3.4. Концепция сверхчеловека.

Итак, Бог мертв, человек освободился от подавлявшей его все эти тысячелетия Божественной власти, а свобода, как известно, может иметь и отрицательное следствие – произвол. Его можно избежать, лишь дав человеку некую новую цель. Ницше, несмотря на свои заявления об отсутствии прогресса и цели [34, c. 374], отрицая развитие от низшего к высшему, создает концепцию сверхчеловека. Именно из-за этой концепции некоторые мыслители проводят параллели между философией Ницше и теорией Дарвина. Поэтому, на наш взгляд, концепции сверхчеловека следует уделить более пристальное внимание.

Появление сверхчеловека необходимо, ибо сверхчеловек есть внутренняя сущность человека, ведь, по словам Ницше, человек есть всего лишь канат, натянутый между животным и сверхчеловеком. Теперь же человек осознает это утраченное, в нем просыпается тоска, ценности начинают терять всякий смысл, ибо, что есть внешнее, когда внутреннее утрачено, – лишь бессмысленное привходящее. Эта тоска выливается в пессимизм, а тот в свою очередь в нигилизм, когда человек наконец-то решается сделать шаг в сторону своей внутренней сути и отказаться от навязанного внешнего. Сверхчеловек является целью этого пути, а путь есть не что иное, как осознание его сущности, а значит и осознания сущности человека. Человека, который является средоточием всех доселе существующих философских установок и морально-этических ценностей, следует преодолеть (überwinden), следует выйти за пределы этого человека-средоточия-старых-ценностей, в некую сферу, находящуюся за его пределами, то есть сверх этих пределов, и на такое действие способен только сверхчеловек (Übermensch) как победитель старых ценностей (Überwinder) преодолевающий самого себя (sich Überwindende). И именно такой сверхчеловек, по мнению Ницше, способен построить совершенно новое общество на совершенно новых идеалах. Сверхчеловек – законодатель новых ценностей. Но сначала человека нужно научить тому, что он не просто человек, но способный стать сверхчеловеком. Человека следует заново учить тому, что он есть. И этого учителя Ницше дает нам – это Заратустра.

3.4.1. Вечное возвращение воли к власти. Оформление учения о сверхчеловеке происходит через образ Заратустры, назначение которого – стать учителем. Это становление происходит поэтапно, поэтому чтобы понять учение и уловить его суть, читателю следует пройти вместе с Заратустрой весь его путь, осознать всю тяжесть той мысли, которую он продумывает. Таким образом, образ Заратустры можно расценивать как некий мост между человеком и тем, кем он должен стать, или стремиться стать – сверхчеловеком. Продумывая мысль о сверхчеловеке, Заратустра должен, прежде всего, преодолеть страх – страх перед новым и неизвестным, страх отрыва от старых традиций, страх величайшей ответственности, страх «смерти» человека. Эти события, происходящие с Заратустрой, придают зримую форму его учению, дают возможность читателю сопережить эти события, пройти весь путь Заратустры. Задача эта нелегкая, связанная со многими трагическими моментами, но мы не будем вдаваться в подробности пути самого Заратустры, а сконцентрируем свое внимание только на его учении, понимание которого явно следует из определения того, кем же, по сути, должен стать Заратустра: «Заступник жизни, заступник страдания, заступник круга» [68, с. 239].

Заратустра – заступник жизни, другими словами – заступник сущего, основной характеристикой которого, по Ницше, есть воля к власти, это первый важнейший аспект его философии. Онтологическую основу всего сущего Ницше определяет как волю, но не следует усматривать в этом некую метафизику, от которой Ницше полностью отказывается. «Нет никакой воли, есть только пунктуации воли, которые постоянно увеличивают или теряют власть»[34, c. 393] – Ницше останавливает свой взор только на имманентном присутствии воли, и это присутствие воли множественно. Сравнивая в этом отношении позицию Ницше с позицией Шопенгауэра можно сказать, что воля из единой в философии Шопенгауэра изменяется во множественную в философии Ницше, то есть эволюционирует, исходя из определения эволюции, данной нами в разделе 1. И эта воля не может быть просто чистой волей, воля неотделима от своей функции – воления – и определяется ей. Воля не может просто быть, чтобы быть волей следует волить. И эта воля волит власти. Власть есть некое господство над чем-то, но если воля может действовать только на волю [17, c. 44], значит можно мыслить себе только господство над волей. Следовательно, воля к власти есть воля к господству над волей, господству воли над самой собой. Господствовать значит приказывать, значит возвышаться над тем, к кому (или к чему) этот приказ относится. В этом господствовании воля должна возвыситься над самой собой, чтобы быть в состоянии приказывать самой себе, преодолеть саму себя. Таким образом, воля к власти есть воление воли самой себя как превосходящей. И в этом волении воли самой себя мы можем усмотреть стремление к преодолению сущего самим собой, стремление к усилению власти и укреплению воли. Другими словами, в этом волевом волении воли открывается вся суть сущего – стремление укрепления своей власти ради сохранения и усиления собственной жизни – сущим движет неуемнейший инстинкт жизни [см. 48, с. 72-76].

Но инстинкт жизни неотделим от инстинкта смерти, ибо любое преодоление предполагает изменение качеств сущего, то есть появление одних качеств за счет смерти других. И этот процесс необходим – ради усиления жизни следует радикально отказаться от тех свойств сущего, которые мешают дальнейшему развитию сущего и начинают служить ослаблению жизни. Воля к власти как преодоление и усиление есть процесс становления, который неотделим от разрушения. Смерть старого должна дать жизнь новому, но от старого не так-то легко отказаться, поэтому разрушение и смерть по своей сути есть страдание. С этой точки зрения, являясь защитником жизни, Заратустра должен быть и заступником страдания.

«Заступник круга» – последний и решающий этап в становлении Заратустры учителем, «учителем вечного возвращения». Итак, круг это образ, символизирующий вечное возвращение. Как было сказано ранее, существует только воля, которая волит саму себя. Преодолевая в своем волении к господству саму себя, воля возвращается к самой себе, чтобы заново себя преодолеть и снова к себе же вернуться. Здесь появляется второй важнейший аспект философии Ницше – вечное возвращение того же самого. Воля к власти и вечное возвращение того же самого суть определения сущего и бытия. Вечное возвращение воли к самой себе, вечное преодоление самой себя, вечное становление – вот каким видит Ницше бытие сущего. И это вечное становление не имеет ни начала, ни конца, ни тем более конечной цели – становление ради становления, преодоление ради последующего преодоления. И здесь, естественно не может быть и речи о поиске некоего начала – все может быть началом; любое мгновение, ознаменованное таким волением к преодолению, становится началом и концом одновременно.

В этой связи интересной становится концепция времени Ницше, представленная в образе дороги, посреди которой стоят ворота [68, с. 171]. До ворот – прошлое, после – будущее, ворота – мгновение настоящего. Прошлое и будущее не разбегаются в разные стороны, не следуют друг за другом, а сталкиваются в этих воротах «лбами» [48, c. 374]. В мгновении сталкиваются прошлое и будущее как то, что следует преодолеть и то, что следует установить. Именно это мгновение определяет будущее – в этом мгновении некое ставшее сущее преодолевается и становится прошлым, умирает, на его месте начинает выстраиваться будущее, которое возвратится, так как тоже впоследствии должно будет преодолено, ибо таков закон бытия сущего. Ничто в мире не вечно, вечно только преодоление воли самой себя – вечность суть становление, ставшее же должно быть преодолено, должно умереть ради становящегося.

Итак, по Ницше мы имеем такие принципы бытия сущего как воля к власти, которая неотделима от страдания, и вечное возвращение того же самого. Сравним данные принципы с философскими концепциями Шопенгауэра. Воля в трактовке Шопенгауэра представляется волей к явленности (объективации), а в живом – волей к жизни, и не более того. Вот что сам Ницше пишет относительно этого вопроса: «Мое положение гласит, что воля прежней психологии представляет собой необоснованное обобщение, что этой воли вовсе не существует, что вместо того, чтобы понять, как одна определенная воля отливается в ряде различных форм зачеркивали то, что характерно для воли, выбросив ее содержание, ее «куда?» – это имело в высшей степени место у Шопенгауэра: то, что Он называет «волей» – это просто пустое слово. Еще меньше может быть речь о «воле к жизни», ибо жизнь только частный случай воли к власти…»[34, c. 382].

Ницше существенно расширяет понимание воли – воля есть не просто воля к бытию, но воля к расширению и укреплению своего господства, путем преодоления воли самой себя. Здесь явным становится отличие позиции Ницше от таковой у Шопенгауэра. Элементарная шопенгауэровская воля к бытию существенно усложняется Ницше, это уже не простое желание быть, функции воли значительно расширяются – воля стремится к укреплению своего господства путем его расширения. Рассматривая данное изменение как развитие от простого к сложному, можно отметить еще один аспект, позволяющий характеризовать трансформацию волюнтаризма как эволюцию. Кроме того, явной становится параллель между концепцией Ницше и теорией Дарвина в том плане, что каждый вид стремится не просто к существованию, а к улучшению условий существования и расширению своего ареала. Но по Дарвину это осуществляется за счет приспособления к внешним обстоятельствам, а Ницше имеет в виду внутреннее стремление воли к господству над самой собой. И эта деятельность воли неотделима от разрушения и страдания, эти характеристики становятся ее важнейшими атрибутами – здесь Ницше полностью согласен с Шопенгауэром. Но не в том, что от этого страдания следует отказаться – нет, его нужно принять, причем с радостью, ибо страдание есть неотъемлемое условие самопреодоления, которое есть цель всего сущего. В этой точке пессимизм и нигилизм волюнтаризма Шопенгауэра превращается в радостное принятие бытия, пусть и не очень оптимистичное.

В чем еще Ницше остается верен позиции Шопенгауэра, так это в отсутствии прогресса. Вечно возвращается то же самое – о каком прогрессе может идти речь. Все движется, но по кругу. В этом отношении говорить о влиянии на Ницше теории Дарвина не представляется обоснованным, ведь главным в теории Дарвина является развитие от низшего к высшему, что вечным возвращением того же самого совсем не предусматривается.

Все эти характеристики сущего и бытия сущего Ницше переносит на сущее в его конкретном воплощении – на человека. Ранее нами уже было отмечено, что сверхчеловек является внутренней сущностью человека. Эта внутренняя сущность человеком была утрачена, теперь же человеку надлежит заново ее узнать и изучить. И эта сущность является полной аналогией всего сущего, то есть воли к власти в ее вечном возвращении. Человек сможет стать сверхчеловеком только осознав свою собственную сущность. И это осознание требует о человека героического поступка – ведь эта сущность на первый взгляд не очень легка и лицеприятна. Она тяжелейшая и ужаснейшая, и таковой она является именно для человека как продукта той эпохи, которая отрывала его от его собственной сущности. Ведь что такое для современного человека воля к власти? Сколько из опрошенных ответят на этот вопрос «стремление к господству над другими», и сколько задумаются о том, что воля к власти это в первую очередь господство над самим собой, и еще меньше ответят на этот вопрос «преодоление самого себя»? Эпоха модерна, научив человека подчинять себе мир и общество, не делало акцента на том, что человек должен сначала научится господствовать. Человек научился подчинять, но не научился подчиняться, а значит не научился господствовать. Поэтому ницшеанский тезис «воля к власти» так и продолжает восприниматься как призыв к подчинению своей воле других (ярчайший пример такого рода извращения концепции Ницше мы видим в идеологии нацистской Германии).

Современному человеку сейчас действительно будет тяжело преодолевать себя ради усиления собственной жизни, потому что современный человек не видит в свой жизни ценность. Какой смысл стремиться к усилению того, что не ценишь, не любишь, от чего отвращаешься? Это отвращение к жизни, навязанное христианской моралью, продолжающее навязываться нам с экранов телевизора и страниц глянцевых журналов, самое тяжелейшее для преодоления. А еще если учесть это в контексте вечного возвращения – поистине человек должен стать героем, чтобы отважиться на такое. И не просто героем, а героем абсурдным, ибо цель этого героизма – видеть радость в собственном страдании. В принципе от человека требуется только одно – осознать всю никчемность существующих ценностей. Для этого достаточно только найти и осознать причины, которые содействовали установлению в обществе именно таких ценностей.

3.4.2. Борьба активных и реактивных сил. Основная причина, в которой Ницше видит установление существующего порядка вещей, принятие той шкалы ценностей, которая господствует в современном обществе, – преобладание реактивных сил над активными. Под активными силами Ницше понимает именно тех людей, которые способны на героический шаг, способны видеть ценность собственной жизни, готовы на страдание ради усиления своей жизни, способны господствовать, ибо способны подчинятся. Подчинение в этом случае не рассматривается как подчинение чужому приказу, с целью избавить себя от ответственности, а подчинение своих инстинктов чувству меры, соблюдение которой способствует усилению жизни. Стоит отметить, что понятие «мера» в философии Ницше носит далеко не второстепенный характер – умение соблюдать меру расценивается Ницше как способность мышления, но не в смысле «Будь умерен», а в том смысле, что человек должен знать меру в том, куда приложить свои силы, как их приложить и в каком количестве. Другими словами, если пагубная привычка угрожает твоей жизни – избавься от нее, если некая идея мешает твоему духовному развитию – избавься от нее, если старые ценности способствуют только вырождению человечества – найди в себе силы и избавься от них. Все, что против усиления жизни, все, что способствует отвращению от жизни, должно быть уничтожено, ибо именно в этом видит Ницше основной закон бытия и высшую справедливость. Эта высшая справедливость заключается в том, чтобы в зависимости от ситуации уметь проявлять совершенно противоположные способности – если нечто мешает усилению жизни, следует избавиться от этого без печали и сострадания, если нечто способствует усилению жизни, следует пытаться сохранить это, даже если оно может вызвать неприятные последствия для более слабых видов. В этом просматривается некая жестокая справедливость природы – только сильнейший выживает. И об этом действительно говорит Ницше, но он говорит не о сильнейшем физически, а о сильнейшем как обладающем способностью подчинять свой интеллект воле к усилению жизни. И здесь не имеется в виду эгоизм отдельной личности. Сильная активная личность может отказаться от удовлетворения своих эгоистических желаний ради усиления жизни в целом. Но если общество в целом действует против жизни, против активных сил, то это общество не стоит жалеть, а стоит пожертвовать таким обществом ради жизни только одного.

Именно таких индивидов, которые противятся усилению жизни, Ницше и называет реактивными силами или рессантиментом. Вся деятельность реактивных сил направлена только на ослабление сил активных. Общество существует как поле бинарных оппозиций, то есть в обществе всегда наличествуют силы активные и реактивные. Активных сил количественно меньше, так как они обладают более сильной волей относительно сил реактивных – так становится возможным качественное превосходство сил, несмотря на количественную разницу. Под реактивными силами Ницше понимает людей слабых, в силу неких причин не способных на волевые действия, направленные на усиление жизни, но стремится к сохранению жизни своей, то есть руководствуются только своими эгоистическими желаниями и ради сохранения собственной жизни стремящиеся к уничтожению сил активных. Орудиями в борьбе с активными силами становятся мстительность, зависть, злопамятность, алчность и т. д.

В принципе всю историю развития человечества можно представить как взаимодействие сил активных и реактивных. Хотя как взаимодействие этих сил можно рассматривать только историю начального развития человечества, то есть до появления христианства. С появлением христианства ситуация резко меняется – взаимодействие превращается в подавление реактивными силами активных. В настоящее время активных сил почти не осталось. Но в этом не стоит винить христианство, оно не причина. Причина в том, что все родившееся должно рано или поздно угаснуть и умереть, это относится и к отдельным нациям, и к человечеству в целом. Чем старше становится нация, тем больше в ней угасают активные силы, тем больше в ней сохраняются силы реактивные, пока, наконец, реактивные силы полностью не уничтожат активные силы, знаменуя этим полный упадок нации. Поэтому не стоит винить христианство – эта религия действительно более всего подходит слабым, в ней могут найти себе прибежище все униженные и оскорбленные, и на определенном этапе развития истории таких униженных оказалось больше, и христианство превратилось в господствующую религию, сделав господином того, кто раньше был рабом. Ницше делает акцент на этом событии, пытаясь показать суть христианства и господствующей в нашем обществе христианской морали, показывая, что такие ценности, отвращающие от жизни, могут вести человечество только к гибели. Единственное спасение Ницше видит только в сверхчеловеке – абсурдном герое, который может бороться один на один с этим миром без гарантии победы, но с полной уверенностью в своих силах.

Из вышесказанного следует, что бытие, по сути, есть поле битвы двух сил – активной и реактивной. И соотношение этих сил неотделимо от основных концептов ницшевской философии воли к власти и вечного возвращения. Подробный анализ воли к власти как генеалогического (различающего и генетического) элемента сил представлен в работе Ж. Делеза «Ницше и философия». «Воля к власти является элементом, из которого проистекают сразу и количественное различие соотнесенных между собой сил, и качество, выпадающее на долю каждой из этих сил. Воля к власти обнаруживает здесь свою природу: она есть принцип синтеза сил. Именно в этом синтезе, соотносящемся со временем, силы многократно проходят через одни и те же различия, или, иными словами, воспроизводится различное. Синтез есть синтез сил, их различия и воспроизводства; вечное возвращение – это синтез, принципом которого является воля к власти»[17, c. 121]. В сверхчеловеке, по мнению Ницше, активные силы должны преобладать, хотя и реактивные должны присутствовать. Равно как и в обществе – наличие обеих сил обязательно, так как только в борьбе, или во взаимодействии, активное и реактивное утверждаются как таковые.

Нации или народы, расы, по своей сути неодинаковы – Ницше проводит деление на высшие и низшие расы. Это связано, прежде всего, с преобладанием в нации активной силы или реактивной. Активная сила стремится к высшим идеалам, реактивная – к удовлетворению своих низменных потребностей. Отсюда можно сделать вывод, что высшая раса та, в которой преобладают активные силы, а низшая – в которой преобладают реактивные. Более молодые народы есть активные и, следовательно, высшие расы, более старые – реактивные и низшие. Но эту ситуацию можно изменить, если бороться с реактивными силами нации, то есть с проявлениями злопамятности, мести и другими качествами, присущими силам реактивным. И борьбу с реактивными силами Ницше считает первостепенной задачей, ибо эти силы ведут к разложению и смерти нации. Более подробно о «способах борьбы» можно прочитать в «Воле к власти» в разделе «Порода и взращивание». Основным способом Ницше считает воспитание потомства в духе возвышенном, благородном, свободном от рабской морали рессантимента. Таким образом, деление на высшие и низшие расы, а также взращивание потомства не имеет ничего общего с биологией, с превосходством по крови и намеренным биологическим истреблением народный масс по признаку кровной принадлежности. Здесь также отсутствуют идеи искусственного биологического отбора. Борьба активных и реактивных сил будет продолжаться постоянно, высшая раса не есть продукт эволюции – она со временем может превратиться в свою полную противоположность, а сверхчеловек – это совершенная случайность, и большая вероятность появления сверхчеловека существует в активной высшей расе. Ницше борется с низменными проявлениями человеческого духа, а не пропагандирует биологическую эволюцию.

Сравнивая ницшевскую концепцию борьбы активных и реактивных сил с хаотической борьбой всех против всех в философии Шопенгауэра, следует отметить, что характер борьбы у Ницше становится более упорядоченным и наделяется высшей целью, которая есть господство. Это можно расценивать как очередное эволюционное изменение волюнтаризма, но никак не связанное с теорией эволюции Дарвина, так как у Дарвина борьба есть только борьба за существование. Ницше очень глубоко прочувствовал двойственность всех явлений этого мира, а волю к власти, то есть принцип различия, сделал онтологической основой бытия. Но эта борьба, различие, есть единство – диалектическое отношение противоположностей. Противоположности должны существовать только в поле диалектики, как взаимосвязанные и друг друга дополняющие.

Диалектическое взаимодействие внутренних качеств индивида и есть основная характеристика сверхчеловека. Сверхчеловек, в отличие от человека, должен быть способен как на проявление крайней жестокости, так и на доброту и милосердие. Первое должно проявляться в отношении всего, что направлено на отчуждение от жизни, второе – на все, что служит усилению жизни. Сверхчеловека, таким образом, можно определить как средоточие всех противоположностей, подчиненных диалектическим законам. Концепция сверхчеловека, в ее абстрактной форме, становится более или менее понятной. Но перенесение этой концепции на жизнь конкретную связано с возникновением неразрешимых трудностей, во всяком случае, пока неразрешимых. Ведь как предугадать на каком этапе своего существования установленная ценность перестает соответствовать нашим идеалам. А если отталкиваться от ницшевской концепции истины, в соответствии с которой ставшая истина больше не является истиной, то не может быть и речи об абсолютной истине (в ее классическом понимании). Какие конкретно ценности должен установить сверхчеловек так и остается загадкой.

3.5. Перспективы развития волюнтаризма. На наш взгляд, многие доселе существовавшие философские теории, имевшие своей целью изменить общество и направить его по пути созидания к высшим духовным целям, либо не уделяли должного внимания отдельному индивиду, либо рассматривали его, не учитывая всей полноты его характеристик. Например, классический рационализм делал акцент только на разуме, волю же считал подчиненной разуму. Такая расстановка акцентов привела в конечном итоге к тому, что в XX веке именно философию модерна стали обвинять в таких явлениях как Освенцим и ядерное оружие. А ведь, казалось бы, разумное планирование своей деятельности должно привести человека к благим результатам. Разобраться в этом парадоксе может помочь волюнтаризм – совершенно противоположная рационализму расстановка акцентов делает разум орудием воли, и все становится зависимым именно от первоначального волевого порыва. И здесь, если мы учтем точку зрения Ницше, эффект может быть неоднозначным – все будет зависеть от того, какова эта воля, какие силы преобладают – активные или реактивные. Каждый индивид представляет собой некую точку, в которой сосредоточено некоторое количество воли к власти, в рамках которой происходит борьба активного и реактивного. Преобладание активных сил наделяет человека стремлением к созиданию, творчеству; преобладание же реактивных – к удовлетворению своих эгоистических потребностей и стремлению к господству над окружающими. И разум как орудие воли необходим для проведения в жизнь либо активных волевых порывов, либо реактивных – в первом случае мы имеем индивидов создающих шедевры искусства или новые научные теории, способные вывести все человечество на новый уровень развития, во втором – борьбу за экономическое или идеологическое господство ради удовлетворения своих эгоистических интересов.

Вспомним Ф. Тенниса, о котором шла речь во втором разделе данной работы, считавшим философию Ницше совершенно бесполезной для социологии. Теннис определяет общество как коллективную волю, которая состоит из субъективных проявлений воли каждого отдельного индивида. И если представить себе, что это общество состоит из подавляющего большинства индивидов, в волевых проявлениях которых превалируют реактивные силы, то и общество в целом, как совокупность всех субъективных проявлений воли, превращается в конгломерат эгоистичных потребителей и приспособленцев. То есть, общество в целом зависит от каждого кирпичика его составляющего, и пока не произойдут изменения в каждом отдельном индивиде, не стоит надеяться на изменения в обществе. Ницше уделяет все свое внимание индивиду, этому кирпичику общества, направленности его воли, поэтому мы считаем, что философия Ницше может помочь социологам лучше понять происходящие в обществе процессы.

И сам по себе феномен воли недостаточно изучен. Если понимать волю как нечто определяющее поступки человека и регулирующее его поведение, то этот феномен представляет собой сложную и многослойную картину. Во-первых, волю определяют, в частности А. Шопенгауэр, как бессознательную. Роль бессознательного в нашей жизни уже довольно хорошо исследована З. Фрейдом и его последователями. Но, не смотря на все достижения в этой области, эти знания так и остаются достоянием узкого круга специалистов. А ведь влияние бессознательного на человека огромно, и, если человек хочет действовать адекватно, говорит Фрейд, бессознательное, то есть «Оно», должно стать «Я», то есть должно стать осознанным. Некоторые волевые порывы становятся осознанными, кроме того, волю можно мотивировать с помощью разума, рационально – в этом случае можно говорить о некоторой степени рационализованности воли, и в этом отношении стоит снова вернуться к классическому рационализму, в частности к философии Канта и Фихте. Немаловажным является и стремление, или воля, к признанию, которую можно назвать неким иррациональным порывом. На данный феномен впервые обращает внимание Гегель в контексте диалектики раба и господина. На наш взгляд, необходимо объединить все эти характеристики воли и разработать на этой основе новую концепцию, которая позволит составить более общую, а значит дающую более широкое видение перспектив развития человеческой воли, картину, и способную ответить на некоторые интересующие нас вопросы, а также решить стоящие перед современностью проблемы, связанные с обузданием эгоистических стремлений и направлением воли каждого в альтруистическое русло.

А то, что обуздывать эгоизм членов общества необходимо, не является новым заявлением – многие мыслители считали эгоизм корнем всего зла, в том числе и А. Шопенгауэр. Некоторым при прочтении работ Ницше его позиция субъективного волюнтаризма может показаться эгоистической. Но это только на первый взгляд, при дальнейшем исследовании становится понятным, что Ницше стоит на позициях индивидуализма, который в корне отличается от эгоизма. Эгоист относится к окружающим с точки зрения потребления – он хочет иметь, материальные это ценности или духовные не важно, главное, что с эгоистической точки зрения общество рассматривается, как обязанное удовлетворять потребности индивида, в то время как сам этот индивид обществу совершенно ничего не должен. Позиция Ницше несколько иная – индивидуалист в первую очередь стремится стать кем-то, то есть заявить о себе обществу посредством утверждения своих личностных качеств и способностей. А утверждение есть деятельность активных сил, и если человеку действительно есть что сказать обществу, это действие нельзя расценивать как негативное, даже если это действие направлено против общества. Время не стоит на месте, а значит, не являются неизменными и ценности общества, рано или поздно их нужно менять, чтобы обеспечить обществу жизнеспособность. Ницше и есть такой индивидуалист, первым обративший внимание на то, что ценности современного ему общества ведут к упадку. Он сам, единолично, не создавая никакой партии, вооруженный только словом, ринулся против системы – и какой колоссальный резонанс получила его деятельность. Да, с Ницше связаны и трагические моменты нашей истории, но обвинять в этом Ницше неправомерно. Тем не менее, Ницше своим примером показал, на что способен один единственный индивид.

Своей философией Ницше пытался обратить внимание на то, что в обществе возобладали реактивные силы, которые единственно к чему могут вести, так это к полному упадку. Но Ницше только наметил перспективу выхода из сложившейся ситуации. Обозревая современную нам картину, можно прийти к выводу, что реактивные силы во много раз увеличили свое влияние. Поэтому актуальной для современности задачей является изменение соотношения сил в обществе в сторону активного. В этом мы можем опираться на наследие, оставленное нам Ницше, но оно требует нового осмысления и переработки в связи с теми ошибками, которые были допущены при попытке воплощения в жизнь его идей в XX веке.

Выводы к разделу 3. В выводах к данному разделу хотелось бы отметить основные аспекты субъективно-волюнтаристской философии Ницше.

Прологом к изложению позиции Ницше могут служить слова «Бог умер, да здравствует сверхчеловек». Смерть Бога как отказ от господствовавших ранее традиционных ценностей можно расценивать как закономерное событие в развитии западной цивилизации. Этими словам Ницше характеризует дух современной ему эпохи. Благодаря развитию науки и техники человек осознал, что сам способен творить, созидать, подчинять себе природу. Постепенно человек освободился от подавлявшей его божественной власти, но свобода может иметь и отрицательные последствия – произвол, которого можно избежать только в следовании некой высшей цели. Такую цель Ницше видит в сверхчеловеке, который, по его мнению, есть внутренняя сущность человека. Человека, который является средоточием тех традиционных ценностей, утративших свою актуальность и релевантность со смертью Бога, следует преодолеть. Сверхчеловек – это законодатель новых ценностей. Но человек еще должен научиться тому, что он не просто человек, но способный стать сверхчеловеком. Для этого человеку следует принять тяжелейшую мысль – суть бытия сверхчеловека есть вечное возвращение воли к власти.

Онтологической основой всего сущего Ницше считает волю, но не в метафизическом (шопенгауэровском) смысле. Для Ницше не существует Воли, а есть только пунктуации воли, присутствующие имманентно в каждом индивиде, именно это и является основанием для определения волюнтаризма Ницше как субъективного. Воля как таковая неотделима от функции воления. Воля волит власти, то есть господства над чем- или кем-либо. Но воля может воздействовать только на волю, следовательно, воля к власти есть воля к господству воли над самой собой. Но господство над собой есть преодоление себя. Отсюда вывод – воля к власти есть воление воли самой себя как превосходящей. Преодоление воли самой себя неотделимо от разрушения и смерти – преодоленное умирает, на его место становится преодолевшее. Преодолевшая сама себя воля возвращается к самой себе, чтобы заново себя преодолеть и снова к себе вернуться. Этот процесс Ницше называет вечным возвращением того же самого, и именно таким он видит бытие сущего. Это вечное возвращение не имеет ни начала, ни конца – это вечное преодоление ради преодоления, вечное становление. И это движение происходит по кругу, никакого прогресса не существует.

Кроме всего сказанного, воля к власти является еще и генеалогическим элементом сил, активной и реактивной, принципом синтеза, то есть различия и воспроизводства сил. А сам синтез сил есть вечное возвращение. Противоположные по своей сути силы присутствуют во всем сущем, оно есть поле их борьбы и взаимодействия. Под активной силой Ницше понимает силу утверждающую, она направлена на усиление жизни и укрепление воли, эта сила способна господствовать, ибо научилась подчиняться, преодолевая саму себя. Реактивная же сила (рессантимент) противится усилению жизни, вся ее деятельность направлена только на ослабление активной силы. Силы борются друг с другом, но эта борьба есть диалектическое единство. И общество в целом, и человек в частности являются полем битвы этих двух сил. Высшая цель этой борьбы – сверхчеловек, который один может бороться со всем миром, преобразовывать его посредством утверждения новых ценностей. «Дайте мне точку опору, и я переверну мир», как бы заявляет своей деятельностью сверхчеловек. Таким образом, в учении Ницше философия субъекта достигает своего апогея.

Оценивая современность, Ницше говорит о том, что в обществе возобладали силы реактивные, которые ведут только к упадку. В своем учении Ницше только намечает пути выхода из сложившейся ситуации и раскрывает широкие перспективы для дальнейшего развития волюнтаризма.