Ю.Я. Перепёлкин - История Древнего Египта

Глава 6. Солнцепоклоннический переворот

Тем не менее фараон не рвал еще окончательно ни с Аманой (Амуном), ни с прочими старыми богами. Имя царя звучало по-прежнему «Аман-xamnu» (Аменхотп), что значит «Амана (Амун) умиротворен (т. е. доволен)». В 5-м году до­ моправитель фараона в Мэмфи (Мэнфе, Мемфисе греков) по имени Апи, пользо­ вавшийся впоследствии расположением царя, докладывал ему о целости и сохранно­ сти храма его «отца» Птаха и исправных жертвоприношениях городским богам и богиням «за жизнь, целость и здоровье» фараона. При этом Апи ни словом не обмолвился о новом божестве, хотя ставил царя под покровительство Птаха.

Пятичленное полное прозвание царя дышало по-прежнему благоволением к столице, но в начале 5-го года, если только не в самом конце 4-го, было сделано знаменательное добавление. Перед царским и перед личным именем царя появи­ лись слова «живующий правдою», имевшие, впрочем, отношение не столько к солнцепоклонничеству, сколько к государственной деятельности Аман-хатпи (Амен-хотпа) IV.

В 4-м году фараону пришлось снова «услышать» что-то очень дурное, быть может, в связи с его решительными нововведениями. Хотя соответствующее ме­ сто в речи царя от 6-го года сильно повреждено, из него всего же как будто бы следует, что в 5-м или 6-м году произошло нечто еще худшее, чем «услышанное» царем в 1-м и 4-м годах или «услышанное» его предшественниками. Сооруже­ ние Аман-хатпи (Амен-хотпом) IV именно в Нии (Нэ), а не в ином каком ме­ сте, главного храма своему солнцу, не говоря уже о более чем учтивом по отноше­ нию к столице царском прозвании, убедительно свидетельствуют, что первона­ чально он ничего не замышлял против царствующего города как такового, хотя к 5-му или 6-му годам значение и доходы Аманы (Амуна) были уже значительно умалены, а царского солнца, обосновавшего рядом с его храмом, в Апа-сауе (Эпэсове) у нынешней деревни Карнак, невероятно возросли. Еще в конце 4-го года, уже после воцарения солнца, верховному жрецу Аманы (Амуна) Майе царь пору­ чал добычу камня для его, фараона, изваяния в каменоломнях в восточной пусты­ не.

«Дурное» ли «услышанное» в Нии (Нэ), или нечто другое подвигло царя на разрыв с господствующим городом, но только в начале 6-го года фараон ос­ новал новую столицу. Наверно, одновременно он выкинул из своего царского про­ звания все, что напоминало прежнюю столицу и ее бога, а взамен ввел наименова­ ния в честь солнца и нового города. В частности, вместо прежнего личного име­ ни «Аман-хатпи (Амен-хотп) (иАмана (Амун) умиротворен**), бог, власти­ тель Уисы (Висе, Фив греков)» царь принял имя «Ах-на-йати» (Эх-не-йот), что значило «Полезный солнцу». Место для новой столицы было выбрано в среднем Египте на правом берегу реки, где горы, отступая полукругом от нее, об­ разовывали просторную равнину. Ныне это место известно под названием Эль-

Ю. Я. Пгрепёлкин. История Древнего Египта

Амарны. Весною 6-го года на равнине был разбит царский шатер, и фараон на­ правился на золотой колеснице туда, где должен был быть основан город. В жертву солнцу принесли хлеб, пиво, скот, птицу, вино, плоды, фимиам и всевозмож­ ную зелень. Стоя на колеснице под горячими лучами солнца, царь велел собрать придворных и военачальников. Когда же распростерлись перед ним на земле и облобызали ее, он обратился к ним с речью, в которой место для нового города объявил облюбованным и указанным самим солнцем. Выслушав хвалебный ответ двора, фараон воздел руку к небу и поклялся своим лучезарным «отцом», что ни­ куда не перенесет его город, но построит его именно здесь согласно желанию сол­ нца и создаст в новой столице храмы, дворцы и гробницы. Город получил имя «Ax-uamu» (Ax-йот), что значит «Небосклон солнца», т. е. место, где солнце ка­ сается земли, в первую очередь при восходе, но также при закате (различали «не­ босклон восточный», «небосклон западный»), Ах-йати (Ax-йот) был объявлен

исконным местом солнца, его местом с первобытных времен, которое оно отвело себе, окружив горами. Прилегающий к городу округ — горы, пустыня, поля, воды и побережья с людьми, стадами и «вещью всякой» — был провозглашен досто­ янием солнца. Было сделано все, чтобы превратить его и в местного бога Ах-йати (Ax-йота) наподобие местных божеств других городов Египта.

Первые годы после основания новой столицы, примерно до 8-го года, были временем усиленного строительства собственно города. Гробницы, если и были частично заложены, то еще не были отделаны теми изображениями и надписями, которым суждено было стать главным источником наших сведений об Аман-хат- пи (Амен-хотпе) IV и его солнцепоклонничестве. На скалах, сперва на правом, а потом и на левом берегу реки, высечены были одна за другой пограничные пли­ ты города. На них было представлено царское семейство, служащее лучистому солнцу, и вырезан рассказ об основании Ах-йати (Ax-йота) и царская клятва. Ее царь возобновил в 8-м году при осмотре пограничных плит. Искусство этого вре­ мени оставалось на уровне, достигнутом в Нии (Нэ). Изображения фараона ста­ ли едва ли не еще уродливее, чем в старой столице, и даже красивую царицу Нафт-иту (Нефр-эт) изображали наподобие ее мужа.

Чувства фараона к солнцу продолжали быть самыми горячими. Тело и руки царя по-прежнему покрывали пластинки с солнечным именем. Теперь на изобра­ жениях солнечные лучи своими маленькими ручками уже любовно обнимали царя

ицарицу или поддерживали их венцы. В молельне в древнем городе солнца Ане (Оне, Илиополе греков) царское семейство было изображено не только колено­ преклоненно молящимся, но и целующим землю перед солнцем. После года, месяца

ичисла имя царствующего солнца писалось раньше имени фараона. Солнечное имя было еще больше уподоблено царскому вследствие присоединения слов «кому дано жить вечно вековечно», и это несмотря на то, что по представлени-

290

Глава 6. Солнцепоклоннический переворот

ям Аман-хатпи (Амен-хотпа) IV солнце само давало жизнь, а не получало ее от кого бы то ни было!

К старым богам фараон относился терпимо еще в год основания новой сто­ лицы. Тогда он считал нужным оговаривать, что место, где был основан Ай-йати

гробницу для быка, чтившегося издавна как явление солнца в низовом городе по­ следнего Ане (Оне, Илиополе греков). В дальнейшем это обещание, по-видимо­ му, не было выполнено.

Примерно с 9-го года в вельможеских гробницах, высекавшихся в скалах за городом Ах-йати (Ax-йотом), стали появляться изображения и надписи. На вре­ мя между 9-м и 12-м годами приходится подавляющее большинство сохранив­ шихся славословий царскому солнцу, хотя не исключено, что некоторые из них могли быть составлены в предшествующие годы. В изобразительном искусстве острота противопоставления нового старому, ощущавшаяся в годы разрыва с про­ шлым, начала постепенно сглаживаться. Способ изображения Ах-на-йати (Эх-не- йота) с нарочно преувеличенными телесными особенностями встречался еще в смягченном виде в начале данного отрезка времени, но затем художники перешли к более правдивому изображению своего повелителя. Отмечая особенности в строении его лица и туловища, они стали избегать крайностей «преувеличивающе­ го» способа изображения. Кое-кто из художников начал даже впадать в обратную крайность, придавая лицу фараона мечтательную нежность, вряд ли отличавшую крутого преобразователя. Перемена в способе изображения царя влекла за собой соответствующую перемену и в способе изображения царицы и других лиц. Про­ звания, сопровождавшие солнечное имя, подвергались неоднократно переделке и дополнению между 8-м и 12-м годами, отчасти, возможно, с целью дальнейшего усугубления их фараоновского облика.

Ко времени 9-го — 10-го годов восходит древнейший известный пример преследования бога отверженной столицы Аманы (Амуна). Под запрет попало даже личное имя покойного Аман-хатпи (Амен-хотпа) III: взамен стали повторять

(«Неб-ма-рэ»). К тому же времени относится также, видимо, сознательное опуще­ ние в письме знака бараньей головы, поскольку баран считался священным живот­ ным Аманы (Амуна) (в старых надписях этот знак определенно истребляли). Измсстны также случаи уничтожения имени Аманы (Амуна) на прежних памятниках, относящиеся ко времени не позже примерно как 12-го года. В новой столице над­ писи 9-го — 12-го годов не называют уже ни разу по имени ни одного старого бо-

291

/О. Я. Перепёлкин. История Древнего Египта

жества, не содержат и слов «боги», «богини». Однако отдельные неопределенные намеки на прежних богов можно еще обнаружить на столичных памятниках, и даже близкие ко двору лица продолжали носить имена в честь старых божеств. Впрочем,

к концу данного отрезка времени кое-кто из таких особ уже переименовывал себя

вчесть солнца. Те из сановников, которые прозывались в честь Аманы (Амуна), сделали это, по-видимому, еще раньше. Вполне возможно, например, что верховного сановника Нахт-па-йати (Нешт-п-йот) («Крепко солнце») и управляющего цар­ ским хозяйством Па-йати-ма-ху (П-йот-ем-ха) («Солнце в празднестве») звали прежде Нахт-амана (Нешт-амун) и Аман-ма-ху (Амен-ем-ха).

Так обстояло дело в столице. А как прививалось царское солнцепоклонни­ чество на местах?

Вот заупокойная плита, несомненно из древнего города солнца Аны (Она, Илиополя), сооруженная между 9-м и 12-м годами царствования. «Писец стола

владыки обеих земель» Хайа посвятил ее своему отцу «распорядителю быков

Дома Рии (Рэ)» «(жрецу-) чистителю» Па-нхаси (Пи-нхасу). Вверху сын, царский служащий, по-столичному молится вместе с женою лучистому солнцу, надписанному своим царственным именем. На основной же части памятника отец и мать посвятителя предстоят солнцу в его стародавнем образе человека с головою сокола, увенчанною солнечным кругом. И названо оно здесь тоже по-старинному:

«Риа-Хара-Небосклонный (Ра-Хар-Ахт), бог большой». Так же названо оно

в одном из заклинаний, тогда как другое обращено к давно позабытому при дворе, хотя и отождествлявшемуся прежде с Рией (Рэ), «Атоме (Атому), владыке Аны (Она, Илиополя греков)». Как будто б ничего не произошло с начала царство­ вания!

Управляющий хозяйством Дома солнца в Мэмфи (Мэнфе, Мемфисе греков) построил себе там гробницу, но от нее, к сожалению, осталось всего несколько об­ ломков. Если б не должность ее хозяина, не его переделанное впоследствии в «Марити-риа (Мерит-рэ)» имя да налет солнцепоклоннического искусства, мы никогда бы не догадались, что имеем дело с памятником, созданным между 9-ми 12-ым годом царствования Ах-на-йати (Эх-не-йота). Настолько по-старинному выглядят заклинания!

Но Ана (Он) и Мэмфи (Мэнфе) — полустоличные города. В обыкновен­ ных областных городах старое и новое сплеталось, по-видимому, много причудливее.

Князь города Ипу (Панополя греков) Нахт-мину (Нешт-мин) соорудил две плиты в средние годы царствования Ах-на-йати (Эх-не-йота), одну — в первые годы после основания Ах-йати (Ax-йота), другую — в ближайшие последующие (между 9-м и 12-м). Хотя первая плита целиком посвящена солнцу, князь и княгиня чтут его по-старому. Лишь путем внимательного обследования можно уловить отголоски столичного солнцепочитания. Вторая плита по бокам и отчас-

292

Ю. Я. Перепёлкин. История Древнего Египта

ти спереди надписана вполне по-столичному, но славословие солнцу посреди ее — совсем старинное, с упоминанием не только Атамы (Атома), но и «матери» солнца! Мало того, на верхушке плиты изображены два пса кладбищенского бога Анапы (Анупа, Анувиса греков) и точно для того, чтобы никто не усомнился в том, кого они представляют, к каждому приписали «Анапа (Ануп)». В дальней­ шем мы увидим, что местные князья позволяли себе еще больше.

После всего сказанного неудивительно, что на далеком западе Низовья стар­ ший виноградарь Дома солнца Аман-ana (Амен-опе) не менял, по меньшей мере до 11-го года, своего сложенного в честь Аманы (Амуна) имени, хотя в столице в то время уже объявили или готовы были объявить беспощадную войну отвержен­ ному «царю богов». Впрочем, в том же западном Низовье и в том же 11-м году другой старший виноградарь уже носил имя в честь Иати (Йота), царского солнца.

Такова в общих чертах последовательность событий до 12-го года царство­ вания, насколько она может быть восстановлена по имеющимся памятникам. Но уже из этого обзора видно, что за первые 12 лет правления Аман-хатпи (Аменхотпа) IV — Ах-на-йати (Эх-не-йота) в Египте произошел настоящий перево­ рот. Потрясены были древние устои. Вековое преобладание Града Южного было уничтожено. Столицею стал новый город, выросший со сказочной быстротою, все­ го за несколько лет, в безвестном пустынном захолустье. Амана (Амун), еще не­ давно бог царствующего города, первенствующее божество мировой державы, сделался предметом преследования. Прочих старых богов тоже перестали чтить при солнцепоклонническом дворе. Вместо сонма тысячелетних божеств Египта фараон и его двор почитали одно солнце, да и то под неслыханным именем и в невиданном образе. Изобразительное искусство изменило многовековым установ­ кам. Храмоздание отказалось от всех своих прежних образцов, за исключением разве принятых в древнем городе солнца Ане (Оне). В книжный среднеегипетский язык густою струею влился разговорный новоегипетский.

Но что же вызвало подобные перемены? Исчерпывающий ответ можно бу­ дет дать только тогда, когда будет по-настоящему изучено развитие новоегипетско­ го общества. До тех пор приходится ограничиваться частичными наблюдениями.

В новой столице в гробницах сановников было начертано немало надписей, сполна или отчасти посвященных благодеяниям, оказанным фараоном хозяевам гробниц. Сановники наперебой выставляли себя созданиями фараона, вознесенны­ ми им из ничтожества и нищеты. Вот два образца подобных прославлений цар­ ственного милостивца. Военачальник Майа писал: «[Слу]шайте, что скажу я,

око всякое (т. е. все, кто прочтет надпись), большие, как (и) малые! Расскажу я вам (о) добре, сотворенном мне властителем, и скажете вы: "Как велико сотворенное этому сиротеГ и пожела[ете в]ы ему (т. е. царю) вековечность

294

Глава 6. Солнцепоклоннический переворот

в празднованиях тридцатилетних, вечно (в бытие) владыкою обеих земель

(т. е. Верхнего и Нижнего Египта), сотворит он вам (подобное) сотворенно­ му мне богом, дающим жизнь. Я — сирота о отце (и) матери. Создал меня властитель. Дал он объявиться(?) мне, (после того как) обо[гатил] меня питанием своим, (а) был я неимущим. Дал он явиться для меня людям моим... (чем-то). Дал он умножиться братьям моим. Дал он заботиться обо мне людям моим всем, (когда) явился я владыкою селения. Дал он сме­ шаться мне с сановниками (и) друзьями (царевыми, т. е. придворными), (а)

был я тем, кто позади. Дал он мне питание — пищу повседневн[ую], (а) я

просил хлеба. Дал он [...]». Один из главных жрецов солнца обращался к царю с такими словами: «Хвала тебе, мой бог, создавший меня, определивший мне добро, явивший меня, давший мне поступления, сотворивший потребное мне питанием своим, властитель, сотворивший меня человеком, давший сме­ шаться мне с жалуемыми им — знает меня око всякое (с тех пор, как) воз­ вышен я с конца(?), — давший быть богатым мне — а был я беден». «Си­ ротой» в прошлом и сановником милостью фараона («я — сановник из (тех, что) творит властитель») называл себя военачальник Риа-маси (Ра-мосе). Начальник казнохранилища Сута (Сэт) утверждал, что его, «сироту», фараон возвысил, сделал человеком. В сходных словах, хотя и не называя себя «сиро­ той», говорят о себе и многие другие вельможи. Они тоже «сотворенные», «со­ зданные», «явленные» (в смысле «взращенные») фараоном, присоединены им к знати и т. д. Вполне возможно, что не одно заявление было только данью завед­ шемуся при дворе обыкновению: прибеднялись, чтобы выпуклее оттенить царские щедроты. Но примечательно, что такое обыкновение завелось. В предыдущие царствования подобные заявления, ссылки на возвышение царем из нищеты и ничтожества, представляли величайшую редкость. На одном черепке около сере­ дины XVIII царского дома было переписано несколько назидательных строк, прославлявших возвышение безродного бедняка царской милостью. Но то было не заявление определенного, тогда жившего вельможи о собственной судьбе. Знаменитый сановник Аман-хатпи (Амен-хотпа) III Аман-хатпи (Амен-хотп), сын Хапу, выставлял себя бедняком или простецом, возвеличенным царской ми­ лостью («нет простолюдина, которому было б сотворено подобное»). Но и он не употреблял слова «сирота». В устах солнцепоклоннических вельмож, как и вообще нередко в Новом царстве, слово «сирота» и образованные от него вы­ ражения «сиротство», «сиротствовать», имели в виду незавидное обществен­ ное и имущественное положение (сравни сходное словоупотребление в русских челобитных: «сироты твои»). Далее. Вельможи в солнцепоклоннической столи­ це величали фараона «творящим сановников, зиждющим сирот», «творящим сановников питанием своим», «творящим людей», утверждая, что нет «сирот-

295

Ю. Я. Перепёлкин. История Древнего Египта

cmea» для внемлющего замыслам царя, для заключившего его в свое сердце, для жалуемого им. Подобные выражения были неупотребительны в предшествующие времена. В этой связи нельзя не привести слова, вложенные в уста царю его мо­ гущественным временщиком Туту (тоже выдавшим себя за обогащенного фара­ оном). Согласно надписи в его гробнице, царь объявил гражданским и военным

должностным лицам, что обяжет «своих сановников больших, равно как и санов­ ника всякого, созданного фараоном, в земле всей (египетской)» платить ежегод­ ную подать царскому любимцу.

Для правильного понимания переворота следует всегда учитывать то исклю­ чительное положение, которое Ах-на-йати (Эх-не-йот) занимал в государстве, положение, необычное даже для египетского царя. Подавляющее большинство изображений в вельможеских гробницах Ах-йати (Ax-йота) посвящено фараону. Его изображали за самыми различными занятиями: то он служит солнцу, то на­ правляется в его храм, принимает дань, награждает вельможу, назначает на долж­ ность, обедает или ужинает во дворце, прохлаждается в садовой беседке и т. д. Большинство молитв, начертанных в домах и гробницах, было обращено одновре­ менно к солнцу и его «сыну». Храмы, дворцы, особняки и усыпальницы пестрели именами солнца, царя и царицы, выписанными вместе, одни подле других. Изоб­ ражения царского семейства под лучезарным солнцем ставились в служебных помещениях и жилых домах для поклонения. В своем самообожествлении фара­ он далеко превзошел предшественников. В Нии (Нэ) и в Ах-йати (Ах-йоте) существовало особое жречество царствующего фараона. Верховным жрецом царя в новой столице был не кто иной, как всесильный временщик Туту. Во время царских выходов и царского служения солнцу присутствующие, от высших санов­ ников до воинов и прислужников, стояли и двигались в мучительных положениях, согнув спину и задрав голову, устремив глаза на властелина. Даже главные жре­ цы прислуживали царю у солнечных жертвенников, согнувшись в три погибели. Можно было видеть, как сам верховный сановник бегал перед царской колесни­ цей. Вельможи хором, как никогда прежде, воспевали царя как источник богатства, как питание свое повседневное, как свою благую судьбу, как тысячи половодий, изливающихся на них ежедневно. Наряду с солнцем молились царю и царице, прося о благах житейских и посмертных.

Огромен был дворец Ах-на-йати (Эх-не-йота) в солнцепоклоннической сто­ лице, сооруженный в основной своей части из белого камня. Этот дворец считают самым большим из всех гражданских зданий древности. У входа в него высилось сооружение, прозывавшееся «Восходит солнце для Ах-на-йати (Эх-не-йота)». Следовал обширный двор, окруженный высокими изваяниями фараона, с велико­ лепным крыльцом в глубине — навесом на каменных столбах, покрытых тонкой резьбой. По бокам двора и в глубине его за* крыльцом тянулись крытые помеще-

296

Глава 6. Солнцепоклоннический переворот

ния, большие и малые, с потолками, подпертыми столбами и без столбов, переме­ жавшиеся со дворами и двориками с деревьями и водоемом посередине или без таковых. Роскошна была и отделка дворца. Стены покрыты росписями или вы­ ложены изразцами. Верхушки столбов в виде пальм были обшиты золотом и испещрены самоцветными вставками. При преемнике Ах-на-йати (Эх-не-йота) Самнах-ку-рии (Сменх-ке-рэ) сзади ко дворцу было пристроено громадное кир­ пичное сооружение. На площади, занятой одним только главным его чертогом, перекрытия которого покоились на несметном числе граненых столбов, мог бы уместиться целиком большой европейский дворец. Через улицу от дворца, соеди­ ненные с ним висячим переходом, были расположены личные покои семьи Ах-на- йати (Эх-не-йота) — обширное кирпичное здание со множеством помещений внутри и садом спереди. Кроме главного дворца, у царя было еще несколько дворцов в столице.

Сопоставляя настойчивые заявления о возвышении и обогащении «сирот» и необыкновенное значение царской особы, трудно уклониться от заключения, что в основе переворота Аман-хатпи (Амен-хотпа) IV Ах-на-йати (Эх-не-йота) лежал союз царя с какою-то частью простых египтян. Ввести их в состав знати значи­ ло для царя разбавить ее лицами, обязанными ему всем, и тем самым усилить свою власть. Для «сирот» присоединение к знати означало почет и богатство. А в намерения Ах-на-йати (Эх-не-йота) не входило полное отстранение старой зна­ ти от управления, двора и источников обогащения и замена новой. В течение пер­ вых пяти лет царствования верховным сановником в Нии (Нэ) состоял Риа-маси (Ра-мосе), занимавший ту же должность в последние годы Аман-хатпи (Аменхотпа) III и связанный родственными узами со многими другими знатными семь­ ями. В родстве с ним состоял Апи, унаследовавший от отца должность управля­ ющего царским хозяйством в Мэмфи (Мэнфе, Мемфисе греков). Апи пребыл в чести у Аман-хатпи (Амен-хотпа) IV как до, так и после переселения двора в новую столицу. В ней у Апи были и дом и гробница. На местах оставались на­ следственные князья-градоправители вплоть до последних лет Ах-на-йати (Эх- не-йота). Да и желания «сирот» не шли дальше присоединения к знати. Став сановниками, они всеми силами старались уподобиться ей. С упоением иной вель­ можа, выставлявший себя созданием фараона, описывал привалившее ему счастье. Стоит ему позвать одного, как откликаются десять, а то и целая тысяча. С тех пор, как он стал «владыкой селения», его люди «заботятся» о нем. Он разъезжает на судне, снабженном гребцами и другими корабельщиками. Особняки знати, от­ копанные в Ах-йати (Ax-йоте), с их столбовыми расписными покоями, опочиваль­ нями, умывальными помещениями возле них, службами и садами являются веще­ ственным поводом удобной и привольной жизни вельможных хозяев.

Не следует также думать, что фараон, «зиждивший сирот», распространял

297

/О. Я. Перепёлкин. История Древнего Египта

свои милости на широкие круги простолюдинов, принимал меры к улучшению положения «сирот» вообще. Дошедшие до нас памятники переворота хранят молчание относительно подобных мероприятий. Раскопками в Ах-йати (Ах-йоте) было обнаружено множество жилищ простых горожан. Это маленькие построй­ ки, совершенно терявшиеся перед пышными особняками вельмож. На пустыре за городом у подножия скал, в которых вырубались роскошные гробницы сановников, было откопано поселение работников, эти гробницы высекавших и отделывавших. Оно представляло большой прямоугольник, обнесенный стеною. По сторонам прямых улочек теснились вплотную примкнутые одни к другим единообразные жилища, правда, из нескольких помещений и даже с расписными столбами внутри для поддержки нехитрой кровли. Только одно жилище выделялось своими раз­ мерами. Оно, очевидно, принадлежало начальствующему лицу.

Каково было положение «сирот» непосредственно после переворота, пока­ зывает указ, изданный в их защиту и вместе с тем в пользу царской казны четвер­ тым преемником Аман-хатпи (Амен-хотпа) IV Хар-м-аху (Хар-м-ха). У «си­ рот», бывало, не было ладьи, чтобы выполнять государственные повинности. «Си­ рот» грабили все, кому не лень — вплоть до рядовых воинов. С «сирот» взымали незаконные поборы. У «сирот» отнимали рабов, отбирали бычьи шкуры. Вид­ ное место среди грабителей занимали дворцовые служащие. Статьи указа против взяточничества судей свидетельствовали, что и на суде бедняк не находил упра­ вы на обидчиков.

Но как бы своекорыстно ни действовал Ах-на-йати (Эх-не-йот), вводя в

состав знати «сирот», поступать так, в ущерб ей, он мог только при сильной под­ держке со стороны самих «сирот». При всей своей ограниченности мероприятия Ах-на-йати (Эх-не-йота) все-таки открывали путь к благосостоянию и почету значительному количеству «сирот». Возвышение их началось, возможно, еще в старой столице и в таком случае было давней, неотъемлемой особенностью пере­ ворота. Примерно около начала 5-го года в своей первоначальной гробнице в Нии (Нэ) стольник Па-рин-нафа (П-рен-нуфе), блиставший впоследствии и при дворе в Ах-йати (Ах-йоте) и там тоже оставивший гробницу, величал царя сво­ им создателем в тех же самых выражениях, что и вельможи в солнцепоклоннической столице. Правда, он не называл себя «сиротою», но если он даже никогда и не был им, то все же слова его доказывают, что восхвалять царя за возвышение из ничтожества уже стало принятым при дворе.

Исключительное почитание одного солнца из всего сонма египетских божеств было, несомненно, связано с повышенным фараоновским самосознанием Ах-на- йати (Эх-не-йота). Со времени Старого царства солнце было царским богом по преимуществу. Фараоны величались «сынами солнца», сравнивались с ним и упо­ доблялись ему, и солнцу предпочтительно перед прочими своими богами египтяне

2<)&