Perevod_Diodora

История Италии и Сицилии

в шестнадцатой книге «Исторической библиотеки»

Диодора Сицилийского (Дион и Тимолеонт)

ВВЕДЕНИЕ К ПЕРЕВОДУ

О Диодоре, авторе грандиозного по замыслу сочинения «Историческая библиотека», призванного охватить историю известного греко-римской историографии мира от сохранившихся в мифах легендарных событий до галльской войны Гая Юлия Цезаря в середине I в. до н. э., т. е. на протяжении тысячи ста тридцати восьми лет от Троянской войны по его счету времени (Diod. I, 5, 1; ср.: I, 4, 7)¹, сохранилось очень небольшое количество известий. Все, что мы знаем о Диодоре сейчас, почерпнуто из его автобиографических замечаний, помещенных в первой книге этого труда.

Родился Диодор в сицилийском городке Агирии (Diod. I, 4, 4), который, стремясь подобно Плутархупрославить свою «малую родину», неоднократно упоминает на страницах своего труда (например, только в шестнадцатой книге об Агирии говорится в связи с разными ситуациями трижды: Diod. XVI, 82, 3-4; 83, 3), подчеркивая его сопричастность событиям всемирной истории. Уже в родном городе, а тем более на всем острове, он имел возможность созерцать памятники истории – архитектурные сооружения, свидетельствовавшие о бурной истории сикелиотов (Diod. XVI, 83, 3), имевшие, по-видимому, непосредственное влияние на формирование исторического интереса Диодора, поскольку он помнил о них долго и неоднократно вызывал в памяти их образы. Стремление же к литературной деятельности, по его словам, побудило к созданию всеобъемлющего исторического труда (Diod. I, 4, 2). Однако воплотить в жизнь замысел написания всемирной истории Диодор рассчитывал лишь в Риме.

Он с интересом и почтительным восхищением относился к этому городу и его народу, чье господство достигает «самых крайних пределов ойкумены» и о чем Диодор имеет самые «точные сведения» от самих римлян, языку которых обучился еще на Сицилии (Diod. I, 4, 3-5). Вероятно, Рим и его история также оказали влияние на рождение Диодора как историка, хотя в отличие от Полибия он и не стремился проанализировать причины, которые позволили Риму стать столицей греко-римского мира. Цель его труда в другом – дать читателю возможность с наименьшими затратами сил охватить всю историю ойкумены, почерпнув из нее полезные и назидательные уроки (Diod. I, 3, 7-8). Отсюда и кажущееся несколько претенциозным название сочинения – «Историческая библиотека», хотя, по замыслу Диодора, оно и в самом деле должно было заменить тем, кто вознамерится ознакомиться с ним, целую библиотеку исторических книг, которые нелегко достать и которые своей многочисленностью затрудняют усвоение материала (Diod. I, 3, 8). Иными словами, Диодор предполагал составить компендиум исторического знания, освобождавший интересующихся историей от необходимости трудной и кропотливой работы по изучению трудов, посвященных отдельным историческим периодам или событиям. Такой подход, при всех его очевидных для современного исследователя недостатках, предполагал необходимость отбора и композиционного размещения материалов, а также требовал, исходя из общеисторических задач Диодора, считавшего, как уже отмечалось, историю неиссякаемым источником поучительных примеров, известной оценки сообщаемых сведений. И то и другое невозможно без некоторой концептуальности изложения и, следовательно, оригинальности взгляда на историю², в чем Диодору нередко отказывали современные его критики³.

Задачи, поставленные перед произведением, предполагали его компилятивность. Этим отчасти и объясняется стремление Диодора в Рим, к его богатейшим архивным собраниям и библиотекам (Diod. I, 4, 3). Впрочем, творил он не только в тиши кабинета. Значительную часть своей жизни он посвятил путешествиям по республике, объехав большую часть Европы и Азии, побывав в Египте, чтобы увидеть места, где разворачивались события, которым предстояло занять место в его сочинении, и уточнить, если это было возможно, свидетельства предшественников (Diod. I, 4, 1). Основная же его работа над книгой, продолжавшаяся тридцать лет, проходила все же в Риме. Результатом ее стало произведение в сорока книгах, из которых до нынешнего времени сохранились почти полностью пятнадцать и еще несколько в более или менее значительном количестве фрагментов.

Опыты перевода на русский язык отдельных частей сочинения Диодора предпринимались неоднократно⁴. Единственный полный перевод его книги в России, выполненный И. А. Алексеевым, увидел свет в 1774-1776 гг. К сожалению, по характеру языка и стиля он не совсем удобен для нынешнего читателя. Кроме того, в нем есть неточности и ошибки в передаче фактов источника и отсутствует внутренняя рубрикация. Сам же перевод И. А. Алексеева стал большой редкостью. К тому же непрекращающаяся критическая работа филологов и историков с «Исторической библиотекой» позволила предложить начиная со времени публикации этого перевода новые конъектуры, варианты интерпретации текста, с которыми следует считаться. В комментарии к переводу отмечены наиболее значительные различия в чтении источника, существующие в использованных при его составлении изданиях XIX и XX вв.

Такое отношение к сочинению Диодора не соответствует его историческому значению – оно велико хотя бы потому, что содержит уникальные, единственно сохранившиеся описания исторических эпох и событий. В полной мере это относится к истории Южной Италии и Сицилии, связное и подробное изложение которой со времени Дейноменидов до Агафокла представлено только в «Исторической библиотеке».

Предлагаемый читателю перевод является тематической подборкой сюжетов из истории Италии и Сицилии IV в. до н. э., описанной в XVI книге труда Диодора. Изложение событий в этом регионе занимает немногим менее половины объема XVI книги и связано преимущественно с деятельностью двух значительных фигур – Диона и Тимолеонта. Интерес к этой части произведения Диодора легко объясним: во-первых, имеется возможность сопоставления свидетельств сицилийского историка с изложением событий у Плутарха, что создает условия для широкого источниковедческого и собственно исторического анализа; во-вторых, Диодор сообщает некоторые дополнительные сведения по истории Италии и Сицилии, заслуживающие внимания исследователей и отсутствующие у Плутарха; в-третьих, на примере XVI книги можно вполне судить об особенностях композиции, изложения и стиля Диодора.

Указанные обстоятельства позволяют расценивать перевод как полезный источник при написании студентами работ по истории Великой Греции и Сицилии, а также при изучении особенностей греко-римской историографии и обращении к источниковедческим проблемам. Перевод задумывался и готовился с расчетом именно на студенческую аудиторию, поэтому в комментарии я стремился отмечать некоторые наиболее существенные проблемы и указывать основную доступную через интернет и печатную литературу, в которой содержатся их трактовки, а сами примечания сделать, насколько это возможно, подробными, облегчающими знакомство с текстом и описываемыми в нем событиями.

Характер публикации не позволяет дать развернутую характеристику XVI книги «Исторической библиотеки» Диодора Сицилийского, поэтому ограничусь только несколькими краткими замечаниями, касающимися ее хронологии, источников и композиции.

Хронология. В XVI книге охватываются события с 360/59 по 336/5 г. до н. э. В основу их описания положен анналистический принцип, сочетающийся с географическим, региональным, т. е. под каждым годом отдельно излагаются события на разных театрах истории – в Европе, Азии, Египте, причем порядок следования их описаний определяется степенью важности – с точки зрения Диодора – событий. При датировке предпринята попытка соединить счет времени по афинским архонтам, римским консулам и олимпиадам, сочетая три основные общепризнанные хронологические шкалы античной древности. Хронологическая система базируется на таблицах, составленных афинянином Аполлодором во II в. до н. э.(Diod. I, 5, 1). Однако, признавая всю важность попытки синхронизации греческой и римской истории, приходится констатировать, что Диодор механически соединял датировки по разным хронологическим системам, не учитывая дату начала гражданского года у римлян и афинян, следование событий в рамках года, в результате чего одно и то же событие могло быть описано дважды или растянуто во времени⁵. В XVI книге, к примеру, взаимное смещение датировок по римским консулам и афинским архонтам достигает обычно четырех лет и является стабильным. В такой ситуации нобходимо полагаться на афинский счет лет, к которому Диодор привязывал даты римской истории. В тексте перевода даны все хронологические указания Диодора, даже если под тем или иным годом не были изложены сицилийские или италийские события.

Источники. Основной источниковедческий вопрос XVI книги – о степени использования Диодором данных сицилийского историка Тимея, которому историческая критика уже неоднократно было отказано в доверии⁶. По-видимому, при описании сицилийских и италийских событий Диодор опирался не только на Тимея, но и на данные Эфора, Феопомпа и некоторых других авторов⁷. Примечательно, что Диодор, насколько можно судить, нередко давал в книге свою оценку излагаемому сюжету, независимо от того, как он был представлен в источнике. Пример тому – характеристика спартанского царя Архидама (Diod. XVI, 63, 1), существенно отличающаяся от той, которую дал ему вероятный источник Диодора – Феопомп (Theop. FHG I, fr. 258 = Paus. III, 10, 3-4).

Обычно при сопоставлении свидетельств Диодора и Плутарха, которые вопреки первому впечатлению довольно значительно различаются, предпочтение отдается последнему как более взвешенному. Такой взгляд не всегда оправдан, поскольку херонейский историк зачастую выступает как апологет своих героев. И это замечание справедливо в отношении, например, его изображения Диона. Диодор нередко ссылается и на личный опыт, подтверждая свои исторические описания наблюдениями, сделанными на Сицилии.

В перевод включены все имеющиеся в XVI книге указания, касающиеся использованных Диодором материалов.

Некоторые особенности композиции и структуры книги. Основной сюжетной линией XVI книги является деятельность Филиппа II Македонского, отца Александра Великого. Деятельность Диона и Тимолеонта, как представляется, своеобразно противопоставлена свершениям Филиппа. Если последний создал величайшее царство в Европе, то два тираноборца, наоборот, ниспровергли «скованную адамантом» державу Дионисиев (Diod. XVI, 64, 3), если Филипп утверждаел свою власть на монархических началах, то Дион и особенно Тимолеонт содействовали восстановлению демократии в сицилийских и италийских полисах. Однако их сближает доблесть и знание военного дела, а также опытность в философии и благочестие (о Филиппе: Diod. XVI, 1, 4; 2, 3; 64, 3; о Дионе: XVI, 6, 3; 9, 3; 20, 3; о Тимолеонте: XVI, 65, 2; 66, 3-5; 79, 5; 80, 6), благодаря которым они смогли возвыситься и, совершив небывалые по масштабам деяния, достигнуть великой славы. Исходя из сказанного все трое представляют тип человека и правителя, напоминающий совершенного человека в понимании стоиков.

Несмотря на декларирование Диодором принципа последовательного и законченного изложения событий (XVI, 1, 1-2), в некоторых случаях он отступает от него в повествовании. Например, это происходит при кратком изложении хода событий, предуведомляющем о дальнейшем развитии сюжета и сопровождающимся оценками самого Диодора с ярко выраженным морализирующим оттенком (ср. о Филиппе: XVI, 1, 3-6; о Дионе: XVI, 9, 1-3; о Тимолеонте: XVI, 65, 9), личными наблюдениями (XVI, 83, 2-3) или сюжетно связанными с основным повествованием очерками (история гибели расхитителей дельфийских сокровищ – XVI, 57, 1-4; 61, 1 – 64, 3). В последнем случае возможно дублирование упоминания об историческом событии (например, о гибели спартанского царя Архидама в Италии Диодор сообщает дважды: XVI, 63, 1; 88, 3). В тексте встречаются и историко-этнографические сюжеты в духе origines (например, известие о складывании бруттийского этноса и союза бруттиев в Южной Италии: XVI, 15, 1-2).

Наконец, следует отметить разную степень освещения Диодором событий в Италии и Сицилии. Главное внимание уделено деятельности Диона и Тимолеонта, тогда как события римской истории изложены конспективно и несистематизированно. Имеются и лакуны в историческом повествовании. Так, совершенно выпали из поля зрения сицилийского историка события с момента возвращения Диона в Сиракузы после его ухода в Леонтины до его убийства заговорщиками. Остался за пределами труда Диодора и интересный сюжет о взаимоотношениях Диона и Гераклида. Возможно, XVI книга была окончательно не отредактирована Диодором или позже подверглась сокращениям.

Перевод выполнен по изданию С. Олдфазера в «Классической библиотеке» Loeb’а: Diodorus Siculus. Library of History. Cambridge (Mass.); London, 1989. Vol. 7 – с учетом издания И. Беккера: Diodori Siculi Bibliotheca historica. Lipsiae, 1853. Vol. 3.

Примечания

¹ При определении нижней хронологической границы повествования в “Исторической библиотеке” Диодора имеется противоречие. В одном случае он указывает, что его труд завершается событиями первого года сто восьмидесятой олимпиады (Diod. I, 4, 7), т. е. 60/59 г. до н. э., а в другом – что от первой олимпиады, проведенной в 776 г. до н. э., до войны Цезаря против галлов, которой заканчивается его повествование (Diod. I, 5, 1), прошло 730 лет, т. е. изложение событий должно прекратиться на 46/5 г. до н. э.

² Об оригинальности исторической концепции Диодора подробнее см.: Строгецкий В. М. Введение к “Исторической библиотеке” Диодора Сицилийского и его историко-философское содержание // ВДИ. 1986. № 2. С. 65-87. Автор этой работы, в частности, считает, что Диодор не придерживался концепции истории ни одной из современных ему философских школ, но его историософский взгляд, находясь под влиянием наиболее крупных из них – стоической и эпикурейской, отличался эклектичностью, как и само его произведение, основанное на соединении сведений разных историков.

³ Подробнее об отношении историко-филологической критики к сочинению Диодора см.: Строгецкий В. М. Диодор Сицилийский и его “Историческая библиотека” в оценке историографии // ВДИ. 1983. № 4. С. 176-186.

⁴ Перечислю некоторые издания извлечений из труда Диодора на русском языке: перевод введения к “Исторической библиотеке”, выполненный В. М. Строгецким (ВДИ. 1986. № 2); сделанный им же перевод отдельных глав XI и XII книг, опубликованный в сборнике “Из истории античного общества” за 1979, 1983 и 1986 годы; перевод М. Е. Сергеенко XVII книги Диодора, посвященной истории Александра Македонского, в приложении к изданию сочинения Квинта Курция Руфа (Квинт Курций Руф. История Александра Македонского. М., 1993); подготовленное О. П. Цыбенко издание, содержащее излагаемые в IV-VII книгах мифологические сюжеты: Диодор Сицилийский. Греческая мифология (“Историческая библиотека”). М., 2000.

⁵ См.: Бузескул В. П. Введение в историю Греции. Харьков, 1903. С. 269. У римлян, к примеру, год в IV в. до н. э. начинался первого марта, а у афинян – в середине июля.

⁶ Так, М. Царнт полностью отказался от анализа тех частей сочинения Диодора, которые основывались на данных Тимея: Zahrnt M. Dions Rückkehr aus Leontinoi // The Ancient History Bulletin. 2000. Vol. 14, № 4. S. 171 (ссылки на материалы, опубликованные в журнале “The Ancient History Bulletin”, здесь и далее даются по его электронному варианту, размещенному на сайте www.trentu.ca.edu/ahb). Теперь, впрочем, свидетельства Тимея и Диодора реабилитируются и признаются зачастую вполне достоверными и даже очень надежными источниками.

⁷ Подробнее об источниках XVI книги Диодора см.: Hammond N. G. L. The Sources of Diodorus Siculus XVI // ClQ. 1938. Vol. 32, № 3-4. P. 137-151.

ПЕРЕВОД

1(1)Составителям исторических сочинений следует излагать в книгах события, [касающиеся] или городов, или царей целиком от [самого] начала до [их] завершения: нам кажется, что так легче всего сохранить историю в памяти и сделать ее понятной читателю. (2)Изложение событий наполовину, когда конец [повествования] не связан с началом, особенно препятствует любителям чтения в их стремлении [к познанию], но в том случае, когда связный рассказ доведен до завершения, описание событий принимает законченный вид. Так что [в этом стремлении] сам естественный ход событий помогает авторам исторических сочинений, всячески удерживая их в то же время от уклонения с избранного пути. (3)Поэтому и мы, переходя к [изложению] деяний Филиппа, сына Аминты, попытаемся охватить [все] совершенное этим царем в [одной] этой книге. Он царствовал над македонянами двадцать четыре года¹ и, располагая поначалу самыми незначительными средствами, превратил свое царство в величайшую из держав Европы; приняв Македонию порабощенной иллирийцами², он сделал ее владычицей многих больших народов и городов. (4)Благодаря собственной доблести³ он добился главенства над всей Элладой, так как города переходили под его власть по доброй воле. Одолев же грабителей Дельфийского храма и оказав помощь прорицалищу⁴, он стал заседать в совете амфиктионов и за свое благочестие перед богами получил в награду голоса побежденных фокидян [в совете]⁵. (5)Иллирийцев же и пеонов, и фракийцев, и скифов, и все соседние с ними народы он победил на войне и, замышляя разрушить персидское царство, переправил в Азию войска и начал освобождать эллинские города. Сраженный судьбой в расцвете сил, он оставил после себя столь большое и сильное войско, что его сын Александр не испытывал нужды в союзниках при низвержении персидского владычества. (6)Филипп совершил все это не благодаря удаче, но вследствие собственной своей доблести. Став царем, он отличался смекалкой в военном деле, мужеством и прекрасными душевным качествами. Однако чтобы во введении нам не предвосхищать изложение его деяний, мы перейдем к связному [описанию] истории, коротко изложив события, предшествовавшие его воцарению.

2 (1)При афинском архонте Каллимеде была проведена сто пятая олимпиада, на которой победу в беге одержал киренец Пор⁶, а римляне поставили⁷ консулами Гнея Генуция и Луция Эмилия⁸…

4 (1)При афинском архонте Евхаристе римляне поставили консулами Квинта Сервилия и Квинта Генуция⁹…

5 (1)… На Сицилии [несколько] ранее принял власть сиракузский тиран Дионисий Младший¹⁰. Был он человеком праздным и значительно уступал своему отцу [в талантах], но выдавал свою бездеятельность за миролюбие и кротость. (2)По этой же причине, получив в наследство войну с карфагенянами¹¹, он заключил с ними мир. Так же вяло вел он в течение некоторого времени и борьбу против луканов¹², но, одержав победы в [ряде] последних сражений, охотно завершил войну с ними. (3)В Апулии он основал два города, решив сделать Ионийское море безопасным для моряков, поскольку обитавшие на побережье варвары, ходившие на многочисленных пиратских кораблях, сделали невозможным для торговцев плавание по всему Адриатическому морю. (4)После этого Дионисий, посвятив себя мирной жизни, лишил [своих] бойцов [необходимого] упражнения в войнах¹³ и, унаследовав величайшую в Европе державу, по собственному малодушию совершенно неожиданно лишился скованной, по словам его отца, адамантовыми оковами¹⁴ тирании. Мы попытаемся описать причины ее крушения и происходившие события по порядку.

6 (1)При афинском архонте Кефисодоте римляне поставили консулами Гая Лициния и Гая Сульпиция¹⁵. В это время Дион, сын Гиппарина, самый выдающийся человек среди сиракузян, бежал из Сицилии и [движимый] благородством души вернул свободу сиракузянам и остальным сикелиотам в силу следующих обстоятельств. (2)Старший Дионисий имел детей от двух жен¹⁶: от первой, родом из Локр, - Дионисия, унаследовавшего тираническую власть, от второй, дочери Гиппарина, пользовавшегося большой славой среди сиракузян [человека], - двух сыновей, Гиппарина и Нарсея¹⁷. (3)Братом второй жены был Дион, человек, весьма преуспевший в философии¹⁸, а мужеством и знанием военного дела намного превосходивший сиракузян того времени. (4)Он из-за своего знатного происхождения¹⁹ и величия души попал в подозрение к тирану, считавшему его способным уничтожить тиранию. Поэтому Дионисий из страха перед ним решил, чтобы избавиться от такого человека, схватить и казнить его²⁰. Но Дион, поняв его намерения, скрывался сначала у друзей, а потом бежал из Сицилии в Пелопоннес вместе с братом Мегаклом и Гераклидом, которого тиран поставил начальствовать над воинами²¹. (5)По прибытии в Коринф²² он предложил коринфянам помочь освобождению сиракузян, а сам стал собирать наемников и запасаться военным снаряжением. Поскольку многие поспешили откликнуться на его призыв²³, он [вскоре] подготовил вооружение и [набрал] много наемников и, наняв два грузовых судна, на которых разместил снаряжение и людей, отплыл с этими кораблями из Закинфа близ Кефаллении на Сицилию²⁴. Гераклида же [Дион] оставил, чтобы тот впоследствии доставил в Сиракузы несколько триер и остальные грузовые суда²⁵.

7 (1)Пока происходили эти события, тавроменец Андромах²⁶, отец историка Тимея, отличавшийся богатством и благородством души, собрал уцелевших после разрушения Наксоса Дионисием людей и поселился [с ними] на холме над Наксосом²⁷, который назывался Тавром. Он жил там долгое время и от пребывания на Тавре возникло название Тавромений²⁸. Так как город быстро стал преуспевающим, жители его приобрели большие богатства. Он пользовался большим известностью вплоть до нашего времени, когда тавромениты были выселены Цезарем с родины, а город принял римскую колонию²⁹.

9 (1)При афинском архонте Агафокле римляне поставили консулами Марка Фабия и Гая Петелия³⁰. В это время Дион, сын Гиппарина, приплыл в Сицилию, чтобы свергнуть тиранию Дионисия, и, имея в своем распоряжении самые незначительные силы по сравнению с любым из его предшественников, [совершенно] неожиданно уничтожил величайшую династию в Европе. (2)Ведь кто поверил бы, что, отплыв с двумя грузовыми кораблями, он одержит верх над правителем, располагавшим четырьмя сотнями боевых кораблей, до ста тысяч пеших и десяти тысяч конных воинов и такими запасами продовольствия, военного снаряжения и денег, какие только может собрать [человек], намеревающийся щедро содержать вышеуказанные войска, а кроме всего этого обладавший крупнейшим из греческих городов, гаванями и доками, и неприступными крепостями³¹, а вдобавок еще множеством сильных союзников?³² (3)Причина, в особенности позволившая Диону одержать верх, заключалась в его собственном величии духа и мужестве, а также расположенности [к нему] желавших освобождения [людей], но более всего – в трусости тирана и ненависть к нему подданных³³. Все эти причины, объединясь вместе в одно время, неожиданно позволили совершиться невероятным событиям.

(4)Мы, сказав об этом, обратимся [теперь] к описанию событий по порядку. Итак, Дион, отплыв с двумя грузовыми кораблями от Закинфа близ Кефаллении, прибыл к Миное в акрагантинской области³⁴. В давние времена ее основал Минос, царь критян, когда, разыскивая Дедала, он был гостем у царя сиканов Кокала³⁵. В описываемое время город этот подчинялся карфагенянам, но его эпистат³⁶, по имени Парал³⁷, был другом Диона и охотно принял его³⁸. (5)Дион, выгрузив с кораблей пять тысяч комплектов вооружения³⁹, передал их Паралу и попросил его привезти в Сиракузы на повозках, а сам с тысячей наемников двинулся к Сиракузам⁴⁰. По пути он убедил жителей Акраганта и Гелы, некоторых из обитавших во внутренней части острова сиканов и сикулов, а также население Камарины содействовать в освобождении сиракузян и выступил вместе с ними для свержения тирана. (6)Так как много жителей отовсюду стекалось [к нему] с оружием, быстро набралось более двадцати тысяч воинов⁴¹. Ничуть не менее откликнулись на его призыв и многие из обитавших в Италии эллинов и жители Мессены⁴², и все прибыли с большим рвением и быстротой.

10 (1)Когда Дион был уже на границе сиракузской территории, навстречу ему вышло множество безоружных людей из города и сельской округи: ведь Дионисий, не доверяя сиракузянам, отнял у многих из них оружие⁴³. (2)В это самое время тиран с большими силами находился в недавно основанных городах на Адриатическом море⁴⁴, а оставленные им для охраны Сиракуз полководцы⁴⁵ попытались сначала удержать сиракузян от восстания. Но, отчаявшись [в своих усилиях], поскольку стремление народа [к свободе] невозможно было сдержать, они, собрав наемников и сторонников правителя, пополнили отряды и решили напасть на отложившихся [от Дионисия]. (3)Дион раздал безоружным сиракузянам пять тысяч паноплий, прочих же по возможности снабдил чем пришлось. Созвав всех на общую сходку, он объявил, что собирается освободить сикелиотов, и предложил избрать стратегов⁴⁶, пригодных для восстановления автономии и низвержения тирании. Собравшиеся закричали в один голос, что выбирают стратегами-автократорами Диона и его брата Мегакла⁴⁷. (4)И, выстроив войско, он прямо со сходки повел его к городу. Поскольку никто не вступил с ним в бой на открытой местности, он бесстрашно вошел в стены [Сиракуз] и, пройдя через Ахрадину⁴⁸, расположился на агоре, и никто не осмеливался выйти против него. (5)Общее число находившихся с Дионом воинов было не менее пятидесяти тысяч⁴⁹. Все они вошли в город в венках, предводимые Дионом и Мегаклом в сопровождении тридцати сиракузян⁵⁰, единственных из изгнанников на Пелопоннесе, которые пожелали делить опасности с [остальными] согражданами.

11 (1)Весь город переменил облачение рабства на одеяние свободы, а скорбь тирании по воле судьбы - на праздничное веселье. И по этой причине во всех домах радовались и приносили жертвы, люди в собственных очагах жгли благовония, благодарили богов за совершившиеся благодеяния и давали обеты относительно будущих. Столь неожиданный счастливый оборот событий вызвал громкие крики ликования у женщин, которые собирались толпами по всему городу. (2)Все - и свободный, и раб, и ксен – спешили взглянуть на Диона, и все воспринимали его доблесть как нечто превосходящее природу обыкновенного человека⁵¹. И такое отношение [сиракузян к Диону] было вполне объяснимо из-за неожиданной грандиозной перемены: испытав пятидесятилетнее рабство⁵² и забыв на долгое время о свободе, они избавились от несчастий благодаря доблести одного человека.

(3)Дионисий, находившийся в это время рядом с Кавлонией в Италии, призвал Филиста⁵³, который был стратегом на Адриатическом море, с флотом, приказав ему плыть в Сиракузы. Оба стремились оказаться там [первыми], но Дионисий прибыл в Сиракузы на семь дней⁵⁴ позже, чем там появился Дион. (4)Решив перехитрить сиракузян, он тотчас отправил к ним послов ради примирения и давал многочисленные уверения, что передаст власть тирана народу, получив от демократии взамен приличествующие почести. Он предлагал, чтобы к нему были направлены послы, после совещания с которыми он прекратил бы войну. (5)Сиракузяне, которым надежды вскружили голову, отрядили к нему послов из числа достойнейших мужей. Дионисий, окружив их стражей, откладывал встречу, а сам, видя, что сиракузяне в надежде на мир беспечно относятся к делам охраны и не готовы к сражению, распахнув внезапно ворота крепости, располагавшейся на Острове⁵⁵, вывел построенное для боя войско.