Добавил:
Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Скачиваний:
21
Добавлен:
15.09.2017
Размер:
754.78 Кб
Скачать

НАБЛЮДЕНИЕ ИЗ ПРАКТИКИ

Особенности адаптации больного в отдаленном периоде острой лучевой болезни тяжелой степени с местными лучевыми поражениями

Ф.С. ТОРУБАРОВ, З.Ф. ЗВЕРЕВА, Н.А. МЕТЛЯЕВА

Peculiarities of the adaptation of a patient in the remote period of severe acute radiation sickness with local radiation lesions

F.S. TORUBAROV, Z.F. ZVEREVA, N.A. METLYAEVA

Государственный научный центр — Институт биофизики, Москва

В последнее десятилетие исследователи, изучающие влияние ионизирующего облучения на здоровье человека, делают акцент на возможности развития нейропсихологических сдвигов и неврологических и психических нарушений органической природы как лиц, переболевших острой лучевой болезнью, участников ликвидации последствий аварии, так и населения, проживающего в районах, загрязненных аварийными выбросами Чернобыльской атомной электростанции [4, 7, 13, 14].

А.К. Гуськова [3] в работе «Радиация и мозг человека» показала, что неврологические синдромы у лиц, перенесших острую лучевую болезнь, сопряжены с соматогенной астенизацией, психологическим стрессом, неадекватным использованием функциональных резервов в процессе трудоустройства и ограничиваются функциональными сдвигами вегетативной регуляции и некоторым снижением адаптации к нагрузкам. Автор пришла к заключению, что в развитии психологических и личностных изменений у больных, перенесших острую лучевую болезнь, определяющее значение имеют нерадиационные факторы (преморбидная личность, социальная мотивация, адекватность трудоустройства). В связи с этим становится важным изучение адаптационных возможностей че- ловека в отдаленном периоде после перенесенного радиационного поражения.

Целью исследования явился анализ одного клинического наблюдения — истории болезни пациента, перенесшего острую лучевую болезнь тяжелой степени с местными лучевыми поражениями, но сохраняющего на протяжении многих лет достаточно высокую степень трудоспособности.

Прежде чем перейти к его изложению истории болезни, остановимся на методах обследования.

Больной наблюдался в Отделе клинической радиационной медицины государственного научного центра — Ин-

© Коллектив авторов, 2008

Zh Nevrol Psikhiatr Im SS Korsakova 2008;108:9:79—85

ститута биофизики (клиническая больница ¹6 МЗ РФ; в настоящее время — клиническая больница им. А.И. Бурназяна в 2001—2006 гг.). Он тщательно обследовался клиниче- ски с привлечением специалистов различного профиля (терапевта, невролога, пульмонолога, окулиста, уролога). Применялись также инструментальные и лабораторные методы исследования (ЭКГ, Эхо-КГ рентгенологическое исследование, ЭЭГ, РЭГ, клинический и биохимический анализы крови, клинический анализ мочи).

Большое внимание уделялось психофизиологическому (психофизиологическому и психодиагностическому) обследованию.

Психофизиологическое обследование включало изуче- ние простой зрительно-моторной реакции (ПЗМР) и сложной зрительно-моторной реакции (СЗМР); реакции на движущийся объект (РДО). При психодиагностическом исследовании использовали методику многостороннего исследования личности (ММИЛ); 16-факторный личностный опросник (16-ФЛО) и методику «Прогрессивные матрицы Равена» (исследование интеллектуальной сферы).

Для оценки результатов обследования применяли методологию, приведенную во «Временных методических рекомендациях по психофизиологическому обследованию руководящего персонала объектов использования атомной энергии» [16]. Она основана на положениях теории психи- ческой адаптации, согласно которым признаками неэффективности функционирования адаптационных механизмов и низкого уровня психофизиологического состояния обследуемого лица являются выраженные отклонения психологических и психофизиологических показателей от средних значений и особенно от границ интервала их нормы [2, 8, 9]. Основанием для использования этой методологии явилось также, что обследуемый являлся лицом умственного труда.

По результатам обследования рассчитывали интегральные показатели в относительных единицах (отн. ед.), разли- чавшиеся по уровню обобщения данных и включавшие показатели первого, второго и третьего уровней. Показатели первого уровня оценивали состояние обследуемого на уровне методики (теста); второго — давали возможность оценить обследуемого по двум группам качеств: уровню функционирования ЦНС и уровню адаптационных возможностей психической сферы; третьего — рассчитывались по результатам всех методик, оценивая уровень психофизиологиче- ского состояния в целом.

Интегральные показатели всех уровней соотносились с уровнями психофизиологической адаптации. Размерность

ЖУРНАЛ НЕВРОЛОГИИ И ПСИХИАТРИИ, 9, 2008

79

НАБЛЮДЕНИЕ ИЗ ПРАКТИКИ

оценок была следующей: 1,0—0,76 отн. ед. — первый, или высокий, уровень; 0,75—0,37 отн. ед. — второй, или средний; 0,36—0,11 отн. ед. — третий, или ниже среднего; 0,1—0 отн. ед. — четвертый, или низкий. Первый и второй уровни психофизиологической адаптации соответствовали норме.

Для зрительно-моторных тестов — ПЗМР, СЗМР и РДО

— показатели первого уровня рассчитывали для каждого из тестов как среднюю оценку из двух базовых — среднего времени реакции (отражало уровень реагирования обследуемого) и среднеквадратического отклонения (устойчивость, стабильность реагирования). Показатели второго уровня рас- считывали из показателей первого и оценивали уровень функционирования ЦНС.

Для методики ММИЛ показателями первого уровня являлись оценки шкал в Т-баллах. Диапазон оценок от 59 до 35 Т-баллов свидетельствовал о нормальных адаптационных возможностях психической сферы — первый уровень психофизиологического состояния; от 60 до 69 Т-баллов — о наличии характерологических особенностей, снижающих в стрессовых ситуациях адаптационные возможности психи- ческой сферы человека, — второй уровень; выше 70 Т-бал- лов — третий уровень; выше 80 Т-баллов — четвертый. Показатели второго уровня для методики ММИЛ рассчитывали по специальному алгоритму, включающему присвоение рангов шкалам методики (в соответствии с соотношением оценок с уровнями адаптации) с последующим преобразованием их в вероятностные оценки в отн. ед.

Для методики 16-ФЛО показателями первого уровня были оценки факторов в стенах. Первому уровню психофизиологического состояния соответствовали для факторов В (уровень интеллекта) и С (эмоциональная устойчивость) очень высокие (10 стенов) и высокие (8—9 стенов) оценки, для факторов L (подозрительность-открытость), О (ги- потимия-гипертимия), Q4 (высокая-низкая фрустрированность) очень низкие (1 стен) и низкие (2—3 стена) оценки. Второму уровню соответствовали оценки 4—5 стенов, третьему — 6—7 стенов, четвертому — 8 и более стенов. Для остальных факторов — А (аффектотимия), E (доминантность— зависимость), F (беспечность—серьезность), G (сила — слабость «Сверх-Я»), H (смелость—робость), I (мягкость— суровость), М (мечтательность—прагматизм), N (проница- тельность—наивность), Q1 (гибкость—консерватизм), Q2 (самостоятельность—конформность), Q3 (высокий—низкий самоконтроль поведения) первому уровню соответствовали оценки 4—5 стенов, второму — 6—7 стенов, третьему — 8— 9 стенов, четвертому — 10 стенов. Показатели второго уровня для этой методики рассчитывали по специальному алгоритму, включающему присвоение рангов факторам методики в соответствии с приведенными соотношениями оценок шкал с уровнями адаптации. Ранги преобразовывали в вероятностные оценки в отн. ед.

Для теста на интеллект показателями первого уровня являлись стандартные IQ оценки. Оценки от 109 до 124 ед. IQ и выше соответствовали первому уровню психофизиологической адаптации, от 92 до 108 ед. IQ — второму, от 76 до 91 ед. IQ — третьему. Полученные IQ оценки преобразовывались в вероятностные оценки в отн. ед. — показатели второго уровня.

В последнее время в психофизиологическое обследование, помимо перечисленных выше методик, были включе- ны тесты Стреляу и Айзенка и опросник качества жизни (версия ВОЗ) — ВОЗКЖ [6].

Кроме указанных выше подходов, применяли нейрофизиологическое исследование — регистрацию ЭЭГ. Запись и анализ ЭЭГ проводили на электроэнцефалографическом компьютеризированном анализаторе Энцефалан (Таганрог) с применением программ спектрального анализа энергети- ческих спектров с картированием. Нейрофизиологическое исследование включало также анализ с помощью показателя величины межполушарной асимметрии мощности биопотенциалов (ВМПА) [5]. Показатель представлял усреднен-

ную абсолютную величину межполушарной асимметрии мощности биопотенциалов, вычисленную для всех диапазонов частот — альфа, бета, дельта и тета в симметричных отведениях передних и задних отделов коры по стандартной формуле (А — Б)/(А + Б) · 100% (А — мощность в левом полушарии, Б — мощность в правом полушарии). Показатель ВМПА рассчитывали в отн. ед. Передние отделы коры включали лобно-височные отведения, задние — цен- трально-теменно-затылочные.

Статистическая обработка проводилась по программе Statistika, использовался критерий Стьюдента, уровень зна- чимости p<0,05.

Больной М.Д.А. , 66 лет. С 1963 г. по настоящее время работает в Российском научном центре «Курчатовский институт» научным сотрудником. Вначале он был младшим, затем стал старшим научным сотрудником; кандидат техни- ческих наук.

С 1963 по 1971 г. он проводил экспериментальные работы на стендах транспортных энергетических реакторов. В 1971 г., в возрасте 26 лет в результате аварийной ситуации подвергся острому, неравномерному гамма-нейтронному облучению. Перенес острую лучевую болезнь тяжелой степени с местными лучевыми поражениями и последующей ампутацией в 1973 г. обеих ног на уровне верхней трети голеней.

В 1985 г. больной перенес острое нарушение мозгового кровообращения в вертебрально-базилярной системе; в 1989 г. была диагностирована язвенная болезнь желудка; в 1998 г.

— произведена операция аортокоронарного шунтирования, послеоперационный период которой осложнился острой почечной недостаточностью; 2001 г. — операция простатэктомии по поводу рака I—II степени предстательной железы. С 1998 г. — инвалид II группы.

Данные клинического обследования больного, проведенного в период последней госпитализации в 2006 г.

Основной диагноз. Отдаленные последствия острой луче- вой болезни III степени тяжести и местных лучевых поражений: ампутационные культи обеих голеней, лучевая катаракта III степени слева, стабилизированная. Сопутствующий диагноз. Ишемическая болезнь сердца: стенокардия II степени. Состояние после аортокоронарного шунтирования, аневризма левого желудочка. Гипертоническая болезнь II степени. Атеросклероз сосудов головного мозга. Состояние после простатэктомии по поводу рака предстательной железы. Начальная сенильная катаракта. Мочекаменная болезнь, хроническая почечная недостаточность I степени. Язвенная болезнь желудка в стадии ремиссии.

При общем соматическом обследовании было установлено, что границы сердца не изменены, тоны сердца ритмичные, приглушены. ЧСС 72 в минуту, АД на момент поступления — 140/80 в дальнейшем 160/80 — 110/70 мм рт.ст.

ЭКГ: ритм синхронный 67 в минуту. Рубцовые изменения миокарда по переднеперегородочной и верхушечной области. Недостаточность коронарного кровообращения в области передней стенки левого желудочка. ЭКГ по сравнению с ЭКГ от 2005 г. — без динамики. Эхокардиография с цветовым допплеровским кодированием и спектральным анализом: незначительная дилатация левых отделов сердца и правого предсердия. Аневризма левого желудочка в передневерхушечной области. Умеренное снижение глобальной сократимости левого желудочка. Нарушение диастолической функции левого желудочка по II типу. Митральная регуляция III степени, трикуспидальная регургитация II—III степени. Незначительная легочная гипертензия.

Кровь: гемоглобин — 130 г/л; эритроциты 4,2 млн., СОЭ 20 мм/ч, ретикулоциты 7, тромбоциты 194 тыс., лейкоциты 8,1, сегментированные 68, эозинофилы 1, лимфоциты 23, моноциты 5.

Психофизиологическое обследование проводилось в 2001, 2002 и 2006 г. Интегральные показатели психофизиологической адаптации, рассчитанные по результатам зри-

80

ЖУРНАЛ НЕВРОЛОГИИ И ПСИХИАТРИИ, 9, 2008

ВОЗМОЖНОСТЬ АДАПТАЦИИ ПРИ ЛУЧЕВОЙ БОЛЕЗНИ

тельно-моторных тестов, психической — по результатам психодиагностических методик и психофизиологической — на основании всех тестов и методик, приведены на рис. 1. Из рисунка видно, что показатели психофизиологической адаптации на протяжении всего периода наблюдения были на втором уровне — ближе к границе между вторым и третьим уровнями (рис. 1, А), т.е. функциональное состояние ЦНС больного, хотя и было в пределах нормы, однако находилось на самом низком ее уровне. Показатели психической адаптации были выше: из рисунка видно, что в 2001 и 2006 г. эти показатели соответствовали 2-му уровню адаптации, приближаясь к его верхней границе (рис. 1, Б). В 2002 г. уровень психической адаптации был высоким — 0,775 отн. ед., что соответствовало первому уровню психической адапта-

Рис. 1. Показатели психофизиологической адаптации обследуемого М.Д.А.

А — показатели психофизиологической адаптации (рассчитанные по результатам всех зрительно-моторных тестов); Б — показатели психической адаптации (рассчитанные по результатам методик ММИЛ, 16-ФЛО, теста Равена); В — показатели психофизиологи- ческой адаптации (рассчитанные по результатам всех тестов и методик). Цифры над столбиками — коэффициенты психофизиологи- ческой и психической адаптации; 2001—2006 гг.

Пунктирными линиями обозначены уровни адаптации — 1-й — 4-й.

ции. Таким образом, уровень психической адаптации на протяжении периода наблюдения колебался в пределах нормы, был на границе между первым, или высоким, и вторым, или средним, уровнями адаптации. Показатели психофизиологи- ческой адаптации, рассчитанные по результатам всех тестов, соответствовали второму уровню (рис. 1, В).

Результаты психологического обследования более подробно представлены на рис. 2, А—L, F, K. Согласно этим данным, можно было отметить желание больного выглядеть в благоприятном свете (шкала L), заинтересованность в создании благоприятного образа своей личности, стремление не привлекать внимания окружающих к своим трудностям и проблемам (шкала K). Профиль на первых трех клинических шкалах (рис. 2, А, 1, 2, 3) имеет вид конверсионной V — кривой, что отражает сочетание неприятных физических ощущений с вегетативной тревогой. Сочетание повышения профиля на 1-й (ипохондричность), 2-й (пессимистичность) и 3-й (демонстративность) шкалах с выраженным снижением на 9-й (оптимистичность) — рис. 2, А, 1, 2, 3, 9 — указывает на сочетание ипохондрических, депрессивных и демонстративных тенденций с тенденцией, характерной для субдепрессивной личности. При таком со- четании оценок шкал методики интрапсихический конфликт обусловлен противоречием между эгоцентризмом, свойственным демонстративной личности (с ориентированием на собственные желания и потребности), с характерным для субдепрессивной личности снижением ценности собственных потребностей.

По данным теста 16-ФЛО (рис. 2, Б) при относительно невысокой эмоциональности (фактор А=4—6 стенам) и сниженной стеничности поведения (фактор С=3 стенам) обследуемый имеет среднюю доминантность (фактор Е=4— 6 стенам), высокий интеллект (фактор В=9—10 стенам), воспитанные формы поведения (фактор N=8—9 стенам). Предпочитает работать один (фактор Q2=8—9 стенам). Самостоятельный, самодостаточный, организованный человек, строящий свое поведение с учетом требований окружения (фактор Q3=7—8 стенам). Уровень фрустрационной напряженности средний (Q4=6 стенам). Можно заключить, что достаточно высокий интеллект обусловил хорошую адаптацию к окружению, уверенность в себе, высокую социальную приспособляемость.

По данным теста Равена, оценки уровня интеллекта составили в 2001 г.— 102,88, в 2002 — 107,2, в 2006 — 105,76 IQ-единиц. Эти оценки соответствовали второму уровню психофизиологической адаптации, находились на границе между вторым и первым уровнями.

По результатам теста Стреляу, тип темперамента пациента — средний между сангвиническим и флегматическим, ближе к флегматическому. При среднем уровне для всех позиций теста в 42 балла у обследуемого отмечался высокий (52 балла) уровень процессов возбуждения, еще более высокий (67 баллов) уровень процессов торможения, и чуть выше среднего уровень подвижности нервных процессов (43 балла). Следовательно, по характеру протекания нервных процессов обследуемый относился к сильному типу высшей нервной деятельности.

По данным теста «Айзенка личностный опросник» обследуемый имел средние оценки по шкале интроверсии-экс- траверсии, означавшие, что он в меру общителен и обращен вовне, имеет достаточно широкий круг знакомств, достаточно оптимистичен, в меру добродушен, весел, чаще предпочитает движение и действие бездействию. В то же время это спокойный, склонный к самоанализу человек, который планирует и обдумывает свои действия заранее, контролирует свои чувства. По шкалам нейротизма и психотизма обследуемый имел оценки 8 и 13 баллов, что свидетельствовало об отсутствии невротических и психотических проявлений.

Результаты обследования тестом «Опросник качества жизни (версия ВОЗ)» приведены на рис. 3. Оценки теста по-

ЖУРНАЛ НЕВРОЛОГИИ И ПСИХИАТРИИ, 9, 2008

81

НАБЛЮДЕНИЕ ИЗ ПРАКТИКИ

Рис. 2. Показатели психической адаптации обследуемого М.Д.А. по ММИЛ и 16-ФЛО.

А — результаты обследования методикой ММИЛ. L, F, K, 1 — 10 — шкалы методики (L — шкала лжи; F — шкала достоверности; K — шкала коррекции, 1 — ипохондрии, 2 — депрессии, 3 — эмоциональной лабильности, 4 — импульсивности, 5 — мужественности — женственности; 6 — ригидности, 7 — тревожности; 8 — индивидуалистичности; 9 — гипомании, 10 — интроверсии). Горизонтальными пунктирными линиями обозначен уровень нормы — 1-й — 3-й (59—35 Т-баллов). Здесь и на Б — три кривые соответствуют годам исследования: сплошная линия — 2001 г., пунктир с точкой — 2002 г., пунктир — 2006 г.

Б — результаты обследования методикой 16-ФЛО. 1 — 16 — факторы методики: 1 — аффектотимия-шизотимия (А); 2 — высокий-низкий уровень интеллекта (В); 3 — сила-слабость «Я» (С); 4 — доминантность-зависимость (Е); 5 — беспечность, беззаботность-озабоченность, серьезность (F); 6 — сила «Сверх-Я»- слабость «Сверх-Я» (G); 7 — смелость, решительность-робость, нерешительность (H); 8 — мягкость, утонченность-суровость, жестокость (I); 9 — подозрительность-доверчивость, открытость (L); 10 — мечтательность-прагматизм, практичность (M); 11 — проницательность, хитрость-наивность, простота (N); 12 — гипотимия-гипертимия (O); 13 — радикализм, гиб- кость-консерватизм (Q1); 14 — самодостаточность, самостоятельность-социабельность, конформность (Q2); 15 — высокий-низкий самоконтроль поведения (Q3);16 — фрустрированность-расслабленность (Q4). Пунктирными линиями обозначен средний уровень (4—7 баллов).

казали, что чаще всего обследуемый оценивает свой уро-

чувствует поддержку и практическую помощь со стороны

вень жизни и здоровья как средний (шкалы 1, 2, 4, 5, 6, 7,

семьи и друзей (шкала 13), ощущает достаточную энергию

8, 11, 12, 13, 15, 16, 18, 20, 23). Он имеет удовлетворитель-

для выполнения необходимых задач повседневной жизни и

ные жилищные условия (шкала 18), и удовлетворяющие его

иных видов деятельности, избираемые им самим (шкалы 2,

условия для получения качественной медицинской или со-

10, 12, 16, 21), имеет высокие духовные запросы (шкала

циальной помощи (шкалы 11, 14, 20). В высокой степени

24), у него есть достаточные возможности для приобрете-

82

ЖУРНАЛ НЕВРОЛОГИИ И ПСИХИАТРИИ, 9, 2008

ВОЗМОЖНОСТЬ АДАПТАЦИИ ПРИ ЛУЧЕВОЙ БОЛЕЗНИ

Рис. 3. Показатели 1—24-й шкал опросника качества жизни (версия ВОЗ) обследуемого М.Д.А.

Физическая сфера: шкала 1 — физическая боль и дискомфорт, 2 — жизненная активность, энергия и усталость, 3 — сон и отдых. Психологическая сфера: шкала 4 — положительные эмоции, 5 — мышление, обучаемость, память и концентрация (познавательные функции), 6 — самооценка, 7 — образ тела и внешность, 8 — отрицательные эмоции. Уровень независимости: шкала 9 — подвижность, 10

способность выполнять повседневные дела, 11 — зависимость от лекарств и лечения, 12 — способность к работе. Социальные отношения: шкала 13 — личные отношения, 14 — практическая социальная поддержка, 15 — сексуальная активность. Окружающая среда: шкала 16 — физическая безопасность и защищенность, 17 — окружающая среда дома, 18 — финансовые ресурсы, 19 — медицинская и социальная помощь (доступность и качество), 20 — возможности для приобретения новой информации и навыков, 21 — возможности для отдыха и развлечений и их использование, 22 — окружающая среда вокруг (загрязненность/шум/климат/привлекательность), 23 — транспорт. Духовная сфера: 24 — духовность/религия/личные убеждения. Черные столбцы — низкое качество жизни, штриховые — среднее, светлые

высокие.

Пунктирными линиями обозначены высокий, средний и низкий уровни жизни.

Рис. 4. ЭЭГ и картограмма обследуемого М.Д.А. (объяснения в тексте).

ния новой информации, отдыха, релаксации и проведения

передвигаться с места на место, вокруг дома или к месту

свободного времени (шкалы 16, 21). В то же время обсле-

работы (шкала 9).

дуемый имеет низкую степень финансовой обеспеченности

Данные электроэнцефалографического исследования

(шкала 19), что не позволяет удовлетворять его различные

приведены на рис. 4. ЭЭГ характеризовалась умеренно выра-

потребности. У него значительно ограничена способность

женными изменениями в виде десинхронизации биоэлек-

ЖУРНАЛ НЕВРОЛОГИИ И ПСИХИАТРИИ, 9, 2008

83

НАБЛЮДЕНИЕ ИЗ ПРАКТИКИ

Рис. 5. Величина межполушарной асимметрии мощности биопотенциалов в передних и задних отделах коры обследуемого М.Д.А.

А — величина межполушарной асимметрии мощности биопотенциалов в передних и задних отделах коры у обследуемого М.Д.А; Б — величина межполушарной асимметрии мощности биопотенциалов в передних и задних отделах коры у здоровых лиц; α, β, δ, θ — диапазоны ЭЭГ; цифры обозначают величину показателя межполушарной асимметрии мощности биопотенциалов в относительных единицах; звездочкой (*) показаны достоверные различия между величинами межполушарной асимметрии передних и задних отделов коры. Величина межполушарной асимметрии мощности биопотенциалов в передних и задних отделах коры у здоровых лиц взята из работы З.Ф. Зверевой [5].

трической активности. В фоновой записи доминировала низкоамплитудная (5—10 мкВ) высокочастотная бета-ак- тивность, регистрирующаяся в сочетании с умеренным количеством диффузной асинхронной низкоамплитудной медленной активности дельта и тета-диапазона. Локального преобладания медленных волн или бета-потенциалов не отмечалось. Альфа-активность была практически не выраженной — отмечались лишь отдельные альфа-подобные колебания амплитудой 20—30 мкВ, представленные диффузно, по всем отведениям, без пространственных различий. Эти особенности ЭЭГ-картины свидетельствовали о преобладании активирующих (десинхронизирующих) влияний из ретикулярной формации на кору головного мозга.

Результаты визуального анализа ЭЭГ были подтверждены при использовании программ спектрального анализа энергетических спектров с картированием (см. рис. 4). На рисунке видно диффузное распределение бета-, тета- и дель- та-волн по коре головного мозга при очень малой представленности альфа-активности.

Анализ ЭЭГ-паттернов обследуемого с помощью показателя величины межполушарной асимметрии мощности биопотенциалов показал, что значения показателей ВМПА в α, β, δ и θ-диапазонах и их соотношение в передних и задних отделах коры были такими же, как у здоровых лиц,

— значения ВМПА в передних отделах коры были больше, чем в задних (рис. 5).

Таким образом, особенностью больного М.Д.А., который в возрасте 26 лет (1971 г.) перенес острую

лучевую болезнь тяжелой степени с местными луче- выми поражениями, приведшую к тяжелому физиче- скому дефекту (ампутации обеих голеней), является то, что он, несмотря на тяжесть основного и сопутствующих заболеваний, с 1971 г. и по настоящее время (2006 г.), т.е. почти 40 лет практически не прекращал трудовую деятельность научного сотрудника Российского научного центра «Курчатовский институт». Это свидетельствует прежде всего о наличии высокой мотивации к ее осуществлению [10, 11].

В отдаленном периоде после острой лучевой болезни обследуемый обнаружил достаточно высокую степень психофизиологической адаптации. На основании зрительно-моторных тестов ее уровень был в пределах нормы, хотя и на ее нижней границе (последнее может быть связано с имеющейся у больного достаточно тяжелой сосудистой патологией).

Уровень психической адаптации также был в пределах нормы и достаточно высоким — на границе между высоким и средним. При более подробном анализе психического состояния был выявлен ряд лич- ностных особенностей, снижающих адаптационный потенциал обследуемого. Так, в этом случае могут быть отмечены эгоцентрическое ориентирование на собственные желания и потребности при одновремен-

84

ЖУРНАЛ НЕВРОЛОГИИ И ПСИХИАТРИИ, 9, 2008

ВОЗМОЖНОСТЬ АДАПТАЦИИ ПРИ ЛУЧЕВОЙ БОЛЕЗНИ

ном снижении их ценности, что характерно для субдепрессивной личности. Однако высокий интеллект пациента и такие черты характера, как самостоятельность, самодостаточность, организованность, умение строить свое поведение с учетом требований окружения, обусловили его хорошую адаптацию к окружению и высокую социальную приспособляемость. О достаточно высоком уровне социальной приспособляемости и адаптации к условиям окружающей среды по субъективным критериям свидетельствовали результаты теста ВОЗ для оценки КЖ [6]. По большинству позиций этого теста у обследуемого выявился средний уровень качества жизни, однако он расценивал его как вполне приемлемый.

По психодинамическим характеристикам обследуемый относится к сильному типу высшей нервной деятельности (ВНД). Темперамент обследуемого — средний между сангвиническим и флегматическим типами, ближе к флегматическому. Оба типа относятся к сильному типу ВНД. О принадлежности обследуемого к сильному типу ВНД свидетельствовали результаты методики «Айзенка личностный опросник» [15]. На всем протяжении болезни обследуемый проявлял себя как уравновешенный человек, в личности которого гармонично сочетались черты, присущие как открытому миру экстраверту, так и погруженному в себя интроверту. У обследуемого не было невротиче- ских или психотических расстройств.

Результаты нейрофизиологического ЭЭГ-обследо- вания позволили установить две тенденции в организации биоэлектрической активности мозга. Первая — это доминирование активирующей (десинхронизирующей) системы ствола в организации паттерна ЭЭГ.

Преобладание активирующих влияний в ЭЭГ, по некоторым данным литературы [17], имеет следствием усиление метаболических процессов в нервной ткани мозга. Вторая — это осуществление межполушарного взаимодействия по распределению мощности биопотенциалов между гемисферами как у здоровых лиц, т.е. при сбалансированности влияний десинхронизирующих и синхронизирующих отделов неспецифиче- ской системы мозга на эти процессы [5].

Рассмотренные психо-, нейрофизиологические, психологические, нейродинамические показатели, характеризующие личность обследуемого, отражают его психическую адаптацию к окружающей среде на социально-психологическом и физиологическом уровнях. Ведущим при этом является социально-психоло- гический уровень [1, 10, 11, 12], который характеризовался высокой степенью мотивации обследуемого к осуществляемой им деятельности. Следует особенно отметить, что деятельность обследуемого реализовалась при нормальном уровне психической адаптации, т.е. свойственном здоровому человеку, психофизиологическая адаптация была на уровне нижней границы нормы, психодинамические свойства центральной нервной системы соответствовали сильному типу высшей нервной деятельности. Физиологи- ческий уровень, отраженный в особенностях ЭЭГ, также являвшийся условием для процессов психиче- ской адаптации, соответствовал усилению метаболи- ческих процессов в нервной ткани мозга, сбалансированностью влияний десинхронизирующих и синхронизирующих отделов неспецифической системы мозга на процессы межполушарного взаимодействия, подобно тому как это отмечается у здоровых людей.

ЛИТЕРАТУРА

1. Березин Ф.Б. Психическая и психофизиологическая адаптация

9. Ларцев М.А., Багдасарова М.Г., Рудовский А.А., Акулова. В.В. Пси-

хологическая подготовка участников ликвидации чрезвычай-

человека. Л: Наука 1988; 295.

ных ситуаций. М 2000; 34.

 

2.Березина М.Г. Роль психофизиологических особенностей сту-

дентов к учебной деятельности: Автореф. дис. ... канд. мед. наук.

10.

Леонтьев А.Н. Потребности, мотивы и эмоции. М 1972; 140.

 

 

Новосибирск 2000; 21.

11.

Леонтьев А.Н. Деятельность. Сознание. Личность. М 1978.

3.Гуськова А.К. Радиация и мозг человека. Киев 1995; 22. 12. Мирошник Е.В. Оценка уровня адаптации сотрудника в профес-

4. Гуськова А.К. Техногенное облучение и здоровье человека: зна-

сиональной среде. Кадровая служба и управление персоналом

предприятия. М 2003; 8.

чимость радиационного фактора в системе рисков. Бюлл атом

 

энергии 2005; 1: 57—62.

13. Нягу А.И. Психоневрологические аспекты последствий аварии

5. Зверева З.Ф. Характер межполушарного распределения биопо-

на Чернобыльской АЭС: Материалы научной конференции

стран Содружества с международным участием. Киев 1993; 263—

тенциалов головного мозга в норме и при его латерализован-

264.

ном поражении: Автореф. дис. ... д-ра мед. наук. М 2004; 46.

 

6. Использование опросника качества жизни (версия ВОЗ) в пси-

14. Нягу А.И., Логановский К.Н. Нейропсихические эффекты иони-

зирующих излучений. Киев 1998; 350.

хиатрической практике: Пособие для врачей и психологов. Ст-

 

Петербург 1998; 32.

15. Психологическая диагностика: Учебник для вузов. Под ред. М.К.

7. Краснов В.Н., Войцех В.Ф., Юркин М.М., Скавыш В.А. Клинико-

Акимовой, К.М. Гуревича. Ст-Петербург: Питер 2003; 652.

 

патогенетические зависимости в развитии психических рас-

16. Талалаев А.А., Косачев В.Е., Торубаров Ф.С. Временные методи-

стройств у участников ликвидации последствий аварии на Чер-

ческие рекомендации по психофизиологическому обследова-

нобыльской АЭС. Вопросы радиационной психиатрии: Мате-

нию руководящего персонала объектов использования атом-

риалы конференции. Киев 1993; 5—6.

ной энергии. М 1999; 19.

8.Ларцев М.А. Методические рекомендации по психофизиологи17. Фокин В.Ф., Пономарева Н.В. Энергетическая физиология мозга.

ческой экспертизе трудоспособности профессиональных кон-

М: Антидор 2003; 288.

тингентов, участвующих в ликвидации чрезвычайных ситуа-

 

öèé. Ì 1996; 19.

Поступила 14.01.08

 

ЖУРНАЛ НЕВРОЛОГИИ И ПСИХИАТРИИ, 9, 2008

85

Соседние файлы в папке 2008