Это указывает на то, что что Гераклиту было известно различение бытия и становления, вопреки распространенному мнению о том, что онобыло изобретено Парменидом. Причем и у Гераклита, и у Парменида бытие соответствует «единому», а становление — «многому», понимаемому каксовокупность всех пар противоположностей. И опять же в обоих случаях единое понимается как умопостигаемая истина, а многое — как иллюзия, вызываемая обманом чувственного восприятия (у Гераклита απάτη των φανερών). Единственное различие в том, что уПарменида онтологический абсолют неподвижен и неизменен, а у Гераклита полон энергии, движения и непрерывного циклического изменения. Не исключено, что Гераклит оказал какое-то влияние на Парменида, но более вероятным представляется наличие общего источника, а им может быть только пифагорейская традиция, точнее — Пифагор из Самоса.

6. Употребление артикля

Из приведенных выше примеров видно, что Гераклит редко и нерегулярно употребляет артикль. Как и в случае с союзом και, вводными частицами и копулой возникает вопрос, всегда ли артикль в цитате принадлежит оригиналу или добавлен цитирующим автором. Можно высказать предположение, что каки в случае с союзом καί, Гераклит намеренно избегает применять артикль к феноменальным противоположностям, переходящим друг в друга, так какартикль (возникший из указательного местоимения) субстанциализирует явление, превращает его в автономную вещь, в то, что Аристотель называл «вот это нечто» (τόδε τι). Во фрагментах, описывающих взаимопревращение стихий и эфемерных противоположностей, артиклей нет:см. фр. 44-47; ψυχρά θέρεται κτλ. (фр. 46 L).Но к вечным сущностям — логосу, космосу, огню, Мудрому существу (το Σοφόν) применяется указательное местоимение τόνδε или артикль: см. фр. 1-2, 37, 140-141, 15048. Показательно, что во фр. 150 имеем το πυρ, но πάντα без артикля (о множестве). Этодополнительный довод против принятого Дильсом и большинством издателей исправления άνταμείβεσθαι πάντα на ανταμοιβή ταπάντα во фр.42.

4 8 Во фр. 1, 139 σοφόν без артикля, но этообусловлено намеренной синтаксической полисемией.

7. Pluralis poeticus (или philosophicus?)

Примеры поэтического множественного числа: ψυχρά, θερμά, υγρά, καρφαλέα (46), ποταμοΐσι, αύτοΐσι, έμβαίνουσι, ΰδατα (φρ. 67b), ψυχαί, υγρών (67c), ψυχήισι (69-70), μόρους (78), γνώμας (82), συλλάψιες (106), μόροι, μοίρας (136), αίδοίοισι, αναιδέστατα (148).

Объяснить pluralis poeticus в прозе проще всего влиянием поэтического языка. В некоторых случая, возможно это так. Но в случае с «реками» и «душами» плюралис может быть философски значимым. Почти все античные парафразы и реминисценции фрагмента о «реках» (67Ь) заменяют необычное множественное число оригинала на единственное. Действительно, почему для символа изменения недостаточно одной реки? И почему речь идет о душах, которые подобно рекам, постоянно текут внутри нас? Поскольку фр. 67Ь на самом деле толкует о личном тождестве (или его отсутствии), о том, что душа представляет собой сенсорный поток восприятий, мы не исключаем, что перед нами еще один пример (как и в случае с союзом καί) сознательной реформы обыденного языка, приведения его в соответствие с «природой». Если душа, как и река, каждый миг новая, надо называть ее во множественном числе, так как мы имеем дело с темпоральным множеством «рек» и «душ», которое не отражается в единственном числе.

8. Фольклорные элементы. Пословица, притча, загадка

Эфесский басилевс любил народную речь. Он использует фольклорные пословицы, загадки, притчи, но употребляет их не в тривиальном житейском смысле, а придает им философский смысл и выражает с их помощью парадоксальную теорию познания или превращает их в полемические инвективы против своих теоретических противников. Он ссылается на пословицу (φάτις) о тех, кто «присутствуя, отсутствуют» (фр. 9), которая обычно применялась просто к невнимательным или рассеянным, но у Гераклита описывает эпистемологическую драму человечества, его дисконтакт с реальностью, неспособность обыденного сознания увидеть за обманчивым множеством явлений скрытое единство и гармонию. Другое провербиальное выражение «родительские детки» (фр. 11) описывает приверженность большинства традиционным верованиям, неспособность

мыслить самостоятельно и опираться на свой личный опыт. Еще одна народная мудрость «глаза более точные свидетели, чем уши» (фр. 13) ставит личный опыт (свидетельское непосредственное знание) выше, чем «услышанное» из поэтической традиции (философия против мифологии). Пословица о щенках, «лающих на хозяина», превратилась в инвективу против гомеровского пацифизма: Гомер, как «та собака», облаял Господина Вселенной — Войну, которая порождает всех и вся (фр. 126, ср. вероятный новый фрагмент Probabilia 1). Фольклорная легенда о смерти Гомера, содержащая загадку с простонародным юмором, превратилась в изысканную и непростую для понимания эпистемологическую притчу и одновременно инвективу против позитивной науки, занимающейся собиранием эмпирических фактов (фр. 20). Пьяница, забывший дорогу домой, — моральная притча о гедонисте, забывшем о смысле человеческой жизни, и одновременно иллюстрация к психологическому учению о влажной и сухой душе (фр. 74). Процессия вакхантов, совершающих фаллофорию, — притча о безумном человечестве, не понимающем, что новая жизнь влечет за собой новую смерть (фр. 148).

Установленное А. И. Доватуром для ионийской исторической прозы на примере Геродота различение «научного и повествовательного» стилей, один из которых восходит к ионийской традиции ученой ίστορίη, а другой — к устному рассказу и новелле (Доватур 1957), в определенном смысле действительно и для прозы Гераклита: с рассмотренными примерами влияния фольклорной традиции и устной речи во фрагментах Гераклита контрастирует «ученый» стиль и тяжелый синтаксис фрагмента 2 о логосе.

9.«Пропорция» Френкеля

Вставшей классической статье 1938 года Герман Френкель описал одну важную форму мысли в текстах Гераклита, которую он условно назвал «геометрической пропорцией» (Fränkel 1938: 314 слл.). Речь идет об аналогии или параллелизме двух отношений между тремя членами: А, В, С, из которых два (В, С) хорошо знакомы из опыта, а третий (А) является искомым х:

А: В = В : С

Классический пример — φρ. Гераклита 83 (В 79): «Взрослый муж слывет младенцем у бога, как ребенок у взрослого мужа», основанный на следующей «пропорции» или аналогии:

Бог (А) : взрослый муж (В) = взрослый муж (В) : ребенок (С)

Как относятся между собой интеллект ребенка и взрослого, всем известно. Интеллект бога нам непосредственно неизвестен, но о нем можно заключить по аналогии: он настолько же превосходит интеллект взрослого человека, насколько интеллект взрослого превосходит интеллект ребенка. По мнению Френкеля, искомое А (Абсолют или верх совершенства) у Гераклита относится к сфере трансцендентного, В является человеческой нормой, а С низшей ступенью. Взрослый человек в нашем примере является «средним пропорциональным»: он умен по отношению к ребенку, но глуп по отношению к богу, и поэтому соединяет в себе противоположности. Фигура «пропорции» одновременно служит иерархическому понижению человеческого и возвышению божественного. При этом Гераклит не просто издевается над человечеством, но ставит просветительскую цель: заставить людей «проснуться» и подняться на более высокую ступень (Fränkel 1938: 318). Помимо фрагмента о человеке и обезьяне (фр. 84) теологический подтекст обнаруживается и в фр. 131 (В 114):

(Fränkel 1938: 320).

По мнению Френкеля, Гераклит заимствовал эту форму мысли у пифагорейцев, так как упоминает Пифагора и мог быть знаком с музыкальными интервалами и геометрической прогресией (Fränkel 1938: 321-22). Нам это представляется маловероятным. Гераклит несомненно был знаком с пифагорейской метафизикой и заимствовал из нее (с модификациями) идею космической гармонии. Но трехчленная аналогия не имеет никакого отношения к математике. Как мы покажем в специальном исследовании, она происходит из оракульной практики и связана с оракулами Аполлона, и поэтому древнее и Гераклита, и Пифагора.

Трехчленную аналогию не следует смешивать с метафорической аналогией, основанной на параллелизме (а не на градации) четырех (или более) членов. В трехчленной аналогии все уровни являются «референциальными», но расположены в виде