Уровень жизни

По своему уровню жизни² большая семья заметно уступает среднестатистической семье аналогичной возрастной категории родителей (30-50 лет)³ (см. Диаграмму 2). Основной сдвиг наблюдается в наименее обеспеченном слое. Если раньше «многодетность» ассоциировалась как правило с невысоким уровнем дохода, то сейчас и в большой семье появилась прослойка богатых, социально успешных родителей, которые сильно выделяются на фоне остальных представителей больших семей.

При этом доля богатых, живущих в достатке, примерно одинакова в обычной и в большой московской семье (по 11)%. По остальным категориям населения заметен существенный сдвиг в сторону бедности. Среди «середняков» (у тех кто живёт вполне сносно и живущих от зарплаты до зарплаты) большие семьи встречаются заметно реже, а в самой бедной группе не сводящих концы с концами большие семьи встречаются вдвое чаще обычных. Малообеспеченные респонденты, которым не хочется признаваться в низком уровне жизни, чаще других затрудняются ответить на вопрос о доходе.

На ком семья держится?

В среднестатистических московских семьях паритет в доходах родителей – распространенное явление, иногда доход матери даже выше дохода отца. В больших семьях основным «добытчиком» денег является отец. Респонденты, отвечая на вопрос, каков вклад родителей и других родственников в семейный бюджет проставляли в анкете числовые значения, которые при обработке были сгруппированы в 5 основных групп. В Таблице 1 приведены данные только по тем семьям, где отец есть. Таких семей 94% от всех больших семей. В остальных 6% семей отец или уже умер, или проживает отдельно, не принимая активного участия в жизни семьи.

В большинстве (57%) семей отец содержит всю семью практически единолично⁴, ещё в 21 % семей от него зависит больше половины семейного бюджета. Отец, на котором лежит ответственность меньше, чем за половину семейного бюджета, – редкое исключение (менее 4% семей), характерное для семей, в которых отец инвалид или пенсионер.

Сопоставление семей с разным уровнем достатка и разным вкладом отца в семейное благополучие показало, что чем богаче семья, тем чаще в ней встречается «единоличие» отца. В таких семьях матери, как правило, больше времени и сил вкладывают в семью – детей, быт и т.д. В более бедных семьях вклад отца в семейный бюджет существенно ниже, что и показано на Диаграмме 3.

Бюджет семьи держится «только на отце» у 82% богатых семей, у живущих вполне сносно таких семей только 64%, у живущих от зарплаты до зарплаты – ещё меньше – только 48%, а среди бедных семей – только 33% могут обойтись без дополнительного дохода матери или других родственников.

Очевидно, существует непосредственная зависимость между способностью отца содержать семью в целом и необходимостью зарабатывать у других членов семьи, в первую очередь, у матери. Иными словами, нужда гонит женщину на работу. Из этого можно сделать весьма «патриархальный» вывод: «на отце вся семья держится».

На фоне такой значимости отца в обеспечении семьи (средний показатель по всему массиву семей равен 81%) роли остальных членов семьи представляются малозначимыми. Их малый вклад может быть далее детализирован. В Таблице №2 приведено сопоставление доли каждого родственника в наполнении семейного бюджета в полных и неполных (без отца) многодетных семьях (в процентах). В семье без отца основная финансовая нагрузка ложится на плечи матери, её роль в обеспечении семьи – 91%.

Вклад бабушек, дедушек и прочих родственников несущественен, он составляет 4% в полной семье и 9% в семье без отца.

Однако, относительно тяжёлое финансовое состояние почти не связано с количеством детей. Массивы трёх-, четырёх- и пятидетных семей распределяются по уровню доходов примерно одинаково. К тому же, относительное большинство родителей (41%) убеждены в том, что будь у них всего лишь один ребёнок, им было бы нисколько не легче, а точно так же. Немного легче в этом случае отмечают 24,5%, и ещё 29,6% считают, что им содержать одного ребёнка было бы значительно легче. Те, кто отмечал «так же» часто приписывали «было бы скучно», а иногда даже утверждали, что «было бы тяжелее».

Маловероятно, что родители трёх и более детей оправдывают свой уровень жизни постфактум – по принципу «раз стольких родили, значит так и надо было, а ограничившись одним-двумя детьми, всё равно ничего не выиграешь». Также не похоже, чтобы родители в основной массе делали сознательный выбор – отказ от каких-то благ ради того, чтобы дать жизнь ещё кому-то. Такие комментарии встречались только в глубоко религиозных семьях.

Исследования разных лет показывали, что уменьшение доли семей с тремя и более детьми не связано с ограничением рождаемости из-за материальных трудностей, поскольку расходы на третьего ребёнка меньше, чем на второго и первого. Причина – в сокращении потребности в нескольких детях по сравнению с другими социальными благами, получаемыми индивидом в результате его участия в деятельности внесемейных институтовⁱⁱⁱ.

В действительности, воспитывать одного гораздо легче, чем двоих, особенно рождённых с малым интервалом, с разницей в год-два. Основной прирост тяжести состояния возникает за счёт необходимости уделять внимание, время, силы всем детям сразу, а у каждого родителя только одна пара рук, одна голова, а потребности разных детей могут быть просто несовместимыми во времени и в пространстве. У нас в обществе нет той доступной социальной инфраструктуры, которая позволяет родителям обойтись без перенапряжения. Компенсация за такое перенапряжение также практически отсутствует. Куда проще «конвертировать» перенапряжение на работе в социальный статус – признание коллег, рост зарплаты и т.д.

Воспитывать троих и большее количество детей ещё сложнее, от зелёной книжечки – удостоверения многодетной семьи – пользы почти нет. Появление большого количества детей требует от родительской пары коренной перестройки не только всех взаимоотношений с родственниками, работодателями, даже друзьями и знакомыми, но и самого отношения к собственной социальной активности. В силу объективных обстоятельств для женщины материнство станет не вынужденным кратковременным отрывом от работы и всего с ней связанного, а полноценной формой самореализации. Вероятно, именно женщины, изначально готовые к такой самореализации, и становятся многодетными. В их индивидуальной иерархии потребностей потребность иметь несколько детей стоит выше или по крайней мере не ниже потребности в престижной работе или престижном проведении свободного времени.