XIII. Традиционное и оригинальное в поэтике пейзажа

Жанрово-стилистические традиции в избранном для анализа пейзаже.

«Вертикальный контекст» пейзажных образов. Использование автором природоописательной топики. Влияние на произведение «чужого текста» (например, цитирование и реминисцирование как способ создания лермонтовского пейзажа).

XIV. Работа писателя над созданием пейзажного художественного образа.

Факторы пейзажного творчества писателя (культурно-исторические, литературно-эстетические, психологические, биографические и др.)

Особенности творческой психологии автора, отраженные в семантике и синтактике пейзажа. Индивидуально-психологический склад пейзажиста. Типовые для автора природоописания (в объеме всего литературного наследия писателя-пейзажиста).

История текста произведения, работа писателя над пейзажными зарисовками.

XV. Опыты «перевода» литературно-пейзажного образа на «языки» других видов искусства.

В основном тексте приводился пример такого «перевода». «Вечернее размышление» Ломоносова было транспонировано в балет Дягилева «Ода» (1928).

Глава II

После рассмотрения методик, я продолжила анализировать пейзажную лирику Муравьева. Но сначала несколько слов о нём и его творчестве.

Муравьев Михаил Никитич (1757-1807 г.). Творческий путь Муравьева — непрекращающийся поиск новых тем и форм в художественной литературе. Мы затронем лишь часть творчества Михаила Никитича, а именно его пейзажную лирику. Ведь именно его десятая ода «Весна. К В.И. Майкову» — одно из первых пейзажных произведений о пробуждающейся природе в русской литературе. Он одним из первых русских поэтов начал изображать времена года и время суток, стремясь постичь сущность, целесообразность движения в природе и в человеческой жизни. «У Муравьева, пожалуй, впервые в русской поэзии XVIII века пейзаж становится средством раскрытия психологического состояния лирического героя», - утверждает Ю.В. Стенник. У Муравьева смена времён года влияет на душевное состояние героя и на события вокруг. Писатель делает акцент на том, что человек и природа - части одного целого, поэтому «спокойная совесть творит природу прекрасную». Из статей Кулаковой: «Пейзаж Муравьева редко бывает статичным. Поэт любит наблюдать за картиной весеннего или утреннего пробуждения природы, хочет уловить наступление вечера, ночи». Чтобы наглядно показать пейзаж Михаила Никитича, я проанализировала отрывок из стихотворения «Роща».

РОЩА Месяц спускается ниже и, кажется, падает с неба;

Здесь месяц олицетворен, спускается ниже, то есть даёт смену ночи дня, причем он не просто спускается, он будто падает с неба, чтобы уступить место дню. В другом варианте, падать с неба, если посмотреть в словарь (, то мы найдем такое значение этому словосочетанию: падать с неба, то есть лишаться иллюзий, освобождаться от несуществующей реальности, также появляться неизвестно откуда. Но в нашем случае, думаю, это словосочетание употребляется в значении «спешит дать ночи конец, чтобы взошло солнце».

Свет вливается в воздух: волны востока зарделись…

Свет - состоянье, противное тьме, темноте, мраку, свет вливается, то есть проникает в воздух, он его наполняет, делает светлым, что уничтожает мрак. Волны востока зарделись. Восток — это где восходит солнце, видимо, здесь идет речь о волнах на воде, где отражается свет (восходящее солнце), от этого волны зарделись, т.е. покраснели, отразили яркий, красный свет зари.

Ах! я видел мгновенье, в которо заря выходила.

Муравьев восхищен тем, что видел этот восход солнца, которое произошло за очень короткий промежуток времени, в момент, который ему запомнился.

Прелестьми юной бессмертной чувства мои обновлены.

Здесь в образе «юной бессмертной» у Муравьева изображена та самая заря, которой он так восхищен. Он её назвал «юной бессмертной», т.к. она, исчезая, каждое утро рождается вновь, подобно птице феникс. Поэтому вместе с зарей он обогащается новыми обновленными чувствами. Она наполняет его энергией, силами на сегодняшний день.

Тихая светлость объемлет мою умилившуюсь душу,

Возможно, под тихой светлостью Муравьев имеет ввиду то состояние природы, когда заря уже поднялась и на весь окружающий мир льется тихий, ровный свет, и все кругом светло. Она покрывает всю его душу и эта светлость мила Муравьеву. Умилившуюсь – грамматический окказионализм.

Так, как прозрачное облако, в коем покоится солнце,

Только омывшись в волнах…

Как поэт видит – так он и описывает. Есть предположение, что это стилистика природоописания Гомера. Но, возможно, что прозрачное облако – или обычное облако , или отражение в воде. Солнце покоится в нём, только омывшись в волнах, т.е. оно только что взошло с горизонта моря/реки.

Но какая внезапная сила

Вдруг вливается в жилы и их трепетать заставляет?

Внезапная сила – это, вероятнее всего, ветер, дождь. В следующей строчке именно от такой внезапной силы беседуют ветры.

Кажется, ветви беседуют, кажется, некая влага

Здесь вновь олицетворение, только уже ветвей, беседуют, значит, колышутся, двигаются.

Воздух собой проникает и землю покоящусь будит;

Некая влага — это дождь, т.к. он проникает собой воздух, т.е. насыщает его и он становится влажным. И от того, что капают капли, дождь тем самым будит покоящуюся землю, которая до тех пор, пока не пошел дождь, находилась в покое, умиротворении, её никто не тревожил.

Землю, котора дремала, тенью своей покровенна.

Тень здесь возникла от дождевых туч, которые и принесли эту «некую влагу», покровенна — т.е. покрыла, накрыла.

Се содрагается, чистой росой пробужденна, и всеми

Сродными ей ощутилось телами её пробужденье.

Земля, почувствовав дождь, содрогнулась, встрепенулась, проснулась. И все, что на ней произрастало, тоже почувствовало её пробуждение и, подобно ей, все проснулось, ожило, травка поднялась, цветочки распустились.

Спящи дыханья проснулись: се дня рожденье младого.

Все проснулось, чтобы узреть, увидеть, что солнце проснулось, оно будто заново родилось. Здесь «младой» скорее всего — солнце. «Встреть зарю, младого дня рожденье» (священные книги).

Зрите в небесных долинах шествие солнца с востока.

Зрите — смотрите. Небесные долины — горизонт, возможно, включен в небесные долины, просторы. Шествие солнца с востока. Олицетворение, солнце восходит, идет обращение ко всем, чтобы смотрели как всходит небесное светило.

Шествие, жизнь в природу вливающе, кое свершает

Мира картину. Так оживляются души народов…

Возможно, автор имел ввиду, что солнце, когда всходит, вливает (вселяет) во все жизнь, оживляет картину мира, души народа. С восходом солнца у многих народов начинается работа, также все мы встаем с восходом солнца, чтобы начать новый день. Весь мир пробуждается.

<…>

Бейте крылами, зефиры, и зной умеряйте биеньем…

Зефиры — легкий, теплый ветерок. Вновь олицетворение. Автор побуждает ветер, чтоб тот бил крылом, т.е. дул сильнее, спасая их от зноя, жары.

<…>

Властвует солнце в природе, и вся природа без действа

Солнце взошло, вознеслось над миром, теперь оно покрывает все на земле, теперь оно властвует и природа подчиняется ему, не совершает никаких действий, приклонилась, покорилась солнцу. Теперь для природы солнце главное.

Празднует то мгновение, в кое солнце достигло

Свода небес средоточия…

Природа возрадовалась, что, наконец, мгла ночная исчезла и над ней светит солнышко.

Свод небес средоточия — скорее всего, что солнце в зените, оно всеобъемлющее, наступил полдень. Нарочитое усложнение. Свод – центр, высшая точка.

Заключение.

Муравьев уходит от классицизма. Сентиментально-предромантический колорит появляется в изображаемых Муравьевым картинах природы. Пейзаж усложняется, становится необыкновенно детализированным; оттенки описания природы чутко отзываются переживаниям человека. Муравьев-лирик поэтизирует трудноуловимые, переходные моменты жизни природы, в которых можно почувствовать даже мельчайшие изменения: это вечерняя заря, сумерки, стелющийся туман, мягкая прохлада — таков излюбленный пейзаж поэта. Поэт любуется красотой и гармонией сельского пейзажа, что вселяет мир и покой в душу человека, спасает от суеты и страстей.

В своей работе я проанализировала пейзажные моменты в стихотворении «Роща». В этом многообразии описания природы, реалии мира природы разделяются по космологической «вертикали» и по «горизонтали». Здесь можно встретить такие концепты как: месяц, небо, свет, воздух, волны, заря, светлость, облако, солнце, ветви, воздух, земля, роса, зефиры, небесная долина.

Из сенсорных характеристик изображаемой картины присутствуют, в первую очередь,

визуализация и акустическая. У Муравьева прослеживается богатая ассоциативная игра, т.е. что в данный момент по поводу этого, например, солнца, возникло. Его поэзию можно назвать как «поэзия высокой языковой игры».

Вообще, пейзаж в творчестве Михаила Никитича Муравьева исследован не до конца, или даже, скорее всего, исследован мало. Я открыла для себя Михаила Никитича с очень интересной стороны. Всё-таки русский автор язык чувствовал, как и античный. Хотелось бы, чтобы творчество Муравьева не забывалось, а наоборот, исследовалось, анализировалось и побуждало всех на творческие свершения.

Библиография:

1. Муравьев, М.Н. Стихотворения // подгот. текста и прим. Л.И. Кулаковой. — Л.: Сов. Писатель., 1967 г. — 387 с .

2. Митин, Д. И. Формирование элегической школы в русской поэзии конца XVIII– началаXIXв. : М.Н. Муравьев, В.А. Жуковский и К.Н. Батюшков: автореф. дис…кан. фил. наук /МГУ им. М.В. Ломоносова. — М., 2007. — 25 с.

3. Прокопьева, Л.Б. Муравьева М.Н. и античность: Гораций и Вергилий в переводах и творчестве писателя: автореф. дис. .. кан.ф. наук. — Томск, 2010.— 26 с.

4. Поэты XVIIIв./ вступ. ст., с. 5-124, и подгот. текста Г.П. Макогоненко/; прим. И биогр. спр. И.З. Сермана. — Л., 1958. — 2т.

5. Эпштейн, М.Н. «Природа, мир, тайник вселенной…» Система пейзажных образов в русской поэзии. — М.: Высшая школа, 1990. — 304 с.

6. Благой, Д. Д. История русской литературы ХVIII века : учебник. — М. : Учпедгиз, 420 с. — (4-е изд. — М. : Учпедгиз, 1960. — 582 с.)

7. Литературный энциклопедический словарь / под общ. ред. В. М. Кожевникова и П. А. Николаева. — М. : Сов. энцикл., 1987. — 751 с.

8. Павлович, Н. В. Словарь поэтических образов : на материале русской художественной литературы ХVIII-ХХ вв. : в 2 т. — М. : Эдиториал УРСС, 1999. — Т. 1. — 795 с. ; Т. 2. — 872 с.

9. Русская литература XVIII века : словарь–справочник / под ред. В. И. Федорова. — М. : Изд-во Моск. пед. гос. ун-та, 1997. — 247 с.

1В лингвистике основные функции языка: коммуникативная, мыслеформирующая и когнитивная (гносеологическая) функция. Основные функции речи: коммуникативная (референтивная), экспрессивная (эмотивная), поэтическая (эстетическая), апеллятивная (директивная), фатическая функция (контактоустанавливающая) и метаязыковая функция.

2Возбуждение тех или иных эмоционально-психологических «регистров» реципиента, передача психологических состояний автора и героя с помощью картин природы, «пейзажа души».

3По М. М. Бахтину, «вступление в сферу смыслов совершается только через ворота хронотопа» [Бахтин, 1975, с. 407]Н.Д. Ирза отмечает, что хронотопы, выражающие общие черты художественной пространственно-временной организации в данной системе культуры, свидетельствуют и о духе и направлении доминирующих в ней ценностных ориентаций. При посредстве хронотопов возможно построение картины унифицированного космоса, единой и упорядоченной Вселенной. Например, пространственно-временное мышление первобытных людей предметно-чувственно и вневременно, так как со–знание времени спатиализировано, сакрализовано и эмоционально окрашено. Культурные хронотопы Древнего Востока и античности выстроен мифом, в котором время циклично, а пространство (Космос) одушевленно. Средневековое христианское сознание сформировало свои хронотопы, складывающиеся из линейного необратимого времени и иерархически выстроенного, насквозь символичного пространства, идеальным выражением которого является микрокосм храма. Эпоха Возрождения создала хронотопы, во многом актуальные и для современности. Противопоставление человека миру как субъекта — объекту позволило осознать и измерить его пространственную глубину [Культурология, 1998, с. 336–338].

4См. статью «Фигура — фон (основа)» в «Кратком словаре когнитивных терминов» [КСКТ, 199, с. 185–186].

5Среди топонимов выделяются и такие классы, как: астионимы — названия городов; урбанонимы — названия внутригородских объектов; годонимы — названия улиц; агоронимы — названия площадей; дромонимы — названия путей сообщения; гидронимы — географические названия водных объектов, в том числе: пелагонимы — названия морей; лимнонимы — названия озёр; потамонимы — названия рек; гелонимы — названия болот, заболоченных мест; оронимы — названия поднятых форм рельефа (гор, хребтов, вершин, холмов); ойконимы — названия населённых мест; микротопонимы — названия небольших объектов (угодий, урочищ, сенокосов, выгонов, тоней, лесосек, гарей, пастбищ, колодцев, ключей, омутов, порогов и т. д., обычно известные лишь ограниченному кругу людей, проживающих в определённом районе); геонимы — названия дорог, проездов, а также этнонимы — названия этносов (аллоэтнонимы или экзоэтнонимы — названия этноса, данные другими народами; автоэтнонимы — самоназвания этноса), мифонимы, реалионимы и пр.

6Одна из проблем, возникающих при компьютерном моделировании литературных текстов (например, при частотно-статистическом анализе), состоит в том, что пейзажный образ зачастую оформляется не прямо его номинирующими лексемами, но ассоциативно и иносказательно (метафорически, метонимически, перифрастически и т.п.)

7М. Н. Эпштейн отметил, что структура художественного иносказания («одно через другое») «уходит корнями в древнее, первобытное миросозерцание, согласно которому все вещи могут превращаться друг в друга. Нет непроходимых границ между людьми, животными, растениями, светилами, минералами — все они связаны цепью взаимных перерождений, “переселением душ”, всеобщим «оборотничеством»; каждое не есть замкнутая вещь, но прозрачный образ чего-то иного». И далее: «Постепенно в научно-логической картине мира формы вещей стали отвердевать и делаться непроницаемыми, на них была наложена сетка взаимоисключающих тождеств и противоречий (А = А, А≈Б — основные законы логики); но при этом сохранилась и обособилась сфера художественного мышления, допускающая множественные переходы между вещами, их частичное совмещение, перекличку на расстоянии — такую связь, где нет ни тождества, ни противоположности, а есть взаимопревращаемость, сходство в различии (А как Б). <…> Метаморфоза и метемпсихоз (превращение форм, перевоплощение душ) сохраняются в основе образа, хотя и лишаются магически-мифического содержания, предполагающего действительное тождество превращаемых вещей (напр., зарниц и демонов)» [Эпштейн, 1987. — С. 252–257].

8Лотман, Ю. М. Автокоммуникация: «я» и «другой» как адресаты. (О двух моделях коммуникации в системе культуры) // Лотман Ю. М. Семиосфера. — СПб. : Искусство–СПБ, 2000. — С.159–165.

9Перлокутивно-иллокутивные акты в теории «речевых актов» Дж. Остина — целенаправленное воздействие на чувства и мысли воспринимающих речь людей (оценка, мнение, одобрение; приказ, принуждение, совет, предостережение; поздравление, похвала, извинение, соболезнование, проклятие, вызов; обещание и др.) Всё множество иллокутивных актов было разделено Дж. Сёрлем на пять основных классов.Репрезентативы— отражение положения дел в мире.Директивы— побуждение адресата «делать / не делать» что-либо (просьбы, запреты, советы, инструкции, призывы и др.)Комиссивы— обязательство «делать / не делать» что-либо, предполагает наличие соответствующего намерения (обещание, клятва, гарантирование).Экспрессивыимеют своей целью выразить определенное психологическое состояние говорящего (чувство благодарности, сожаления, радости и т.п.)Декларативы— распоряжения. См.: Остин, Дж. Избранное. — М. : Идея-пресс и др., 1999. — 329 с.; Серль, Дж. Природа интенциональных состояний // Философия, логика, язык : сб. ст. / сост. и предисл. В. В. Петрова ; общ. ред. Д. П. Горского, В. В. Петрова. — М. : Прогресс, 1987. — [333 с.] — С. 96–126; Шмелёва, Т. В. Модель