Оформление правового статуса наркомата внутренних дел башкирской республики в 1919-1925 годы

А.И-Абдрахманов,

преподаватель кафедры шторико-правовыхдисциплинУ ЮИ МВД РФ

Известно, что основой становления Башкирской Советской Респуб­ликиявилось Соглашение центральной советской власти с Башкирским правительством о советской автономии Башкирии от20 марта 1919 года. Согласно пункту XIII Соглашения до созыва Съезда Советов Башкирской республики всяполнота власти в республике передавалась Временному революционному комитету- Башревкому. Таким образомв распоряжение Башревкома определялись фактическичрезвычайные полномочия, причем значительная часть данных полномочий осуществлялась именно черезНКВД.

Пункт VIII Соглашения предписывал, что власть в Башкирии должна строиться на точном основании Советской Конституции, но не оп­ределял конкретно структуры и компетенции комиссариатов Башкирской Советской Республики (БСР). Хотя НКВД в Соглашении не упоминается, оно устанавливало некоторые аспекты компетенции этого комиссариата, в частности, в области охраны порядка. Так, в пункте XI говорилось: «Внут­ренняя охрана и порядок в автономной Башкирской Советской Республике поддерживается вооруженным пролетариатом республики». Отметим, что содержание данного пункта заведомо носило явно общий характер, преж­де всего потому, что в аграрной Башкирской республике не имелось ни промышленности ни пролетариата, на который предписывалось возложить охрану порядка.

Соглашение выполнило огромную роль в создании башкирской го­сударственности, хотя в нем не упоминались многие важнейшие принци­пы организации республиканского государственного аппарата. Относи­тельно органов внутренних дел стоит отметить, что до 1922 года их статус не имел законодательного оформления и в общероссийском масштабе. Фактически основы строения и деятельности НКВД РСФСР, его местных органов определялись по аналогии со структурой и практикой МВД Рос­сийской Империи, с поправкой на марксистские идеи и без соответствую­щего правового оформления.

Для устранения этого правового пробела в 1919 году началась рабо­та по подготовке Положения об НКВД РСФСР. Не позднее конца 1919 года работа над Положением об НКВД началась и в Башкирии. В результате 23 марта 1920 года Положение о Народном Комиссариате Внутренних Дел Башсовсоцреспублики было утверждено Башревкомом. Этот документ яв­ляется первым Положением об НКВД, введенным в действие на террито­рии республики. Хотя Положение имело ряд недостатков, его можно отве­сти к документам, посредством которых определяются задачи органов внутренних дел, «закрепляются их функции и предметы ведения, устанав­ливаются объекты ведомственного правового регулирования».

Значительно конкретизировал строение Совнаркома Башкирской Советской Республики Декрет ВЦИК и СНК РСФСР от 19 мая 1920 года «О государственном устройстве Автономной Советской Башкирской Рес­публики». Пункт 4 декрета относил НКВД к учреждениям, которые «...автономны в своих действиях и ответственны непосредственно перед Башкирским Центральным Исполнительным Комитетом». Так или иначе, для НКВД декларировалась определенная самостоятельность правового регулирования в своей сфере и некоторая независимость от НКВД РСФСР, Но то, что в целом декрет серьезно ограничил уровень суверенитета Баш­кирии, послужило толчком к глубокому политическому кризису в респуб­лике.

Весной - летом 1920 года в статусе и строении Башкирской Совет­ской Социалистической Республики (БССР) произошли серьезные пере­мены, потребовавшие пересмотра правовой базы НКВД. В результате 16 декабря 1920 года ЦИК БССР ввел в действие проект нового положения об НКВД, в тексте которого были устранены многие ранние недостатки, уч­тены произошедшие изменения. Хотя этот вариант имел недостатки, его принятие можно считать завершением одного из этапов законодательного оформления статуса и принципов функционирования органов внутренних дел БССР.

Развивалась и правовая база учреждений,входящих в составорга­нов внутренних дел, а именно милиции. 9 марта 1921 года СНКБССР ввел в действие представленное НКВД Положение о рабоче-крестьянской ми­лиции Башкирской Советской Республики, котороедовольно четко регла­ментировало статус,функции и вопросыорганизационного построения милиции БССР.Структура и содержание данного Положения показывают, что в его основу были заложены разработанные к тому времени принципыорганизации ирегулирования деятельности советской милиции, зафикси­рованные в Положении орабоче-крестьянской милиции РСФСРот 10 ию-

ня 1920 года, несомненно использованном в качестве основы для состав­ления башкирского варианта.

В начале новой экономическойполитики совершенствование по­ложенияНКВД тормозилось угрозой ликвидации этого наркомата. Наряду с руководством комиссариатана эту угрозу болезненно реагировали и вла­сти российских автономий,так как ее реализация означала бы «... сущест­венное ущемление прав республик». Активная позиция республиканских представителей способствовала не толькосохранению НКВД, но и оформ­лению егоконституционного статуса. В посвященной автономным рес­публикам и областям главе Конституции РСФСР1925 года говорилось, что ЦИК этих республик «... образуютсвои исполнительные органы - со­веты народных комиссаров, в составе председателей народных комисса­ров и народного комиссара внутренних дел ...». Правомликвидировать тот или иной комиссариат в зависимости от местныхусловий наделялисьсами власти автономной республики.

Статус НКВД получил развитие и в правотворчестве нашей респуб­лики, где в 1924 году было введено в действие новое Положение об НКВД. Закрепление этого статуса на более высоком уровне произошло в проекте Конституции Башкирской АССР, утвержденном V Всебашкирским съез­дом Советов 24 марта 1925 года. Статья 58 проекта Конституции респуб­лики относила НКВД к числу «необъединенных» комиссариатов, «... авто­номных в своих действиях, подчиненных ВЦИК, его Президиуму и СНК БАССР и непосредственно перед ними ответственных». И хотя данный проект не был утвержден Всероссийским ЦИК, ныне он считается Основ­ным Законом жизни республики до принятия следующей Конституции.

Таким образом, в 20-е годы статус НКВД Башкортостана обрел конституционное оформление как в башкирском, так и федеральном за­конодательстве. Развивалась и правовая база составляющих органы внут­ренних дел подразделений и структур, в первую очередь милиции. Изуче­ние этих материалов может дать богатый фактический материал для более полного представления о содержании и специфике процесса конституци­онного развития Республики Башкортостан.

КОНСТИТУЦИЯ РЕСПУБЛИКИ БАШКОРТОСТАН И ПРОБЛЕМЫ ЮРИДИЧЕСКОГО ОБРАЗОВАНИЯ

А-Н.Тимонин, профессор юридического факультета БашГУ

Новая Конституция Республики Башкортостан предъявляет новые требования к подготовке юридических кадров.

Действительно, даже такие традиционные вопросы юридического образования: кого учить, как учить и чему учить, сегодня приобретают но­вое звучание. Каким же образом они должны решаться? Коль скоро при разработке Конституции республики широко использовались междуна­родные стандарты, то особое значение приобретает опыт, накопленный странами дальнего зарубежья. В этой связи обычно вспоминают достиже­ния американских и западно-европейских университетов. Думается, что не менее поучителен опыт «страны восходящего солнца».

К примеру Японии обращаются всякий раз, едва речь заходит о проблеме национального возрождения. Среди предпосылок успешного решения этой проблемы немалое значение принадлежит высокому обще­образовательному уровню японской молодежи. Благодаря публицистиче­ской деятельности журналистов-международников успехи Японии в сфере образования обычно ассоциируются с так называемым «экзаменационным адом», который юные японцы претерпевают на себе с четырех лет. Гораз­до меньше внимания обращается на «метод забивания гвоздей» (своего рода «штамповку»), который царит в большинстве японских вузов и сво­дит учебный процесс к пустой формальности. Стоит ли удивляться тому, что многие японские студенты рассматривают время пребывания в вузе, как единственную возможность для отдыха от «экзаменационного ада» и от той напряженной трудовой деятельности, которая ожидает их на рабо­чих местах. Стоит ли удивляться той убийственной характеристике систе­мы высшего японского образования, которая дана одним из лидеров япон­ского бизнеса: «Японские учебные заведения выродились, - подчеркивает К. Мацусита, - в фабрики по производству схоластов в лучшем случае или тупиц - в худшем».

Но вправе ли мы на этом основании ставить под сомнение привле­кательность всей системы образования «страны восходящего солнца»? Ка­залось бы, что на этот вопрос должен последовать утвердительный ответ, Однако в ней есть одна существенная деталь, заслуживающая самого при­стального внимания. Так, наряду с обычными в Японии существуют так

называемые «элитарные высшие учебные заведения». ПоподсчетамВ.Цзетова,их порядка семина всюстрану. Что жеотличает эти вузы от других? Прежде всего престиж,который несовместим со«штамповкой, принятой в обычныхяпонских высших учебных заведениях». Обращают на себя внимание и тецели, которые ставят перед собойучащиеся супер­элитарного японского вуза -«школы государственного управления и про­мышленного менеджмента». На вопрос, поставленный В.Цветовьш: «Кем вы хотитестать после окончания школы?», учащиеся дали в высшей сте­пени любопытные ответы. Один из них заявил: «Я буду политическим ли­дером высшего ранга, буду занимать ведущее место в политической жизни страны», другой: «Я намерен стать лидером мирового масштаба».

Разумеется, ответы молодых японцев интересны не только и не столько своими политическими амбициями. Главное здесь состоит в том большом внимании, которое оказывает Япония своему политическому бу­дущему. Здесь угадываются те особые условия, которые созданы в этой стране для формирования политической элиты нового поколения.

Нельзя сказать, что в нашей республике отсутствует само понятие «элитарного вуза». Напротив, в этом качестве обычно выступает юридиче­ский факультет БашГУ, На наш взгляд, если и можно наделять этот фа­культет элитарным статусом, то только в смысле социального происхож­дения студентов-юристов. Действительно, многие из них происходят из семей, олицетворяющих административную и экономическую элиту Баш­кортостана.

Итак, принадлежность студентов-юристов к элитарным слоям оста­ется единственным критерием,.который позволяет юридическому факуль­тету БашГУ претендовать на столь высокий статус. По остальным пара­метрам нам пока далеко не только до лучших вузов Японии, но и нашей страны.

Одна из важнейших особенностей общественно-политического развития как России в целом, так и ее регионов состоит в том, что главной связующей силой общества было и остается государство. В этих условиях трудно переоценить ту роль, и соответственно, те требования, которые предъявляются к качеству самого верхнего слоя власть имущих. Касаясь проблемы подготовки кадров для высшего политического руководства страны, мы не должны упускать из виду человеческий фактор. Если рас­сматривать сквозь призму «человеческого измерения» феномен государст­ва, несостоятельность широко распространенного у нас идеала государст­ва, идеала «большой фабрики» становится очевидной. Здесь уместно на­помнить и о том, что в соответствии с этим идеалом во главе нашей стра­ны нередко оказывались руководители-хозяйственники. Подобная тенден-

ция, судя по всему, сохранится и в ближайшем будущем. И дело здесь не только в политической традиции, унаследованной от советской эпохи. Об­ратимся к дореволюционной истории российской государственности. Здесь трудно обойти вниманием такую крупную историческую личность, как Петр I . Ha'этом примере довольно явственно проявляет себя много­функциональный характер деятельности правителя России. Однако тот же Петр I вошел в историю не только как правитель, сочетающий по словам А.С. Пушкина в одном лице «и академика, и героя, и мореплавателя, и плотника». Значительно больше он известен, как царь-реформатор, поло­живший начало профессиональной армии и профессиональному чиновни­честву.

Учитывая фактор реформирования нашего общества, полагаем, что есть смысл задуматься над вопросом: не наступило ли время для подго­товки профессиональных политиков (юристов-политологов) на юридиче­ских факультетах.

Но если от идеи подготовки профессиональных политиков на юри­дическом факультете БашГУ все же суждено будет отказаться, то и в этом случае придется решать вопрос о преобразовании юридического факульте­та БашГУ в подлинно элитарное учебное заведение. Необходимость по­добного шага продиктована тем, что судьба новой Конституции Башкор­тостана самым тесным образом связана с судьбой юридического образова­ния в нашей республике. «Юрист, - как говорил Гегель, - это последний оплот государства».

В новых исторических условиях, когда появилась возможность за­фиксировать в Конституциях и то, и другое, и третье, нельзя забывать ни об уроках прошлого, содержащихся в истории своего народа, ни об исто­рическом опыте других народов. Одним из важнейших шагов на этом пути может стать коренное преобразование кадровой политики в сфере юриди­ческого образования. В этой связи заслуживает самого пристального вни­мания предложение ректора БашГУ, академика Р.Н.Гимаева, который счи­тает: «Необходимо сократить прием на юридический факультет БашГУ, чтобы он мог сосредоточиться на подготовке магистров». Возможны и другие подходы к решению указанной проблемы. Какой из них восторже­ствует, не столь важно. Главное, чтобы в XXI веке Республика Башкорто­стан имела не только реально действующую Конституцию, но и соответст­вующее международным стандартам кадровое обеспечение.