3.2. Печатная мануфактура

Печать дала человечеству возможность более широкого рас-пространения знаний, и за сто лет «предприимчивые люди издали почти все рукописное наследие, накопленное за два тысячеле-тия»¹⁵⁴. К типографиям и издательским центрам, возникавшим в торговых городах Европы и отличавшихся высокой концентрацией интеллектуальных сил, тяготели ученые, авторы, переводчики, ху-дожники. Они группировались вокруг предприимчивых книжни-ков, которые были способны поставить книгу на службу новым общественным потребностям. С изобретением печати книга посте-пенно превращается из драгоценной вещи, доступной немногим, в необходимый атрибут домашних библиотек гуманистов. В собра-нии Джованни Пико де Мирандола (1463–1494), чья библиотека создавалась в первые десятилетия книгопечатания, 44% составля-ли печатные книги.

С появлением печатной книги в корне изменился характер книжного рынка, который определялся запросами не только бога-тых людей , богословов, библиофилов, но и потребностями поку-пателей из более низких слоев общества. В ответ на возросшие по-требности, издатели и печатники в кратчайшие сроки наполнили книжный рынок обилием книг, которые отличались иной знаковой

¹⁵⁴ Люблинский В.С. Книга в истории человеческого общества. — М.,1972. — С. 79.

89

и материально-конструктивной формой и более доступной, по сравнению с рукописной книгой, ценой. Кроме того , печатное производство вовлекло в орбиту своей деятельности огромную массу людей, которые по роду профессиональной деятельности были хорошо образованы. Появляются новые профессии издате-лей, типографов, наборщиков, печатников, шрифтолитейщиков. В их среде зарождаются новые отношения трудовой этики. Интен-сификация трудовых операций в печатных мануфактурах повлекла за собой корреляцию функций предпринимателя. Он сосредоточи-вается на организации и координировании производственной дея-тельности. Предпринимательство в новых организационно-технологических условиях представляет собой деятельность на основе вложения собственных или заемных средств с целью полу-чения прибыли, личной выгоды в сочетании с общественной поль-зой.

В связи с книгопечатанием значительные изменения претерпе-вает представление о культурной роли создателей книги. Автор, переводчик, издатель начинают придавать новый смысл своему труду, стремятся подчеркнуть личную причастность к созданию книги , которая станет достоянием многих читателей. Представле-ние о важности труда по созданию печатной книги находит отра-жение в книжной миниатюре того времени. Автор или издатель изображается как главный действующий персонаж, который пре-подносит книгу в дар покровителю или царствующим особам, что-бы заручиться их поддержкой. Часто подобные подношения пред-шествовали просьбе об открытии собственной типографии.

Изобретение Иоганна Гутенберга явилось существенным ша-гом на пути становления печатной мануфактуры, где в отличие от ремесленной мастерской, происходит частичная замена ручных операций механизмами. Иоганн Гутенберг, будучи ремесленни-ком, сумел соединить технические идеи, успешно применявшиеся в различных ремеслах и реализовать их в своем изобретении. Сло-волитная форма, представляющая несложный инструмент, позво-лила отливать неограниченное количество идентичных букв, а пе-чатный станок — вопроизводить одинаковые оттиски. В основе изобретения книгопечатания лежит идея стандартизации набора,

90

когда из отдельных литер и другого наборного материала создает-ся макет издания , с которого делается тираж. По сравнению с иными способами копирования, существовавшими до Гутенберга, печать с наборной формы существенно повысила производитель-ность труда. Вот как писал об этом ученый-философ итальянского Возрождения Леон Баттиста Альберти: «Мы принялись хвалить того немца , который в наше время придумал, как при помощи от-тиска букв печатать книги, когда с одного оригинала за сто дней удавалось издать больше двухсот книжных томов»¹⁵⁵. Изобретение Гутенберга положило начало новому этапу стандартизации книги и выработки новых подходов к созданию ее материально-конструктивной формы.

В одиночку осуществить идею книгопечатания было невоз-можно, и Гутенберг привлек компаньонов, которых, однако, до конца не посвятил в секрет своего изобретения. Для того чтобы принцип действия словолитного инструмента оставался неясным, он всякий раз разбирал его на части. Над Гутенбергом еще довлели цеховые ограничения, накладывающие запрет на разглашение профессиональных тайн ремесла. Кроме того, сказалось, очевидно, опасение преследований со стороны церкви, неодобрительно отно-сившейся к изобретению.

Первопечатники не сразу отошли от традиций рукописного ко-декса, стараясь, напротив, путем «искусственного письма» делать книги, подобные рукописным. Ориентируясь на спрос покупате-лей, Гутенберг издал Библию, где печатным был только текст, а иллюстрации выполнялись вручную. Подражание манускриптам также было вызвано тем, что наиболее состоятельная часть поку-пателей по-прежнему отдавала предпочтение богато оформленным кодексам. Издание огромного фолианта Библии, растянувшееся на несколько лет, ввергло Гутенберга в долги, с которыми он не мог рассчитаться, в результате чего пришлось расстаться с типографи-ей.

Крупнейшим типографским предприятием Европы являлась нюрнбергская типография Антона Кобергера. Она действовала с

¹⁵⁵ Горфункель А.Х. Похвала типографскому искусству: гуманисты о книгопечатании // Книга. Исследования и материалы. — 1994. — Сб. 67. — С. 84.

91

1470 по 1504 год. За это время Кобергеру удалось преобразовать ремесленную мастерскую в мануфактурное производство, объеди-нявшее издательство, типографию и книжную торговлю. Отнести его предприятие в разряд крупных позволяет наличие печатных станов, количество наборного материала и гравировальных досок, разнообразие шрифтов, число задействованных работников. Нюрнбергская типография Кобергера была оснащена 24 печатны-ми станами, на которых работало около ста человек — наборщи-ков, печатников, разборщиков. Кобергер специализировался на выпуске богатых , роскошно иллюстрированных изданий, для ко-торых привлекал известных мастеров-граверов. В мастерской Ми-хаэля Вольгемута и Вильгельма Плейденвурфа выполнялись гра-вюры для знаменитой «Книги хроник» Хартмана Шеделя . За 645 ксилографий (1809 оттисков), выполненных мастерами, Ко-бергер заплатил 1000 рейнских гульденов, что равнялось 2,5 кг чистого золота.

Важным показателем успешности предприятия является коли-чество изданных книг, число переизданий и тиражи. Всего пред-приятие Кобергера выпустило 220 изданий, распространявшихся через книготорговые отделения во многих городах Европы — от Лиона до Кракова. В целях рекламы и улучшения книжной тор-говли Кобергер печатал каталоги книг, а также имел своих торго-вых представителей в разных городах. В торговом представитель-стве Кобергера в Париже работал его брат Ганс Кобергер, а в Лионе управляющим был Бимменшток. Также он пользовался ус-лугами комиссионеров Лейпцига, Мюнхена, Страсбурга, Флорен-ции, Генуи, Милана и Венеции. Кобергер постоянно следил за ры-ночной конъюнктурой и предостерегал своих агентов от коммерчески невыгодных сделок.

В первых типографиях признаки цеховой организации, имев-шие место в ремеслах, не наблюдались, однако градация на масте-ров, подмастерьев и учеников имелась . В цехах отношения между мастером и учеником регулировались цеховым статутом, в типо-графиях же преобладали договорные отношения, в которых сво-бодный от обязательств работник продавал свою рабочую силу.

92

Появились бродячие печатники, перемещавшиеся из одной типо-графии в другую и поступавшие на работу по найму.

Новое дело прокладывало путь товарному производству и про-никновению в книжное дело торгового капитала. Средства на ор-ганизацию типографий первопечатникам предоставляли богатые люди, банкиры, ростовщики. В издании Кельнской Библии (1448), например, принимала участие целая группа лиц: тесть издателя Генриха Квентеля, нотариус Иоганн Хелманн, торговец бумагой Арнольд Саллюнстер.

Многим издателям приходилось обращаться за кредитом, и многим из них не удавалось вовремя расплатиться. Долговой зави-симости от кредиторов не избежали первопечатники И. Цайнер, К. Динкмут, Л. Холм, У. Целл. Всего к концу ХV века из 1099 ти-пографий, действовавших в европейских странах , осталось 200¹⁵⁶ , остальные обанкротились, или просто прекратили существование.

Немецкие типографы, благодаря изобретению Гутенберга, ока-зались на некоторое время монополистами в сфере книгопроиз-водства. Первоначально владельцы шрифтов обладали исключи-тельным преимуществом на книжном рынке, но с утратой секрета изобретения, положение изменилось . Шрифты становятся объек-том продажи, обмена , наследования, превращаются в своего рода товар, подобно тому, как незадолго до этого в товар превратились гравировальные доски, переходившие от одного печатника к дру-гому. Оценивая значение изобретения Гутенберга, ученый Эрик Гилл писал: «История книгопечатания — если исключить из нее достижения некоторых знаменитых издателей и пуансонистов — представляет собой одновременно историю его использования в коммерческих целях», и далее — «c точки зрения коммерсанта, всего предпочтительнее — снижение себестоимости. Коммерсант — и это вполне оправданно — стремится к финансовому успеху, и техническое совершенство представляется ему единственным кри-терием при оценке итогов своей деятельности»¹⁵⁷.

156. История книги : учебник / под ред. А.А. Говорова, Т.Г. Куприяновой. — М. : Светотон, 2001. — С. 60.

156. Гилл Эрик. О книгопечатании // Книгопечатание как искусство. — М. : Книга, 1987. —

С.135.

93

Новое искусство очень быстро распространилось по всем стра-нам Европы, и печатные книги составили серьезную конкуренцию рукописным книгам. С появлением печатных книг значительно расширилась читательская аудитория. Отныне для людей со скромным достатком — учителей, священников, нотариусов — стало возможным создание собственных домашних библиотек, в то время как раньше такое увлечение было доступно лишь немно-гим. «Теперь в Германии, — писал гуманист Конрад Цельтис, — есть такое множество печатных книг, что в любом трактире можно найти священное писание»¹⁵⁸.

Книгопечатание способствовало формированию нового взгля-да на процесс создания книги. В обществе сложилось представле-ние, что «авторы пишут отнюдь не книги, они пишут тексты, кото-рые другие превращают в печатные объекты»¹⁵⁹. Книгопечатание явилось рубежным моментом в истории книгоиздания и книжной культуры . Это было время, когда печатный станок начинает свое победное шествие по странам Европы, а затем и мира.

3.3. Контракты и монополии первопечатников¹⁶⁰

Из-за высокой конкуренции в Германии ученики — последова-тели Гутенберга вынуждены были покидать родину и в поисках коммерческого счастья отправляться в Италию, которая по числу типографий к 70-м годам ХV столетия выдвинулась на первое ме-сто, значительно опередив Германию. В Италии центром книгопе-чатания была Венеция, куда стягивались нити морских путей и торговых караванов. Несмотря на огромные потери во время войн с турками в восточном Средиземноморье, Венецию не затронула инфляция, и покупательная способность денег оставалась стабиль-ной. Издателям была обеспечена хорошо налаженная сеть для продажи печатных книг. Жители города, численность которых

158. Там же.

159. Стаф И.К. Изобретение книги и проблема авторства в издательской деятельности Антуа-на Верара // Книга в культуре Возрождения. — М. : Наука, 2002. — С. 212.

160. Раздел подготовлен по материалам книги: Gerulaitis L.V. Printing and Publishing in Fif-teenth century. — Venice,London, 1976. — P. 1–11.

94

достигала 100 тыс . человек, составляли широкую читательскую аудиторию. Кроме того, Венеция привлекала печатников гаран-тиями, предоставляемыми местным правительством. И, наконец, в Венеции было изобилие бумаги, так как Италия по-прежнему ос-тавалась европейским лидером бумажного производства.

Начинающий предприниматель легко находил в Венеции фи-нансовую поддержку. Деньги для печатания книг добывались раз-ными способами. Самый простой и наиболее распространенный — найти богатого покровителя и убедить его в хорошей отдаче на каждую затраченную лиру. Немецкие печатники, перебравшиеся в Италию, с легкостью добивались финансовой поддержки со сто-роны итальянских инвесторов, а также со стороны немецких пе-чатников, имевших возможность у себя на родине убедиться в прибыльности книгоиздания. Постоянно увеличивающийся спрос на классические тексты, которых не хватало, несмотря на повы-шенное внимание к ним со стороны издателей, обещал быстрый оборот вложенных средств. Еще более важным фактором являлось то, что новое ремесло не было стеснено уставом гильдии (гильдия типографов была основана в Венеции только в 1567 г.), или каки-ми-либо другими ограничительными рамками, как это было заве-дено в традиционных ремеслах. Наконец, еще одним плюсом была гибкая система государственного финансирования новых коммер-ческих предприятий , так как казна Венеции за века активной тор-говой деятельности располагала необходимыми капиталами. На этой благодатной почве книгопечатанию было обеспечено быстрое развитие.

Четкого разделения на издательскую и типографскую деятель-ность в первые десятилетия книгопечатания не существовало и, вероятнее всего, издателем следует считать того, кто финансиро-вал издание, а типографом — технического изготовителя тиража. Вместе с тем, зачастую типограф, печатавший одну книгу, мог вы-ступать издателем другой, и наоборот. Отношения между типо-графом, издателем и инвестором, строились на контрактной осно-ве. В договоре указывались условия издания и распространения книг , в первую очередь — вопросы затрат и распределения дохо-дов. По условиям контракта издатель брал на себя обеспечение

95

бумагой, иногда и шрифтами, печатник обязывался изготовить тираж. Деньги от продажи книги направлялись на возмещение издержек, а остаток распределялся в определенных пропорциях между компаньонами. Иногда в контракте оговаривались дополни-тельные условия, например, о выплате аванса в счет доли от ожи-даемой прибыли. Книги по контракту печатались в максимально сжатые сроки — для этого печатники работали на нескольких прессах и нанимали дополнительно наборщиков. Издатели также старались ускорить появление книги и быстрее вернуть вложенные средства.

В качестве компаньонов могли выступать лица, которые не были напрямую связаны с типографским делом. Например , вене-цианский предприниматель Франческо Маджи имел только книж-ный магазин. Появление имени Маджи в колофонах нескольких книг, напечатанных другими типографами, дает основание считать его участником многих издательских проектов. Положение меня-лось, если предприниматель выступал в роли издателя, и ему при-ходилось нанимать на работу типографа. В таком случае издатель обеспечивал типографа бумагой, платил деньги за печать и отда-вал часть отпечатанных книг.

Финансовая сторона дела интересовала книжников в первую очередь. Они старались издавать книги, которые хорошо продава-лись. В Венеции было два типографа — Альд Мануций и Захарий Каллиерги, которые руководствовались не коммерческими, а про-светительскими целями.

Захарий Каллиерги — греческий ученый и печатник, в Вене-ции подготовил и опубликовал этимологический словарь грече-ского языка. Затем он работал в Риме, где в компании с гумани-стом Агостино Киджи издавал сочинения греческих авторов. Деятельность Каллиерги финансировал его богатый соотечествен-ник Властос.

Альд получал поддержку от богатых покровителей — князей Альберто и Лионелло ди Карпи. Альд Мануций пропагандировал наследие греческих авторов. Для этой цели требовались средства, и сам Альд так говорил об этом: «Мне нужны деньги, и много,

96

чтобы дать вам самые лучшие книги Греции»¹⁶¹. Для того чтобы сократить расходы на издание, Альд употребил красивый и ком-пактный шрифт антикву, убористый наклонный шрифт — курсив, наладил выпуск малоформатных томиков, позволивших экономить дорогостоящую бумагу. Шрифты для своей типографии Альд за-казал у одного из выдающихся профессиональных граверов-пуансонистов Франческо Гриффо, который в течение семи лет гравировал греческие, латинские литеры и матрицы для Альда. Шрифты Гриффо стали собственностью Альда, так как ему уда-лось добиться от властей Венецианской республики права исклю-чительного обладания этими шрифтами, лишая тем самым Гриффо возможности распоряжаться своим творением. Это привело к раз-рыву отношений, и Гриффо перебрался работать в другой город, на который не распространялись законы , принятые в Венеции. Благодаря прекрасным шрифтам, издания Альда приобрели непо-вторимое своеобразие, что в немалой степени способствовало по-пулярности Альда на европейском рынке. Компактные и удобные в обращении книги Альда стали незаменимы в путешествии, при богослужении, в обучении.

Нововведение Альда было подхвачено другими предприимчи-выми издателями и быстро распространилось среди издателей. Компаньоном Альда был его тесть Андреа Торрезано, вложивший часть своих средств в семейное дело. Совместные издания Альда и Торрезано, по соображениям коммерческого успеха, содержали на титулах по-прежнему марку и имя только самого Альда, завоевав-шего у покупателя доверие.

В издательстве Альда была создана «Новая академия » — так Альд называл тесный круг авторов, корректоров и других, близких ему и его издательскому делу, лиц. С издательством Альда со-трудничал выдающийся гуманист Эразм Роттердамский. Члены «Новой академии» регулярно собирались для собеседований, про-исходивших на греческом языке. Это был своего рода редактор-ский отдел, где обсуждались серьезные планы будущих изданий античных классиков и рождались новые замыслы.

¹⁶¹ Филатова Ю.В. Альд Мануций в книжном деле // Проблемы источниковедения истории книжного дела : межвед. сб. научн. трудов. — Вып. 1 (14). — М., 2002. — С. 115.

97

В «Доме Альда» имелась собственная типография для выпол-нения печатных работ на заказ. Здесь в 1499 году для Леонардо Крассо из Вероны было напечатано роскошное издание «Гипнэро-томахия Полифила» — сочинение средневекового монаха Франче-ско Колонны. В посвящении к изданию, адресованном Гвидобаль-до де Монтефельтро, Крассо указывал, что печатает книгу за свой счет.

Власти Венецианской республики покровительствовали перво-печатникам и выдавали монопольные права на издание книг. Не-мецкий первопечатник Иоганн из Шпейера (далее Иоганн Шпей-ер) в 1469 году получил от властей Венеции привилегию на печатание ряда книг сроком на пять лет. Монопольное положение Шпейера отпугнуло некоторых типографов, которые, опасаясь конкуренции, воздержались от открытия своих предприятий в Ве-неции и обосновались в Риме и других городах Италии. Иоганн Шпейер добился легального обоснования своих монопольных прав, но его ранняя кончина предотвратила дальнейшее разраста-ние монополии. Наследникам типографа было отказано в предо-ставлении таких же привилегий, и они были вынуждены искать иной путь, чтобы добиться тех же преимуществ, что при монопо-лии.

• это время в Италии действовало свыше 500 типографий. Каж-дый год только в Венеции (в среднем) начинали работать десять типографов. Особенно преуспели в Венеции немцы: из семнадцати печатных станов только пять находилось в руках итальянцев, но в конце века ситуация радикально изменилась. В мастерских, от-крытых после 1481 года, итальянцам принадлежало уже пятьдесят прессов. Выпускалось огромное количество однотипных изданий античных авторов и библейских текстов, которые, несмотря на сравнительно невысокие тиражи, рынок поглотить не мог.

• первые годы книгопечатания издатели не рисковали выпус-кать книги высокими тиражами. Самым оптимальным являлся ти-раж в 300 экземпляров, хотя были случаи, когда тираж составлял ровно 275 экземпляров. Ближе к концу ХV века, когда книгопеча-тание окончательно утвердилось, издатели перестали опасаться

98

выпускать книги большими тиражами — от 1000 до 2000 экземп-ляров.

Объем тиража — не единственный показатель популярности издания. Наиболее наглядным показателем являлось количество переизданий. Издатель, выпустивший книгу , завоевавшую призна-ние на рынке, стремился стать обладателем исключительных прав на ее издание. В случае, если права издателя не были защищены привилегией, другие издатели боролись за право ее выпуска. В ре-зультате на книжный рынок поступало множество однотипных из-даний , существенно превышающих спрос. Рост тиражей привел к тому, что в книгопечатном деле Италии наметился первый кризис перепроизводства. В 1470 году в городской магистрат Рима посту-пило обращение первопечатников Конрада Свенхейма и Арнольда Паннартца с сообщением о большом количестве книг, скопившихся в их типографии. «Наш достаточно большой дом, — писали они, — полон отпечатанными листами и пуст в отношении вещей первой не-обходимости»¹⁶². Несмотря на покровительство со стороны властей, издатели не смогли преодолеть материальные затруднения, и их союз распался. В дальнейшем они действовали поодиночке.

Известным венецианским печатником был француз Никола Женсон. Он родился в Шампани и в юношеские годы работал подмастерьем на королевском Монетном дворе в Париже, а потом стал мастером на Монетном дворе в Тауэре. В 1458 году он был послан королем Карлом VII в Майнц, где должен был обучиться секретам книгопечатного дела. В 1470 году Женсон объявился в Венеции, где открыл собственную типографию и почти сразу всту-пил в конкурентную борьбу с немецким печатником Венделином Шпейером, занимавшим прочное положение на книжном рынке, но одержать над ним победу не смог.

В 1470 году Никола Женсон выпустил 4 книги , Венделин Шпейер — 10 названий. В 1471 году Женсон напечатал 18 книг, но догнать своего главного соперника — Шпейера, напечатавшего 21 книгу, ему не удалось, равно как и в следующем году, когда Шпейер издал 15 книг, а Женсон только 10 названий. Однако

¹⁶² Великанова Е. «Флоренция, ты ирис нежный…» // Книжные сокровища мира. — М. : Изд-во «Книжная палата», 1989. — С. 27.

99

Женсон снискал славу за счет шрифтов, ставших знаменитыми не только в Италии. Папа Сикст IV присвоил ему титул графа и на-градил разными привилегиями.

• течение пяти лет, последовавших за депрессией 1470– 1473 годов, книгопечатание в Венеции опять становится процве-тающим ремеслом, в прибыльности которого уже никто не сомне-вался. Однако в 1478 году на территорию Венецианской республики обрушилась эпидемия чумы, а на следующий год в стране разразил-ся страшный голод. Вследствие этих обстоятельств число венециан-ских типографов вновь снизилось, а производство книг резко упало, сократившись почти в два раза. Шпейер и Женсон, два главных ти-пографа Венеции, серьезно пострадали от кризиса, а предприятие Шпейера, не выдержав конкуренции, было поглощено немецкими предпринимателями Иоганном де Колони и Иоганном Ментеном. Имена этих издателей были известны печатному миру Венеции, в том числе и самому Шпейеру. Ранее он неоднократно печатал книги по заказу де Колони, а четыре книги были изданы ими совместно. Последний раз Шпейер выступил как издатель в 1476 году, однако, его предприятие просуществовало всего несколько месяцев, и начи-ная с 1477 года о Шпейере ничего не известно.

4. Типографские и издательские компании

• период подъема книгопечатания в ХV столетии крупные из-дательские проекты осуществлялись путем создания издательских компаний. Примером такого рода объединения служит компания, созданная немецкими печатниками Иоганном де Колони и Иоган-ном Ментеном. Во время партнерства Колони-Ментена рождаются новые подходы к выбору книг для печати. Ранее половину всех изданий составляли классические латинские сочинения, а новая компания явно делала упор на юридические и теологические про-изведения. В период 1474–1480 годов Колони и Ментен издали 86 книг, из которых только 13 представляли классические труды, в то время как юридические, философские, теологические сочине-ния составили 73 названия.

100

Немецкая компания Колони-Ментена стала доминировать на книжном рынке Венеции, сосредоточив в своих руках производст-во половины выпущенных книг.

Никола Женсон, вынужденный из-за обострившейся конкурен-ции спасать свое предприятие, объединился со своим соотечест-венником Жаком ле Ружем¹⁶³. Печатать книги для Женсона ле Руж начал осенью 1473 года, но, очевидно, соглашение между партне-рами было заключено на непродолжительный срок. Поправив свои дела, Никола Женсон вступил около 1474 года в союз с двумя не-мецкими предпринимателями, один из которых — Иоханнес Рау был венецианским представителем франкфуртской фирмы.

Второй немец — Петер Угельхеймер, также из Франкфурта, был книгопродавцем и, кроме того, владельцем самой знаменитой гостиницы в Венеции, где останавливались паломники, направ-лявшиеся в Святую землю. Новое объединение, названное «Нико-ла Женсон и компания»¹⁶⁴, просуществовало до 1480 года. Никола Женсон, продолживший свою издательскую деятельность на но-вой прочной финансовой основе, вновь вступил в соперничество с немецкой компанией Колони-Ментена. В издательской политике Женсон сделал упор на разнообразие спектра выпускаемых книг. Из 98 выпущенных его компанией книг, 29 составляли книги по религии , 25 — классические тексты , 10 — по юриспруденции, не-сколько книг по медицине. Женсон напечатал также ряд итальян-ских переводов и оригинальных итальянских произведений Дж. Бокаччо.

Благодаря стратегии отбора издаваемых книг предприятие Женсона выиграло конкурентную борьбу с немецкой компанией Колони-Ментена. К 1479 году все явственнее проявляется тенден-ция к обоюдному соглашению, а после смерти Иоганна де Колони, последовавшей в мае 1480 года, две компании слились в одну. Официальное подписание документа об объединении состоялось 1 июня 1480 года, и новое предприятие получило название «Ио-

163. Жак ле Руж оставался в Венеции до 1479 г., затем он перебрался в Пинерло, где продол-жал печатать книги. Последние сведения о нем относятся к 1489 г., когда он напечатал ка-толический Требник в Эмбрюнне.

164. Gerulaitis L.V. Printing and Publishing in Fifteenth century. — Venice,London, 1976. — P. 1–11.

101

ганн де Колони и Никола Женсон компани»¹⁶⁵. Первая книга, со-держащая издательскую марку новой компании, появилась в нояб-ре 1480 года. Начиная с 1481 года, компания расширила свою дея-тельность за счет книготорговли, основав конторы по продаже книг в Милане, Вероне, Перудже и других городах. В качестве ку-ратора книжной торговли компании в Милане действовал Петер Угельхеймер, партнер Женсона сначала во французской, а затем и в немецкой компании. Объединение просуществовало пять лет, и после кончины Женсона в качестве компаньона был приглашен Иоганн Хербор, имевший типографию в Падуе.

Франко-немецкая компания, несмотря на доминирующее по-ложение на книжном рынке, не могла подавить всех своих сопер-ников. Из 600 изданий, напечатанных в Венеции к 1481 году, толь-ко 260 принадлежали этой компании, остальные 340 вышли с прессов более 50-ти конкурирующих типографий.

Венецианские издатели не ограничивались местным рынком и стремились завоевать европейский книжный рынок. Латинский язык, на котором печатались книги, делали их доступными для чи-тателей большинства европейских стран. О размерах внешней книжной торговли Венеции можно судить по тому, что издатель-ская компания Иоганна де Колони и Никола Женсона имела в Ми-лане торговый оборот 10 тыс. дукатов в год¹⁶⁶. В 1501 году в Бар-селону по контракту было поставлено восемь тюков книг на сумму 145 золотых дукатов.

Характерной особенностью книжного дела в этот период явля-лось то, что при распространении книг издатели-типографы стара-лись избегать посредников и пытались напрямую выходить к по-купателю. Одним из новшеств являлся выпуск каталогов. Альд Мануций, например , снабдил своих постоянных клиентов катало-гом греческих книг, выпущенным в 1498 году. Франческо Маджи продавал в своем магазине подобный каталог наряду с книгами. Но этот прием оказался не столь эффективен, поскольку был рас-считан на ограниченный круг посетителей магазина.

165. Там же.

166. Там же.

102

Резюмируя основные черты раннего периода книгопечатания, можно сказать, что делались вполне осознанные попытки форми-рования монопольного контроля в книгоиздании. С развитием книгопечатания в истории книжного предпринимательства начи-нается новый этап , связанный с напряженными поисками свежих идей и решений в оформлении книги. Печатная книга порывает с традиционным искусством оформления манускриптов и вступает на путь формирования собственного стиля и образа. Преимущест-венное большинство элементов, надолго закрепившихся в печат-ной книге, зарождается именно в инкунабульный период. Типо-графско-оформительское исполнение инкунабулов демонстрирует дух новаторства, привнесенный предпринимателями — издателя-ми, печатниками, граверами, художниками. Это и блестящие приемы верстки Николо ди Лоренцо, и богато орнаментированные рамки Эрхарда Ратдольта, его же подвижные, сделанные из листо-вой меди, диаграммы и таблицы, это и сюиты гравюр Альбрехта Дюрера, и курсивный шрифт Альда Мануция.

Особого внимания заслуживают нововведения в переплетном деле, требовавшем значительных затрат на приобретение дорого-стоящих инструментов — ролей, филет, штампов, тисков для об-жима бумаги, молоточков для кругления корешков. Особая статья в обиходе переплетчика — наличие кожи, красок, листового золо-та, дорогих тканей , металлических заготовок для чеканки наклад-ных украшений. В 1500 году Альд Мануций заменил деревянные доски картонными . Это позволило сделать книгу более демокра-тичной, дешевой и удобной.

Прагматическими соображениями руководствовались издате-ли, вводившие в книгу дополнительные элементы, такие, как сиг-натура, фолиация и пагинация. Эти элементы во многом способст-вовали упрощению подборки тетрадей при комплектовании книжных блоков, а также облегчали учет книг на складах типо-графий.

В ходе практической деятельности выявилась необходимость более четкой идентификации изданий. Отчасти это было сопряже-но с задачами учета имеющейся печатной продукции, а также с за-дачами комплектования заказов для оптовой продажи. Обычно из-

103

дания хранились на складах типографии в тетрадях, каждая из ко-торых в целях сохранности оборачивалась в лист чистой бумаги. Первоначально эти листы использовались для ведения рабочих за-писей, но по мере того, как развивалась оптовая торговля и возни-кала разветвленная сеть торговых агентов, встала проблема фикса-ции более четкой и упорядоченной информации об изданиях. С появлением в печатных изданиях титульного листа, помимо прагматической нагрузки, он стал выполнять рекламную роль. Здесь помещались броские, эффектные заголовки, призванные привлечь внимание читателей, далее следовало развернутое загла-вие, раскрывающее содержание произведения. Для выделения особо значимых слов и выражений использовались различные шрифты, набор делался в виде замысловатых фигур, чаще всего в виде перевернутой косынки, а завершалась композиция титульно-го листа гравюрой с гербовым, символическим изображением или орнаментированным рисунком. На титульном листе помещалась издательская марка или типографский знак. Первая издательская марка появилась в изданиях Альда Мануция. Сам издатель описы-вал отличительные признаки своих изданий следующим образом: «…на наших экземплярах читатели найдут вот что: в Венеции, дом Альда и год издания… на наших… [экземплярах] стоит дельфин, обвивающий якорь»¹⁶⁷.

Появление новых элементов было обусловлено условиями рынка , в которых приходилось работать издателям. Издательские марки выполняли идентификационную функцию, служили знаком отличия печатной продукции одной фирмы от другой. С помощью отличительных знаков издатели ограждали свои книги от подде-лок, которые получили повсеместное распространение почти сразу после того, как появились тиражные издания.

Одновременно с изменениями во внешнем облике книги про-исходит трансформация ее содержательного наполнения. Издатели ведут активный поиск авторов, улучшается качество редакционной подготовки, вводится корректура пробных оттисков. На этой осно-ве в производственном цикле все более заметно проступают черты

¹⁶⁷ Лазурский В.В. Альд и альдины. — М,, 1977. — С. 97.

104

размежевания функций издателя и типографа. Издатель устанав-ливал контакты с учеными и писателями, приобретал права на из-дание, готовил рукопись к изданию, а также обеспечивал ее каче-ственное редактирование. Часто издатель брал на себя труд по обеспечению шрифтами и бумагой . Типограф же гарантировал пе-чатание, оформление, переплет и сохранность тиража. Издателя всегда сопровождал риск финансовых потерь, так как не все книги сразу приносили доход. Только отдельные издания продавались в короткий срок, большинство из них реализовывалось медленно. В результате низкого уровня продаж многие издатели оказывались на грани разорения.