Столяров, А. А. Стоя и стоицизм

Раэдел второй. Средниii период Стои

34). fIизша. ступень (qrOO\Q обnадает только «вожде­

леющей, » способностью; одyIпевлеины e существа (ступень

'I''Uxf1)пользуетс. еще и <<ПЬШlCоЙ». Состоищее из этих двух способностей «алогическое» начало, гармонически объеди­

IUUICb с разумным (лоуtа't\~ apxТv, образует человеческую

душу (v р. 456, 14 - 457, 11 М. = 33 cf. IV р. 348, 5 - 350, lЗ = 34; р. 394, 4 = 148; V р. 432, 9 - 15 = 142). В определении

души использовалось, вероятно, пифагорейское понимание

души как гар'МОНИИ (Plut. Ое аD. procr. 22, 1023 Ь - d = 141

а).

Итак, в психологии, как и во многих других пунктах,

ПОСИДОЮIЙ продолжил разработки Панэтия. Чрезвычайное богатство мыслей не оставляет сомнения в том, ЧТО в его лице школа имела своего последнего крупного физика.

3. Этика. Из психологии следовали важные доводы для

ЭТИКИ, так как, по мысли самого Посидония, построение

этики (цель, определение блага, аксиолоmя и пр.) во многом

зависит от правилъного ПОЮlМания способностей души (IV

р.396, 15 - 397,8; V р. 451, 6 - 13 =150 аЬ). Низшая спо­

собность означает стремление к наслаждению, вторая - к превосходству, господству, обладанию, третья, разумная -

к нравственной красоте (v р. 438, 12 = 160 cf. 158). Без пони­

мания этого не будет ясна причина страстей. Страсти не яв­ ляются ни суждениями, ни даже их эпифеноменами - они c~ ть «движения каких-то иных, неразумных способностей»

ПОдmlнная причина того, что «порыв» превышает некую

277

Раздел второй. СредIOlЙ период Orои

«меру», закmoчена в следующем. Иррациональные ,импуль..

сы, сами по себе естественные, набирuoт под ВЛИJlНИеМ:

ошибочных представлений такую силу, что разум (особенно

незрелый ИШI ослабленный) не может с ними совладать: в

разном возрасте разные moди по-разному реагируют на

одинаковые представления (IV р. 348, 12 sq.; р. 369, 7 sq.

157; 164).

Тем самым реформируется учение о «первичной склон­ ности»: «первичнымИ» оказываются все способности души:

ственно-прекрасному (IV р. 399, 14 sq.V р. 438, 12 sq.; 452, 10

sq. =158; 160; 168). Посидоний оформил и завершил то, что начал ПанэтиЙ. Стремление положить природный психоло­ гический дуализм в основу этики означает более реалистиче­

ский взгляд на действительные возможности человека; по­

нимание того, какие реальные силы в самом человеке проти­

востоят нравственному решению, заСтавляет уделять акту решения особое внимание. «Семя злю> - В душе человека:

ответственность лежит только на нем, а не на внешних об­ стоятельствах (v р. 437, 1 sq. =169 cf. 33). Опыт свидетель­ ствует, что как бы хорошо ни воспитывали moдей, они по большей части в чем-то обязательно погрешают. Этого,

язвительно замечает Посидоний, не мог не признать даже

Хрисипп, утверЖдавший тем не менее, что если детей хоро­ шо воспитывать, все они станут мудрецами (V р. 437, 1 sq.

168).

Здесь - корень переориентации этики, начатой Панэ­

тием. ЕСШI в душе сосуществуют разнонаправленные спо-

278

Раздел второй. Средний период Стои

собности, ре,(ь можст идти не об устранении неразумного

начала, а об его формировании. Главная задача этики пони­

мастся теперь K8J( задача нравственного воспитания, цель

sq. = 163). Воспитание 'J'ождественно росту знания, ибо зна­

ние не рождается из «неразвитых» способностей (ib.). В идсе

lIоспитания заложена энциклопеJnfческая программа Поси­

донtIJI. Соотвстственно формулируется и конечная ·ЦСJП,:

жить, созерцая истину и стремясь к тому, чтобы ничего нс

совершать по велению неразумной части души (Сl. Al.

Strom.II 21, 129).

Воспитательная программа Посидония требовала чрез­

lIычайно внимательного отношения к душевной жизни чело­

века. Он провел тщательную классификацию С1растей по

причинам их возникновения на душевные, телесные и два

подвида - телесные, берущие начало из души, и душевные,

берущие начало из тела. К душевным страстям относятся влечение, страх, гнев и т. п. (специальное сочинение «О гне­

дрожь, всякое изменение обmucа под влиянием душевной С"l])асти; последний вид - меланхоmlЯ и т. п. (Plut. Ое 1ibid.

et aegrit. 6 =154).

Мудрец в его траJnfЦИОННОМ обmlКе для Посидония во­

образим, быть может, только в «золотом веке» (Sen. Ер. 83, 9

11; 90, 5). Его место прочно занимает «продвигающийсЯ»,

который В целом не сильно отличается от мудреца как нрав-

279

Раздел второй. Средний период Стои

ственного идеала (Galen. V р. 454, 7 - 15 =174; Diog. L. УII

124 = 40)6. Примеры успешного «продвижения» (Сократ, Диоген, Антисфен) свидетельствуют о прШЩИпиальной до­ стижимости добродетели (Diog. L. УН 91 =29). Для «продви­

гающегося» воспитание тождествt:нно аскезе (v р. 451, 5 sq.; 452, 10 sq.= 150; 168). Четыре добродетели - очевидно, те же, что и у Панэтия, с тем же предпочтением «величия ДУШJ.l»

(Sel1. Ер. 87, 31 - 40; Diog. L.VII 92 =170; 180) - в соч. «О

добродетелях» (Galen. УIII р. 654, 3 - 6 = 38). Как Панэтий

иГекатон, Посидоний склонен расширить сферу блага за счет «первичного по природе» (и даже просто внешних благ

- Diog. L. УН 103; 128 = 171; 173), хотя есть свидетельство

противоположного характера (Sen. Ер. 87, 31 sq.).

Теория «обязанностей» (<<О надлежащем») вряд ШI чем

выходит за пределы намеченного Панэтием, хотя Посидо­

ний, возможно, добавил раздел о соотношении прекрасного

и полезного, в частности, о «надлежащем по обстоя­

тельствам» (Cic. Att. XVI 11, 4; De ofТ. III 7 =41 а, с). С По­

сидонием давно наметившееся общее смягчение первона­

чального ригоризма стало очевидным7• Вряд ШI можно

усматривать в Посидониевом дуализме нечто вроде спири­

туализма с антитезой душа/тело. Некоторый повод к этому может, впрочем, дать Sen. Ер. 92, 10 =184; несомненно так­

же, что платонический флер наброшен на все его построе­

ния. Возможно, что в отличие от учителя Посидоний при­ знавал бессмертие душ, которые (до «воспламенения») соби­

рались в эфирной сфере (Cic. De div. 1 64; 110; 115; 129 =108;

11 О - тексты далеки от ясности).

280

Раздел второй. Средний период Стои

Особос значение приобрела nаренеmuческая часть этики.

Паренетика, так сказать, высокого стиля, содержалась, ви­

димо, в «Протреnтиках», где речь должна была идти об изу­ чимости добродетеШf вообще (Diog. L. УН 91; 128 =1 - 2).

Наибольшую важность получала, конечно, практическая

паренетика -- этот р~здел Посидоний выделял специально

(Sen. Ер. 95,65 =176). В него входила своеобразная теорети­

Ческая часть -- наглядное описание добродетелей и пороков

с их причинами - то, что Посидоний называл «этологией»

(ib.); местами она граничила уже с описанием характера,

темперамента и даже физиогномикой (отражение душевных

переживаний на mще - в классификации страстей и т. п.).

4. История и ЭТllография. Идеал нравственного совер­

шенства ПОСIЩОНИЙ, в ОТШfчие от прочих стоиков, реаШfЗО­

вал в своеобразной культурно-исторической утопии, несом­

нснно, восходившей в своем замысле к платоновскому

«Государству» И традиционным представлениям о «золотом

веке». Основной источник - 90-е письмо Сенеки (fr. 284). Первоначально люди во всем следоваШf добродетCШf и под­ ЧИНЯШfсь мудрецам. Последние (к ним Посидоний причисля­ ет Ликурга и Солона) установИШf идеальные законы; мудре­ цам человечество обязано также техническими изобретения­

ми. Затем мудрецы отоШШf от практической деятельности и

ВОЗВЫСИШfсь до чистого созерцания; с этим материальному

прогрессу стал сопутствовать упадок нравов (Ер. 90, 6 - 13; 20 - 25; 30 - 32). Благородная задача философии - проти­

водействовать упадку и вернуть человечество в состояние

нравственной чистоты (ib. 1 - 3).

281

Раздел второй. Средний период Стои

Этой романтической конструкции соnyrcтвовали, впро­

чем, серьезные занятия историей и этнографией, которые

Посидоний мог рассматривать как вспомогательные ддя

своих историко-культурных построений. Здесь он шел по

пути Панэтия. Суда упоминает «Исторшо после Полибия в

52 книгах» (другое название - «Историн» - Athen. УI 266

Е = 51), которая должна бьша доходить как минимум до

КОJЩа 80-х годов (Митридатовы войны). Сочинение было

энциклопедическим и сообщало об отдельных обычаях, нра­ вах, событиях и пр. (fr. 57 - 78; 252 - 284). Последний со­ хранившийся отрывок относится к 49 кн. (fr. 78). Скорее всего, Посидоний, вслед за Полибием и Панэтием, ставил R

центр историческую миссшо Рима, именно с нею связывая

надеждРl на нравственное возрождение человечества. В

пользу такого предположения говорит пристальное внима­

ние к римским обычаям и добродетелям - религиозным и

государственным (fr. 53; 257; 265 - 266). Возможно, что,

подобно Панэтшо, Посидоний искал залог успеха в гла­ венстве выдающихся людей, вроде По~.шея (предположи­

тельный предмет «Историн Помпея»). «Сверхзадачу» своей

истории Посидоний, скорее всего, видел в том, чтобы пока­ зать причинную ~вязь различных событий и явлений, под­

властных промыслу.

«Физиогномика» каждого народа должна бьша занять

определенное место в цепи причин и следствий. Особой от­ раслью исторических штудий Посидония оказалась поэтому своеобразная «историческая этнография», материалы ддя которой он собирал в путешествиях. С этой целью, напри-

282

Раздел второй. СреДЮIЙ период Стои

мер, подробно:рписаны обычаи германцев. Набmoдая за

воинственными ~арями, Посидоний мог видеть в их звер­

ских обычаях подобие той суровой непринужденности, ко­ торая бьша СВОйственна героям Гомера или moдЯм' «золо­

того века» (fr. 67 - 69).

По широте учения и универсальности влияния Посидо­

ний занимает особое место в истории школы. С ним попу­

лярность Стои В Римском мировом государстве начала при­

ближаться к своему пику. Влияние Посидония даже выходит

за рамки собственно стоической школы . Универсалистскис

тенденции, использование платонических и перипатетиче­

ских концепций (возможно, также пифагорейских) побуж­

дают ряд авторов видеть в нем идейного предтечу неоплато­

низма, хотя вопрос о принципиальной возможности и мас­

штабах влияния ,Посидония получает в настоящее время

скорее отрицательный ответ8•

§3. Ученики ПОСИДОНИR

Неон из Ниеы - занимался в основном историей школ

(<<Преемства»). Написал так'!Се историю Родоса (Suid. s. У.

'Iaoc.ov; ISH col. 52 =Т 40). Аскмnиодоm, пересказывавший

воззрения учителя, часто цитируется Сенекой (Nat. qu. 11 28, 6 = Т 41 а). Возможно, тождествен упомянутому в ISH col. 73 ученику Панэтия Асклеnиодоmу из Никеи. С большой веро­ ятностью можно считать учеником Посидония астронома

Fe.мulUl., сделавшего выдержки из метеорологических тракта­

тов Посидония (<<Введение в астрономию»), и упомянутого у

283

рАЗДFЛ ТРЕТИЙ.

позДНИЙ ПЕриод стои

§ 1. Между Посидонием и Сенекой

Средний период Стои принято заканчивать Посидонием,

хотя это очевидная условность. Поздний период, обни­

мающий собою последний взлет школы и ее закат, можно

бьшо бы начинать непосредственно с Сенеки. Граница меж­

ду Средним и Поздним периодами Стои менее резка, нежели

между Ранним и Средним. Термин «Поздняя Стоя» имеет,

как мннимум, не меньше право на существование, чем

«СреДIIJIЯ Стоя». Но, видимо, вполие допустимы «Римский

стоицизм» и даже «Стоицизм эпохи империи»I. Этот период

отличается наименьшим количеством теоретических нов­

шеств при одновременном прояснении скрытых тенденций

учения: логика и физика приобретают статус вспомогатель­

ных дисциплин, этика прочно занимает ведущее место; в

самой этике на первый план выходит саморефлексия нрав­

ственного <ся», окрашенная ИlПИмно-религиозными тонами,

и практическая аскетика, - особенно наглядно у крупнсй­

ших авторов периода - Сенеки, Эпиктета и Марка Аврс­

лия, сочинения которых дошли до нас в относительной со­

хранности. Наряду с этим продолжается (преимущественно

второстепенными представителями школы ) ученая, коммен­

таторская деятельность - составление учебников (по этике

-Гиерокл), истории школы (Аполлоний Тирский), занятия

285

Раздел третий. Поздний период Стои

аллегорезой (Kopнyr, Гераклит), астрономией (Гемин, Клеомед, МаНИШlЙ) и т. п.

В это время стоическое ВШlЯНИе npиобретает широкие

масппабы - его в той ИJDf ШlОЙ мере испыrали многие ла­

тинские поэты (особенно Персий и Лукан), историки

(Тацит), политические деятели (от Катона Утического до

Тразеи Пета). Вследствие этого усиливается модификация

учения, приспособление его к специфически римским пред­

ставлениям и ценностям.

Вероятно, уже в эту эпоху мы можем констатировать

многоуровневую диффузию стоической доктрины. Она по­

степенно утрачивает былую стройность и отвлеченную тео­

ретичность. Отдельные элементы теории усваиваются затем

другими философскими и религиозными системами (плато­

низмом и христианством), а практическая паренетика, пре­

образованная в набор моральных клише, широко проникает

в массовое сознание, где и продолжает существовать в де­

формированном, но устойчивом облике. Так начинается

трансформация учения Стои в стоицизм.

1. Школа и ее представители. Между ПОСИJtОllием и Ct:-

некой мы не найдем сколько-нибудь крупных фш"ур, несмот­

ря на большое число поименно известных ее ЧЛl:1I0В - гре­

ков и римлян. Школа жила пока прежними авторитетами,

почитатели которых объединялись в своеобразные кружки:

<<ДИогеновцы», «антипатровцы», «панэтиевцы» (Athen. V 186

А), а возможно, другие. Школьное преемство известно зна-

286