237

§ 2. Объединение Германии

Триумфальная победа над Австрией выдвинула Пруссию на роль объединяющей Германию силы. К осознанию этой роли Пруссия пришла еще в царствование Фридриха II (1740 — 1780). В тесной связи со всем этим она была единственным немецким государством, введшим у себя, во-первых, всеобщую воинскую повинность и, во-вторых, всеобщее обязательное обучение. Последнее позволило Пруссии иметь грамотного рекрута и это так ценилось, что позволило Бисмарку сказать: победа над Австрией была победой прусского школьного учителя!

Важнейшим итогом австро-прусской войны было присоединение к Пруссии ряда северогерманских государств, в числе которых были Ганновер, Гессен-Кастель, Франкфурт-на-Майне, Нассау. Еще ранее, после войны с Данией, Пруссия насильственно захватила Шлезвиг и Гольштейн.

Под именем Северо-Германского союза в Центральной Европе возникло по сути дела новое государство, получившее название Северо-

Германского союза.

Чтобы отбить охоту у «монархической заграницы» совать пальцы в прусский «национальный омлет» Бисмарк вынужден был согласиться на такое нововведение каким явилось всеобщее избирательное право, но ни в каком роде с тайным голосованием, ибо именно оно, по выражению самого Бисмарка, «противоречит лучшим свойствам немецкой нации» (то же скажет много позже и Гитлер).

Новое государство получило и новую особую конституцию, датированную 1867 годом.

Таким образом Бисмарк с успехом осуществил политику воссоединения Германии, о которой он же говорил в 1862 году британскому премьеру Дизраэли: «В непродолжительное время я буду вынужден взять на себя руководство политикой Пруссии. Моя первая задача будет заключаться в том, чтобы с помощью или без помощи ландтага реорганизовать прусскую армию. Далее я воспользуюсь первым предлогом для того, чтобы объявить войну Австрии, уничтожить Германский союз, подчинить своему влиянию средние и мелкие государства и создать единую Германию под главенством Пруссии»... В том же 1862 году Бисмарк заявил в ландтаге, что Германия будет объединена «не речами и парламентскими постановлениями», а «железом и кровью».

Как мы уже видели план этот неукоснительно выполнялся. Свое непременное юридическое оформление Северо-Германский союз получил в новой конституции, отдававшей управление Союзом прусскому королю («президенту»), канцлеру и двум палатам. Нижняя из них, как мы уже зна-

ем, избиралась на основе всеобщего избирательного права.

За пределами Союза оставались, однако, южно-германские государства, такие как Бавария, Саксония, Вюртемберг и др. На пути к их насильственному объединению в новой империи стояла Франция, не без тревоги наблюдавшая за образованием «великой империи» на своих восточных границах.

В 1870 г. Пруссия получала желанную возможность спровоцировать войну с Францией (не без воинственных, впрочем, намерений правительства Наполеона III).

238

В этой войне, известной под названием франко-прусской, Франция была разгромлена и перед Северо-германским союзом, перед Пруссией встала давно запланированная задача присоединения южно-германских государств. Присоединение это было оформлено договорами, ратифицированными соответствующими парламентами. Прусский король был коронован императором объединенной Германии и т.о. в центре Европы возникло новое государство, принявшее название Германской империи.

Конституция Германии 1871 года. По новой германской конституции в состав новообразованной империи вошли 22 монархии (среди них Пруссия, Бавария и Саксония) и несколько вольных городов, включая Гамбург. Конституция наделила эти государства незначительной самостоятельностью, постепенно сокращавшейся.

Главой империи был по конституции прусский король, что отвечало реальному соотношению сил во вновь образованном государстве. На долю Пруссии приходилось свыше половины всей территории Германии и 60 % населения страны. Как уже говорилось, королю присваивался титул императора. Он же был главой вооруженных сил, назначал чиновников империи, не исключая и главы правительства — имперского канцлера, Императору предоставлялось право назначения членов верхней палаты парламента от Пруссии. Конституция дозволяла ему непосредственное руководство министрами империи и, конечно, самой Пруссии.

Члены верхней палаты империи — Союзного совета — бундесрата — назначались правительствами союзных государств. Нормы представительства от каждой из земель были установлены самой конституцией. При этом на долю Пруссии пришлось 17 депутатских мест из 58, остальные государства имели в нем от одного до 6 депутатов.

Конституция предоставляла Союзному совету законодательную власть — наряду и вместе с рейхстагом — и значительную исполнительную власть (ст. 6). Бундесрат (Союзный совет) имел свой аппарат в лице комиссий, специализированных по тем или иным областям общественной и государственной жизни. Самое же важное заключалось в том, что бундесрату было предоставлено право издания указов, имевших ту же силу, что и закон. И это помимо нижней палаты и даже наперекор ей (ст. 7).

Тем важнее подчеркнуть ту долю власти, которая на деле осуществлялась Пруссией в верхней палате империи. Начнем с того, что председателем палаты был по положению канцлер империи — прусский министр, назначаемый по воле прусского короля. Одно это давало Пруссии заметное преобладание в бундесрате. Для отклонения законопроекта об изменении конституции требовалось всего 14 голосов, между тем Пруссия, как уже говорилось, была представлена в верхней палате первоначально 17-ю депутатами, затем их стало 22. От Пруссии же зависело отклонение любого законопроекта, касающегося перемен в армии и флоте, а также налогов и сборов. Не удивительно, что мелкие государства нередко отказываюсь являться в бундесрат.

Нижняя палата парламента сохранила название рейхстага. Он избирался сначала на 3 года, затем (с 1887 г.) на пять. Конституция отводила ему важное место в законодательном процессе, но фактическая власть рейхстага была сравнительно небольшой. В тех случаях, когда рейхстаг отклонял внесенный правительством законопроект, его, чуть отредактировав, пропускали

239

через бундесрат в качестве уже известных нам «указов».

Неоднократные попытки рейхстага установить хотя бы и минимальный контроль над исполнительной властью неизменно завершались поражением: бундесрат и правительство блокировали все, что носило на себе признаки либерализма в отношениях между законодательной и исполнительной властями. Таким образом разделение властей на законодательную и исполнительную в той или иной степени признавалось Бисмарком и его людьми, но системы сдержек и противовесов, направленной на демократизацию власти, так и не было создано — вплоть до Веймарской конституции 1919 года.

Как уже говорилось, рейхстаг был органом выборным. Ст. 20-я кон-

ституции декретировала введение всеобщего мужского избирательного пра-

ва, хотя сам Бисмарк, вынужденный К введению этого института в конституцию, относился к всеобщему голосованию как институту вредному и опасному. Опасность эта парировалась введением открытого голосования, обеспечивающего, по словам Бисмарка, наибольшее влияние людей просвещенных, тех главным образом интеллигентных классов, благоразумие которых диктуется стремлением к надежной «охране собственности».

Как уже говорилось, всеобщее избирательное право было продиктовано чисто политическими или лучше сказать внешнеполитическими обстоятельствами: надо было лишить аргументов те европейские державы, которые усматривали в насильственном объединении Германии нарушение исконной воли объединенных народов. Как уже говорилось, нужно было показать «монархической Европе», что объединение Германии «одобрено народом» этой страны и тем самым отбить у нее охоту «совать пальцы» в чужой «национальный омлет».

Наконец, не лишне сказать, что досрочный роспуск нижней палаты мог быть произведен простым постановлением палаты верхней, то есть — бундесрата, и это не единожды делалось.

Имперское правительство было представлено в единственном лице — лице канцлера. Кабинета министров не существовало. Министры, ведавшие определенным кругом дел, находились в подчинении канцлера, были практически его заместителями по тому или иному ведомству. Подводя основу для таков организации верховной исполнительной власти, Бисмарк писал: «Действительную ответственность в делах большой политики может нести...

только один-единственный руководящий министр, а не анонимная комиссия с мажоритарным голосованием», то есть Совет (кабинет) министров.

Со всем этим можно соглашаться или не соглашаться, но то, что «в делах большой политики» компетенция и ответственность требуют узких кабинетов само по себе верно, и так и происходит вплоть до наших дней при любой форме правления.

Функции имперского правительства были весьма широкими. Помимо внутренней и внешней политики, руководства вооруженными силами, средствами сообщения и связи, ото ведало также банковским делом и патентами, уголовным и гражданским правом, законодательством о ремеслах и профсоюзах, санитарной и ветеринарной службой и т.п. (ст. 4). На долю местных правительств приходилось главным образом исполнение имперских законов, получавших преимущества перед законами областническими.

Реакционная и абсолютистская по своему духу и заложенным в нее идеям, конституция 1871 года была полна юридических нелепостей и несо-

240

образностей. Президент империи — император — был связан контрассигнатурой канцлера, которого он же был волен назначать и смещать по своему усмотрению. Конституция ограничивала власть императора Союзным советом, но как прусский король, он был волен приказать своим представителям в бундесрате провалить любой неугодный ему закон, касающийся конституции, финансов и военного дела.

По своему социально-политическому содержанию конституция 1871 года была выражением компромисса, установившегося в ходе развития страны, между феодально-юнкерским землевладением и быстрорастущим прусско-германским капиталом. Причем господствующее положение в этом союзе продолжало оставаться, как это было и до конституции, в руках помещиков и клерикалов-церковников.

В создавшейся ситуации не могло быть и речи о ликвидации все еще полуфеодального землевладения и некоторых иных пережитков феодализма вообще, включая городскую промышленность и ремесло.

Крепостничество, отступая перед велением времени, приспособлялось через переход от феодальных форм эксплуатации крестьянства к капиталистическим. Тем более, что законом 1850 года прусский крестьянин получал возможность выкупа своей личности и имущества от крепостнической кабалы.

§ 3. Выдвижение Германии

Уже к моменту своего объединения, в наиболее передовых государствах Германии происходил относительно быстрый процесс экономического развития. Особенно в западных, прирейнских областях страны.

Конечно, опоздав с промышленным переворотом чуть ли ни на два столетия, Германия получила возможность создать собственные производственные мощности уже в «готовом виде». Однако настоящий промышленный переворот пришел в Германию не ранее второй половины XIX столетия.

Иособенно после объединения страны.

Водном только 1882 году в объединенной Германии возникло 9,5 тысяч крупных предприятий (более 50 человек ,на каждом), в 1895 году — около 18 тысяч, в 1907 — свыше 29 тысяч и т.д. Общее число рабочих, занятых в промышленности, возросло в указанный период с 6 миллионов человек до 11 миллионов. Быстрым темпом развивалось и банковское дело. Капиталы одного лишь Немецкого банка выросли за 20 лет (с 1870 по 1900 годы) с 15 до 150 млн. марок и продолжали увеличиваться.

Может быть сказано, что объединение Германии, как событие чисто политическое (государственное), придало немецкой экономике столь мощный импульс, что Германия за короткий срок стала самой мощной европейской державой.

Новое могущество, приобретенное Германией, позволило ей бросить вызов Англии, Франции и России, приведший к Первой мировой войне, империалистической по своим целям и средствам. В этой войне Германия потерпела сокрушительное поражение, а вместе с тем сошла со сцены монархическая империя.

8. Быстрый рост рабочего класса все более и более выдвигал его в ка-

241

честве новой политической силы, организационным центром которой сделалась социал-демократическая партия. Отклонив революционный путь захвата власти, социал-демократы, как это видно из их Готской программы, принятой па съезде в г. Готе в 1875 году, ставили своей центральной задачей борьбу за парламент, а в самом парламенте — за законы, улучшающие положение рабочего класса, борьбу за новое социальное законодательство.

История социал-демократической партии рассматриваемого времени свидетельствует о неуклонном росте влияния партии в рабочем классе. На выборах в рейхстаг социалисты получили: в 1871 году 101 тысячу голосов, в 1874 — 351 тыс. голосов, в 1877 году, несмотря на преследования и гонения

— 493 тыс. голосов.

Ответом правительства Бисмарка на рост влияния социал-демократов стал т.н. «исключительный закон против социалистов», который обрушил на нее репрессии, затронувшие саму организацию партии, ее прессу, созданные партией союзы и общества. Судебные преследования коснулись тысяч люден. Естественно, что число голосов, поданных за социалистов в 1881 году, упало до 310 тысяч. Но уже в 1884 году число голосующих за партию поднялось до 550 тысяч, с тем, чтобы в 1887 году достигнуть 760 тысяч, а в 1890 г. - полутора миллионов голосов. Стало ясно, и больше всего самому правительству, что исключительный закон провалился. В начале 1890 года он был отменен и формально. Вместе с тем ушел в отставку и вдохновитель закона О. фон Бисмарк.

Вто же время заслуживает внимания тот факт, что наряду с гонением на социалистов, Бисмарк провел через рейхстаг серию законов, в некоторой степени улучшавших положение трудящихся. К ним относятся раньше всего законы 80-х годов о социальном обеспечении по болезни, по старости и при несчастном случае. Для правильной оценки этих законов следует, впрочем, иметь в виду, что две трети расходов, шедших на нужды социального страхования, составлялись из взносов, которые ложились на самих работающих. Как бы там ни было, было бы ошибкой недооценивать социальное законодательство Германии не только для нее самой, но также и для Европы вообще.

Со смертью К. Маркса (1883) и Ф. Энгельса (1895), руководящую роль в германской социал-демократической партии занимают лидеры, далёкие от революционной тактики, от «пролетарской революции» и «диктатуры пролетариата». Наиболее видными теоретиками этого времени становятся К. Каутский и Эд. Бернштейн.

Вявном противоречии с К. Марксом, Бернштейн считал, что буржуазное экономическое и социальное развитие будет в XX веке таким, что экономические катастрофы отойдут в прошлое, развитие демократических институтов вовлечет рабочих в управление обществом и государством, классовая борьба отойдет в прошлое, ибо возрастет могущественный «средний класс» с относительно высоким жизненным уровнем и т.д. Все это сделает ненужными и классовую борьбу и пролетарскую революцию.

Таким образом, по мысли Бернштейна (как и Каутского) возможен реформистский путь достижения социальных и политических целей пролетариата.

Забегая вперед скажем, что в осуществлении такого рода идеологии германская социал-демократия много содействовала усилиям буржуазного правительства Германии в ходе мировой войны 1914 — 1918 годов.

242

После войны, как мы увидим далее, германская социал-демократия, находясь у власти (правительство Эберта), много содействовала новому конституционному строю Германии, основанному на т.н. Веймарской конституции 1919 года.

Сприходом Гитлера к власти (1933 г.) германская социалдемократическая партия была запрещена и подверглась репрессиям.

Сокончанием Второй мировой войны германская социалдемократическая партия сделалась одной из правящих партий Германии.

Важным событием в правовой истории конца XIX века явилось прохождение и принятие Гражданского кодекса Германии — Германского гражданского уложения, составленного из пяти разделов: общей части (трактующей о физических и юридических лицах, сроках давности и некоторых других «общих» институтах), и четырех специальных разделов: обязательное право, вещное право (владение, собственность), семейное право, наследственное право.

ГГУ явилось на свет после многих лет обсуждения, переделок и поправок. Отдавая дань отживающему, ГГУ в то же самое время регулировало некоторые новые правоотношения, включая и те, которые были порождены борьбой рабочего класса и социал-демократии. С ГГУ прекратили действия местные, областнические кодификации гражданского права, и Германия получила наконец единую для своих земель правовую основу для регулирования имущественных и многих иных правоотношений. С рядом поправок, вызванных велениями времени, ГГУ остается действующим кодексом и для современной Германии.

В ту же эпоху Германия получила единый для всей страны уголовный кодекс и кодекс уголовно-процессуальный. Кодексы эти, несмотря на свои недостатки, принимали и узаконивали презумпцию невиновности, суд присяжных заседателей и другие прогрессивные начала права.

Германское гражданское уложение составлено по т.н. пандектной системе. Оно состоит не из трех частей, как Кодекс Наполеона, а из пяти: общая часть (о лицах физических и юридических, сделках и вещах вообще, о сроках давности и др.) и четырех специальных: обязательственное право; вещное право (собственности, владения); семейное право; наследственное право.

В сравнении с французским ГК, германский гражданский кодекс много проигрывает в том, что касается определенности формулировок, злоупотребления отсылками к растяжимым и внеюридическим критериям и т.д. Хотя само по себе введение этических критериев в право, как это видно по ст. 138 ГГУ (сделка, посредством которой одно лицо приобретает, используя нужду другого, несоразмерные преимущества, может быть расторгнута, как противоречащая добрым нравам), воскрешая лучшие традиции римского права, может быть использовано к выгоде слабейшей стороны в договоре и т.д.

Статья 157 ГТУ разрешает судьям толковать оспариваемые договоры, прибегая при необходимости к таким морально-этическим категориям, какими являются «справедливость», «добрая совесть» и т.д., то есть все то, что противники такого рода решения юридических споров «каучуковыми формулами».

В семейном праве, как оно изложено в ГГУ, очевиден важный про-

243

гресс по сравнению с французским правом, как оно было изложено в кодексе

1804 года.

ГГУ признает за женой право собственности на то имущество, которое она принесла в дом мужа, или нажила, состоя в браке. Жене предоставлено право заниматься своей профессиональной деятельностью, законные мотивы развода одинаковы как для мужа, так и для жены и т.д.

В том, что касается детей, ГГУ отчетливо заявляет о своей всё ещё консервативной позиции.

Своих законных детей отец содержит соответственно собственному материальному положению. Незаконным (внебрачным) детям он выплачивает алименты (во Франции к этому пришли только в 1912 году) — в соответ-

ствии с социальным статусом матери ребенка. В этом различии нельзя не видеть очевидной заботы о богатом развратнике, «соблазнившем» собственную горничную, или что-нибудь в этом роде.

Общегерманский Уголовный кодекс объединенная Германия получила в 1871 году. В ряде отношений он много уступал французскому УК, каким он сделался после многочисленных исправлений и дополнений на протяжении целого столетия. В первом чтении проекта УК рейхстаг высказался за отмену смертной казни, но Бисмарк настоял на ее сохранении.