3. Регулирование рабочего времени заключенных в Норильлаге

3.1. Рабочее время: количество рабочих дней в году

Важный аспект условий труда узников Норильлага был связан с регулированием рабочего времени. Во-первых, следует выяснить, сколько дней заключенным приходилось отрабатывать в течение года. Не все из соответствующих нормативных актов, регулирующих этот вопрос по всему ГУЛАГу, обнаружены или доступны. Некоторая информация по всем лагерям и колониям НКВД/МВД содержится в упомянутом выше материале начальника ГУЛАГа Наседкина, датируемой серединой 1940-х гг., в котором говорится: «В течение месяца заключенным предоставляется 4 дня отдыха..(ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1. Д. 77. Л. 28).» . Как известно, примерно такая же норма была установлена весной 1947 г. инструкцией по режиму содержания заключенных в ИТЛ и колониях МВД, с таким уточнением, что предоставляются также 8 специальных дней отдыха: 22 января, 1 и 2 мая, 9 мая, 3 сентября, 7-8 ноября и 5 декабря. Для заключенных на каторжном режиме, в середине 40-х гг. ежемесячно имелось только три выходных дня (Там же. Л. 56.). На эту категорию заключенных, норма, устанавливающая четыре дня отдыха в месяц и семь праздников в год, распространилась позднее (но не позже июля 1950 г.). Какие инструкции и правила действовали до этих дат, и в какой мере они в лагерях, в частности, в Норильске, действительно соблюдались, пока сказать трудно. Поэтому следует искать способы получить более конкретную информацию из доступного нам источникового материала.

Эта задача представляется не совсем простой: в документах об экономической деятельности Норильского комбината представлена частично противоречивая информация по данному вопросу, достоверность которой не всегда возможно проверить. Конкретнее, в нашем распоряжении имеются два источника из отчетности Норильского комбината, на базе которых можно построить временные ряды, характеризующие количество рабочих дней в Норильлаге на протяжении 40-х гг.

Обратимся вначале к отчетам по труду, представлявшимся ежегодно комбинатом в ГУЛГМП и содержащим данные о количестве и плановых, и фактически отработанных рабочих дней, как «по всем контингентам рабочей силы», так и отдельно для заключенных — причем только для работников группы «А».

Таблица 5 Количество рабочих дней — выходов на работу на одного рабочего в среднем по всем контингентам рабочей силы Норильского комбината:

	1941 г.	1942 г.	1943 г.	1944 г.*	1945 г.	1946 г.	1947 г.	1948 г.*	1949 г.
по плану	–	–	–	270	297	273	272	285	284
фактически	–	–	–	310	289	283	273	287	284,7
в т.ч. з/к
по плану	293	–	–	307	287	286	272	290	290
фактически	–	–	–	315	302	291	266	289	290,8

Источники: ГАРФ. Ф. 8361. Оп. 1. Д. 11. ЛЛ. 33, 103; Д. 71. Л. 30; Д. 95. Л. 109; Д. 101. Л. 124; Д. 125. Л. 158; Д. 155. Л. 145; Д. 174. Л. 102.

* Примечание: 1944 и 1948 гг. — високосные годы.

Данные Таблицы 5 о количестве рабочих дней за ряд лет могут показаться несколько заниженными (Для примера отметим, что в начале ХХ в. промышленные рабочие в России работали в среднем 270 дней в году.). Более того, удивляет, что в 1945 г. плановое число рабочих дней для заключенных было меньше, чем для совокупности всех работников, включая вольнонаемных, — а в 1947 г., соответственно этим данным, так оно и было в действительности. Очевидно, в этом случае надо искать другой источник, содержащий более надежные данные по рассматриваемому вопросу. Такой источник удалось найти.

Действительно, помимо «отчетов о выполнении плана по труду», на основе которых построена Таблица 5, имеются также отчеты о трудовом использовании заключенных. В них исходной величиной является сумма всех «чел./дней», т.е. среднее число всех заключенных, умноженное на количество дней данного года — 365 или 366. Затем дается расшифровка, сколько чел./дней было отработано по разным видам работ, а также сколько чел./дней было проведено вне работы, в т.ч. и в виде отдыха. Эти расчеты проводились отдельно по группам «А» - «Г», что позволяет в «обратном расчете» извлекать количество дней, отработанных в среднем группой «А» за один год. Результаты этих расчетов представлены в Таблице 6 и Рисунок 8.

Рисунок 8. Среднее количество дней, отработанных заключенными группы «А» в год.

Источники: ГАРФ. Ф. 8361. Оп. 1. Д. 11. Л. 31; Д. 40. Л. 41; Д. 56. Л. 39; Д. 71. Л. 55; Д. 95. Л. 99; Д. 101. Л. 155; Д. 125. Л. 152; Д. 155. Л. 139; Д. 174. Л. 97.

* Примечание: 1944 и 1948 гг. — високосные годы.

Как нам представляется, отчеты о трудовом использовании заключенных, основанные на расчете суммы чел./дней, дают более реалистичные данные, представленные в табл. 6 и на рис. 8. Тем не менее, из полученных нами оценок особенно поражает чрезвычайно высокая цифра рабочих дней за 1942 г., которая означает, что в среднем на один месяц в этом году заключенные имели лишь полтора выходных дня. Как раз за этот год дополнительная информация по этому поводу имеется в другом документе. В годовом отчете по капиталовложениям Норильского комбината за 1942 г. сообщается следующее: «Резервом, восполнившим недостаток рабочей силы, как массовых профессий, так и квалифицированной было сокращение дней отдыха. Этим объясняется тот факт, что при численности рабочих за 1942 год — 105% плана, количество отработанных человеко-дней составляет 126,5% плана» (ГАРФ. Ф. 8361. Оп. 1. Д. 41. Л. 21об). Эта цитата совершенно ясно подтверждает предположение о значительном сокращении числа выходных дней в 1942 г., а также дает аргумент в пользу правильности методики, с помощью которой построена табл. 6.

Для конкретизации полученной статистической картины, а также для дополнительной проверки составленных нами рядов имеет смысл обратиться к личным свидетельствам бывших заключенных. Как ни странно, в их воспоминаниях крайне редко встречаются сведения о количестве выходных дней в год. Возможно, такие сведения считаются и так общеизвестными или слишком банальными для того, чтобы их специально включать в текст воспоминаний. Обратимся к тем редким свидетельствам, в которых бывшие заключенные Норильлага затрагивают вопрос о количестве выходных дней.

З.И. Равдель, заключенный Норильлага с 1939 г., отмечает, что в начале войны вообще не было ни выходных, ни праздников, и только после Сталинградской победы опять были введены два выходных дня в месяц (Равдель Ф.И. Указ. соч. С. 157, 162—163.). Н.Ф. Одолинская, находившаяся в Норильлаге на каторжном режиме с 1945 г., пишет, что для каторжан не было выходных даже в послевоенном периоде (Одолинская Н.Ф. «Советские каторжники» (воспоминания). Московский Архив «Мемориал». Ф. 2. Оп. 2. Д. 66. Л. 31). Это касалось и главных советских праздников: «праздники 1 и 2 мая прошли спокойно, всех выводили на работу» (Там же. Л. 70. Данная информация относится к 1947 г.) . После перевода Одолинской в женскую каторжную зону Горного лагеря весной 1949 г. (Одолинская Н.Ф. Указ. соч. Л. 80, 87.) ситуация не менялась: «им [каторжанам особого лагеря — прим. авт.] не полагалось праздновать советские праздники...»  (Там же. Л. 91.). Первое упоминание о существовании выходных дней для каторжан в воспоминаниях Одолинской относится только к началу 1950-х гг.(Там же. Л. 133-134.) . Наконец, Н.В. Нумеров, работавший весной 1953 г. в конторе Горного лагеря, говорит об отсутствии выходных дней для заключенных, работавших там в качестве специалистов (Нумеров Н.В. Указ. соч. С. 402.). Однако, в нашем распоряжении есть и одно свидетельство несколько иного толка: по словам М.П. Рубеко, прибывшего в 1939 г. в Норильск, где он отбывал свой срок до 1947 г., «каждое воскресенье полагался выходной. Правда, если была срочная работа, он мог быть отменен» (Ассанов И. Указ. соч. С. 12.). Из контекста следует, что эта информация относится к довоенному периоду.

Таким образом, имеющийся материал позволяет сделать следующие выводы: исходя из количества рабочих дней за год, трудовое использование заключенных Норильлага было крайне интенсивным. Выходных дней для заключенных было очень мало, а при производственной надобности они и вовсе отменялись. Особенно часто это практиковалось в военные годы. Помимо резкой интенсификации труда по всей стране, это могло быть вызвано и недостатком рабочей силы на комбинате (См. также рисунок 4.). Кроме того, здесь, безусловно, можно видеть дополнительную причину повышенной смертности в военные годы (См. рис. 3.). Что касается послевоенного периода, то большинство источников говорит в пользу некоторого ослабления ситуации. По общим данным, выявленным из статистики Норильлага, после 1945 г. наблюдается снижение годового числа рабочих дней до 300—310, а затем стабилизация около этих цифр. Если вернуться к вышеуказанным нормативам, согласно которым заключенным должно было быть предоставлено 4 дня отдыха в месяц, а также 8 дополнительных дней отдыха в год, то при 365 днях в год получается 305 рабочих дней. В то время как полученные нами результаты по Норильлагу за военные годы значительно превышает этот уровень, они почти точно соответствуют этой оценке для второй половины 40-х годов.

Отметим еще одну особенность организации труда в Норильском лагере: в силу крайне низких уровней температуры, а также жесткой пурги, которые регулярно проявлялись зимой, существовала специально установленная система отмены работ при экстремальных метеорологических условиях. В первые годы строительства комбината эта проблема, видимо, решалась неформально, путем значительного сокращения рабочего дня и предоставления дополнительных перерывов для обогрева (ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 1д. Д. 854. Л. 20.), а в 1939 г. Завенягин издал приказ, «... ограничивающий работы на открытом воздухе при морозе свыше 40° или при ветре более 22 м в секунду» (Лебединский В.Н. В сердце рудного Притаймырья // Вопросы истории. 1978, №1. С. 208). Действительно, многие бывшие заключенные упоминают о применении комбинированной шкалы, по которой к градусам мороза прибавлялась скорость ветра (м/с), причем 1 метр скорости ветра считался, по разным источникам, как один или два градуса жесткости погоды (Чебуркин П.В. Указ. соч. Л. 18; Винтенс Ф.И. Указ. соч. Л. 32; Одолинская Н.Ф. Указ. соч. Л. 33.). Если эта сумма достигала –40°C / –42°C, то погода объявлялась «актированной», т.е. непригодной для работы, и заключенных с наружных работ вели обратно в лагерь или вообще не выводили на работу. Разумеется, эти правила не действовали для тех, кто работал в помещениях или в шахтах. Последние во время пурги ходили на работу вдоль веревок, протянутых между столбами (Равдель Ф.И. Указ. соч. Л. 114.). Но опять эти правила не охватывали всех категорий заключенных: для каторжан Горного лагеря «... актированная погода была отменена. Выводили на работу при любой погоде» (Одолинская Н.Ф. Указ. соч. Л. 91.). Для того, чтобы оценить, какое влияние оказали метеорологические условия на общую картину использования труда заключенных, можно прибегнуть к тому же способу, с помощью которого мы получили приблизительные данные о количестве рабочих дней в году, поскольку в отчетах по использованию труда заключенных имеется также отдельная статья «простои по атмосферическим условиям». За 1943—1948 гг. получаются достаточно однородные результаты: эти простои составляли от 1,55 дня в среднем по всему контингенту рабочей силы в 1946 г. и до 1,99 дня в 1947 г. Только за 1949 г. этот показатель оказался более высоким: 6,26 дней (ГАРФ. Ф. 8361. Оп. 1. Д. 56. Л. 39. Д. 71. Л. 55. Д. 95. Л. 99. Д. 101. Л. 155. Д. 125. Л. 152. Д. 155. Л. 139. Д. 174. Л. 97.). Поскольку актированная погода учитывалась только для тех заключенных, кто работал под открытым небом, значения этого показателя нужно было бы несколько увеличить, чтобы получить реальное число дней, когда проводилось «актирование». Тем не менее, сравнивая наши подсчеты с тем фактом, что погоды с температурой ниже 45 градусов по объявленной в Норильске шкале «жесткости погоды», с октября по май месяц в среднем составляли более 14% всего времени (Баев А.А., Розенблюм З.И.: О медицинском отборе кадров для работы на севере в связи с климатическим фактором // Сборник научных трудов лечебно-профилактических учреждений Норильского комбината. Норильск, 1948 г. — ГАРФ. Ф. 9414. Оп. 2. Д. 175. Л. 20), т.е. не меньше 33 дней, можно предположить, что практика «актировки» погоды далеко не всегда применялась последовательно.