Усиление социальной дифференциации

Таким образом, советское послевоенное общество было крайне неоднородно по социальному статусу, карьерным возможностям, материальному положению и условиям жизни различных групп и слоев. Оно было поистине соткано из социально-экономических противоречий, которые перманентно усиливались за счет национальных, идеологических и региональных факторов. Увеличилась социальная дифференциация, возникшая на основе разного реального уровня жизни, включавшего как зарплату, так и возможности получения дополнительных выплат и льгот. Наверху социальной лестницы находилась партийно-хозяйственная номенклатура, высокооплачиваемые деятели науки и культуры, крупные руководители производства. Этот узкий слой включал столичную и республиканскую элиты, а также руководство обкомов и крайкомов. Их реальные доходы почти в десять раз превышали доходы рабочих.

На ступень ниже стояли представители среднего и низшего управленческого слоя — секретари райкомов, исполкомов, руководители небольших заводов и фабрик. Сходным был статус профессуры вузов, заведующих отделами и лабораториями научно-исследовательских институтов, получавших около 400—500 руб. в месяц. Ниже по уровню жизни находились служащие государственных учреждений, преподавательский состав вузов, ежемесячные доходы которых находились на уровне 200—300 руб. В целом вся номенклатура и аппарат составляли менее 2% населения страны.

Инженерно-технический персонал заводов и фабрик по уровню доходов составлял единую группу с высококвалифицированными рабочими, зарплата которых была на уровне 100—130 руб. в месяц после реформы 1947 г.

Заметным был отрыв в уровне жизни между рабочими и колхозниками. При средних денежных доходах в начале 1950 г. около 15 руб. в месяц колхозники составляли самую многочисленную группу советского общества.Их положение сильно разнилось по регионам. Так, сельские жители Средней Азии и Грузии имели гораздо более высокий достаток, чем в России.

Рост населения гулаГа и его причины

В советском послевоенном обществе сфера принудительного труда занимала особое место. Население ГУЛАГа продолжало стремительно увеличиваться. Так, если в 1945 г. оно составляло 1,5 млн человек, то в 1950 г. — уже 2,5 млн и до реабилитации его численность держалась приблизительно на этом уровне. Именнов послевоенные годы ГУЛАГ достиг своего апогея.

В эти годы существенно меняется социальный и национальный состав заключенных. Уже во время войны сюда начинают попадать бывшие военнопленные, а начиная с 1945 г. репатриированные граждане. Новой категорией стали осужденные за связь с иностранцами и за разглашение государственной тайны. Крестьяне попадали в лагерь по репрессивным указам 1947—1948 гг., причем формально считались уголовниками. Нарушение законов, регламентировавших почти все сферы жизни, считалось серьезным уголовным преступлением. Подобная политика была неразрывно связана с насаждением принудительного труда и драконовской дисциплины.

С 1948 г. в лагеря стали отправлять так называемых "повторников" — приговоренных в конце 1930-х годов к десяти годам лагерей и получивших новый срок по административному решению. К "повторникам" относились и дети репрессированных, которым грозило пожизненное заключение в лагере. Та же мера распространялась на лиц, бежавших с мест выселения, представителей репрессированных народов. Вот, например, слова из популярной в то время лагерной песни: "Идут на север срока огромные, кого ни спросишь — у всех указ..."

Все больше в места лишения свободы стало направляться жителей западных республик СССР.Так, число украинцев в составе заключенных выросло в 2,4, белорусов — 2,1, литовцев — 7,5, латышей — 2,9, эстонцев — в 3,5 раза.

Острая нехватка рабочей силы после войны привела к новым явлениям в лагерной жизни: труд заключенных старались использовать более рационально, а их самих — более "экономно" и "рентабельно". Забота о заключенных со стороны руководства МВД была непосредственным образом связана с заботой о производительности труда. Так, 8 июля 1949 г. Л.П.Берия писал в Бюро Совета Министров СССР:

В результате понижения норм питания имеется значительное количество ослабленных заключенных, не работающих вовсе или не выполняющих нормы выработки.

В целях повышения производительности труда заключенных МВД СССР предлагает увеличить норму хлеба с 800 граммов до 900 граммов в день (против довоенной 1100 граммов), а по остальным продуктам питания восстановить довоенную норму. Паек в таком виде будет содержать 2998 калорий.

Наиболее спорным в историографии является вопрос о "дешевизне" труда заключенных. Ряд авторов придерживается мнения, что чуть ли не вся сталинская экономика процветала благодаря даровой рабочей силе. Представляется, что ближе к истине те исследователи, которые подвергают сомнению ее высокую рентабельность. При экономических оценках стоимости рабочей силы ГУЛАГа следует, вероятно, принимать во внимание существование карательной системы в целом, расходы на огромный аппарат, содержание лагерного персонала, а также всякого рода "приписки" и злоупотребления.

В 1948 г. были образованы лагеря "специального режима" для осужденных за "антисоветскую" и "контрреволюционную" деятельность, где к заключенным применялись изощренные методы физического и психического воздействия. Это был наиболее опасный для режима и активный в политическом отношения социальный слой заключенных, что подтверждают восстания 1948—1954 гг., охватившие в первую очередь именно эти лагеря (Печора, Салехард, Экибастуз, Норильск, Воркута).

В послевоенный период максимальной отметки за всю историю ГУЛАГа достигла численность спецпоселенцев. На 1 января 1953 г. их насчитывалось 2 млн 753 тыс. человек. Основную массу спецпоселенцев составили депортированные народы. Но вплоть до смерти Сталина число спецпоселенцев увеличивалось в результате борьбы с антисоветским подпольем, раскулачивания в западных областях СССР и других мероприятий. Так, число "оуновцев" достигло 175 тыс., жителей Прибалтики (вместе с выселенными еще до войны) — 172 тыс. человек. 58 тыс. спецпоселенцев состояли на учете как "власовцы".