. Культура речи юриста
Чтобы функция долженствования выполнялась результативно, юристу необходимы навыки культуры речи.
Речь – это язык в действии, это индивидуальная манера реализации языка, в которой отражается жизненный опыт говорящего. Следовательно, речевое поведение выразительно нас характеризует: «Скажи мне слово – и я скажу, какой ты человек».
Культура речи – это наука и искусство мотивированного употребления языкового материала, навык использования таких языковых средств, которые наилучшим образом помогут достичь коммуникативных целей в определённых речевых ситуациях, что в деловом общении невозможно без соблюдения языковой нормативности и этики общения. В письменной речи процессуальных документов, рассчитанной на предварительное обдумывание, для юриста оптимальными являются средства официально-делового стиля речи, в котором противопоказано проявление субъективности и эмоциональности.
Компоненты культуры речи:
нормативность, или правильность, речи, т.е. умение точно передавать мысли в устной речи – в соответствии с орфоэпическими, речевыми, грамматическими и интонационными нормами литературного языка, для письменной речи, – в соответствии с речевыми, грамматическими, орфографическими и пунктуационными нормами;
речевое мастерство, или умение говорить доходчиво, логично, уместно для конкретной речевой ситуации; речевое мастерство отражается в разнообразии выбранных грамматических конструкций, в выразительности, индивидуальности речи.
Как же в процессуальной документации проявляют себя нормативность и речевое мастерство юриста?
Вся деятельность юриста связана с составлением: 1) процессуальных актов, содержащих определенное решение по делу или констатирующих ход и порядок следственных действий, 2) различных гражданско-правовых документов. Поэтому культура письменной речи юриста предполагает прежде всего нормативность.
Точность в языке уголовного судопроизводства как раз выражена в принципе законности, т.е. соответствия письменной речи следователя и судьи требованиям процессуальных норм. Процессуальные нормы предполагают правильное наименование документа, употребление формулировок и юридических терминов в значении, предписанном законом. Нельзя вместо термина обыск употреблять осмотр, нельзя выемку заменять изъятием, термин подозреваемый – термином обвиняемый и т. д.
Так термин обвиняемый в описательной части обвинительного заключения вводится, согласно логическому закону достаточного основания, только после формулировки предъявленного обвинения: ...было предъявлено обвинение в совершении преступления, предусмотренного ст. ... УК РФ. Употребление термина обвиняемый до формулировки предъявленного обвинения является примером логической ошибки, называемой «предвосхищение основания» и порой может привести даже к дисквалификации представителя закона.
Кроме того, точность словоупотребления обеспечивает информативную точность документа. Учёный-юрист Александр Александрович Ушаков писал: «Неточное слово в праве – большое социальное зло. Оно создает почву ... для произвола и беззакония». Действительно, выражение в обвинительном заключении «обвиняемый организовал драку в общественном месте» не равняется соответствующей действительности формулировке «причинил тяжкий вред здоровью потерпевшего, в результате чего потерпевший скончался», следовательно, не влечёт за собой соизмеримую с совершённым преступлением меры наказания.
Требованием точности на допросе определяется дословная (с фиксацией жаргонных и диалектных слов в речи допрашиваемого) запись показаний (ст. 190 УПК РФ). Это гарантирует достоверность получаемых данных. Например, подозреваемый не сознается в убийстве невесты, а свидетель на допросе говорит, что слышал фразу подозреваемого: «Убил за то, что фестивалила». Эту фразу необходимо внести в протокол как доказательство.
Уместность речи – такой подбор языковых средств, которые отвечают целям и условиям общения. Например, в изложении показаний допрашиваемых неуместны официально-деловая лексика и юридические клише, если они отсутствуют в речи допрашиваемого. А в официальной речи отступлением от литературных норм являются средства, стоящие за пределами литературного языка (жаргонизмы, диалектизмы, просторечия). Однако в протоколе допроса жаргонное слово фестивалила употреблено обоснованно, уместно: оно является доказательственным материалом, следовательно, служит достижению коммуникативной цели – доказать, что конкретным лицом совершено уголовного преступление. Ни в каких других юридических документах, кроме протокола допроса и очной ставки, диалектная, просторечная и жаргонная лексика недопустима; ее отсутствие диктуется требованием чистоты речи.
Говоря о критериях чистоты речи, Надежда Николаевна Ивакина напоминает также о «словах-паразитах»: «в общем-то, значит, так сказать, как говорится, как бы, будем говорить», – засоряющих нашу речь.
Ясность речи. Ясность, как писали в ХХ веке и известный русский юрист и лингвист Пётр Сергеевич Пороховщиков, и популярный английский оратор Поль Сопер, достигается, доступностью, простотой речи. Ясность и доступность – две стороны одной медали. В судебных документах ясность обеспечивают четкая композиция документа, логичность изложения, убедительность аргументов.
Четкости композиции способствуют юридические клише, употребляемые в определенных композиционных частях процессуальных документов: вводной – описательно-мотивировочной – резолютивной. Такие клише сигнализируют о переходе от одной части к другой. Во вводной части договоров, завещаний, постановлений, решений, приговора клише вводят читающего в ситуацию: называют документ, лицо, составившее документ (следователь, суд, стороны), тех, кто принимал участие в процессуальных действиях (с участием, в присутствии, при секретаре), указывают на обстоятельства (рассмотрев гражданское дело, рассмотрев материалы уголовного дела). В описательной части клише вводят материал, доказывающий виновность подсудимого (установил, виновность доказана), указывают обстоятельства, смягчающие и отягчающие наказание (обстоятельствами, смягчающими наказание, являются; или: обстоятельств, смягчающих наказание, нет). Клише резолютивной части указывают вывод, к которому пришел следователь или судья (признать потерпевшим; наложить арест; произвести выемку; возбудить уголовное дело; принять к производству и др.).
Ясность допускает использование сложных синтаксических конструкций для выражения сложных мыслей, особенно в мотивировочной и резолютивной частях документов. Но сложные предложения строятся в соответствии с нормами литературного языка, чтобы не затруднять восприятия смысла (они не должны быть перегружены цепочками существительных родительного падежа – их следует «разбивать», изменяя формы существительных за счёт изменения их падежей; вводными и вставными конструкциями; недопустимы такие грамматические ошибки, как нарушения законов управления и согласования, построения предложений с причастным и деепричастным оборотами и т.д. …; речевые недочёты – неразличение паронимов или синонимов, тавтология и плеоназмы, искажающие смысл высказывания, нарушение порядка слов и т.п. …).
С учетом задач судопроизводства культуру письменной речи юриста можно определить как мотивированное использование языковых средств, которые соответствуют требованиям официально-делового стиля, процессуального закона и адекватно отражают устанавливаемые по делу фактические данные.
Ясность речи служит тому, чтобы мысли пишущего легко доходили до сознания читающих или слушающих документ.
Этика речи. В процессуальной юридической практике необходимо учитывать ту совокупность нравственных норм, правил и представлений, которые регулируют поведение и отношения людей в обществе. Например, каждое судебное заседание начинается оглашением обвинительного заключения, в котором излагаются преступные действия обвиняемого и даётся их юридическая оценка, делается вывод о виновности обвиняемого. Следователь, составляя этот процессуальный акт, должен думать о том, какое психологическое воздействие окажет он на граждан, присутствующих в зале суда: именно поэтому юридическая оценка не должна включать в себя оценку эмоциональную. Важными процессуальными документами являются решение суда и приговор. Их значение определяет особую ответственность судей за их качество. Недопустимо, чтобы приговор по делу, связанному с убийством, создавал комический эффект из-за неточного выбора слов: Вещественное доказательство – кухонный нож – конфисковать (уничтожить).
Без высокой культуры оформления юридических документов невозможна подлинная культура судопроизводства.