Итоги восстановления народного хозяйства

В рамках нэпа советской власти удалось добиться отдельных успехов. Однако следует обратить внимание на то, что они лежали в русле восстановления народного хозяйства, которое к середине десятилетия в основном было завершено. Установилось своеобразное равновесие в пределах тех ресурсов и возможностей, которыми на тот момент располагала страна. Но на более широком историческом фоне это восстановление означало достижение довоенного уровня, а, как уже говорилось, и в 1913 г. Россия не принадлежала к числу передовых экономически развитых государств. Естественно, что по прошествии более чем 10 лет отставание даже усугубилось. Отрыв стал более заметным, особенно по сравнению с США (постоянный ориентир для СССР), которые не только не понесли существенного ущерба от войны, но даже сумели вырваться вперед. К тому же основные фонды российской промышленности были изношены, оборудование устарело. Культурно-технический уровень рабочих был ниже, чем до войны. И без того незначительные квалифицированные рабочие кадры растеряны. Число специалистов на производстве уменьшилось. Страна стала еще более аграрной, чем была, ее индустриальное развитие напрямую зависело от состояния сельского хозяйства. По мере восстановления возвращались старые проблемы экономики дореволюционной России, ее структурные диспропорции и противоречия, причем иногда даже в более обостренной форме. Например, гораздо острее стоял вопрос о внутренних накоплениях, экспорте и импорте продукции.

Курс на "социалистическую индустриализацию"

Задачи индустриализации, как и прежде, стояли на повестке дня. Они уже были выпестованы опытом предшествующих поколений, хотя и оставались неразрешенными. Даже в трудные годы гражданской войны общество не покидали утопические мечтания о реализации разного рода гигантских индустриальных проектов. Большевики, выступающие от имени рабочего класса, были естественными носителями идей индустриализма, выражаемых в том, чтобы всемерно способствовать развитию крупной промышленности в целях обновления страны. В этом их позиции разделяла часть интеллигенции, которая была привержена "сменовеховской идеологии", прежде всего технические специалисты. Да и сами "массы", одержимые революционным нетерпением, стремились к осуществлению этих идей, ожидая от их реализации исполнения своих чаяний и надежд, связанных с социализмом и усиленно подогреваемых обещаниями большевистских вождей. Все это официально трактовалось как революционный энтузиазм масс. Если вдуматься в понятие так называемой "социалистической индустриализации", пронизывающей содержание дискуссий 1920-х годов, и ее противопоставление индустриализации капиталистической, то можно сразу усмотреть в первой игнорирование естественных законов экономики, навешивание на нее чисто политических задач, требующих экстраординарных мер и дополнительных ресурсов. Таким образом, задачи индустриализации были резко политизированы. Она рассматривалась теперь как главное условие построения социализма, как главная классовая задача, наряду с кооперацией и культурной революцией.

Противоречия советской действительности

Находясь на рельсах нэпа, политическое руководство не сумело решить целого ряда проблем. Экономические методы руководства народным хозяйством не были полностью внедрены в государственный механизм, не были доведены до первичных звеньев — производственных коллективов и отдельных хозяйствующих субъектов. Образовался странный симбиоз экономических и командно-административных способов управления. Все экономические рычаги подвергались прессу партийно-государственного регулирования. Административные путы сковывали трестовский хозрасчет, синдикатскую систему, развитие товарно-денежных отношений, кооперации.

Громадным балластом на теле советского организма была бюрократия. Несмотря на все антибюрократические заклинания, число служащих в учреждениях стремительно росло и увеличилось на протяжении 1920-х годов более чем в 3 раза. Основную массу среди них составляли малообразованные выдвиженцы. Попадая в бюрократическую систему управления, эти люди быстро усваивали свойственные всякой бюрократии черты: бумагопроизводство, иерархию и субординацию, карьеризм. Помноженные на некомпетентность, грубость и неотесанность, они стали приобретать уродливые формы. Не удалось избежать роста таких явлений как взяточничество, произвол, злоупотребления, распущенность, пьянство и т. д. Огромный поток писем и жалоб снизу содержал многочисленные факты подобного рода. Наряду с этим в обществе стали усиливаться эгалитарно-социалистические настроения и недовольство нэпом.

Одновременно стали ясны некоторые итоги кампании по оживлению Советов и выборов 1925/26 г. Ставка на привлечение беспартийных крестьян к работе в низовых звеньях советской организации привела к тому, что в них заметно возросло число средних и зажиточных элементов, более грамотных, авторитетных и способных к практическим делам.

Завершение восстановительного процесса поставило на повестку дня вопрос о том, куда и как двигаться дальше. Вместе с тем восстановление означало и исчерпание тех ресурсов и возможностей, которые были унаследованы от старой России. Первым шагом в направлении индустриализации были контрольные цифры на 1925/26 хозяйственный год. Рост объемов промышленного производства был запланирован в 50%. Осуществить его предполагалось путем расширения экспортно-импортных операций (продажи хлебопродуктов и сырья за границу и приобретения оборудования). Однако установленные планы хлебозаготовок как в текущем, так и в следующем году были провалены. Дело в том, что ни промышленность, ни сельское хозяйство не создавали для себя рынков расширенного производства. Деревня, осереднячившись в результате проводимой политики, приобрела полунатуральный характер и не удовлетворяла потребностей промышленности и города в товарной сельскохозяйственной продукции. В свою очередь, нужды индустриализации требовали иной ориентации производства, чем деревенский спрос. Товарный обмен между городом и деревней оказался нарушенным. Городу нечего было дать за товарные излишки, которые крестьяне стали оставлять в своем хозяйстве. Повсеместно начали обнаруживаться дефициты и обострилась продовольственная проблема.