древесной растительностью, нижняя граница которой опускалась ниже. Это объясняется похолоданием во время заключительных фаз последнего оледенения гор.

На стоянке вскрыта большая площадь и собрано свыше четырех тысяч каменных предметов. Автор раскопок все слои считает остатками кратковременных охотничьих лагерей. Самый верхний слой он датирует мезолитом, а четыре нижележащих — верхним палеолитом . Галечных орудий в Шугноу нет. В верхнем слое встречены мелкие изогнутые ножевидные пластины, но есть и крупные. Из орудий имеются скребки концевые и нуклевидные. Резцов мало, есть долотовидные орудия и пластины с зубчатой ретушью. Во втором слое пластин нет, они как бы заменяются мелкими отщепами. Есть концевые скребки на пластинах и отщепах, нередко достаточно крупные. Отмечают скребла, выемчатые орудия, проколки, провертки. Специфическая черта инвентаря второго горизонта — многочисленные и разнообразные острия с затупленной спинкой или естественным обушком. В третьем и четвертом слоях материала мало. Он содержит преимущественно крупные пластины и отщепы мустьероидного облика. Однако среди находок имеется характерный для

стр.202

верхнего палеолита торцовый нуклеус. По технике раскалывания нижние слои тяготеют ко второму слою.

Самаркандская стоянка была открыта еще в довоенные годы. Располагается в черте Самарканда в отложениях 10-метровой террасы. В районе стоянки имеется две террасы (10 и 15 - 17 м высотой) . Культурные слои залегают на нижней террасе, в делювиальных или делювиально-пролювиальных суглинках мощностью до 3-5 м. В.А.Ранов и С.А.Несмеянов (1973) считают, что отложения с культурными слоями формировались после образования позднеголодностепской террасы, т.е. около 16 тыс. лет назад. Таким образом, Самаркандская стоянка молодой памятник, относящийся к самому концу верхнего плейстоцена. В последние годы культурные остатки в районе Самаркандской террасы встречены и в отложениях второй, 15-17 метровой террасы, где они вскрыты на глубине около 5 м. Возрастные соотношения культурных слоев нижней и верхней террас пока неясны.

В археологическом отношении все исследователи отмечают близость Самаркандской стоянки к памятникам Сибири (Лев, Окладников и др.). На стоянке имеется три культурных слоя, обнаруживающих, по мнению Д. Н.Лева, генетическую связь как между собой, так и с местными мустьерскими культурами. В нижнем слое обнаружены остатки жилищ (?) , очаги, скопления охры , антропологические остатки. Фауна немногочисленна (лошадь, осел, верблюд, благородный олень). Сохраняется мустьерская техника раскалывания. Имеются архаичные формы орудий (скребла, остроконечники, галечные орудия) . Есть и нуклевидные орудия, мелкие скребки, скобели и долотовидные орудия. Резцов нет.

стр.203

К заключительным этапам верхнего палеолита относится стоянка Ходжа-Гор (Фергантская впадина, правобережье реки Исфары), открытая А.П.Окладниковым еще в 1954 г. В.А.Ранов и С.А.Несмеянов считают, что по геолого-геоморфологическим данным она относится к самому концу верхнего плейстоцена. Люди здесь жили в конце формирования отложений голодностепского комплекса (табл. 6) и может быть в самом начале аккумуляции сырдарьинского комплекса (начало голоцена). Культурные остатки, не образующие четко выраженного слоя, залегают в лессовидных отложениях, плащеобразно перекрывающих конус выноса. Лессовидные суглинки селевого происхождения. В таком случае культурные остатки возможно и переотложены, а возраст их более древний. В.А.Ранов и С.А.Несмеянов отмечают, что в районе местонахождения в бортах сая есть находки отдельных обработанных кремней. Не исключена одновременность обитания людей с образованием отложений конуса выноса.

Из изложенного видно, что среднеазиатский верхний палеолит начинает играть большую роль в выяснении истории этой эпохи, что очень важно, так как Средняя Азия находится на стыке трех провинций, имеющих свои традиционные особенности в изготовлении орудий и технике раскалывания. В памятниках Киргизии выявляется сходство с Переднеазиатскими памятниками (Ходжа-гор) . Оно выражается в наличии мелких острий с притупленным краем и правильных скребков на пластина. Самаркандская стоянка тяготеет к сибиро-монгольским памятникам .То же до известной степени можно сказать и про Шугноу I, хотя в ее втором слое имеются нехарактерные для этого района острия, которые В.А.Ранов считает выполненными в граветтийской технике.

ОСНОВНЫЕ НЕРЕШЕННЫЕ ПРОБЛЕМЫ ВЕРХНЕГО ПАЛЕОЛИТА

Из изложенного выше со всей очевидностью вытекает, что верхний палеолит ознаменовался значительными изменениями в развитии, в дальнейшем совершенствовании и усложнении материальной культуры и социального устройства общества. Эти изменения происходили на фоне и, конечно, под влиянием неоднократных изменений природы. Крайними их проявлениями были весьма благоприятные межледниковые' условия молого-шекснинской (каргинской) эпохи и суровые условия осташковского (сартанского) оледенения.

Природные условия накладывали свой заметный отпечаток на хозяйственный уклад и образ жизни людей верхнего палеолита. Однако главными причинами, предопределявшими основные особенности материальной культуры и хозяйственного уклада, были причины социального характера.

Выше мы старались охарактеризовать природные условия различных областей территории СССР в верхнем палеолите. Как и ныне, они были не менее разнообразными. Вместе с тем мы стремились показать и имеющиеся разногласия в решении ряда вопросов , так сказать, природного характера. Например, названное выше молого-шекснинское межледниковье до сих пор не признается довольно многими исследователями. Кроме того, в последние годы получили широкое распространение палеогеографические представления о том, что эпоха последнего оледенения (25-10 тыс. лет назад) была самой суровой за весь плейстоцен. Именно по этому признается ,что вечная мерзлота в Восточной и даже Западной Европе проникала далеко на юг и оказывала огромное влияние на облик ландшафтов и на особенности проявления физико- геологических процессов. Много неприятностей она доставляла и верхнепалеолитическому человеку, ибо, как говорилось ранее, признается широкое площадное распространение солифлюкционных процессов. Однако такие представления признаются далеко не всеми. Исходя

стр.204

из этого, по нашему мнению, несомненно, в отдельные эпохи климат и физико-географические условия верхнего палеолита были весьма благоприятными и приближались к современным.

Еще раз обратим внимание читателя на то, что физический тип самого верхнепалеолитического человека, начиная со времени его появления вплоть до современности, не претерпел сколько-нибудь существенных изменений и морфологические отличия человека верхнего палеолита от современного очень невелики. Изменения же социального характера были очень большими, значительно большими, чем, пожалуй, за всю предшествующую историю человечества. Именно в верхнем палеолите созревали предпосылки для дальнейшего, еще более существенного и быстрого совершенствования материальной культуры и социального устройства общества в последующие эпохи.

Все еще далеко не решенной является проблема времени, места и причин формирования Homo sapiens. По всем только что названным вопросам существуют весьма различающиеся точки зрения, изложенные в одном из предыдущих разделов, а также в работах многих советских и зарубежных исследователей. Нет желаемой ясности и по вопросу о времени начала верхнего палеолита. Хотя теперь многими исследователями начало его относится к интервалу 35-40 тыс. лет назад, однако справедливости ради следует сказать, что этот интервал не доказан конкретными антропологическими, археологическими, геолого-геоморфологическими и физико-химическими данными. Нам представляется, что появление Homo sapiens и начало верхнего палеолита относятся к более ранней эпохе. Вероятно, это будет начальная пора молого-шекснинского межледниковья, т.е. около 50 тыс. лет назад.

В тесной связи с рассматриваемым вопросом находится и вопрос о длительности времени трансформации палеоантропов в неоантропов . И по этому вопросу до сих пор очень мало конкретных данных, которые позволили бы дать обоснованный ответ. Однако кажется несомненным, что эта переходная пора должна была занимать значительный промежуток времени.

В чем причина быстрой смены палеоантропов неоантропами? Чем можно объяснить столь медленные и незначительные эволюционные изменения Homo sapiens со времени его появления вплоть до настоящего времени? Эти важные вопросы также еще не получили своего окончательного решения и ждут будущих исследователей.

В верхнем палеолите (и, вероятно, не на последних его стадиях) человечество значительно расширило свой ареал. Стали обитаемы все природные зоны- от тропико-экваториальных до арктических. В верхнем палеолите произошло и заселение Северной Америки. Все это также является свидетельством дальнейшего и значительного прогресса в развитии человечества и его материальной культуры , приспособления к обитанию в самых разнообразных природных условиях. Без этого не могло бы быть столь значительного за весьма короткий срок расширения ойкумены.

Одним из самых замечательных явлений рассматриваемой эпохи было возникновение нового физического типа человека. Именно это послужило главной базой для восхождения человечества на новую, более высокую ступень развития. С появлением человека современного типа отмечается значительное совершенствование и разнообразие орудий труда и способов их изготовления. Наряду с каменными орудиями широкое распространение получают орудия из кости, нередко поражающие тонкостью и мастерством своего изготовления (например, костяные иголки с ушком) .

Совершенствование способов изготовления орудий и многообразие самих орудий привели к возникновению многочисленных верхнепалеолитических культур, неоднократно сменявших друг друга не только на разных, но даже на одних и тех же территориях. Яркие примеры этого приводились неоднократно. Из изложенного выше ясно, что особенности и закономерности формирования палеолитических культур остаются до сих пор во многом еще не выясненными.

стр.205

Это приводит к значительным трудностям, которые встают перед исследователями при выявлении общих закономерностей развития материальной культуры палеолита, а также при поиске критериев, по которым можно было бы определять одновозрастность или разновозрастность культур не только в небольших по площади районах, но и на обширных территориях. Сейчас эти критерии отсутствуют. Поэтому определение возраста и проведение корреляций культурных слоев стоянок возможны главным образом по геолого-геоморфологическим данным. Именно поэтому столь важны геолого-геоморфологические исследования при решении некоторых археологических вопросов.

Совершенствование орудий труда явилось толчком и стимулом для улучшения способов охоты, домостроительства, изготовления одежды и т.п. Все это делало человеческие коллективы значительно более приспособленными и более сильными в борьбе с неблагоприятными условиями природной среды, создавало наиболее благоприятные возможности для рационального использования окружающих природных ресурсов, а все это позволяло осваивать новые территории. Именно благодаря этому человек в верхнем палеолите обитал даже в Арктике.

Взаимоотношения между человеком и природой в палеолите представляют собой важную и сложную самостоятельную проблему. И в ее решении имеются разные подходы и разные заключения по одним и тем же вопросам. Одними исследователями главная роль в развитии палеолитического человека отводится природным факторам, другими— социальным. На этом важном вопросе мы остановимся подробнее в следующей главе.

стр.206