Чекалов, Д. А., Кондратов, В. А. - История мировой культуры. Конспект лекций (Р-н-Д., 2005)

Теперь Вселенная предстает перед человеком однородной, подчеркивает А. X. Горфункель1.

Культура Возрождения прошла три основных этапа в своем развитии.

1. Первый можно охарактеризовать как «пробуждение». Человек сбрасывает с себя оковы, которых в эпоху Средневековья было великое множество. Это и понятие феодальной «лестницы», по которой нельзя было подниматься, крепостная зависимость крестьян, почти абсолютная власть католической церкви, зависимость крестьянина от смены времен года. Не менее важную роль, помимо социально-экономи- ческих, играли и духовные оковы, которые накладывала на человека католическая церковь. Ватикан учил, что все люди грешны и обязаны во всем подчиняться воле Божьей. На практике это означало подчинение церковникам.

Когда эти оковы начали постепенно спадать, по мере развития буржуазных отношений, человек стал по-иному оценивать себя и свое место в мире: перестав быть «тварью» (не в современном уничижительном смысле этого слова, а в значении «тот, кто был сотворен»). Человек сам становится творцом. Это относится не только к великим художникам, поэтам, философам, но и к простым людям, ремесленникам и купцам. Гордость и самоуважение, которые испытывал ремесленник, создавая различные предметы, возвышали его в собственных глазах, заставляли иначе относиться к себе и другим.

2. По мере того как человек осознает свои силы и свою свободу, он начинает все более чувствовать себя подобным божеству. Отсюда возникает понятие «титанизм» Возрождения. Это еще одно слово, которое относит нас к античности. Деятели искусства, философы Ренессанса получили название «титанов» не только и не столько благодаря своему вкладу в сокровищницу мировой культуры (хотя этот вклад,

1См.: Горфункель А. X. Философия эпохи Возрождения. М., 1980.

С.344-345.

конечно, огромен). Главную роль в понятии «титанизма» ифает само мироощущение человека, который осознал себя «титаном» (т. е., почти что богом).

Для этого периода характерен оптимизм и наивность, с которыми «титаны» смотрели на себя и свое будущее. Классическим примером такого оптимизма является книга Франсуа Рабле «Гаргантюа и Пантафюэль». Автор выдвигаетдевиз: «Делай, что хочешь», не осознавая всей порочности этого лозунга. Ему не приходит в голову, что человек может пожелать и чего-то дурного. Существует в книге еще одна деталь, на первый взгляд, достаточно мелкая, но на самом деле имеющая первостепенное значение: у героев произведения, которые «делали, что хотели», были слуги.

Из этого можно сделать, два чрезвычайно важных вывода. Первый: мир абсолютной свободы, выраженный лозунгом «делай, что хочешь», невозможен без широкого штата обслуживающего персонала. И второй: это царство не может быть для всех, оно только для избранных — сложно поверить в то, что, выполняя тяжелые обязанности, слуги делали то, что хотели. Однако титаны Возрождения долгое время не замечали этих противоречий.

3. И все же человек — не Бог, он не всесилен. Понимание этого приходит не сразу. Освободившись от средневековых оков, возрожденческий человек возомнил, что стал совершенно свободен. Но вместо старых цепей появились новые. Наиболее яркое выражение это нашло в движении Реформации. Освобождая верующих от оков церкви, реформаторы накладывали на них еще более тяжелые, более мучительные кандалы. Например, в одном из городов, где правили реформаторы, было запрещено смеяться.

Яркое воплощение идея несостоявшегося бога находит в трагедиях Шекспира. Драматург рассказывает о людях, которые добились в жизни немалых высот благодаря своим собственным силам. Мы знакомимся с Отелло, когда он одерживает сразу две победы: женится на Дездемоне и получа-

ет повышение по службе. Недаром Шекспир сделал своего героя мавром — очевидно, что человеку с темной кожей добиться таких высот было гораздо сложнее, чем белому. «Да здравствует Макбет!» — приветствуют другого героя три ведьмы и перечисляют при этом его прошлые победы.

Однако «титаны» в трагедиях Шекспира не становятся богами. Они терпят сокрушительное поражение. Может показаться, что Отелло стал жертвой «внешних сил» — интриги со стороны Яго. Однако, если задуматься, становится очевидно, что главный враг Отелло — он сам, его ревность. Этот недостаток — продолжение его достоинств, благодаря которым он смог подняться на вершину. Заподозрив Дездемону в неверности, Отелло ведет себя именно как титан, как божество — он сам выносит приговор и вершит суд, не задумываясь о последствиях. Да, христианский бог вполне мог так поступать. Но человек — не Бог, он вынужден столкнуться с последствиями своих поступков, в том числе Божьим гневом.

«Да здравствует Макбет, король грядущий!» — говорит ведьма герою другой трагедии. Обманула ли она? Вовсе нет. Сама судьба вела Макбета ктому, чтобы стать королем. Однако для этого ему предстояло смирить свою гордыню и ждать, пока время не возведет его на трон. Смириться? Ждать? Для титана этих понятий не существует. Макбет берет судьбу в свои руки и становится королем посредством кровавого преступления. Он пытается стать творцом своего будущего, как Бог, но на самом деле только губит себя.

Гораздо сложнее расставлены акценты в трагедии «Гамлет». Отелло и Макбет — титаны, которые смогли достичь вершины, но пали с нее. Они становились все сильнее и сильнее, пока собственная мощь не раздавила и не уничтожила их. Это и есть трагедия титанизма. Положение Гамлета гораздо сложнее. Поэтому оно позволяет нам более полно проанализировать культуру Возрождения. Гамлет не титан, он не облечен властью. Пьеса начинается с появления призрака отца Гамлета. Очевидно, что это символ. Вся жизнь

героя прошла «в тени» отца. Но даже после смерти короля он не унаследовал трона.

Положение Гамлета двойственно. С одной стороны, он принц Датский, один из самых высокопоставленных людей в стране, с другой — полностью бессилен. Бессилие — вотто, с чем приходится жить Гамлету. Он не может ничего изменить. Ему противно, что его мать выходит замуж сразу после смерти отца: «Холодное с поминок пошло на брачный стол». Но что он может? Ничего.

Важную роль играет реплика Гамлета относительно пьянства. «Пропойцами нас назовут», — говорит он, осуждая поведение датчан на пиру. Эта фраза носит в пьесе сразу две смысловые нагрузки. Во-первых, Шекспиру было необходимо с самого начала, одной-двумя^резкими чертами, описать характер Гамлета — благородного и честного человека. Во-вторых, стремление Гамлета к постоянному словесному осуждению всего вокруг и есть выражение его бессилия в области действий.

«Быть или не быть?» — центральный вопрос трагедии. Это стержень, на котором держится вся эпоха Возрождения. Может ли человек БЫТЬ — как личность, как титан, как просто человек? Или ему проще склониться под ударами судьбы, отказаться от себя, от своей свободы, надеть на себя новые вериги послушания? История показывает, что человек выбрал последнее. Освободившись от оков католической церкви, верующие тут же надели ярмо протестантизма. Крепостная зависимость исчезла в передовых странах Европы, но вскоре ее сменяет зависимость наемного рабочего от нанимателя. Человек так и не смог стать Богом.

Последний образ, который рисует нам искусство Возрождения — Дон Кихот. Его создал испанский писатель Мигель Сервантес де Сааведра. Дон Кихот стремится вести себя так, как рыцари в средневековых романах, однако на каж- . дом шагу его ждут неудачи и насмешки. В конце книги он умирает. В образе Дон Кихота Сервантес не столько высмеивает рыцарские романы, сколько поет реквием «титанизму»

Возрождения. Дон Кихот пытается стать титаном, но он не способен на это, как, впрочем, и любой человек. Раздавленный, осмеянный, потерпевший полное поражение — таким предстает перед нами «человек-титан» в конце Возрождения.

Перечислим основных представителей искусства того периода. Это писатели и поэты Данте Алигьери, Франческо Петрарка, Джованни Бокаччо, Лоренцо Балла, Пико делла Мирандола. Скульпторы, живописцы, архитекторы Джотто ди Бондоне, Филиппо Брунеллески, Мазаччо, Сандро Ботичелли, Леонардо да Винчи, Микеланджело Буонаротти, Джорджоне, Тициан, Рафаэль Санти. Назовем и философов, ученых: Николай Кузанский, Николай Коперник, Томас Мор, Эразм Роттердамский, Никколо Маккиавелли, Пьетро Помпонацци, Джулио-Чезаре Ванини, Пьер-Ан- джело Мандзолли, Мишель Монтень, Бернардино Телезио, Франческо Патрици, Джордано Бруно, Томмазо Кампанелла, Якоб Бёме. Иногда к эпохе Возрождения относят также таких мыслителей, как Галилео Галилей, Джамбаттиста Вико. Разумеется, приведенный список далеко не полон.

Стоит отметить, что четкой грани между писателями и философами не было. Для деятелей Ренессанса вообще характерна разносторонность, отсюда современное выражение «человек эпохи Возрождения», т. е. разносторонне развитый. Так, Лоренцо Балла, Пико делла Мирандола разработали принципы этики, предметом которых стал человек и мир, в котором он живет.

Первым поэтом Возрождения считается Данте Алигьери. Он пишет свои произведение не на латыни, как было принято в Средние века, а на итальянском языке. В трактате «О народной речи» поэт обосновал значение народного языка Италии. Главным его произведением является поэма «Божественная комедия», в которой важную роль играют идеи гуманизма. Поэма затрагивает вопросы философии, теологии, науки. Это характерно и для других работ Данте.

XV—XVI вв. гуманистические идеи Возрождения распространяются за пределы Италии.

Одним из наиболее ярких представителей возрожденческого гуманизма был Эразм Роттердамский. Его произведения вызвали резкую критику со стороны как католической церкви, так и протестантов. Он обращается к работам отцов церкви и ратует за возвращение к раннеапостольскому христианству. Католичество, по мнению Эразма, полно пороков. Священники стремятся к обогащению, монахи бездельничают. Отправления культа пышны, но истинной веры в идеалы Христа за этими ритуалами уже нет. Церковь с готовностью поддерживает несправедливые войны и зверства инквизиции. Эразм признает человека и мир прекрасными, осуждает аскетизм, посколькучеловекдолжен с благодарностьюсмотретьнадеянияБога.ПриродаБоганепознаваема,поэтому человек должен просто любить Бога, исполнять требования нравственных норм по отношению к другим людям.

Английский гуманист Томас Мор — один из родоначальников утопического коммунизма. В поэме «На день коронации Генриха VIII» он рисует образ просвещенного государя. Отвергая правомерность возглавления церкви королем, он не признал «Акт о верховенстве» (документ, закрепляющий эту смену власти), из-за чего был казнен. Отстаивая позиции гуманизма в борьбе против деспотической власти, Томас Мор собственной жизнью доказал силу гуманистических идей Возрождения.

В своей «Утопии» Мор пытается теоретически обосновать справедливое устройство общества, противопоставляя его существующему, с его нищетой, бесправием подавляющего большинства людей. Он считает, что «правильность» государственных дел невозможна при наличии в обществе частной собственности. Признавая Бога создателем прекрасной природы, полагая, что цельючеловеческого существования является счастье, философ видит его в познании Божественного мира, в получении удовольствий от жизни, проводимой в согласии с требованиями морали.

На рубеже XV—XVI вв. итальянский гуманизм.столкнул* ся с кризисными явлениями, явившимися последствиями несостоявшегося единства в стране, отсутствия силы, способной создать объединяющую нацию монархию. К этому периоду относится творчество Никколо Макиавелли, историка, писателя и поэта. Он создал комедию «Мандрагора», «Диалог о военном искусстве», где говорил о необходимости создания национальной армии. Главными произведениями Макиавелли являются «Государь» и «Рассуждения на первую декаду Тита Ливия». Макиавелли отождествляет Бога с судьбой и необходимостью, под воздействием которых происходит становление, развитие и падение государств.

Судьба может быть понята и преодолена человеком, если он обладает волей, твердостью, устремленностью к успеху, причем эти качества не должны ставиться в зависимость от требований религии и морали. Исходя из гуманистических принципов полезности оцениваются нравственность и религия. Последняя рассматривается как порождение общественной жизни, призванное объединить государство и народ, воспитать в последнем мужество, стремление к доблести. Требования морали отступают перед необходимостью спасения родины.

Пьетро Помпонацци, философ и университетский преподаватель, признавал истину результатом познавательной деятельности разума. В «Трактате о бессмертии души» он утверждает, что, поскольку душа неотделима от тела, она смертна. Иное рационально доказать невозможно. Если душа не продолжает жить после смерти человека, соблюдение нравственных правил не обеспечивается страхом перед гибелью души грешника. Философ должен определить смысл жизни без веры в будущее существование.

Эту цель он определяет как благо всего человечества, достигаемое при использовании человеком своего разума для познания мира, развития способности отделитьдобро от зла, деятельной жизни. Награда заключена в соблюдении нравственных законов, а наказание — в пороке. Свобода человека

определяется не только внешней необходимостью, но и его внутренней сущностью, в которой рядом находятся добро и зло. Следование тому или другому определяет ответственность человека.

Помпонацци также отождествляет Бога с природой, с судьбой. Это начало бытия, которое ни на что не влияет. Он признает факт угнетения бедных, однако считает это необходимым с точки зрения пользы государства, как и необходимость религии для низших слоев народа, неспособных без страха загробного наказания соблюдать мораль.

Книга французского мыслителя Мишеля Монтеня «Опыты» не является научной работой в строгом смысле слова — это размышления о жизни. Они написаны не на латыни, как предписывали средневековые традиции, а на французском языке. Автор утверждает, что философия должна заниматься человеком, его жизнью. Скептицизм Монтеня подвергает проверке все, что принималось на веру. Он признает недоказуемость религии с помощью разума — единственного человеческого способа познания. Однако это не отказ от познания, а, напротив, призыв к нему. Впоследствии от этих идей будет отталкиваться Рене Декарт с его «радикальным сомнением». Началом процесса познания, по Монтеню, является ощущение, которое также подвергается сомнению, поскольку и объект, и субъект познания изменчивы. Таким образом, познание выступает как непрерывный процесс, поскольку бесконечен мир и стремление познающего разума ко все более глубоким знаниям.

Он не согласен с тем, что человек — центр природы. Человек — лишь часть природы, осознание этого должно стать сущностью человеческого достоинства и свободы. Бог Монтеня не имеет антропоморфных черт, безразличен к заботам человека, отождествляясь с природным началом, природной необходимостью. Религии он считает порождением общества, направленным на его пользу. Однако только немногие способны следовать своему разуму, основной массе народа нужна религия. Этический идеал Монтеня — добродетель, о