7. Договор товарищества (societas)

Договором товарищества (societas) назывался дого­вор, по которому два лица или несколько лиц объединялись для достижения какой-то общей хозяйственной цели (разумеет­ся, не противоречащей праву).

Договор товарищества в Риме возник на почве семейной общности имущества главным образом среди сонаследников, объединявшихся для совместной охраны своего имущества и управления им. В источниках говорится, что «то­варищество содержит в себе как бы право братства»).

Договором товарищества создавалась в той или иной мере имущественная общность.

Общность имущества могла быть установлена по договору в самых разнообразных размерах и формах. Участники договоpa товарищества могли установить общность всего имущества. Тогда образовывалось право общей собственности всех лиц, ]частвующих в товариществе, на все их имущество, при том не только на имеющееся при заключении договора, но и на все ' последующие приобретения, не исключая случайных.

Возможна была, однако, и общность более ограниченная. Участники договора могли лишь сделать вклады на 3 общее дело деньгами, другими имущественными ценностями, а также услугами. Равенство вкладов не являлось необходимым, но при отсутствии в договоре специальных указаний оно предполагалось.

При этом договором могло быть предусмотрено, что вкла­ды составляют общую собственность всех участников товарищества; но не было препятствий и к тому, чтобы каждый из товарищей сохранил индивидуальное право собственности на имущество, вносимое в качестве вклада, и только передал его в общее пользование для целей товарищества.

Большим распространением пользовалась так называемая особая форма договора товарищества, при которой члены товарищества объединяли имущество, предназ­наченное для определенной промышленной деятельности; в общее имущество должны были тогда входить и приобретения, какие получаются в результате общей деятельности (но не случайные поступления). Эта форма товарищеского со­единения была настолько распространенной, что если договор товарищества заключался без указания конкретной его раз­новидности, то предполагалось, что установлена именно особая форма договора товарищества.

Существенным в содержании договора товарищества являлось также участие товарищей в прибылях и убытках, в Равенство долей участия товарищей в общем деле не было|В необходимым, но при отсутствии в договоре иных указаний! доли участия товарищей предполагались равными. Допускалось заключение договора товарищества и на таких условиях, когда отдельный товарищ участвует в прибылях в большей доле, а в убытках — в меньшей доле. Но, как правило, должна быть равномерность в распределении между всеми участниками товарищества и положительных и отрицательных результатов деятельности товарищества.

Недопустимым признавался такой договор, по которому на одного из участников товарищества возлагалось исключительно несение убытков без какого-либо участия в, прибылях от ведения общего дела, а другому — представлялись одни только доходы; такой договор товарищества принято было называть львиным товариществом – намек на известную басню Эзопа, в которой лев, проведя совместно с ослом охоту, при дележе добычи все доли забрал себе.

Таким образом, более подробно договор товарищества мож­но определить следующим образом. Договор товарищества — это такой договор, по которому двое или несколько лиц объединяются для осуществления известной общей дозво­ленной хозяйственной цели, участвуя в общем деле имущест­венным вкладом или личной деятельностью, или сочетанием имущественного взноса с личными услугами с тем, что прибыль и убытки отведения общего дела распределяются между всеми товарищами в предусмотренных договором до­лях, а при отсутствии в договоре указаний — поровну.

Срок в договоре товарищества не является существенно необходимым: товарищество могло быть установлено как на определенный срок, так и без срока. В последнем случае не устанавливалось, конечно, пожизненной связанности сторон:

за каждым из товарищей признавалось право одностороннего, с соблюдением известных условий, отказа от договора.

Товарищество в римском праве не признавалось самостоятель­ным носителем прав и обязанностей (юридическим лицом). Если иногда римские юристы и говорили об имуществе то­варищества, то этим они не имели в виду сказать что-либо большее, чем имущество всех товарищей; субъектами прав и обязанностей являлись только сами товарищи.

Права и обязанности членов товарищества в отно­шении друг друга (внутренние отношения).

Каждый товарищ должен был внести для общего дела ус­ловленный вклад. Если вклад состоял в оказании услуг, то­варищ должен был их выполнять.

Риск случайной гибели вещей, вносимых в качестве вкла­дов по договору товарищества, ложился на всех товарищей: в отношении индивидуальных вещей — с момента заключения договора, а в отношении вещей, определенных родовыми признаками, — с момента их передачи.

Равным образом и риск случайных потерь и убытков, пос­тупающих при ведении товарищеского дела, также несли все товарищи совместно.

Каждый из товарищей должен был относиться к общему делу, а следовательно, и к интересам других товарищей за­ботливо и внимательно. При других договорах от контрагента требуют или соблю­дения поведения «хорошего хозяина», или по крайней мере заботливости обыкновенного, «среднего человека», но то и друroe на основе отвлеченной мерки, т.е. подходя с точки зрения| некоторого наблюдаемого вообще поведения людей той или| иной категории. В противоположность этому в договоре товарищества поведение товарища определяли, пользуясь конкретной меркой — тем уровнем заботливости, на котором фактически находится данное конкретное лицо. Товарищ не должен относиться к общему делу и к общему имуществу хуже, чем к своим делам и имуществу: проявлять заботливость, какую он имеет обыкно­вение применять к своим делам, что равнозначно выражению «отвечать за вину».

При таком масштабе товарищ, ведущий свои дела беззаботно и небрежно, не отвечал перед другими товарищами, если и к общему делу он относился с обычной для него беззаботностью. Гай оправдывал такой масштаб ответственности тем, что объединяясь для общей хозяйственной цели, товарищи должны знать, с кем они объединяются; если они принимают в свей состав лицо, нерадиво ведущее свои собственные дела, от сами виноваты в неосмотрительности и нет оснований приходить к ним на помощь.

За вину каждый товарищ отвечал безусловно, как и всякий другой. Каждый из товарищей был обязан получаемые при ведении общего дела денежные суммы, вещи и т.п. не присваивать себе, а относит (в соответствии с договором) на общий счет для распределения между всеми товарищами. Сообразно с этим каждый товарищ! имел право требовать от других товарищей, чтобы и издержки, понесенные им, и обязательства, в которые ему пришлось вступить при ведении общего дела, не оставались на нем одном, но также были распределены между всеми в соответствии со смыслом договора.

Каждому из товарищей давался в отношении других товарищей иск. Иск из договора товариществе влек бесчестье для того, кто присуждался по этому иску.

Такой характер иска объясняется тем, что договор товарищества предполагает исключительное взаимное доверие ег участников, а потому нарушение доверия в данном случае особенно недопустимо. Вместе с тем при взыскании по такому иску товарищу-ответчику оказывалось снисхождение: ему оставляли необходимые средства для существования. Эта льгота объясняется происхождением товарищества из семейных отношений.

Правовые отношения между товарищами и третьими лицами (внешние отношения).

Товарищество в римском праве не представляло собой юридического лица. Поэтому, выступая вовне по делам всех товарищей, отдельный товарищ действовал лично от себя, и все права и обязанности, вытекавшие из его действий возникали в его лице: он становился и управомоченным, и обязанным. Только после того, как товарищ сдавал полученные им деньги и другие ценности в общую кассу, контрагенты данного то­варища могли предъявить иски и к другим товарищам, как обогатившимся от совершенной сделки.

В качестве договора, строго личного и основанного на взаимном доверии, договор товарищества прекращался, как только отпадало согласие всех товарищей на продолжение общего дела. Даже если товарищи принимали на себя взаимное обязательство не прекращать договора, такое обязательство не имело силы. Как только кто-либо из товарищей заявлял о своем отказе оставаться в товариществе, товарищество прекраща­лось.

Таким образом, специфически личный характер то­варищества приводил к тому, что договор прекращался одно­сторонним отказом любого товарища оставаться в договорных отношениях. Однако если договор заключался на определен­ный срок, а отказ товарища заявлен без достаточного осно­вания, то отказавшийся товарищ освобождал другого товарища от обязанностей по отношению к себе, но себя не освобождал от обязанностей по отношению к другому товарищу. Юрист Павел пояс­нял это следующим образом: если после заявления об отказе от договора будет получена прибыль, отказавшийся товарищ в ней не участвует, но если будет убыток, соответствующая доля ляжет и на отказавшегося. Это место источников следует понимать в том смысле, что Павел не имел в виду такое поло­жение на весь срок договора; речь идет лишь о тех ме­роприятиях, которые уже были начаты и которые отка­завшийся бросил на середине. Отказ от договора вообще не должен быть заявлен несвоевременно: товарищ, не желающий продолжать договорные отношения с товарищами, должен приурочить свой отказ к такому моменту, когда это связано с наименьшими невыгодами для дела.

Вследствие личного характера договорных связей между товарищами договор товарищества прекращался также смер­тью одного из товарищей. Равным образом товарищество прекращалось и в случае несостоятельности кого-либо из товарищей.